Временное тоже долговечно
Улетая десять лет назад в первую в своей жизни загранкомандировку, молодой комментатор РТР Алексей Попов пытался представить себе, каково увидеть мир Ф-1 своими глазами. И, поверьте, ожидания его не разочаровали. Ибо тогда паддоки были куда открытее нынешних, моторхоумы больше походили на простые навесы кафе, чем на дворцы, а слово «русский» встречало не настороженность, а приветливые улыбки, ибо было эпитетом не «мафии» и «проституток», а советской технологической мощи... Одним словом, за один уик-энд мне удалось лично познакомиться и пообщаться с Мэнселлом, Простом, Сенной, Алези, а также большей частью всего пелетона, включая молодую восходящую звезду Михаэля Шумахера.
ТРИСТА ВЕРСТ ДО ТРАССЫ
Жаль, но теперь времена изменились — из боксов больше не звучит громкая музыка, механики не едят в полдень за одним столом со своими пилотами, а к чемпиону мира на интервью надо записываться у пресс-атташе за полгода вперед. Впрочем, главное – гонки — все же осталось. И не стоит сетовать на доминирование «Феррари» — ведь тогда, в 1992-м, «Уильямсы» с их активными подвесками не допускали и того подобия борьбы, что мы иногда видим сегодня. Кстати, о 1992-м. Я ведь не рассказал вам, что море эмоций началось лишь непосредственно на трассе, которая даже сейчас выгодно отличается от большинства ее европейских коллег, а тогда инфраструктуры Маньи-Кура и вовсе не имели себе равных в мире. Все было свеженьким, с иголочки.
Еще бы, ведь первую гонку здесь провели лишь год назад, но паддок жаловался на географическую удаленность автодрома от цивилизации — три часа от Парижа резко контрастировали как с прочими европейскими этапами, так и с бывшей ареной «Гран-при Франции» — Поль-Рикаром, расположенном всего в сорока минутах от международного аэропорта Марселя. Впрочем, когда я говорю три часа, то имею в виду идеальные условия. В 1992-м же наш путь занял... десять часов — примерно как долететь до Сузуки! Виной этому была парализовавшая всю Францию забастовка водителей-дальнобойщиков, которые заблокировали своими трейлерами и фурами все автобаны, а также мало-мальски значимые местные дороги. А ехать триста верст по проселкам, то и дело натыкаясь на кордоны и давая огромные крюки, чтобы их миновать, — это занятие не из приятных.
С таким «везением» Маньи-Куру, казалось, не пережить этого эпизода, и трасса займет место в длинном ряду Руанов, Реймсов, Клермон-Ферранов, Дижонов и Поль-Рикаров, принимавших у себя самый старый из всех «Гран-при». Это вам не Англия с неизменным Сильверстоуном или Италия с ее монолитом Монцы. Ан, нет! Гонка прижилась, пустила корни, начала постепенно наживать собственную историю и вскоре пройдет уже в 12-й раз подряд! Сейчас, по прошествии многих лет, мне уже вполне понятно, почему. Как и насчет забастовок. Никакого отношения к штампам моей юности про угнетенных пролетариев Запада она не имела. Вернее, к менталитету народа, где бастовать, всем, всегда и везде, является чуть ли не национальным спортом.
Кроме того, если бы социальный протест впрямую отвечал степени бедности населения, то Китай и Индия, наверное, вообще бы не работали никогда, а французы бастовали бы раз в столетие. Да и Маньи-Кур оказался так далеко и застыл в календаре так прочно из-за прямой политической воли высшего тогдашнего руководства страны, причем основные соображения были максимально далеки от спорта, а лежали в экономической, более того, бытовой сфере. Но, как я уже говорил, сама трасса получилась на славу, и это компенсировало недостатки ее географического расположения. Правда, оставалась проблема отелей и ресторанов, но паддок имел привычку резервировать все на год вперед, да и зрители каким-то образом устраивались, ибо огромные трибуны никогда не пустовали.
ГЕРОИ МАНЬИ-КУРА
Однако сама конфигурация автодрома по мере течения лет вызывала некоторые споры. Это как раз из той серии, когда «хотели как лучше», а получилось... Здесь, на четырех с небольшим километрах, скомбинированы все возможные элементы: и медленные повороты, и скоростные затяжные, и медленные шиканы, и быстрые с перепадом высот, и длинные прямые и невероятно острые шпильки. Одним словом, — компиляция всего чемпионата мира в одном флаконе. О чем и говорят названия поворотов — Эшторил, Имола, Аделаида, Нюрбургринг... Проблема в том, что такое разнообразие предъявляло столь высокие требования к шасси, подвеске, мотору, резине, электронике, коробке передач и тормозам, что машины традиционно выстраивались по ранжиру реальной силы и гонки часто превращались в процессии со все увеличивающимися отрывами.
Реальной тактической борьбы здесь также немного. Температура в июле здесь всегда так высока, а требования к резине столь велики, что одного пит-стопа практически не бывает — как минимум два, если не три! Но и в этой серии спринтов есть свои герои. Так, Михаэль Шумахер тогда, в 1992-м, ошибся, протаранив в шпильке «Аделаида» «Макларен» Сенны, что закончилось потом жестким объяснением в боксах, зато затем был неподражаем. На счету Красного Барона уже пять побед, и шансы на чемпионство вполне реальны. Правда, для этого надо, чтобы Монтойя и Баррикелло не финишировали на втором месте. И Хуан, дебютировавший лишь в прошлом году, здесь пока ничего не показал (но не забывайте серии из четырех «поулов» подряд).
Однако на счету Рубенса во Франции «поул» и уже три подиума подряд. Да и вообще бразилец сейчас явно на подъеме. Ральф в прошлом году стартовал с «поула» и финишировал вторым, уступив старшему брату лишь на пит-стопе, а Култхард и вовсе выиграл здесь в 2000-м, более того, четырежды показывал лучший круг в гонке за четыре последние года. Не будем забывать и Френтцена — блестящего победителя «Гран-при Франции-99». А вот кто может развить свой британский успех, так это Вильнев — ведь он уже четырежды финишировал тут в очках, причем не ниже четвертого места.
