Василий Казарцев: У ЭСК были основания считать мое решение в матче «Спартак» - «Сочи ошибочным
О решении назначить пенальти в матче «Спартак» - «Сочи»
- Судьи – это толстокожие люди и негативом нас не испугать. Наоборот, чем больше нас пытаются сломать, тем крепче мы становимся. Не было ни единой мысли закончить с судейством по собственному желанию, и плюнуть на все из-за того, что негатив льется со всех сторон. Наоборот, появилась микроцель в короткий период времени вернуться на поле и доказать, что я могу качественно работать, что если это и была ошибка, то она просто стечение обстоятельств. Все люди ошибаются. Прошло более шести месяцев, люди до сих пор спрашивают, считаю ли я тот пенальти ошибкой. Они хотят услышать четкую позицию от меня: да или нет. В футболе масса ситуаций, которые находятся по середине, в серой зоне. Я принимаю решение экспертной комиссии и моего руководителя, которые после матча заявили, что я ошибся. Были основания считать мое решение ошибочным. Я это признаю. Но не могу сказать, что я очевидно ошибся и категорически не прав, потому что есть элементы как в пользу одного решения, так и в пользу другого. Но я не бью себя кулаком в грудь, что прав, а все вокруг ничего не соображают. Но есть много моих коллег, которые считают, что у меня были основания принять решение о пенальти.
О последствиях матча «Спартак» - «Сочи»
- Я пересматривал эту игру несколько раз. Она мне не снится, но есть воспоминания о каких-то решениях, принятых во время игры. Как положительных, так и ошибочных. Считаю, что закрыть после матча все мои аккаунты было отчасти моей ошибкой. Придя в судейскую, я увидел миллион сообщений с негативными высказываниями на экране моего телефона. Закрыв все способы выразить гнев народных масс в мой адрес, они переключились на моих близких родственников. Если бы получал их я, то меньше таких сообщений ушло бы в адрес моих родителей и детей. Но они не активные пользовали социальных сетей, так что на них это мало отразилось. Мир устроен так, что всегда легко найти крайнего и вылить на него ушат всех негативных эмоций. Так случилось, что в тот вечер я оказался в эпицентре взорвавшегося вулкана и принял удар на себя. Страшно ли было получать угрозы? К сожалению, в нашем мире есть много неадекватных людей. Понять, что они могут предпринять по отношению к родственникам, сложно. Тут была какая-то тревога. Не за себя. Хотя в тайне, под покровом ночи, я уезжал из Москвы на поезде инкогнито. После той игры «Спартак» преподнес бригаде арбитров традиционные сувениры с экипировкой с клубной символикой. Была бейсболка «Спартака», но не красно-белая, а черная. Если бы я ее надел, не думаю, что кто-то обратил на это внимание. Кстати, в эфире Матч ТВ я был в красной футболке. Так случайно получилось.
О проверке на полиграфе
- Тогда у меня эмоции били через край. Предложение пройти полиграф появилось в прессе практически моментально, и официальный вызов пришел на следующий день. Полиграф - это что-то необычное и странное. Первая мысль любого человека, который его проходит – доказать свою невиновность. После того, как Ашот Хачатурянц рассказал о том, почему он это делает, я отчасти могу его понять. Он, как начальник, пытается показать общественности в связи с резонансным событием, что его подчиненный непредвзят и совершил человеческую ошибку. Единственный способ, который он видел на тот момент – прохождение полиграфа. Мне скрывать было нечего. Что у меня могли спросить? Специально ли я ошибся? Пытался ли кто-то повлиять на мое решение? Однозначно нет. В этом плане мне было нечего скрывать, и я был готов пройти проверку. Но я волновался. Меня «колбасило» на проверке. Первый раз я попал в такую стрессовую ситуацию: вешают кучу датчиков и нельзя шевелиться, моргать, глотать. Это длится несколько часов. Сначала пульс зашкаливал, а под конец я уже практически засыпал. Приятного в этой процедуре мало, но я же не силком туда пошел, а добровольно.
О популярности
- Мы не настолько знамениты, чтобы нас узнавали на улице. Те, кто чаще мелькает на экране, судит международные матчи, тех узнают и даже автографы спрашивают. Если меня спрашивают на улице, не судья ли я, то сразу спрашиваю в ответ: «бить будете?». Сразу все в шутку переходит. Пока вокруг были только адекватные люди. Перед матчем «Спартак» - «Сочи» в прошлом сезоне была игра в Оренбурге со «Спартаком». А после матча улетали из аэропорта, набитом болельщиками «Спартака». Нас было четыре арбитра, а вокруг красно-белая толпа. Среди них нашлись люди, которые рулили обстановкой и никого близко к нам не подпускали. Тогда «Спартак» выиграл, но я получил долю критики. Представляете, если бы я оказался там после матча «Спартак» - «Сочи»? Мне очень нравится бывать и судить на «Открытие Арене», потому что там атмосфера просто непередаваемая. Были даже мысли надеть экипировку, замаскироваться и прийти на матч в качестве зрителя. Но пока оставлю эту идею.
Об ошибке в матче «Ротор» - «Уфа»
- В матче «Ротор» - «Уфа» я совершил ошибку. Не вижу проблем в том, чтобы это признать. После просмотра монитора по предложению видео помощника я должен был принять другое решение. Поэтому если ВАР считает, что судья совершил явную ошибку, то надо смотреть повтор. Я сходил и оставил свое решение в силе. Осознание и анализ ситуации приходят через несколько дней. Посмотрев еще несколько раз этот момент, я начал капаться, почему же принял то решение. Я могу объяснить, но не все примут мою позицию. Намного проще объяснить, почему там должен быть пенальти. Там рука находилась внизу, в полу естественном положении, и для меня в тот момент этого оказалось достаточно для принятия такого решения. То есть, подойдя к монитору и найдя поддержку своему решению в виде некоторых критериев, я упустил 90% оснований, почему решение должно быть изменено. Никто из нас не выполняет работу идеально, как это предписывают правила игры. Если судить строго по правилам, то матч закончится на пятой минуте. Ничего не бывает досконально по букве закона.
О сборах
- Мы находимся в Сочи, где проходят сборы судей РПЛ. Этот этап каждый год завершает цикл межсезонья. Очень хочется побыстрее приступить к любимой работе. Сборы очень насыщенные. Они длятся всего несколько дней, руководство укладывает туда весь материал, который мы должны освоить. Это теоретические лекции, практические занятия, сдачу нормативов. Нас измеряют вдоль и поперек. Мы находимся под постоянным давлением, как по ходу сезона, так и в подготовительный период.
О хейте
- Это такая своеобразная ниша. Кто-то завоевывает уважение правильными решениями и позицией по жизни, отношением к другим людям. Не могу сказать, что эти слагаемые у меня на низком уровне, но получилось так, что популярность пришла после негативных историй. Они резонансные, хотя отчасти раздутые прессой. Мы все ошибаемся, но не все ошибки громко звучат на каждом углу.
О статусе «интеллектуальный судья»
- Нас таких судей много, у кого ни одно высшее образование. Если пообщаться с моими коллегами, мы достаточно интеллектуальные, эрудированные люди. А не так, как о нас многие думают, что мы знаем только правила, и то не очень хорошо, и больше ничем не занимаемся. Мне учеба давалась со школы благодаря тому, что мама у меня педагог и хорошо обучила меня и сестру. После школы учеба давалась легко в Военной академии. После нее имел возможность получить второе образование в спортивной сфере. Тогда очень мотивировало, что можно доказать самому себе, что ты можешь учиться на высшем уровне.
