Чемпион мира по классическим шахматам Владимир Крамник: Мои минусы – нервозность и небольшое разгильдяйство
ШАХМАТЫ
ДО МАТЧА ЗА ЗВАНИЕ ЧЕМПИОНА МИРА КРАМНИК – ТОПАЛОВ – ДВА ДНЯ
Уговорить Владимира Крамника на обстоятельный разговор сейчас очень трудно. И вовсе не потому, что Владимир не любит общаться с журналистами. Просто почти все свободное время у него ныне занимает подготовка к матчу за мировую корону с болгарином Веселином Топаловым. Однако перед отъездом в Элисту он все-таки согласился на несколько коротких встреч для «Советского спорта». Из них и соткано это интервью.
«ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ ОТКРОЮ СВОЮ ШКОЛУ»
– Владимир, о вашей жизни вне шахмат известно совсем немного. Даже о том, где вы живете, никто толком не знает. Или вы «человек мира»?
– Вы, наверное, хотели сказать «бомж» (смеется)? По большому счету так оно и есть. У меня сейчас такая активная шахматная жизнь, что почти все время уходит на турниры, сборы, подготовку. Я постоянно в разъездах. Могу месяц провести в России, потом три – в Германии. Сейчас не я выбираю место жительства, а оно выбирает меня. В какой-то момент, конечно, это начинает напрягать, хочется оседлой жизни. С возрастом об этом задумываешься все чаще и чаще. И, надеюсь, наступит день, когда я где-нибудь осяду.
– Где же, если не секрет?
– Или в России, или в Западной Европе. Вот только, боюсь, произойдет это не так уж скоро. Дай бог, года через три, а может, пять. Но все равно, даже когда закончу активно играть, наверняка буду много разъезжать. Мне очень нравится Германия. Я часто здесь бываю и люблю эту страну. Хотя мой дом – это, конечно, Россия.
– Появляясь на родине, замечаете какие-либо перемены?
– Пожалуй, нет. Наверное, перемены происходят постоянно, но меня они обходят стороной. Я всегда приезжаю в Россию с радостью еще и потому, что для меня ничего не меняется: те же друзья, те же встречи, те же удовольствия, та же работа.
– А где именно бываете в России?
– В основном в Москве. Разве что изредка на свои «юга» заеду.
– В своем старом туапсинском дворе бываете? Ведь в шахматы вы наверняка именно там играть начинали?
– Вопрос понял. И сразу отвечу: мальчишек, играющих в шахматы, я там не заметил.
– Да разве только в шахматы! По-моему, в российских дворах и в футбол-то играть перестали!
– Двор в России, мне кажется, сейчас играет совсем не ту роль, что во времена моего детства. И дело не в том, что увлечения у ребят стали другие. Просто в эпоху массовой наркомании родители стремятся не отправлять ребенка во двор, как было когда-то, а, наоборот, всеми силами его туда не пустить. Так, на всякий случай. Мы пацанами всегда находили во дворе чем заняться. Может, и нынешние мальчишки находят. Но что? И где? Дворы-то практически опустели.
А с шахматами... Если честно, уже тогда их место было все-таки не во дворах, а в секциях и клубах. Как, кстати, и сейчас. И зря говорят, что интерес к шахматам пропал, – я точно знаю, что это не так. В шахматных школах немало способных ребят, но всем надо помогать. И ребятам, и школам. Кое-что, конечно, меняется: несколько лет назад федерация шахмат России открыла школу для самых одаренных. Но надо делать намного больше.
– Когда-то были школы Ботвинника, Смыслова... Вы ведь, кажется, это время застать успели?
– Успел. И с большой благодарностью вспоминаю занятия в школе Ботвинника.
– А реально ли появление в России школы Крамника?
– Конечно! Пока, правда, на это нет времени. Ведь такая школа – это серьезная инфраструктура, методика, специалисты. Этим, надо всерьез и постоянно заниматься. Есть, конечно, другой вариант – дать свое имя, и пусть со школой возится кто-то другой. Но мне нужна именно школа Крамника, а не имени Крамника. Думаю, через несколько лет вернемся к этому вопросу.
– Может, тогда среди молодых суперталантов появятся наконец россияне? А то ведь пока обходится без наших. Сергей Карякин и Руслан Пономарев – украинцы, Теймур Раджабов – из Азербайджана. Кстати, кого из них можно считать вашей сменой?
– Трудно сказать. Ясно, что и Карякин, и Пономарев, и Раджабов готовы через пять – семь лет, а то и раньше занять в шахматах лидирующие позиции. А по уровню таланта, считаю, номер один – Карякин. Это, по-моему, дарование совершенно фантастическое. Абсолютно тот же масштаб, каким когда-то был юный Каспаров. И если Сергей сумеет свое дарование максимально реализовать, он будет чемпионом мира! Но надо понимать, что реализоваться полностью очень непросто.
«Я НЕМНОГО РАЗГИЛЬДЯЙ»
– Интересная вещь получается: Каспаров родом из приморского Баку, Крамник – из приморского Туапсе, Карякин – из почти приморского Симферополя, Топалов – из солнечной морской Болгарии. Связан ли шахматный талант с влиянием юга, моря, солнца?
– Никогда, честно говоря, об этом не задумывался. Скорее всего чистая случайность – было ведь немало чемпионов из более холодных и сухих широт. Хотя случайность любопытная.
– А вообще приморское детство на вашем шахматном развитии как-то отразилось?
– Конечно. Только скорее даже не на шахматном, а вообще. Я в некоторой степени ощущаю себя южным человеком – со всеми плюсами и минусами.
– Интересно было бы узнать об этом поподробнее.
– Ну, если хотите... Плюсом я считаю то, что южане – чаще всего очень добродушные и жизнерадостные люди. Минус – это нервозность и некоторое разгильдяйство... Небольшое. Все это, конечно, очень условно.
– Ну, разгильдяйство – качество не только южное...
– Так-то оно так. Но смотрите, даже в Европе, чем южнее, тем этого «милого» качества больше...
«УЙДУ, КАК КАСПАРОВ»
– Какой, на ваш взгляд, предельный возраст для активного шахматного профессионала?
– Это все очень индивидуально. Думаю, что среднего предельного возраста нет и быть не может. Все зависит от внутренних ощущений конкретного шахматиста. Словом, наступает время, когда нормальному человеку хочется заняться, кроме шахмат, чем-то еще. Думаю, что уход Каспарова в первую очередь связан именно с этим. Ну просто надоело человеку! Двадцать лет Гарри Кимович был на самой настоящей шахматной вершине – такое надоест любому! И я очень хорошо понимаю, почему ему захотелось переменить род занятий.
– Неужели, на ваш взгляд, политика лучше шахмат?
– Не уверен, что Каспаров нашел для приложения сил правильную нишу, но это – его дело. Главное, что ему нравится.
– А в шахматы Каспаров вернуться может?
– Наверное, может. Но не уверен, что он это сделает.
– Предположим, Гарри Кимович вернулся. Он будет играть на своем прежнем уровне?
– Наверное, да. Талант, как говорится, «не пропьешь» (смеется)! Тут все зависит от мотивации. Если у Каспарова будет мотивация, он запросто заиграет ничуть не хуже, чем прежде. А если даже чуть хуже, этого «чуть» никому не хватит, чтобы легко побеждать Гарри Кимовича. А вообще такой уход – совершенно естественное дело. Когда-нибудь и я, наверное, уйду примерно так же. Я не такой фанатик, чтобы играть до 80 лет и ничего, кроме шахмат, вокруг не замечать. Я люблю шахматы, но не зациклен на них, мне интересны в жизни и другие вещи.
«ВОСХИЩАЮСЬ ДЕ НИРО И ЧУРИКОВОЙ»
– А вот по прессе, по вашим нечастым интервью впечатление складывается совсем другое: Крамник играет в шахматы, и все!
– Наверное, это потому, что я нечасто даю интервью. А точнее, у меня не часто их берут. У меня нет какой-то пиар-программы, как это у многих бывает. Это – совершенно нормальное дело, но у меня другой подход. Я играю в шахматы, вот по шахматам пусть обо мне и судят. На самом деле внешахматных интересов у меня очень много. Иногда даже ловлю себя на мысли, что для профессионального шахматиста – слишком много! Это и искусство, и музыка, и спорт, и какие-то общественные, социальные программы.
– А конкретнее?
– Это как в анкете: любимый город гроссмейстера Крамника, любимая музыка, книга, страна и так далее?
– А почему бы и нет? Про страну все понятно – Россия. А что с городом?
– Париж. В музыке в последнее время предпочитаю классику. Достаточно?
– Конечно, нет. Давайте продолжим. Величайшая, на ваш взгляд, в истории человечества книга – это...
– Давайте я лучше не за «человечество», а за себя лично скажу. Хотя и тут одну книгу выбрать трудно. Наверное, все-таки это булгаковская «Мастер и Маргарита», «Идиот» Достоевского и... Нет, не могу выделить. Даже если составить список из двадцати названий, и то наверняка для всех лучших книг в нем места не хватит.
– А театр и кино в число ваших увлечений входят?
– Театр меньше, кино – время от времени. К сожалению, не так уж часто появляются по-настоящему хорошие фильмы. Да что там – очень редко они появляются. А жаль – кино я очень люблю.
– А есть ли у вас любимые актеры?
– Любимые? Ну, я все-таки не экзальтированная девочка, чтобы актеров любить. Но мне нравится, скажем, Де Ниро. Он забавный.
– А из актрис?
– Всегда восхищаюсь игрой Инны Чуриковой. Совершенно фантастическая женщина!
– Трудно поспорить. А какой-нибудь идеал красоты – не актерской, а именно женской, для вас существует?
– Нет, не существует. Мне кажется, что красота не может быть отделима от внутреннего мира человека. Я, конечно, понимаю, что чисто эстетически, наверное, не прав. Но есть красота «как на картинке»... Ну, приятно посмотреть, и что дальше? Нет, это не для меня. Мне кажется, красота – это связь внутреннего мира и внешних данных. Внешность тоже важна, но... Это тоже очень индивидуально.
«В НЫНЕШНИХ ШАХМАТАХ – СЛИШКОМ МНОГО СПОРТА»
– Вопрос глобальный: чего, на ваш взгляд, в шахматах больше – искусства или спорта?
– Я предпочитаю, чтобы больше было как раз искусства. Но шахматы явно кренятся в сторону спорта.
– Но, допустим, в балете или опере чемпионаты не проводятся. А в шахматах турниры и матчи – норма жизни. Значит, спорт и должен быть на первом месте?
– Конечно, от соревновательной составляющей шахмат никуда не деться, но должны быть разумные пропорции. Сейчас же спорта становится, на мой взгляд, слишком много.
– Уж не всевозможные ли блицтурниры вы имеете в виду? Если так, готов с вами поспорить: такие шахматы, на неискушенный болельщицкий взгляд, смотрятся и в зале, и по телевидению гораздо динамичнее и ярче классических партий. А куда в наш век от пиара, от телевидения, от связанных с ними денег деваться?
– В чем-то вы правы. И я вовсе не против быстрых шахмат и даже блица – сам в них играю, скажем так, совсем не слабо. Но, на мой взгляд, стоит точно определиться: есть такие, грубо говоря, шоу-турниры, которые интересны публике – их надо развивать, и я готов принимать в них участие. Но есть и серьезные шахматы. Там как раз и выясняется, кто есть кто по гамбургскому счету. Вот эти турниры в шоу превращать не хотелось бы.
Не стоит попытку понравиться публике делать главным элементом шахмат. Шахматы имеют давние традиции, давнюю собственную культуру – это такой могучий пласт! И нельзя ломать эти традиции напрочь, полностью уходить в развлекаловку, в шоу... Мне кажется, шахматы стоят выше этого.
«БОЕВ КЛИЧКО СТАРАЮСЬ НЕ ПРОПУСКАТЬ»
– Какие виды спорта, кроме, естественно, шахмат, привлекают вас больше всего?
– Многие! Теннис, хоккей, волейбол... Футбол немножко стал надоедать – им перекармливают. На мой взгляд, он стал слишком коммерциализован. Все хорошо в меру. Ту же Лигу чемпионов все расширяют и расширяют... В моих глазах футбол теряет приоритет и первородность игры, все больше становится просто бизнесом. Хотя, конечно, хороший матч и сегодня смотрю с удовольствием.
– А на бокс времени хватает?
– Бокс я и в детстве очень любил. А уж с тех пор, как познакомился и подружился с братьями Кличко, их боев стараюсь не пропускать. Да и ребята, если могут, на шахматные турниры подъезжают. Жалко, это получается редко. Общаемся больше по телефону.
– А с другими известными спортсменами дружите?
– Я, конечно, знаком со многими, но таких близких отношений, как с братьями Кличко, нет ни с кем. И дело тут не в боксе, а в личностях. Виталий и Владимир – очень приятные, образованные, интеллигентные ребята, с ними интересно разговаривать на многие темы. Для меня ведь не важна их «звездность» – главное, что они хорошие люди, приятные и интересные в общении.
«В ЭЛИСТЕ НАСТРАИВАЮСЬ НА ПОБЕДУ»
– Как-то в газетах промелькнуло сообщение, что Виталий Кличко предложил вам своеобразный матч: партия в шахматы плюс раунд на ринге...
– Шахбоксинг, что ли? Думаю, тут у меня шансов нет! А вот с Топаловым я бы от такого матча не отказался (смеется). Думаю, в боксе я бы выглядел получше Веселина!
– А за шахматной доской?
– Давайте сейчас наш предстоящий матч не обсуждать, хорошо? Могу только сказать, что форму, как показали шахматная Олимпиада и турнир в Дортмунде, я набрал неплохую. И хотя Топалов – очень сильный соперник, самый опасный из всех сегодня, я настраиваюсь не только на тяжелую борьбу, но и на победу. Хочу стать абсолютным чемпионом мира. И не скрываю этого.
