Катастрофа! Именно так назвал положение Крамника в матче с Анандом известный гроссмейстер Евгений Бареев
СОБЫТИЕ ДНЯ. ШАХМАТЫ. МАТЧ НА ПЕРВЕНСТВО МИРА
КРАМНИК (РОССИЯ) — АНАНД (ИНДИЯ) – 2,5:5,5
Когда в пресс-центре боннского Музея искусств появился гроссмейстер Бареев, кое-кто из российских журналистов воспрял духом. Подумалось, что Евгений, плодотворно работавший с Крамником на матчах с Каспаровым и Топаловым, приехал помочь Владимиру спасать ситуацию. И вот теперь все волшебным образом изменится. Но оказалось, что один из сильнейших шахматистов мира пожаловал в Бонн в роли журналиста – писать о ходе второй половины матча.
ГЛАВНЫЙ БИЧ – ПЛОХАЯ ПОДГОТОВКА
А когда коллеги обрушились на Бареева с многочисленными просьбами об интервью, выяснилось, что никаких иллюзий насчет возможных чудес он не питает.
— Евгений, могли ли вы до старта матча предположить, что он сложится именно так?
— Нет, конечно же, не мог. Я знал, что Крамник очень серьезно готовился к матчу, и предположить, что вся эта подготовка уйдет в «молоко», было невозможно. Был уверен, что эта подготовка окажется не хуже, чем у Ананда. Увы, матч подходит к концу, а этого пока не видно.
— По-вашему, причины неудачной игры Крамника кроются именно в том, что его подготовка оказалась менее качественной, чем у Ананда?
— Да! Именно здесь что-то и нарушилось, попутно внеся сумятицу и в психологический настрой. У любой неудачи есть, если можно так выразиться, спусковой механизм. Думаю, этим «курком» и оказалась плохая подготовка. И когда выяснилось, что заготовленное к матчу не работает, Крамника будто выбило из колеи.
— Когда этот самый спусковой механизм дал первую осечку – я имею в виду третью партию, – все решили, что это досадная случайность. Вы, пожалуй, единственный, кто уже тогда резко высказался по поводу игры Владимира и его подготовки. В ту пору вы уже предвидели, что у Крамника будет много проблем?
— Но я ведь не ошибся?
— К сожалению, нет. Но объясните, на чем вы основывали свой пессимистичный прогноз?
— Первую партию Крамник совершенно правильно поставил, как говорят шахматисты, на два результата — или победа, или ничья. А вот после третьей ему пришлось играть на три результата, то есть рисковать. Ананд же строит свою игру белыми так, чтобы иметь как минимум гарантированную ничью. Вот и вся разница. Нет, пожалуй, не вся. То, что Ананд применяет новинки раньше соперника, – это вовсе не случайность, а результат опять-таки лучшей подготовки. И это задало тон не только третьей партии — всему матчу. Именно здесь корень появившихся у Крамника проблем. И это можно было действительно предвидеть после первого же его поражения.
«ЧИТАЙТЕ МОИ КНИГИ О КРАМНИКЕ!»
— Евгений, давайте уточним: проблема в том, что Крамник подготовился неважно, или Ананд готов очень здорово? И еще одно: кто виноват в том, что срабатывают новинки не твои, а соперника? Сам шахматист? Или, может быть, его штаб? Вы помогали Крамнику в двух чемпионских матчах, знаете, как строится работа секундантов, лучше многих...
— Штаб... Штаб просто делает свою работу – выполняет то, что скажет Крамник. Какое направление работы он задаст, каждому помощнику по отдельности или всем вместе, эти задания «штабисты» и выполняют. Никакой инициативы, никакого своеволия тут быть не может. Этот труд — запрограммированный, однообразный и утомительный для каждого члена бригады.
— Вы хотите сказать, что от штаба в матче мало что зависит?
— Когда как. Если направление работы задано неверно, если все, что сделано, не срабатывает, как это происходит в Бонне, если соперник уходит в другой, совершенно не рассматриваемый при подготовке вариант, то труд этот получается напрасным.
— То есть все оказывается выброшенным в корзину?
— Нет, конечно. Что наработано, то наработано – выбрасывать в корзину интересные заготовки никто не станет. Но если их не удается применить в матче – считайте, что их нет и не было. Они могут пригодиться в следующем сражении, через год, через пять... Но надо, чтобы они срабатывали через день, это гораздо важнее.
— Важнее для Крамника – без сомнений. А для тех, кто эти наработки готовил? Рублевский уже здесь, в Бонне, сказал, что работа в штабе Крамника отнимает много сил, но очень полезна для самих «штабистов», что и Свидлер, и вы, поработав с Владимиром, через год-полтора заметно прибавили в мастерстве...
— В весе я прибавил – было 63 килограмма, а стало 69!
— Что, так много приходилось сидеть без движения?
— Знаете, я книжку написал о двух матчах Крамника. В русском варианте называется «Записки секунданта», в американском – «Из Лондона в Элисту». Вот там обо всем правдиво рассказано. Так что тот, кто хочет побольше узнать, как функционирует штаб шахматиста во время матча, пусть найдет книгу и почитает.
«ЭРА АНАНДА? ЭТО СМЕШНО!»
— Похоже, что вы не только гроссмейстер, но и провидец. Попробуйте поработать «пророком» и дальше – чего нам ждать от концовки матча? И сколько партий в этой самой концовке осталось?
— Честно? Не вижу у Крамника перспектив. «Минус три» — результат, на короткой дистанции неотыгрываемый. Кроме того... Ананда надо обыграть, он не отдает очки сам. А зацепиться за борьбу, показать что-то новое, поставить Виши в трудное положение Владимиру не удается. А сколько партий нам осталось посмотреть... Немного. Одну, две... Точнее сказать не могу.
— В победе Ананда вы не сомневаетесь?
— А кто сомневается?!
— Давайте отвлечемся от будущих чемпионских перспектив Ананда и вернемся в сегодняшний день, в боннский Музей искусств. Если бы вас попросили в двух-трех словах выразить свои впечатления от этого матча, как бы это звучало?
— Вы хотите резюме? Тогда мне не потребуется трех слов. Хватит и одного – «катастрофа»!
