Беспокойство игровых схем
Футбол развивается согласно народной мудрости: голова ногам покоя не дает. За сто с лишним лет футбольная мысль столь часто не давала покоя ногам, что рассказать подробно обо всех «беспокойствах» не представляется возможным. А вот коротенечко о главном — пожалуйста.
В ОСНОВЕ ДЕСЯТЬ ФОРВАРДОВ
Сейчас времена первых тактик кажутся просто фантастическими. Футбол начинался с… десяти нападающих. Схема эта пришла из регби и функционировала под девизом «бей-беги». В 1866 году с появлением правила офсайда (вне игры считался тот игрок, кто в момент паса перед собой имеет только двух соперников) схемы игры начали варьироваться: от 1-1-8 до 2-2-6.
Следующее тактическое построение 2-3-5 пережило Первую мировую войну и казалось вечным. Дело в том, что защитники настолько преуспели в создании вне игры (кто-то из оборонцев уходил чуть вперед, и перед пятеркой нападающих оставался лишь один его партнер), что над футбольными полями стоял непрекращающийся свист арбитров, срывающих атаку за атакой. Продолжался этот цирк до появления современной трактовки офсайда (1925 г.), когда новой культовой схемой стала расстановка 3-2-5: центральный полузащитник смещался вслед за «своим» центральным нападающим назад и так там и оставался, переквалифицировавшись в стоппера. Десять лет футбол существовал по… наитию. На поле выходили не команды, а машины, сами знающие, что делать. Каждый игрок выполнял свою строго оговоренную функцию. Но вдруг…
ОТ ДУБЛЬ ВЭ ДО ТОТАЛЬНОСТИ
В Англии додумались оттянуть полусредних (инсайдов) назад, и из прямой линия нападения превратилась в искривленную, напоминающую букву W, — так возникла система «дубль вэ»: 3-2-2-3. Мяч почти постоянно находился то у одних, то у других ворот, не застревая в середине поля. Сформировался так называемый «организованный беспорядок», когда нападающие менялись местами. От такого беспорядка соперники просто теряли голову и проигрывали зачастую с неприличным счетом. Чтобы обезвредить беспорядок в атаке, решено было создать соответствующий беспорядок в обороне. Пришло время разделения труда: стоппер защищал только центр собственной штрафной (опекал центрального нападающего), крайние бегали только за крайними форвардами и изредка — за полусредними противника. Центрфорвард, желая освободиться от опеки, стал отходить назад и… Прощай, дубль вэ! Уходящий назад центральный нападающий выманивал стоппера на себя, а в освободившуюся зону врывались инсайды. Так играли венгры, разгромившие с помощью подобной тактики в двух товарищеских матчах родоначальников футбола — англичан с общим счетом 13:4! Но, как известно, на каждое действие найдется свое противодействие. Явно просматривающееся одиночество стоппера решено было развеять добавлением к нему еще одного центрального защитника. Законодателями мод в этом вопросе стали бразильцы, блестяще применившие на чемпионате мира в Швеции новую тактическую систему 4 + 2 + 4, получившую название бразильской. Футбол начал понимать: именно в центре поля решаются судьбы матча; героями новой эпохи становятся полузащитники — футболисты, не только выполняющие колоссальный объем физической работы, но и самое главное — организаторы игры, филигранные и умные распасовщики, замысловатые исполнители штрафных ударов, авторы футбольных композиций, мозг команды. У Бразилии-58 такую роль играл Черный Принц Диди, в задачу которого входило обеспечение контроля над серединой поля и своевременное снабжение мячом нападающих. Однако, несмотря на такую свою понятливость (покажи мне полузащиту, и я скажу, кто ты), футбол все-таки еще раз бросило из одной крайности в другую. В защитный овраг. Порождением темной футбольной силы стала система «катеначчо», изобретение известного итальянского тренера Эленио Эрреры, под руководством которого миланский «Интер» стал 6-кратным чемпионом страны и обладателем Кубка европейских чемпионов (1964). Эта система предусматривала игру в защите с так называемым «чистильщиком» (или либеро), пятым защитником, подчищающим возможные ошибки своих партнеров по команде. И когда уже казалось, что цемент обороны начинает затмевать фиесту гола очередным «противодействием», предстал лучший в истории образчик интенсивной игры — тотальный футбол сборной Голландии на чемпионате мира в ФРГ (1974). Организованный беспорядок теперь касался всех линий: отныне защитник должен уметь вести атаку, а нападающий — отбирать мяч и совершать подкаты. Игра стала пластичной, ритмически раскованной, требующей от игроков значительно более высокой квалификации. Такой футбол во всевозможных его вариациях и интерпретациях живет и процветает и по сей день.
