Биатлон

«Друзья, не надо...

Биатлон20:47, 18 февраля

«Друзья, не надо отчаиваться!». Крылатая фраза Дмитрия Губерниева – единственное утешение после провального для сборной России старта

Вторую золотую медаль в Корее завоевала немка Кати Вильхельм. Лучшая из российских биатлонисток Ольга Зайцева заняла 15-е место. За перипетиями гонки корреспондент «Советского спорта» наблюдал из комментаторской кабины канала «Спорт» вместе с тележурнали

СОБЫТИЕ ДНЯ. БИАТЛОН. ЧЕМПИОНАТ МИРА
ЖЕНЩИНЫ. ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ГОНКА. 15 КМ

Договориться о совместном просмотре биатлонной гонки с Дмитрием Губерниевым удалось с первого раза. Хотя и по великому блату.

– Вообще место это святое. Посторонним сюда дороги нет, – признается мне за пятнадцать минут до начала трансляции Губерниев. – Это кабина истребителя на самом деле, а не просто какая-то комментаторская кабинка. И человеку с улицы путь сюда заказан. Но отношение к «Советскому спорту» у меня очень теплое, – так объясняет свое согласие на совместный полет в мир биатлона ас-комментатор и добавляет: – Если что, будешь мне помогать. Маши рукой, когда зазвонит телефон из Москвы. А будут говорить, мол, все, пошла рекламная пауза – так маши мне руками крест-накрест. Только в плечо не бей, – шутит Дмитрий. – Я сегодня семь часов на горных лыжах катался. Ингемара Стенмарка исполнял. Но не образцово.

В «КАБИНЕ ИСТРЕБИТЕЛЯ»

«Кабина истребителя» больше напоминает собачью конуру без вентиляции, с «шикарными» размерами два на два метра. Стоя высоченный и рукастый Губерниев головой подпирает потолок кабины.

– Ядрена-батона, куда нужный листок задевал? – далее следует непечатный комментарий Губерниева в свой же адрес по поводу творческого беспорядка на столе и под ним. Но пока можно, мы еще не «взлетели», до эфира 25 минут.

Периодически в кабину Губерниева заглядывает его давний коллега, «пилот-штурман» Александр Бедарев. На биатлонных чемпионатах ребята работают в связке уже три года. В плане подначек друг от друга пытаются не отставать.

– В эфире подколоть друга – святое. Я с удовольствием отмечаю в прямом эфире, что блог Александра Бедарева гораздо популярнее дневников Памелы Андерсон, – хохочет Губерниев. – Правда, дневников этой секс-дивы я, признаюсь, не читал.

В ответ Дмитрий получает под нос комбинацию из одного пальца Бедарева. И это не фига.

– Кто главнее в вашей связке? – интересуюсь у Губерниева за 20 минут до «взлета».

– Я – комментатор, Саня – специальный корреспондент. Но деления «кто главнее» нет. Помогаем друг другу. Я постоянно на Бедарева ссылаюсь в репортажах. Это ведь он меня подстраховал, когда за две минуты до окончания пасьюта принес мне в комментаторскую кабину информацию, что сейчас начнутся проблемы у Бьорндалена в связи с протестом российской стороны. Я бы так же поступил.

– Да, весело тогда было. Переполох, неразбериха, – опустив палец, переходит на серьезный тон Александр Бедарев. – Когда Максу Чудову сначала давали, а потом забирали золотую медаль – мы висели в эфире только на одном голосе Димона. Картинка была никакой, одни планы болельщиков и журналистов возле трибуны. Я рывки мотаю вверх-вниз, как безумный спринтер. На ходу анализируя, насколько достоверна информация внизу, спешу прибежать и «накормить» ею Димона. За те 50 минут безумия я раз семь двухсотметровые рывки совершил, от комментаторской кабины к стадиону, туда – обратно. Получается, километра полтора намотал…

Инициативу в разговоре перехватывает Губерниев.

– Самое сложное в тот момент было для меня на пустом месте создать информполе. И ведь нужно было не просто о чем-то говорить, но и подводить какие-то итоги.

После Олимпиады в Пекине я вообще-то объявил сам себе мораторий на ор. До Ванкувера-2010, – продолжает Дмитрий. – Но пришлось мораторий нарушить здесь, в Пьенчанге, когда решалась судьба золотой медали в гонке преследования у мужчин. Вообще гонки длинные, и я стараюсь быть разным в комментариях, эмоции не сдерживаю. Но нарочито орать – только людей смешить. Притом иногда ведешь спокойно – и люди тут же звонят: мол, что случилось, у Губерниева кто-то скончался?

– Испытывали ощущение историчности момента, комментируя гонку по дистанции, которую срезал великий Бьорндален? – адресую вопрос Губерниеву за 10 минут до эфира.

– Ситуация была аховая. Какие уж там ощущения – лишь бы не опростоволоситься! На телеканале «Спорт» выкручивались на ходу – перекоммутировали сигнал, продолжая транслировать биатлон вместо турнира по фристайлу. И по РТР после программы «Парламентский час» дали 6-минутный кусок, где подводили итоги гонки.

Вот если бы мы все-таки выиграли золото, тогда, наверно, можно было рассуждать об «историческом репортаже». На мой взгляд, исторический момент – это когда Николай Озеров впервые произнес: «Такой хоккей нам не нужен». Я с великим предшественником в принципе себя не сравниваю… Ладно, после эфира договорим, – внезапно рубит воздух ладонью комментатор.

Отмашку самому Губерниеву дает по телефону Москва (ох, сколько до нее километров…).

– Здравствуйте, дорогие друзья, мы ведем свой репортаж из Пьенчанга…

Все, мы в «полете».

(Ровно через 20 минут после «старта» Бедарев протирает лобовое стекло кабины специальной перчаткой – стекло прилично запотело.)

– …Перед четвертым огневым рубежом Ольги Медведцевой ничего сейчас не буду говорить, – телекомментатор Дмитрий Губерниев берет 30-секундную паузу. А спустя полминуты продолжает в прямом эфире: – …Этот промах лишил нас медали. Вы все прекрасно видите сами… Цена одного выстрела в индивидуальной гонке – медаль. Медведцева шла к своей серебряной медали, но не дошла. И теперь будет только в двадцатке, хотя… какая уже разница… На последнем огневом рубеже Ольга совершила два роковых промаха. Чувствительное поражение потерпела сборная России. Но я говорю вам, друзья: не надо отчаиваться!

Нашей команде явно ничего не светит. И Губерниев вставляет-таки в прямой эфир фразу-заготовку о том, что «мега-блог Бедарева круче дневников Памелы Андерсон». В связи с чем Бедарев за спиной товарища, расплываясь в детской улыбке, начинает шутливый танец живота, параллельно обнажая торс.

Да, веселые ребята… «Саня» и «Димон», как называют они друг друга, думаю, и в космосе не переставали бы хохмить. Но работают слаженно, действительно как в кабине пилоты. Под рукой Губерниева все появляется в нужный момент – протоколы, статистика.

Пока Дмитрий с низкого эмоционального старта начинает набирать голосовые обороты, на две минуты выходим с Бедаревым подышать на улицу.

– Саш, а вы понимаете, что сверхпопулярность биатлона, его смотрибельность для зрителя рождается здесь, в этой кабине, возможно, даже в большей степени, чем на самой трассе?

– Согласен, биатлон на стадионе смотреть и понимать достаточно тяжело. Мне больше всего нравится смотреть гонки, когда идет трансляция и под рукой компьютер. Тогда можно анализировать шансы наших по ходу дистанции. Но все-таки приоритет в росте популярности биатлона – за самими спортсменами. Не думаю, что в России смотрели бы эти соревнования с интересом, если бы наши стрелки на лыжах занимали надцатые места.

О ПОЛЬЗЕ ПАУЗ

– Саш, а Губерниев и в жизни такой же сверхэмоциональный, как и во время репортажей?

– Эмоциональность Димона не искусственная. Просто, комментируя биатлон, он на самом деле волнуется, как болельщик. Все уже давно закончилось, а он через три часа после гонки будет переживать по поводу чьей-либо неудачи, неправильного тренерского решения. Он просто любит это дело, вот и заводится во время трансляции. О биатлоне Димон будет сутками говорить, если не давать ему спать.

Бедарев спешит вниз к финишу брать интервью у российских биатлонисток, я возвращаюсь в кабину к Губерниеву. А тот продолжает полет в эфире в своем свободном стиле.

– Вот они: наши болельщики на трибуне. С Сахалина, из Владивостока, Новосибирска. Культурные люди. С ними приятно поговорить не только о биатлоне, но и, например, о мировом финансовом кризисе. Поговорить за чашкой чая в нашей гостинице. Особенно любит крепкий чай наш специальный корреспондент Александр Бедарев. Вот только что-то японцев я не вижу на трибуне. А, нет, вот теперь вижу… Один есть.

Вдруг Губерниев резко обрывает репортаж, который уже приближается к концу. На всю Россию идет одна «немая» картинка.

Дмитрий снимает наушники и молчит.

– Мхатовская пауза? – шепотом интересуюсь я.

– Иногда применяю, чтоб зрители захотели тебя услышать. Минуты достаточно на двухчасовую трансляцию, – шепотом же отвечает Губерниев и… вскоре взрывает тишину: – Союз биатлонистов России специально для наших спортсменов пригласил в Корею поваров. Они умопомрачительно готовят пищу, еще бы на пользу это шло… Пока же, учитывая сегодняшнюю гонку, не в коня корм. Это шутки, пока горькие. Но надеюсь, что ситуация изменится. Неудачно выступили наши женщины. Явно другого мы ожидали от Ольги Медведцевой. Ну что ж, злее будем, злее будем. Но хочу отметить, что это урок для нашей команды, – рекламная пауза притормаживает рассуждения комментатора.

Проходит 40 секунд, и Губерниев снова на информационной передовой.

– Немка Кати Вильхельм опередила преследователей на целую трамвайную остановку.

Ждем, что в оставшихся пяти гонках сборная России непременно нас порадует. Пока у наших девушек две медали, две бронзы. И серебро Максима Чудова. Надеемся, что российское оружие начнет палить из всех пушек, пулеметов, биатлонных винтовок и так далее. Ни на что другое нам не остается надеяться.

Спасибо за внимание. Всего доброго! С вами был комментатор телеканала «Спорт» Дмитрий Губерниев.

Произнеся последнюю фразу репортажа, Губерниев отваливается на спинку стула, левая нога комментатора перестает непроизвольно вздрагивать, как во время эфира.

…И ШИРВИНДТ «ПОДСЕЛ» НА БИАТЛОН

– Ну, как полет? – поворачивается Дмитрий к вашему корреспонденту.

– Поначалу вели репортаж в непривычно спокойной манере. Но прибавили эмоций, когда Ольга Медведцева приблизилась к последнему огневому рубежу…

– Да и вправду сегодня какое-то умиротворенное состояние было. Но готовился к трансляции, как обычно. Два часа сидел в Интернете, общался с тренерами, бродил у трассы. Но так вроде все в порядке. Особых оговорок не прошло…

– Вы намеренно насыщаете комментарий к гонке деталями из личной жизни спортсменов?

– Я принципиально добавляю в репортажи информацию о личной жизни спортсменов. Я горжусь, что мои репортажи помогли Александру Анатольевичу Ширвиндту и его жене Наталье Николаевне «подсесть» на биатлон. Ширвиндт мне сказал: «Раньше были такие репортажи, где бегут себе биатлонисты и бегут. А вот кто на ком женился – это интересно».

Да и самим спортсменам интересно. Сегодня перед гонкой ко мне подошла Ольга Медведцева и поправила: «Моя дочь Даша учится не в училище Суриковском, а в одноименной художественной школе. Для нее это важно, она еще маленькая».

Плотно я начал комментировать биатлон с 2002 года, с Олимпийских игр в Солт-Лейк-Сити. Потом все чемпионаты мира были мои. Потому со всеми биатлонистами хорошо знаком. Когда узнал о допинг-скандале накануне чемпионата мира, чуть не заплакал.

Я задолго до официальных объявлений о положительных пробах наших спортсменов был в курсе ситуации. И, считаю, телеканал «Спорт» поступил правильно, когда принял решение не объявлять фамилии спортсменов до вскрытия пробы «Б». Нужно быть добрее к людям.

– Отстраненные спортсмены выпали из мира биатлона и потеряли интерес к себе у телевизионщиков?

– Нет, вот Альбина Ахатова недавно выступала на телевидении. Хотелось бы, чтобы Катя Юрьева, как и раньше, появлялась в эфире. Насколько я знаю, президент СБР Прохоров делает все возможное.

– Русским телекомментаторам здесь, на чемпионате мира, не чинят препятствия, как российским биатлонистам?

– Здесь очень сложно комментировать. Я не слышу Москву. Специфика корейских устройств такова, что они могут предложить систему односторонней связи через спутник. Это всех тележурналистов здесь касается, не только русских.

Очень хочу откомментировать здесь, в Пьенчанге, по-настоящему победную гонку. Причем хочу, чтоб выиграла какая-то из наших девчонок. Но не обижусь, если золото будет у России в мужской эстафете.

За двухчасовой полет в прямом эфире капитану «кабины истребителя» Дмитрию Губерниеву полагается традиционный уже для корейского турнира доппаек от «Советского спорта» – банка сгущенки.

– В командировках я никогда не бреюсь и лохматый, однако за сгущенку пойду на все. Даже сфотографируюсь в таком виде. Но только для «Советского спорта», – дарит Губерниев улыбку на прощание.

СТАТИСТИКА

ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ГОНКА

Женщины (15 км). 1. Вильхельм (Германия) – 44.03,1 (0,1,0,0). 2. Грегорин (Словения) – отставание 39,5 (0,0,0,1). 3. Бергер (Норвегия) – 46,5 (0,0,0,1). 4. Олофссон-Зидек (Швеция) – 58,6 (0,1,0,1). 5. Виткова (Чехия) – 1.20,8 (0,0,0,1). 6. Хрусталева (Казахстан) – 1.29,3 (0,0,0,0)… 8. Йонссон (Швеция) – 1.42,5 (0,0,2,0)… 10. Хенкель (Германия) – 1.51,1 (0,2,0,1)… 14. Зайцева – 2.33,4 (2,1,0,0)… 19. Медведцева – 3.12,4 (1,0,0,2)… 24. Романова – 3.24,6 (0,0,1,1). 25. Булыгина (все- Россия) – 3.48,6 (0,1,2,0)

Зачет Кубка мира (индивидуальные гонки). 1. Вильхельм – 114. 2. Йонссон – 108. 3. Тофалви (Румыния) – 102… 10. Слепцова – 78.

Общий зачет. 1. Вильхельм – 718. 2. Йонссон – 655. 3. Нойнер (Германия) – 590. 4. Бергер – 562. 5. Слепцова – 517. 6. Хенкель – 512… 10. Зайцева – 450… 14. Медведцева – 371… 21. Булыгина – 266.