«Многие были еще живы, но…». 35 лет страшной трагедии в истории "Спартака"

Сегодня в «Лужниках» состоялось возложение венков к памятнику погибшим на стадионах мира.
news

Со дня самой страшной трагедии российского футбола прошло 35 лет.

***

20 октября 1982 года на матче 1/16 Кубка УЕФА «Спартак» - «Харлем» в чудовищной давке, по официальным данным, погибло 66 человек. По неофициальным – гораздо больше. Большинство из них совсем молодые ребята. Советское правительство приняло решение скрыть всю информацию о случившемся, поэтому подробности трагедии стали известны только спустя семь лет.

«Спартак» вплоть до добавленного времени вел в счете – 1:0. Порядком замерзшие (выпал первый снег, температура опустилась до минус десяти, поэтому, кстати, на матч пришло всего 16 тысяч человек) зрители потянулись к выходу. Из четырех выходов был открыт только один. В этот момент Сергей Швецов забил второй мяч «Спартака» - и часть зрителей захотела вернуться. В итоге две толпы столкнулись, образовалась давка.

- Прямо на первой ступеньке я наткнулся на людскую кучу малу. Один из лежавших, обронив голову на руки, смотрел, как мне показалось, на меня. «Бастуете, что ли, ребята?» — спросил я его, разглядев за ним фигуры также лежащих, да еще друг на друге. Ответа не последовало. Едва достиг последних ступенек и, выйдя на улицу, остановился за цепью милиции, как вдруг откуда-то вывернулся парнишка, задыхавшийся, словно от удушья и… в одном ботинке. «Где же ты второй-то потерял, приятель?» «Да причем тут ботинок?! Там же мертвые лежат!» — дико заорал вдруг он и махнул рукой в сторону стоявшей неподалеку от выхода кареты «Скорой помощи». Я бросился туда и увидел на мерзлой земле, за машиной, трупы. На ту секунду их было шесть. Я понял, что произошло что-то ужасное и что лежавшие на лестнице не дурачились — они были мертвы, - рассказывал один из свидетелей случившегося Лев Борисенко

- После окончания матча мы остались на трибуне смотреть спортивные мультфильмы, - рассказывал еще один очевидец Раздобудько. - А когда стали покидать стадион, на площадке между первым и вторым этажом перед нами предстала жуткая картина: лежало несколько десятков молодых людей, окруженных с обеих сторон работниками милиции. И что меня до сих пор волнует — в течение 30-40 минут (а может, и больше) им никто не оказывал помощи, а ведь на стадионе должны быть работники медицины, есть они и в штатах команд. Представившись студентами-медиками, мы силой прорвались через окружение и пытались оказать помощь. Многие были еще живы, много было и раненых — в основном молодые люди в возрасте 17-20 лет. На наших глазах они синели и превращались в трупы. Потом появился полковник милиции, и нас „вежливо“ выдворили со стадиона.

- Самое унизительное в этой „черной тайне“ (имеется ввиду замалчивание случившегося. – Прим. Ред.) состоит в том, что советские люди узнавали об этой трагедии из сообщений финского и шведского радио, „Голоса Америки“, Би-би-си, - повествовал некто Камлюк. - Отечественные радио и печать (как всегда) молчали, за исключением „Вечерней Москвы“, которая ограничилась крайне завуалированным сообщением. Бездушие, черствость проявились в дальнейшем к родителям погибших. Об этом свидетельствуют попытки следственных и других органов возложить на жертвы вину за их гибель. Много еще в этой трагедии черного, страшного, бесчеловечного.

***

- Я был в числе тех милиционеров, кто обеспечивал общественный порядок в тот трагический вечер, — говорит сотрудник милиции Бондарев. — Правда, находился я на соседней трибуне, вдали от эпицентра событий. Многие по прошествии времени обвинили в этой трагедии милиционеров. Однако, насколько мне известно, ни один из наших сотрудников осужден не был. Хотя наказания некоторых из тех, кто обеспечивал тогда общественный порядок, все-таки понесли. К уголовной ответственности привлекался директор стадиона «Лужники».

На мой взгляд, именно администрация Большой спортивной арены виновна в происшедшем, - продолжал Бондарев. - Так получилось, что основная масса зрителей скопилась на Восточной и Западной трибунах, каждая из которых вмещала в те времена порядка 22 тысяч. Северная и Южная трибуны оказались вообще незаполненными. Когда игра подходила к своему завершению, народ постепенно стал покидать свои места и направляться к выходу. И вдруг «Спартак» забивает второй гол. Началось всеобщее ликование, и болельщики, собравшиеся было домой, двинулись в противоположном направлении. Началась неразбериха, давка. Вот тут бы пустить людей на Южную трибуну, да еще бы открыть там выходы… Тогда бы людской поток проходил через выходы с четырех трибун. Увы, этого не было сделано.

Дальше все происходило как в страшном сне, - рассказывал очевидец. - Я видел, как прибыли машины «Скорой помощи», как началась эвакуация пострадавших. Крови не было. Люди получили так называемые немеханические повреждения. В безумном потоке некоторые болельщики падали на землю, на них сразу обрушивались другие. Те, кто оказывался в самом низу образовавшейся груды тел, по всей видимости, погибали от давки, некоторые попросту задыхались. Лестницы, ведущие к выходу, были покрыты льдом и снегом, работники стадиона даже не удосужились посыпать их песком. Люди скользили и падали, в лучшем случае получали травмы.

***

Добавим, что есть мнение, что именно по инициативе милиции было закрыто большинство выходов со стадиона. Якобы сотрудники правопорядка были разозлены кричалками в свой адрес и поведением болельщиков на трибунах (те кидали снежки в милиционеров). И хотели выцепить из толпы нарушителей.

Как было на самом деле, мало кто знает наверняка. Поэтому сухие факты.

К уголовной ответственности были привлечены директор «Лужников» Виктор Кокрышев и главный комендант Юрий Панчихин. Оба были приговорены судом к трем годам лишения свободы, что являлось максимальным наказанием за халатное исполнение своих служебных обязанностей. Также привлечению к уголовной ответственности подлежали заместитель директора «Лужников» Лыжин и командир подразделения милиции, обеспечивавшего охрану общественного порядка на трибуне «С», майор Семен Корягин. Корягин, Кокрышев и Лыжин попали под амнистию, связанную с 60-летием образования СССР, и срок их заключения был прекращен. Наказание Панчихина было сокращено вдвое.