Вальдас Хомичюс возвращает долги
ГОСТЬ РЕДАКЦИИ
Недавно в редакции «Советского спорта» побывал новый главный тренер столичного «Динамо» Вальдемарас Хомичюс. Легендарный советский и литовский баскетболист, многолетний капитан каунасского «Жальгириса» и сборной СССР. Олимпийский чемпион, чемпион мира и Европы. Баскетбольный генерал. Один из первых советских баскетболистов, заявивший о себе в полный голос за рубежом. Именно благодаря таким людям, как Хомичюс, спорт в нашей стране долгое время считался государственной идеологией. Завершив карьеру игрока, Вальдемарас некоторое время занимался бизнесом, но затем понял, что его счастье в баскетболе и пройти эту дорогу он должен с первого до последнего шага. Сейчас, став тренером, Хомичюс, по его собственным словам, возвращает долги молодым игрокам.
СРОДНИ ИНЖЕНЕРУ И ХУДОЖНИКУ
— Вальдемарас, когда вам поступило предложение возглавить «Динамо»?
— Сразу же после окончания пятого матча финальной серии ЦСКА — «Урал-Грейт». Ко мне подошел президент клуба Евгений Гомельский и спросил, как я отношусь к возможности стать главным тренером. Честно говоря, это предложение стало для меня полной неожиданностью. Сутки я ходил сам не свой. В голову лезли самые разные мысли. Однако, поразмыслив, все-таки согласился. Решающим фактором для меня стала возможность работать главным тренером. Да и предложения возглавить команду с таким именем и традициями поступают не каждый день. Надеюсь, что наше сотрудничество с «Динамо» будет долгим и успешным.
— Признайтесь, не возникнет ли у вас желания по примеру Сергея Базаревича стать играющим тренером столичного коллектива?
— Сейчас желание самому выходить на площадку у меня уже почти не возникает. Хотя в прошлом сезоне во время некоторых матчей, признаюсь, хотелось скинуть с себя цивильный тренерский костюм и помочь своей команде не только словом, но и делом: сдержать в защите кого-то из соперников, завершить результативным броском атаку… Честно говоря, по-прежнему поддерживаю спортивную форму. Делаю это я, конечно, не для того, чтобы играть, а чтобы быть в тонусе.
— А чем отличается Хомичюс-тренер от Хомичюса-игрока?
— В бытность мою баскетболистом я любил учиться. Сейчас же моя задача передать все, чему я научился за долгие годы карьеры игрока, весь свой накопленный опыт подопечным. На мой взгляд, работа тренера сродни работе инженера. Сначала нужно придумать проект в голове, затем сделать его чертеж на листе ватмана и только потом приступать к воплощению задуманного в жизнь. Делать это мне безумно интересно.
— И как вам пришла в голову мысль стать тренером?
— Честно говоря, не знаю. Было это десять лет назад, когда я приехал в Бельгию выступать за один из местных клубов. В первом же сезоне мы выиграли чемпионат страны и стали финалистами Кубка. Причем в Бельгии я работал тренером, даже не зная толком французского языка.
— На ваш взгляд, какое самое важное качество в тренерской работе?
— Считаю, что главное — это опыт. Очень важно и творческое начало. К примеру, художник что-то увидел, и сразу же у него в голове появился образ, который он может перенести на холст. Примерно так же и наставник должен видеть изнутри свою команду и работать не по шаблону, а творчески. Одним словом, быть мастером своего дела.
ПОИСК ШКОЛЫ
— Какое самое главное событие в вашей жизни?
— Вы, наверное, думаете, что я скажу — олимпийское золото Сеула-88? Конечно, о нем я вспоминаю часто. Но все-таки главное то, что я начал заниматься баскетболом. Дело в том, что в детстве я занимался разными видами спорта — спортивной гимнастикой, шахматами, лыжными гонками, легкой атлетикой. Кстати, у меня был шанс стать десятиборцем, но мой тренер стал работать с копьеметателями, а переходить к другому наставнику я не захотел. Пошел в футбол, был вратарем сборной школы. Потом попал в секцию плавания, затем бокса. Однако больше всего мне нравился баскетбол. Единственная проблема была с местонахождением секции. На весь город была только одна спортивная школа, и найти ее было невероятно сложно. В нашем классе в ней занимался только один парень, который никак не хотел говорить, где она находится. «Раскололся» он только после того, как мы с приятелями «зажали» его в углу. Примерно через месяц из всей нашей компании остался только один я.
— Неужели так тяжелы были тренировки?
— Невероятно. Когда я пришел в секцию, мне было тринадцать с половиной лет. Ребята в группе занимались примерно с семилетнего возраста. Поначалу я не мог вести мяч, отдать пас. В результате тренер поставил меня в позицию центрового — из-за того, что я хорошо прыгал. Постепенно я стал играть форварда, потом защитника и, наконец, разыгрывающего. Думаю, что-то получаться у меня начало только из-за огромного желания. Чувствовалось, что товарищи по команде относились ко мне как к ненужному человеку. Это ужасно задевало. Очень помогла и поддержка моей мамы, которой я пообещал стать чемпионом Европы.
— Как же вам удалось так быстро сдержать слово?
— В сборную СССР я попал, до этого сыграв всего три матча за основной состав «Жальгириса». Правда, выходил на площадку в стартовой пятерке в молодежной команде страны. В 1978 году Александр Гомельский взял меня на турне сборной по США. Не знаю почему, но в Америке я показал свою лучшую игру. В итоге через год мне удалось стать чемпионом Европы. Однако когда я вернулся в Литву, мне по-прежнему не удавалось пробиться в основу «Жальгириса». Его главный тренер Владас Гарастас меня просто не выпускал на площадку, говоря, что я слишком молодой и неопытный, а мое время еще придет. Представляете, как я кипел внутри. Пришлось мне по пять-шесть часов в день заниматься дополнительно по индивидуальной программе. Я бегал на тренировки, нагружал себя в выходные, полностью выкладывался в товарищеских матчах. В такой напряженной работе прошло примерно три года, и только тогда, на играх чемпионата СССР в Минске, меня наконец-то выпустили на площадку. С тех пор я с нее не уходил.
— Неужели у вас не возникало желания перейти в другой клуб? К примеру, в соседний Вильнюс не приглашали?
— Ни разу! Я терпел и ждал своего часа. Судьбе было так угодно, чтобы в 80-е годы в «Жальгирис» приходили баскетболисты с прекрасными человеческими качествами. Это и способствовало становлению коллектива единомышленников. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что только такая команда-семья, где проблемы одного игрока становятся проблемами всей команды, способна решать высокие задачи. «Статиба» же представляла столицу республики и, как каждый столичный коллектив, имела свои амбиции. Предложения оттуда поступали регулярно, причем не только мне. К примеру, Шарунас Марчюленис родился в Каунасе, но, будучи еще молодым игроком, переехал в Вильнюс, где стал лидером. К слову, руководство «Жальгириса» неоднократно предлагало ему вернуться, но он не захотел. Что греха таить, материальные условия в столице были лучше. В Вильнюсе делали все, чтобы не отпускать своего лучшего баскетболиста. Получалось, что вместе с Марчюленисом мы выступали на Спартакиадах народов СССР в составе сборной Литвы. Затем вместе выходили на площадку в сборной СССР.
ИКОРНОЕ ДЕЛО
— Поведайте читателям о «темной истории» с вашей дисквалификацией.
— Дело в том, что в союзные времена мы получали немного. Вот и приходилось приспосабливаться, что называется, «крутиться». В Союзе мы покупали икру и вывозили ее на продажу за границу. Другого способа заработать денег просто не было. По правилам можно было провозить только маленькую баночку, я же вез две полукилограмовые банки. Меня задержали на таможне, а затем дисквалифицировали, на какое-то время объявили невыездным, сделав чуть ли не преступником. Вы же помните те времена «железного занавеса»? Тогда это называлось фарцовка, и по Уголовному кодексу за это можно было получить приличный срок. Так что мне еще в какой-то мере повезло.
— Получается, уже тогда в вас жил бизнесмен?
— Мне было жалко за границей попусту тратить свободное время, поэтому я бегал по магазинам, смотрел, что можно подешевле купить, а затем подороже продать уже в Союзе. Но это было не в ущерб тренировкам. Сейчас необходимость в этом просто отпала сама собой. Можно думать только про свою работу, за которую получать нормальные деньги. Тогда же были другие времена. Я никогда не считал для себя занятие куплей-продажей чем-то зазорным. К примеру, сейчас мне нисколько не хочется заниматься бизнесом. Когда был бизнесменом, понял, что это не мое. Я сделал свой окончательный выбор в пользу баскетбола и хочу заниматься только им.
— Если это не коммерческая тайна, сколько вы получили за победу на Олимпиаде в Сеуле?
— Не поверите, на руки нам дали целых три тысячи долларов. Конечно, по тем временам это были хорошие деньги, но испанцы за один выход из подгруппы получили сумму большую на порядок. Однако мы играли не за премиальные, а за свою страну. Как это ни банально звучит, мы были патриотами. Деньги же были благодарностью за наш труд.
— Наверное, Олимпиада-88 до сих пор жива у вас в памяти?
— Перед турниром Гомельский верил в победу. Именно за ней мы и ехали в Сеул. Александр Яковлевич не уставал повторять, что наш основной соперник — американцы. Этот психологический настрой очень помог нам в полуфинале. Мы вышли на площадку против сборной США без дрожи в коленях, зная, как ее победить. Очень помог Сабонис, да и остальные ребята были в отличной форме. В финале же с Югославией поначалу была боязнь поражения, однако затем мы расслабились психологически и стали играть в свою игру. В итоге добились заслуженной победы и завоевали золотые медали.
— Не секрет, что вы были в первой когорте советских баскетболистов, которым удалось закрепиться в западном клубе.
— Нам обещали, что ведущие игроки сборной уедут за рубеж сразу же после Олимпийских игр, однако мы остались еще на год. На чемпионате Европы сборная СССР заняла только третье место, и на нас вылили целый ушат грязи. Обвиняли в отсутствии патриотизма, в нежелании играть за сборную. Это очень неприятно, ведь я отдал главной команде страны десять лет. В результате уехал в Испанию со скандалом. Мне тогда было 30 лет. Представляете, каково это в зрелом возрасте знакомиться с новой страной, привыкать к доселе неизвестной жизни. В СССР нас любили и уважали, подписав же профессиональный контракт, я фактически стал вещью, хотя и довольно дорогой. Теперь от меня требовали на площадке отрабатывать вложенные деньги, а контракт могли разорвать в любой момент.
ЛИТОВСКИЕ ИСПАНКИ
— Испания стала для вас второй родиной. Семья не собирается переезжать в Москву?
— В этом плане изменений пока не предвидится. Дело в том, что в Испании у нас свой дом, так что придется мне, как и прежде, оставаться за тысячи километров от семьи. Мне приходилось играть и работать тренером в разных странах, но везде я старался налаживать быт сам, как мне было удобно и нравилось. Я легко приспосабливаюсь к любым условиям. Главное для меня не место проживания, а возможность заниматься любимым делом. Я знаю шесть языков — литовский, русский, польский, испанский, итальянский, английский. В бытность мою игроком я старался, бывая в разных странах, знакомиться с местной культурой, достопримечательностями, обычаями и традициями. Поэтому когда я приехал в Испанию, мне было намного легче, чем обыкновенному советскому человеку, впервые попавшему за границу из-за «железного занавеса».
— Жена не была против вашего переезда в далекую и неблагополучную Россию?
— После окончания литовского периода карьеры у меня было четыре варианта трудоустройства. Я посоветовался с супругой, и мы решили, что лучший вариант — это Пермь. Жена всегда говорит: «Мне безразлично, где жить. Лишь бы быть вместе». В семье у нас нет четкого распределения обязанностей. Мы никогда не договариваемся заранее, кто и когда будет мыть посуду. Если жена занята, мы с девочками ей с удовольствием помогаем.
— Если не секрет, как вы познакомились?
— У меня был лучший друг раллист, который погиб в автомобильной катастрофе. У него остался младший брат, с которым мы как-то разговаривали о девушках, и он случайно упомянул имя и телефон моей будущей жены Дианы. Спустя некоторое время я ей позвонил и довольно долго уговаривал пойти со мной на свидание. После встречи я на такси отвез Диану домой и… не звонил ей месяца два. Потом мы начали встречаться и в итоге поженились.
— Диана умела играть в баскетбол?
— Сначала она не интересовалась им, а потом «заболела», как и я. Диана мне очень помогала, ходила со мной на тренировки, посещала все игры. Кстати, именно жена надоумила меня прекратить баскетбольную карьеру. Она сказала, что я не смогу стать тренером, если продолжу играть. Ведь в этом случае баскетболисты будут видеть во мне друга, а не наставника.
— А ваши дочки не пристрастились к оранжевому мячу по примеру родителей?
— Поначалу они посещали баскетбольную секцию, но с каждым годом все больше времени стали уделять учебе. В итоге сейчас они занимаются новомодными фитнесом и аэробикой. Мои дочки считают себя литовками, но предпочитают при этом быть испанками. Говорят по-испански практически без акцента и в школе ничем не отличаются от других детей.
ПРОПАВШИЙ БЕЗ ВЕСТИ
— Как вы любите проводить свободное время?
— Очень люблю природу. Посидеть вечерком у костра, пожарить шашлык, искупаться в речке, покататься на моторной лодке, порыбачить. С удовольствием читаю, причем не только художественную, но и научно-популярную литературу. Мне нравится ходить в кино и театр. Когда я дома, стараюсь побольше побыть в кругу семьи.
— Есть ли у вас хобби?
— С детства любил водить машину, копался в моторе, гонял по ночному Каунасу, участвовал в любительских ралли. Однажды в Испании даже выиграл любительский чемпионат в автомобильном слаломе на представительных автомобилях и получил большой кубок за эту победу.
— Верите ли вы в приметы?
— Никогда не бреюсь перед игрой. Если дорогу перебегает черная кошка, не сворачиваю, а, наоборот, смело иду навстречу судьбе. Всю жизнь я играл под тринадцатым номером, который не был для меня невезучим. Самая же лучшая моя примета, когда я могу бежать и забивать мяч в корзину, а мой соперник – нет.
— Какая самая забавная история случилась в вашей жизни?
— Со мной они случаются практически каждый день (улыбается). Часто забывал дома игровую форму, проезжал мимо поворота на дороге. Любопытный эпизод произошел со мной в Бельгии, куда мы летали с «Урал-Грейтом» на матч Евролиги. В аэропорту Брюсселя я был задержан и отправлен в полицейский участок. Оказалось, что меня давно ищут. Дело в том, что в 1994 году, уезжая из страны, я попросил свой клуб закрыть мою социальную страховку и сообщить об отъезде в соответствующие инстанции. К сожалению, мои бывшие работодатели не выполнили обещание. В итоге в течение семи лет я числился в базе данных бельгийской полиции как … «пропавший без вести».
НАША СПРАВКА
ХОМИЧЮС Вальдемарас
Родился 4 мая 1959 года в Каунасе (Литва).
Заслуженный мастер спорта.
Капитан каунасского «Жальгириса» и сборной СССР.
Олимпийский чемпион (1988), бронзовый призер (1992), чемпион мира (1982), серебряный призер (1986), чемпион Европы (1979, 1985), серебряный призер (1989, 1995), бронзовый призер (1983, 1989), чемпион СССР (1985-1987), серебряный призер (1980, 1983, 1984, 1988, 1989). Выступал в баскетбольных клубах Испании, Италии, Бельгии, Литвы.
В 1999—2003 старший тренер «Урал-Грейта» (Пермь). Чемпион России (2001, 2002) и Северо-Европейской баскетбольной лиги (2001). С 2000 года помощник главного тренера сборной Литвы. С июня 2003 года главный тренер «Динамо» (Москва).
Возглавляет и финансирует баскетбольную школу в Каунасе, носящую его имя.
Женат, имеет трех дочерей.
ЛЮБОПЫТНО
Накануне финального матча со сборной США на чемпионате мира в Колумбии Вальдемараса Хомичюса в пятку укусил комар. Произошло заражение крови, нога сильно раздулась и не влезала в кроссовку, но Хомичюс разрезал обувь и рвался на площадку. И хотя на площадку он так и не вышел, по итогам турнира вместе с Анатолием Мышкиным вошел в символическую пятерку.
БАЙКА ОТ ХОМИЧЮСА
Как-то еще в союзные времена я в Каунасе проехал на красный свет. Подходит ко мне гаишник и представляется: «Сержант Иванов». Я выхожу из машины и говорю ему: «Капитан Хомичюс». Он вытягивается в струнку, отдает мне честь, потом понимает, что сделал что-то не то и удивленно спрашивает: «Какой еще капитан?» — «Баскетбольной команды «Жальгирис», — отвечаю я невозмутимо.
АНЕКДОТ ОТ ХОМИЧЮСА
Девочка приходит в школу. Учительница ей говорит: «Почему у тебя такая большая улыбка?» – «Потому что, когда я уходила, мама мне косичку очень сильно завязала».
