Приземлившись в седьмом ряду, начал избивать матерщинника…
ВОСЕМЬ СЕКУНД ЧИСТОГО ВРЕМЕНИ
Сегодня ровно 43 года со дня олимпийского баскетбольного финала-1972, матча, невероятная развязка которого превосходит по накалу страстей любой голливудский триллер. До конца игры оставалось 8 секунд, когда при счете 49:48 в пользу сборной СССР мяч попал к нашему центровому Александру Белову. У него было несколько вариантов продолжения атаки. Но он вдруг, словно обжегшись о мяч, швырнул его по диагонали назад, в сторону защитника Зураба Саканделидзе, которого стерегли сразу два американца!
«У меня сердце в тот момент остановилось», – признался после игры главный тренер нашей команды Владимир Кондрашин.
Перехвативший мяч у центральной линии американский защитник Даг Коллинз понесся к нашему кольцу. Бросившийся ему наперерез Саканделидзе сфолил. Это было единственно правильное в той ситуации решение, оставлявшее шанс на то, что американец промахнется при выполнении штрафных бросков.
Но Коллинз реализовал оба, и сборная США, проигрывая весь матч, впервые вышла вперед. За секунду до конца игры, как следовало из информации на табло.
Ее хватило лишь на то, чтобы мяч, введенный в игру Иваном Едешко, долетел до Модестаса Паулаускаса,как тут же прозвучала финальная сирена. Американцы бросились праздновать победу. Вместе с ликующими баскетболистами на площадку выбежала огромная толпа их болельщиков…Но что это? Судья-информатор
В первом своем большом интервью после Олимпиады Кондрашин сказал, что сразу попросил Едешко отдать пас Александру Белову. Но сам Едешко уверяет, что получил от тренера совсем другое задание: « Пас идет Паулаускасу. Тот – Сереге Белову, и Серега или забивает или на нем фолят, – сказал мне Владимир Петрович. – Первый раз я так и сделал… А во второй – посмотрел, что Сашку плохо держат, что перед ним стоит игрок, а сзади у Сашки щит, поймал взгляд Кондрашина и кричу «Сашке!». Он в ответ: «Правильно!» Ну, я и бросил туда, что было силы…».
Но этот раз Александр Белов сыграл гениально. Сделал обманное движение – дернулся к центру площадки, потом резко рванул к щиту и мяч, пролетев над кончиками пальцев двух пытавшихся перехватить его американцев, опустился точно в руки нашего нападающего, который очень аккуратно правой рукой уложил его в корзину вместе с финальной сиреной…
От неудачного паса Александра, который, если бы наши проиграли, по сей день называли бы роковым, и до его победного броска, который теперь навечно стал золотым, прошло 8 секунд. Восемь секунд чистого времени от трагедии до триумфа!
ПРИХВАТИЛ С СОБОЙ И ОБИДЧИКА
Атакующего защитника нашей сборной Михаила Коркия не было среди действующих лиц этой драматической концовки. Он вообще в тот день пробыл на площадке недолго. Где-то в середине игры был удален до конца за стычку на поле с американцем Дуайтом Джонсом. Но ушел не один, а вместе с обидчиком. В победной послематчевой эйфории Кондрашин даже пошутил: «Мишико, это был твой лучший матч: ты вывел из игры основного игрока американцев…». Шутки шутками, но это действительно было так.
Коркия, которому в этот день исполнилось 24 года, поднял потом за это первый тост…
СВОЙ ДАЖЕ СРЕДИ ЧУЖИХ
Из воспоминаний олимпийского чемпиона-1972 Сергея Коваленко:
– Я Мишу знал с детства. Еще задолго до национальной сборной мы играли с ним в одной команде на Спартакиаде школьников СССР. А разве можно забыть юношескую сборную Советского Союза, куда мы снова попали вместе: он – из тбилисского «Динамо», а я – из ГПИ? А нашу уверенную победу в 1965 году на втором первенстве Европы для кадетов в итальянском городке Порто-Сан-Джордж
Вот было время! Нас, 16–17-летних пацанов, после этой победы местные жители на руках носили: приглашали к себе домой, оплачивали счета в ресторанах, бесплатно пропускали в кинотеатры… Особенно «досталось» Коркия, одному из лучших в нашей команде. Итальянцы сразу приняли его за своего, благо Мишин южный темперамент бил через край.
НЕ РАССЧИТАЛ С ПРЫЖКОМ.
Он уже был олимпийским чемпионом, в 12-тысячном тбилисском Дворце спорта на трибуне VIP уже были два не занимаемых никем кресла с табличками «Саканделидзе» и «Коркия», когда случился эпизод, о котором Михаил сам потом вспоминал с большой неохотой. Шел рядовой матч чемпионата СССР (уж не помню, с кем играло тбилисское «Динамо»), когда после ошибки Коркия под чужим щитом кто-то из болельщиков громко, в сердцах, «прошелся» по его самым близким родственникам. Михаил среагировал мгновенно, не остановившись даже перед тем, что обидчик сидел в седьмом ряду. Вот только в запале чуть-чуть не рассчитал с прыжком. Приземлился на соседнем кресле и, прежде чем начать избиение матерщинника, сломал в двух местах ногу его безвинному соседу. Потом полностью оплатил лечение…
С ДЯДЕЙ ВСЕ В ПОРЯДКЕ
Из воспоминаний олимпийского чемпиона-1972 Александра Болошева:
– Никогда не забуду очень смешной эпизод, который случился накануне Игр в Мюнхене в серпентарии – музее змей бразильского города Сан-Паулу. С каким чувством мы осматривали экспонаты этого заведения, думаю, догадаться не сложно. Искусные чучела гигантских питонов, шкуры пятиметровых анаконд, живые змеи, яд которых способен убить человека в одну секунду… Идем в полной тишине, кожей ощущая сильнейшее напряжение, повисшее в воздухе. И в этот момент Ваня Едешко, главный шутник в команде, чуть-чуть приотстав, провел рукой по голени Коркия и громко зашипел. Описать, что после этого произошло, у меня просто не хватает слов. Зато ужас, охвативший Мишу, заставил его в мгновение вспомнить весь грузинско-русски
Коркия, которого в команде любили абсолютно все, и сам был горазд пошутить. Однажды перед поездкой в Мюнхен после очередного серьезного собрания в «красном уголке» тренировочной базы в Серебряном бору Миша подошел к «иконостасу» членов Политбюро ЦК КПСС и так, знаете, искренне, с душой произнес: «Твою мать, ну хоть бы один из них был моим дядей! Тогда и незачем было бы эту Олимпиаду выигрывать…»
А он, кстати, был племянником серебряного призера Олимпийских игр 1952 года Отара Коркия. Ему он и был в первую очередь обязан своим баскетбольным образованием.
Миша необъятной души был человек! Тбилисские туры чемпионата страны неизменно заканчивались для нас щедрыми застольями в его нестандартной просторной (хоть в баскетбол там играй!) квартире. Прекрасная гостеприимная жена Манана, симпатичная смуглянка дочь Софико (через семь лет после нее родилась еще одна – Тамара). А с Мананой, кстати, они поженились по всем правилам грузинских обычаев.
Как-то на сборах Миша поделился со мной наболевшим: «Понимаешь, Балаш, люблю одну девочку, но ее родители против нашей свадьбы. Не знаю, что и делать…» Знал, конечно, потому что спустя некоторое время «украл» ее: увез в Ленинград к Саше Белову и держал там до тех пор, пока родители девушки не сдались. Манана потом не скрывала, что «кража» состоялась при ее непосредственном участии и согласии.
К слову, Миша, в свою очередь, самым непосредственным образом посодействовал семейному счастью Саши Белова. Его супруга, известная баскетболистка Александра Овчинникова, потом вспоминала, что на слете олимпийцев, проходившем в Ленинграде, к ней подошел друг Белова Михаил Коркия и спросил, как она относится к Саше. «Он мне очень нравится», – ответила ничего не подозревавшая Александра и уже на следующий день получила от Белова записку: «Нам нужно поговорить…»
У Саши с Мишей и смерть в итоге получилась похожей. Вернее, причины ее. С той лишь разницей, что Коркия умер внезапно. Но до этого в реанимационных палатах тоже належался вдоволь. Только в 1997 году попадал туда четырежды. Я потом, уже после Мишиного ухода, узнал, что он, оказывается, страдал кардиомиопатией. Это когда у человека гипертрофированн
СВОБОДА ОКАЗАЛАСЬ ДОРОЖЕ ОЛИМПИЙСКОГО ЗОЛОТА
Одного звонка Михаилу Коркия было достаточно, чтобы он стал близким для вас человеком. Убедился в этом, позвонив ему в Тбилиси в феврале 2004 года. Повод был не самый приятный. Я работал над статьей о скончавшемся за неделю до этого его партнере по «золотой» олимпийской команде Зурабе Саканделидзе и мне хотелось, чтобы Михаил Шотаевич сказал несколько слов об ушедшем друге.
«Я был готов к этой смерти, – признался он. -- Зураб тяжело болел. Тем не менее места себе не нахожу: он унес с собой частичку меня, ведь мы постоянно были вместе..»
В том недолгом нашем разговоре мы, естественно, вспомнили мюнхенский финал. « Эта победа –самое дорогое в вашей жизни? « – спросил я. « Я так думал до июля 1987 года, когда меня выпустили из тюрьмы – выдохнул он в телефонную трубку сигаретный дым. – Свобода оказалась дороже..»
– За что любимец всей Грузии попал за решетку?
- За так называемую «теневую экономику», которая сегодняименуется бизнесом. – Наверное, кому в то время был нужен этот показательный урок…
Спустя три дня я вновь позвонил ему в Тбилиси, чтобы сообщить о выходе статьи. «Спасибо, что не забываете нас, ветеранов. Обязательно прочитаю ее в Интернете», – пообещал он, а через семь часов… умер. От острой сердечной недостаточности. Известие об этом поразило. Сразу вспомнились его слова о том о друге, после смерти которого он действительно так и не нашел места себе на грешной земле….
В ПОСЛЕДНИЙ ВЕЧЕР ОН БЫЛ ТАМАДОЙ
Рассказывает Манана Коркия, супруга Михаила:
– В последнее время мы жили на даче, в 20 минутах езды от Тбилиси. В тот вечер у нас, как всегда, были гости. Миша на правах хозяина был тамадой, успевая в перерывах между тостами играть с внуками. Я ни единой клеточкой души, если можно так выразиться, не чувствовала беды. Уложила малышей, проводили гостей, легли спать, а в половине второго ночи Миша вдруг сказал, что ему плохо. Зная его проблемы с сердцем, тут же вызвала «скорую». Она приехала через десять минут, причем машина была одна из немногих в Тбилиси, оснащенная самым современным оборудованием, но врачи ничего сделать не смогли…
НАША СПРАВКА
Михаил Шотаевич Коркия
Родился 10 сентября 1948 года в городе Кутаиси (Грузия). Один из лучших советских баскетболистов первой половины 70-х годов. Играл за «Динамо» (Тбилиси). В 1971 году попал в состав сборной СССР. Чемпион Олимпийских игр 1972 года, чемпион Европы 1971 года, серебряный призер чемпионата мира 1978 года, первенств Европы 1975 и 1977 годов, бронзовый призер Олимпийских игр 1976 года.
Завершив карьеру игрока, работал тренером баскетбольного клуба «Динамо» (Тбилиси). Был совладельцем футбольной команды «Торпедо» (Кутаиси). В последнее время занимался бизнесом. Умер 7 февраля 2004 года в Тбилиси. Похоронен на Сабурталинском кладбище
