Зелень черно-белого государства

ГЛАВНАЯ ТЕМА

Шахматисты – люди красивые, богатые, умные, известные. На Каспарова, Карпова, Крамника и многих других ведущих гроссмейстеров смотрят с восхищением. И уж, конечно, ни у кого не вызывает сомнения, что шахматы – богатый вид спорта. В матчах с компьютерами, на чемпионатах мира, турнирах серии Grand Prix и в других крупных шахматных мероприятиях призовые фонды составляют сотни тысяч и даже миллионы долларов. Простые смертные, те, кто не имеет никакого отношения к шахматному миру, абсолютно уверены в финансовой состоятельности игроков. Так ли это на самом деле? Какие деньги вращаются в шахматах? Откуда они берутся и существует ли механизм привлечения инвестиций в этот вид спорта?

АЙСБЕРГ ШАХМАТНОГО МИРА

В любом виде деятельности есть своя элита. Например, в российском шоу-бизнесе это семейство Пугачевых, в кинематографе – звезды Голливуда. Эти люди всегда на виду, по ним и судят об их занятии. Никто не знает о том, какова среда, из которой они пробились наверх: о талантливейших певцах, выступающих в дешевых барах, и о гениальных актерах, за гроши разменивающих свое дарование. Также и в шахматах. Гарри Каспаров – только вершина айсберга, остальная часть этого айсберга, спрятанная под водой, – целая армия шахматистов, время от времени всерьез подумывающая о том, как свести концы с концами.

«Избранные», элита шахмат, — это Гарри Каспаров, Владимир Крамник, Вишванатан Ананд и Анатолий Карпов. Это действительно богатые люди, которые по заработкам могут сравниться, скажем, с теннисистами. Основной доход они имеют от матчей с компьютерами, друг с другом, от сеансов одновременной игры и других мероприятий. За свою игру в «круговиках», турнирах с участием 10–12 человек, они получают по несколько десятков тысяч долларов. Ходили слухи, что однажды организаторы турнира в Линаресе заплатили Каспарову $50 тыс. Все это – непроверенные данные, поскольку стартовые даются втайне от всех, и узнать точную цифру практически нереально. Следующие пять-десять шахматистов в классификации мирового рейтинга тоже зовутся «элитой», но их благосостояние строго зависит от выступления на чемпионате мира. Если выступление неудачно, их годовой доход вряд ли может достичь даже $100 тыс.

Гораздо меньше имеют те, кто идет следом за гроссмейстерами экстра-класса. Это те, кто входит в список пятидесяти сильнейших шахматистов. Они – не бедные граждане, но для того чтобы зарабатывать солидные деньги, им приходится носиться с одного турнира на другой, почти не бывая дома. Чаще всего они играют в «оупенах», открытых соревнованиях для всех желающих. Такие турниры очень популярны на Западе. Кроме них в некоторых странах проводятся мужские и женские командные чемпионаты. Играя за команду, шахматист может рассчитывать на заработок от нескольких сотен (у женщин) до нескольких тысяч долларов. Но больше всего везет тем, кто установил хорошие отношения с организаторами традиционных ежегодных круговых турниров. На таких соревнованиях пара тысяч долларов стартовых им почти гарантирована.

КНЯЖЕСТВО ЗА ПОБЕДУ

Первоначально шахматы были игрой, а не спортом, а потому деньги в партиях ставились самими участниками сражения. Иногда играли не только на огромные суммы, но и на рабов, жен и даже на целые государства (индийские государства-княжества). Первые упоминания о шахматных соревнованиях относятся к IX веку. Эти состязания проводились при дворах халифов. Формула игры была следующая — «скинулись – разыграли». Те, кто играл плохо, но очень любил наблюдать за шахматным сражением, ставили на одного из игроков либо финансировали всю схватку. Такие люди со временем стали называться меценатами в честь знаменитого римского патриция Гая Цильния Мецената, покровителя искусств.

К XX веку игра окончательно приобрела соревновательный вид и стала чрезвычайно популярна в странах Европы, Азии и России. В шахматах стали появляться предприимчивые люди, которым удавалось уговаривать меценатов для финансирования турниров. Почувствовав себя увереннее, шахматисты стали предъявлять финансовые условия. Так, первым заявил о нежелании сражаться за «мелкие подачки» чемпион мира кубинец Хосе Рауль Капабланка. В 1922 году он призвал многих ведущих гроссмейстеров подписать так называемое «лондонское соглашение» — условия розыгрыша первенства мира, в котором призовой фонд обязан составлять не менее $10 тыс. Но все же настоящим революционером принято считать американского чемпиона мира Роберта Фишера. С его требований начинается новая эра финансирования шахмат.

Когда Фишер стал сильнейшим и доказывал это во всех матчах и турнирах, мир был в состоянии холодной войны. Появление американца, способного противостоять советским гроссмейстерам, прочно и надолго захватившим мировое лидерство, вызвало колоссальный интерес к шахматам. О них заговорили во всех уголках планеты. Мировая популярность древней игры достигла небывалых высот. Вдобавок ко всему сам Фишер был эксцентричной и непредсказуемой личностью. Он срывал турниры, отказывался от борьбы за мировую корону, выдвигал многочисленные требования, оставаясь при этом любимцем публики. Он заявил во всеуслышание, что сильнейшие шахматисты – это профессионалы, которые вправе рассчитывать на достойную материальную отдачу со стороны общества. И уже в матче со Спасским в Рейкьявике в 1972 году призовой фонд составил ни много ни мало – $250 тыс. Это была рекордная цифра за всю предыдущую историю шахматных матчей.

Что же касается советских шахматистов, то они имели свои стипендии от спортивных обществ, к которым были прикреплены. Кроме того, советские гроссмейстеры были обеспечены жильем, имели право от одного до нескольких раз выехать на турниры за границу и заработать там. Правда, свои призы им приходилось отдавать Госкомспорту, который возвращал часть приза (меньше половины) в чеках. Их можно было отоварить в магазинах «Березка». 

КОМПЬЮТЕРЫ, САМОЛЕТЫ, ГОНОРАРЫ…

В настоящее время все, кто зарабатывает только игрой в шахматы, называют себя профессионалами и требуют денег от шахматных функционеров, спонсоров и организаторов турниров. Но времена чистой благотворительности прошли, и в наш прагматичный век даже самые щедрые меценаты надеются получить хоть какую-нибудь отдачу от вложенных средств. За последнее столетие удалось создать несколько форм вложения денег в шахматы, благодаря которым такое инвестирование становится выгодным. Вот некоторые из них:

1) политическое инвестирование,
2) благодаря связям (или ради их установления),
3) рекламное,
4) пирамидальное.

Политическое инвестирование. Перед выборами политики начинают любить шахматы. Несмотря на многочисленные скандалы, раздирающие шахматный мир, имидж древней игры все еще остается очень высоким. Гроссмейстеров считают людьми умными и образованными (это стереотип, насколько он справедлив – тема другой статьи). Поэтому и мнение таких людей ценится электоратом очень высоко. Кроме этого, выступая спонсором шахматных мероприятий, политик получает дешевый способ заявить о себе в СМИ. Самый свежий пример – сеанс одновременной игры, организованный недавно в Думе фракцией «Яблоко». Григорию Явлинскому стоило предстать перед камерами на минуту, чтобы затем появиться в спортивных новостях нескольких телевизионных каналов. Когда простой россиянин после тяжелого рабочего дня видит Явлинского, он не думает, во сколько обошлась лидеру «Яблока» такая акция. В голове у него остается цепочка: «шахматы – Явлинский».

Привлечение денег благодаря связям. Этот вид вложений в шахматы очень напоминает меценатство прошлых веков. Тот, кто уговаривает спонсора, имеет с этого некоторый процент или иного рода выгоду. Уговорить можно бизнесменов и политиков, любящих шахматы или желающих выйти на других влиятельных людей. Например, такие политики, как Илюмжинов, Жуков, Жириновский, часто появляются на шахматных «тусовках», встречаются с шахматистами, участвуют в пресс-конференциях. Некоторым предпринимателям выход на таких людей посредством шахмат кажется простым и престижным, поэтому они соглашаются финансировать шахматные мероприятия.

Рекламное инвестирование. Поскольку в нашей стране никто не занимается внедрением шахмат в систему спортивного маркетинга (продажи товаров через спортивное зрелище), расскажу о рекламном инвестировании на примере шахматной страны Югославии.

Здесь были организованы крупнейшие турниры, люди регулярно следят за мировыми шахматными событиями. Специалисты по маркетингу таких крупных компаний, как «Инвестбанк», «Гоша», «БАС», сделали реальные подсчеты результатов вложений средств в этот вид спорта. Они мне поведали, что отдача минимальна, но поскольку работники этих фирм – болельщики, любят и ждут шахматных соревнований, выделить из бюджета пару сотен тысяч долларов на любимую игру не так страшно. Все-таки это не футбол и не баскетбол, где таких денег стоит только один игрок. Представители «Инвестбанка» подсчитали также, что во время проведения традиционных турниров название их компании в среднем упоминается в югославских СМИ в 11 раз чаще.

Однако подобных маркетинговых исследований в основном никем не делается: вложения небольшие, зрителей мало, навскидку – реклама минимальна. В 2002 году компания «Аэрофлот» выступила в качестве генерального спонсора массового турнира в Москве. На мой вопрос заместителю гендиректора этой компании Александру Зурабову, проведены ли подсчеты специалистами компании, насколько выгодно было такое инвестирование, он ответил: «Специальных исследований не было, но для нас очень престижно сотрудничество с таким видом спорта, как шахматы». Нет, это опять не реклама! «Шахматное зрелище» может быть интересным только для тех, кто знает и понимает эту игру. Потому и процесс поиска спонсоров дается так тяжело организаторам соревнований и руководству ФИДЕ.

Еще в 1993 году Гарри Каспаров сказал, что шахматы имеют цену, и цена эта очень мала. Однако ему самому, как никому другому, удавалось находить в качестве спонсоров крупные мировые компании и зарабатывать невиданные для шахматистов деньги. Например, на матче с компьютером «Deep Blue» в 1997 году, где Каспаров проиграл машине, призовой фонд составил $1млн.100 тыс. Команде программистов IBM досталось $700 тыс., чемпиону мира – $400 тыс. После матча темпераментный Каспаров сказал: «IBM просто обязана всему человечеству. Если посмотреть на цену акций IBM, то за две недели перед матчем и во время матча общая капитализация IBM выросла примерно на 12 млрд. долларов. Не говоря уже о прямом пиаровском эффекте: IBM была на каждой первой полосе фактически бесплатно…»

Серию турниров по быстрым шахматам «Intel Speed Chess Grand Prix», проходившую c 1994 по 1996 год в Москве, Нью-Йорке, Лондоне и Париже, можно было назвать зрелищем. Генеральным спонсором этого мероприятия выступила компания Intel — ведущий мировой производитель микропроцессоров. Компания выделяла на призовые фонды в среднем по $160 тыс. на каждый этап. Эти турниры были в большой степени раскручены, как говорят сейчас. Они освещались на телевидении с комментариями гроссмейстеров. Надо отметить, что именно после прошедших в Москве этапов этой серии «Гран-при» компания Intel уверенно и надолго внедрилась на российский рынок. Следует полагать, что шахматы сыграли в этом не последнюю роль.

К сожалению, подобный вид вложений имеет рекламную отдачу только от турниров с участием шахматистов экстра-класса. Появление Каспарова, например, уже является шоу. Благодаря своей природной харизме он привлекает внимание как зрителей, так и журналистов.

Последние несколько лет Международная шахматная федерация ФИДЕ и ее президент Кирсан Илюмжинов усиленно предпринимают попытки найти самую интересную форму подачи шахмат зрителям и потенциальным спонсорам. Ведь если такая форма будет найдена, у шахматных соревнований найдутся покупатели, и механизм отношений со спонсорами начнет действовать самостоятельно. Пока же такого механизма нет. Кроме довольно зыбкого понятия «шахматное зрелище», в этом виде спорта нет продукции, которую шахматисты могли бы рекламировать. Кроссовки? Майки и трусики? Может, шахматная продукция? Но производство шахматных аксессуаров пока находится в таком состоянии, что финансировать своих спортсменов эти предприниматели даже и не думают.

Пока же Илюмжинов изменил систему проведения соревнований: некоторые крупные официальные турниры стали проводиться по более динамичной и непредсказуемой нокаут-системе. Он также сократил время на обдумывание в партиях. Возможно, шахматы стали более зрелищными, но опять-таки зрелищными только для тех, кто умеет в них играть.

«СКИНУЛИСЬ – РАЗЫГРАЛИ»

Пирамиды. Это скорее не способ инвестирования, а форма организации турниров. «Скинулись – разыграли» — так было при дворах халифов, так происходит и в наше время. С той лишь разницей, что сейчас шахматисты, кроме взноса за участие, оплачивают еще взвинченные цены на гостиницу. Это как если бы древние мастера шахмат ставили на партию, «отстегивали» самому халифу, да еще оплачивали бы свое пребывание в замке по двойной цене. Кажется смешным, но в последнее время такая форма организации соревнований – самая популярная.

Подобные турниры мы назвали «пирамидами», потому что они очень напоминают наши послеперестроечные пирамиды типа «МММ», «Чара» или «Тибет». Тогда наивные и добрые российские граждане несли этим структурам свои последние сбережения в надежде получить прибыль. Шахматистов же завлекают большими призами. Чем крупнее призовой фонд турнира, тем большее количество участников он сможет собрать, а значит, взять с игроков за участие, гостиницу, услуги перевозки. На вершине шахматных пирамид стоят организаторы турниров, туристические фирмы, директора пустующих в межсезонье гостиниц, представители авиакомпаний.

Типичный пример пирамидального турнира – «Аэрофлот-оупен», который уже два года подряд проходит в Москве. Не хотелось бы обидеть генерального спонсора – компанию «Аэрофлот», которая выделила на это мероприятие приличную сумму денег, но приходится констатировать, что, имея спонсорские деньги, организаторы выбрали именно пирамидальную форму проведения этого турнира. Они предложили участникам приобрести пакет услуг, куда входил взнос, оплата номера в гостинице «Россия» и авиабилет. Пакет кажется недорогим, но если поинтересоваться ценами на гостиницу и номера для обычных туристов, который куда меньше, взять калькулятор и подсчитать разницу, можно увидеть, что взнос за участие составит в среднем $200–300.

В этом году организаторам удалось на наживку (первый приз – $25 тыс.) поймать рекордное для российских турниров количество участников – почти пятьсот человек! При этом выступило 157 гроссмейстеров, из них почти половина – с мировыми именами. Каждый из шахматистов думал, что уж он-то точно возьмет главный приз. А в итоге своим выступлением осталось довольно только человек двадцать.

Но разве можно обвинить организаторов в том, что они зарабатывают свой хлеб, пусть даже таким образом? Турниров мало, а от двадцати пяти тысяч долларов у шахматистов в зобу дыхание спирает. Если в следующем году взнос будет составлять не триста, а, скажем, пятьсот долларов, участников, думаю, будет не меньше.

Пирамидальную форму для официальных чемпионатов стран, Европы и мира выбирают и шахматные функционеры. Но в отличие от коммерческих соревнований они заставляют шахматистов принимать условия организаторов. Хочешь отбираться на чемпионат мира – играй по нашим условиям, плати взнос, и жить ты обязан в определенной гостинице. Таких деятелей тоже можно смело ставить на вершину пирамиды: обладая правом выбора, в какой стране проводить чемпионат, они зачастую выбирают организаторов далеко не с лучшими условиями, чем вызывают молчаливый гнев шахматистов.

Но пока шахматы не вписались в систему спортивного маркетинга, пока они не стали зрелищем и неинтересны спонсорам, подобные пирамидальные турниры будут жить и процветать.

А вы знаете, что в настоящее время можно за деньги купить любое шахматное звание: от кандидата в мастера до международного гроссмейстера? Это может сделать каждый, если он:

• вхож в шахматный мир,
• у него есть связи с организаторами «специфических» турниров по продаже званий, а главное…
• он готов с чистой совестью смотреть в глаза «коллегам»-гроссмейстерам.

Достаточно сыграть три турнира, на каждый из них выложить не менее пяти тысяч долларов (по несколько сотен долларов за очко) – и титул гроссмейстера в кармане.