Юрий Розанов: В Интернете говорят, что я велеречив, назидателен. Там любят комментаторов-зажигалок
Осенью читатели сайта Sovsport.ru выбирали лучшего футбольного комментатора 2014 года. Победил в голосовании Юрий Розанов с «НТВ–Плюс», который в апреле вернулся из Украины в Россию. Ему и слово.
«ПОНИМАЮ, ПОЧЕМУ ВЫБИРАЛИ СТОГНИЕНКО»
– Юрий Альбертович, поздравляю! До этого три года подряд читатели выбирали Владимира Стогниенко с «России 2», в этот раз проголосовали за вас. Приятно?
– Приятно, но не более того. Никогда это не будет для меня оценкой работы и путеводителем. Считаю, мой стиль не очень подходит для интернет-оценок. Поэтому, когда затеваются подобные голосования, не жду от них многого и не закладываюсь на победу. А то, что приятно, отрицать глупо.
– У вас есть версии, почему выбрали именно вас?
– Понятия не имею. Всегда удивляюсь, когда в каком-либо интернет-конкурсе удается занимать высокие места. Потому что прекрасно понимаю тех, кому не нравлюсь. Они говорят, что велеречив, назидателен, слишком глубоко копает, маловато с годами дает эмоций, что, наверное, тоже соответствует действительности. Мне представляется, что для Интернета больше подходит такой эстрадный, что ли, подход. Это не значит – легковесный, а более ярко окрашенный. Поэтому понимаю, почему раньше выбирали Володю.
– Почему?
– Во-первых, метровый общедоступный канал. Это наиболее часто звучащий в большинстве телевизоров человек, который действительно круто комментирует. Почему бы его не выбрать? Он просто-напросто обречен на популярность, и она в высшей степени заслуженная, я очень за него рад.
– Цитата из вашего интервью: «У меня есть понимание моей аудитории». Можете ее описать?
– А почему я должен ее описывать, зачем? Да, есть понимание аудитории, я начинал с ней на «Плюсе» в доинтернетовскую эпоху, рос вместе с ней. Эти люди не в Википедию полезут, чтобы что-то узнать, а вспомнят пять-шесть матчей команды – сразу, без подсказок вытащат из памяти. Люди, с которыми в начале работы я достаточно много общался. Это не личные знакомые, я мог с ними встретиться на стадионе, в букмекерском клубе, где угодно – и потом их условная месага может догнать меня после матча. Но я не скажу, что это человек 40 или 45 лет, с высшим либо незаконченным высшим образованием, я вовсе не это имею в виду. Есть определенный срез людей, которые меня слушают и которым это нужно.
Но я не понимаю, зачем я должен описывать аудиторию! Если мы будем делить публику на тех и этих, большинство скажут: «Ну вот…». А правильно-то сейчас как? Для каждого правильно так, как считает именно он. Во времена соцсетей, когда можно в любую минуту написать все, что угодно, формируется безапелляционность мнения – каждый точно знает, как не надо и кто виноват. А я люблю сомневаться, понимаю, что это старомодно и выглядит занудливо, а может, таковым и является, потому мне уже 53 года.
Как только я разделю аудиторию, поневоле обвиню остальных в том, что они слишком просты. А это не так – именно эти люди дают зрелищу адреналин и делают спорт спортом. Они не то что имеют право на жизнь, а их и должно быть большинство. Я именно поэтому говорю, что не очень жду побед в Интернете, потому что считаю – в Интернете публика достаточно безапелляционная, но я не против нее, пусть она существует, пусть все вырастают. Их большинство, и они должны любить комментаторов-зажигалок. Как только начну делить публику, получится как будто бы я против, а я не против.
– Под вашим интервью сайту «НТВ–Плюс» есть такой комментарий: «Один мой знакомый критикует Розанова за то, что он часто уходит в философию».
– А я про это и говорил с самого начала. С годами все сложнее сокращать мысль до трех слов. Понимаю, почему не любят, многим это кажется заумью, а люди не хотят думать, им надо, чтобы настраивались на их волну. Когда работали Майоров и Маслаченко, я как зритель настраивался на их волну, теперь все наоборот. Опять же: никого не осуждаю. Опять же: для моей популярности – это недостаток. Мне тяжело его изжить, в 53 года люди не меняются. Не хочу говорить, прав я тут или не прав.
А комментаторов-то хороших сколько! Если раньше выбирали из 5–6, то сейчас из 10–15. А как здорово отработал чемпионат мира Рома Трушечкин, дотоле бывший в тени Володи Стогниенко! Считаю, что он его практически догнал. Всегда есть из кого выбирать, пусть вырастают все цветы.
– У вас около сотни выездов за ЦСКА? Расскажите о самом экстремальном.
– Да это не был экстрим, нормальная, обычная жизнь. Самым экстремальным был первый в 1970 году. Мне девять лет, и мой папа, прокурор, полетел в командировку в Ташкент. И там была переигровка за золото между «Динамо» и ЦСКА (3:4. – Прим. ред.) со знаменитой кочкой Пильгуя. Дома сказали: «Отпрашивайся в школе сам». Я хорошо учился – и мне дали эти четыре или пять дней, видимо, еще и потому, что я очень сильно плакал. Папа взял меня с собой, сидели рядом – и я был безмерно счастлив. Мы вместе орали, мне купили лишнее мороженое, все, как положено.
«ЛИСТЬЯ КЛЕНА ПАДАЛИ С ЯСЕНЯ»
– Вы начинали с хоккея. Что вам приятней комментировать – его или футбол?
– Хоккей, конечно, он был и остается самым для меня интересным. Во всех отношениях – и как игра он мне больше нравится, и работать на нем. Самая трудная из игр для хорошего комментирования – это всегда вызов. И энергетически сложнее, и темпово. Это игра, где, в отличие от футбола, не работают длинные заготовки. Игра, где темп комментария зависит не от того, каким его выбрал ты (хочешь зажигать или быть паталогоанатомом), смены все равно тебя разобьют – когда-то погонят, когда-то приостановят. Меняются игроки, меняется темп. Если ты не включен, вываливаешься из игры. Я много чего комментировал, но ни одна из игр не отнимает столько энергетики, сколько хоккей.
– Какой свой репортаж вы могли бы назвать лучшим? ТЭФИ вам с коллегой Сергеем Крабу дали за финал молодежного чемпионата мира по хоккею 2011 года в Баффало. Может, его?
– Нет. Я горжусь той работой и тем, что потом написал Вася Уткин – когда мы «горели» 0:3, послушайте и вы не найдете у комментаторов диссонанса с тем, что случилось потом (выиграли у канадцев 5:3. – Прим. ред.). Более того, в этом репортаже, когда наши забили пятую шайбу, я упустил одну возможность. Сережа сказал: «Посмотрите, канадцы стали уходить с трибун, я никогда этого не видел». А у меня готова была фраза: «Листья клена падали с ясеня». Уверен, это дало бы сумасшедший рейтинг! Решил, позже скажу. Упустил момент, а позже говорить это было уже некуда. Если вовремя не сделал, лучше промолчи, этому меня еще Евгений Майоров научил.
Нет, не финал, я бы назвал полуфинал того турнира, когда мы прошли по буллитам шведов. Сказал на канале, что мы с Сергеем идеально отработали тот матч, и потом приятно было услышать коллегу Казанского: «Специально скачал, посмотрел – абсолютно безупречно».
Я, кстати, в этом году дважды писал коллегам смс, что вот это виртуозная работа, абсолютно безупречный без заусенцев репортаж. Когда Рома Гутцайт работал финал Лиги Европы и когда Костя Генич в срочном порядке работал ответный матч «Краснодара» с «Реал Сосьедадом» (3:0. – Прим. ред.).
– В 2010 году главный редактор телеканала «России 2» Дмитрий Медников предлагал вам и Василию Уткину перейти на ВГТРК, но получил отказ. Почему отказали?
– А что, если предложили, надо сразу идти? Врать не буду, предложение было серьезное. Взвесил все и решил, что лучше остаться. Кстати, супруга, которая никогда не влияла на мой выбор, сказала: «Кажется, ты делаешь ошибку». Но меня не особенно трясло – и там, и там я бы занимался любимым делом, одним из немногих, которое умею делать неплохо, а это счастье, которое есть у очень малого количества людей. К Дмитрию Медникову сохранил огромную симпатию, при личной встрече он произвел прекрасное впечатление. Когда сделал выбор, позвонил ему, мы достаточно долго говорили, и я благодарен, что он меня понял.
– Вы полтора года отработали на Украине в разгар ее конфликта с Россией. Можно сказать, что он прошел через ваше сердце, или это будет пустая красивая фраза?
– Нет, это не будет пустой фразой – прошел и проходит. Действительно переживаю каждый день, и мне очень горько, что так происходит. Я в общем и целом человек аполитичный, сейчас многие называют это уходом от жизни, но я занимаюсь профессией. Мне жалко и тех, и других, поэтому не выступал на эту тему, хотя звали на кучу программ. Высказываясь на эту тему, ты все равно рискуешь прибиться к тому или иному берегу, а для меня вопрос так не стоит – я одновременно люблю украинцев и считаю себя патриотом. Думаю, рано или поздно все это пройдет. Будем снова дружить, никуда мы друг от друга не денемся.
«И ТЕБЯ БУДУТ КОСТЕРИТЬ, КЛЕВАТЬ…»
– Вопрос, который задаю всем комментаторам: почему они чаще всего бесят зрителей?
– А почему вы задаете его нам? Задайте зрителям! Выйдите на улицу, проведите социологический опрос. Спрашивая об этом, вы подразумеваете: а кто в этом виноват? А что, не бесят водители машин? Или очереди в два человека, цены, неубранные улицы? Слишком многое сейчас начинает всех, да и меня тоже, как вы говорите, бесить. Думаю, время такое. Когда ты не готов стоять за билетом два часа и тебя бесит, если сайт не дает купить его за две минуты и зависает на шесть. Вот что это за время – это следствие безапелляционности. Общение происходит в режиме онлайн, и если что-то не по-твоему – бесит. Так и будет, потому что нетерпимости стало больше.
– На канале кто-то разбирает вашу работу? Лично вам кто-то на ошибки указывает?
– Ее, конечно, разбирают. В процессе. В любой из игровых дней, в большей степени это относится к субботе и воскресенью, когда куча игр и у каждого пара-тройка матчей. То, что раньше называлось подколками, а теперь троллингом, продолжается с утра и до вечера. Не важно, как тебя зовут, хоть Вася Уткин, будешь получать по полной программе за то, что любому из зрителей покажется смешным. Тебя будут костерить, все моментально услышишь в лицо. Потом тебя эсэмэска достанет: «Чего ты там на 17‑й минуте?». Будут клевать – это совершенно нормально. Так принято, в этом нет ни грамма недоброжелательности. Это введенная еще Васей Уткиным и Димой Федоровым манера поведения в нашей комнате. Человеку обидчивому, человеку без самоиронии у нас делать нечего. И это самый лучший лакмус твоей работы. Почему мы со всеми на «ты» и с теми, кто вдвое моложе? Потому что обращение на «вы» не катит.
Я думаю, что люди растут именно так. И если вы посмотрите на ребят, которые сейчас правят бал на «России 2», они все прошли школу «Плюса»: Володя Стогниенко, Рома Трушечкин, Илья Казаков. Они все прошли через атмосферу комнаты № 16.
– Хотели бы всю свою жизнь связать с комментированием матчей?
– Я ее и так связал, я же пришел в профессию достаточно взрослым человеком, мне было почти 35. Знал, что в жизни главное, знал, что семья намного важнее любой работы.
Уже связал. Как иначе, если я 20 лет в профессии? Все по новой, что ли? Конечно, хотел бы! Может, даже больше, чем теперь.
Я благодарен Господу Богу за то, как проходит моя жизнь последние 20 лет. Думаю, это счастье, которое мало у кого есть.
