Колхозник Халк. Как Дзюба и бразилец делают друг друга сильнее

Обозреватель Sovsport.ru Юрий Цыбанев размышляет об изменениях в игре главной звезды «Зенита».

Халк и Артем Дзюба уходили на перерыв в матче с «Анжи», живо обмениваясь радостью и улыбками. А в игре – обменивались любезностями, стараясь дарить друг другу голевые моменты. У Халка пока это выходит получше. А Дзюба тем временем, похоже, уверенно вырастает в первого снайпера премьер-лиги.

Мы-то рассуждаем стандартно: за пару лет премьер-лиговые иностранцы, особенно иностранцы звездного формата, теряют изначальную, присущую им по приезде в Россию, исполнительскую конкретику, их мастерство словно тает-растворяется. Как принято говаривать, обрусевают.

Но с Халком-то происходит принципиально другая история. И претерпевает он совсем другое превращение. Причем к этому преображению настойчиво притягивается аналогия из бородатых советских времен.

Вот, представим, явился в отечество наше – то, прежнее – этакий весь из себя капиталист. Эгоист и жадюга, только и знающий тянуть командное одеяло на себя. Великий хоккейный тренер Тарасов махнул бы на такого персонажа рукой и пригвоздил: «Не колхозник. И никогда колхозником не станет – не получил правильного воспитания».

И в общем-то три своих российских года Халк гипотетическому скепсису Тарасов соответствовал вполне. Таскал мяч и бил. Однако в этом сезоне что-то с бразильцем произошло – он словно возлюбил вдруг колхозное начало! В советские времена объяснение подобному преображению напрашивалось бы само собой: вот-де правильные коллективистские устои взяли в оборот даже самого закоренелого капиталиста-эгоиста – и превращают его в примерного командного игрока.

Но в нынешнем случае – все интереснее и, так сказать, неформальнее.

Мне думается, что преображение Халка в значительной мере связано с появлением в «Зените» Дзюбы. Открытого, веселого-непринужденного в общении. И явно не держащего камень за пазухой или фигу в кармане – ибо приглашение в «Зенит» Артем расценивал как честь, а может, не более чем как аванс, который предстоит усердно отрабатывать.

До Дзюбы такого русского игрока – и контактного, и окрыленного – в «Зените» времен Боаша не было. А когда Халк только появился в Питере, тогдашняя российская диаспора команды скорее, напротив, дружно держала фиги в кармане. Вот и потянул бразилец одеяло на себя, резко и жадно.

А теперь для него возникает вроде как новая реальность.

И я, например, открываю неизвестного мне прежде Халка. Который, оказывается, умеет-таки любить футбол в себе больше, чем себя в футболе. А с другой стороны, все явственнее проявляется неотразимый снайпер Дзюба. Приятное общение – приятным общением, но законы профессионально-футбольные, наверное, не так уж и сильно от дворово-футбольных отличаются! Забил Дзюба мяч-другой – и стали партнеры, Халк в первую очередь, все чаще на него играть, искать его передачами.

Тем временем Боаш, заметьте, уже и забыл ностальгически поминать отбывшего Рондона. Потому что в атмосфере братского приятствия, установившейся с приходом Дзюбы, пользы от зарождающегося колхоза зенитовская атака получает, пожалуй, уже больше, чем от прежних раздельных стараний Халка и того же Рондона.