Радион Гатауллин: Я пил вино с Бубкой
ЛЕГКАЯ АТЛЕТИКА
Начало нового года для знаменитого шестовика Радиона Гатауллина выдалось богатым на события. В январе его торжественно проводили из большого спорта, а уже через несколько недель назначили старшим тренером сборной по прыжкам с шестом. Свое первое интервью в новом качестве Гатауллин дал «Советскому спорту».
КОНФЛИКТОВАТЬ С БОНДАРЕНКО НЕ БУДУ
— Предложение стать старшим тренером сборной по прыжкам с шестом стало подарком?
— Надеюсь, нет. Президент ВФЛА Валентин Балахничев и главный тренер национальной сборной Валерий Куличенко давно знают меня и, видимо, посчитали достойным этой должности. Я работал со многими тренерами, хорошо знаю их методику. Да и собственного опыта хватает.
— Тогда вопрос как к специалисту. Почему наша страна, еще совсем недавно задававшая тон в прыжках с шестом, резко сдала свои позиции?
— Подавляющее большинство шестовиков в сборной СССР представляли союзные республики. Братья Бубки были с Украины, Егоров и Потапович – из Казахстана, я – из Узбекистана. С развалом союзного государства распалась и могучая команда. Россия сегодня не в состоянии занять ведущие позиции в этом виде. Многие тренеры ушли на пенсию или в бизнес, нет инвентаря, потому что федерация за все эти годы ничего не покупала. Не хватает баз для подготовки, мало денег для проведения учебно-тренировочных сборов.
— Чем тогда можно объяснить блистательное выступление Светланы Феофановой в женском шесте?
— Только одним – работой ее тренера Евгения Бондаренко. Мы вместе выступали в сборной, я хорошо его знаю и могу сказать: это настоящий фанат спорта. Он буквально живет им и требует такой же отдачи от своих учеников. К тому же как раз Бондаренко с Феофановой не могут пожаловаться на условия для тренировок. Они готовятся в столичном манеже ЦСКА, где есть все необходимое. За исключением, может быть, шестов, которые Евгений покупал на свои собственные деньги.
— Многие считают Бондаренко не очень удобным человеком. Как вы собираетесь строить работу с ним?
— Женя, может быть, не всегда прав, зато говорит то, что думает. Он может себе позволить быть неудобным, поскольку дело свое делает честно и хорошо. Именно поэтому моя задача не мешать, а всячески помогать ему. Я вижу себя в роли наемного менеджера, который должен создавать благоприятные условия для работы.
— Вы продолжаете тренировать сами?
— В Петербурге я занимаюсь с Евгением Смирягиным и молодым, перспективным Павлом Смирновым. Его личный рекорд 5 метров 20 сантиметров, в нынешнем сезоне он может вырасти до 5,50. Вообще же прыжки с шестом на берегах Невы постепенно вымирают. Талантливая молодежь есть, но для ее развития не хватает денег.
— Насколько известно, вы тренируете еще и своего младшего брата Руслана?
— Я ему только помогаю. Тренируется же он под руководством заслуженного наставника страны Александра Оковитого. Начинал Руслан, как и я, в прыжках с шестом, но потом переключился на длину. На недавних соревнованиях «Русская зима» он победил с результатом 8 метров 11 сантиметров. Правда, в будущем Руслан не исключает возвращение в шест.
ЗОЛОТУЮ МЕДАЛЬ СДУЛО ВЕТРОМ
— Помнится, вы и сами неплохо прыгали в длину…
— Это у нас наследственное. Мой личный рекорд, установленный на официальных соревнованиях, – 7 метров 40 сантиметров. Впрочем, даже перейдя в шест, я не переставал прыгать в длину на тренировках. Считаю это необходимым элементом подготовки.
— Своих основных побед вы добились под крышей – стали двукратным победителем зимних чемпионатов мира и Европы. Выходит, в зале вы чувствовали себя более уверенно, чем на открытом воздухе?
— Здесь нет никакой закономерности. Просто в то время мне фатально не везло: я не проходил отбор и не попадал в команду. Отборочные соревнования тогда были очень рано, за два месяца до основных стартов, и я никак не успевал распрыгаться. Жаль, ведь летом выступал хорошо, регулярно имел прыжки на 6 метров.
— Какая победа наиболее ценна для вас?
— Наверное, выигрыш чемпионата Европы-94 в Хельсинки. Это самая осознанная, выстраданная медаль. В ту пору я был уже зрелым спортсменом и мог максимально полно прожить соревнования. Радость от того успеха была самой большой.
— А как же серебро Олимпиады-88 в Сеуле? Немногие ожидали, что вы сможете там выстрелить…
— В ту пору у меня было много сил и энергии, но и дури хватало. Из-за этого я совершил немало ошибок, как в ходе подготовки, так и на самих Играх. Уверен: не будь их, мог бы прыгнуть и выше, выиграть золотую медаль. К тому же мне повезло меньше, чем Бубке. Во время соревнований по стадиону гулял сильный ветер, мешавший преодолевать высоту. Но когда Сергей совершал последнюю попытку на высоте 5,90, ветер вдруг стих. Бубка потом сам об этом говорил во всех интервью…
— Магическую высоту в шесть метров вы взяли вторым вслед за Бубкой, а под крышей – первым. Этот факт имеет для вас какое-то значение?
— Абсолютно никакого. Не вижу разницы, установлена ли планка на 5,60 или на 6 метрах. Переведите высоту в футы и дюймы, и вся магия красивых цифр исчезнет. Я всегда руководствовался простым правилом: вышел в сектор – прыгай. И побеждай.
— Кстати, как складывались в ту пору ваши отношения с Бубкой?
— Друзьями мы не были, но взаимное уважение присутствовало. Сергей – сложная личность со своеобразным характером, некоторые коллеги на него обижались. Однако ко мне Бубка относился достаточно тепло. Пару раз после соревнований мы даже ходили в ресторан, пили вино.
ИНСТИТУТ ОКОНЧИЛ РАДИ МАМЫ
— Вспоминается, как узбекские власти наотрез отказывались отпустить вас из Ташкента в Ленинград…
— Их можно понять: кто по доброй воле отпустит одного из самых именитых спортсменов республики?! Чтобы решить возникшую проблему, пришлось срочно призваться в армию. Когда в 1990 году пришел приказ о моем переводе в Спортивный клуб армии Северо-Западного округа, чиновникам пришлось подчиниться.
— Сделали это ради жены, бегуньи Татьяны Решетниковой?
— Естественно. С Таней мы встретились в 1984 году в Ленинграде на каких-то соревнованиях. Спустя четыре года поженились.
— В отличие от большинства спортсменов, предпочитающих институты физкультуры, вы закончили медицинский вуз. Это был вопрос принципа?
— Это было очень важно для родителей, особенно для матери. Она сама основательная женщина и хотела такого же будущего для меня. Пришлось учиться, чтобы не расстраивать человека. Потом я вошел во вкус и окончил институт с отличием.
— Полученные знания на практике применяли?
— Ставить диагнозы и прописывать порошки доводилось довольно часто.
НАША СПРАВКА
Радион Гатауллин.
Родился 23 ноября 1965 года в Ташкенте. Вице-чемпион Олимпийских игр в Сеуле. Двукратный чемпион Европы (1990, 1994), двукратный зимний чемпион мира (1989, 1993), двукратный зимний чемпион Европы (1988, 1990). Второй шестовик мира, покоривший высоту 6 метров. Женат на бывшей бегунье Татьяне Решетниковой.
