Фигурное катание. Ирина Слуцкая: Никто не знает, что я делала в Турине. Впервые после олимпийской драмы, потрясшей всю Россию, фигуристка согласилась на беседу с журналистом – обозревателем «Советского спорта» Андреем Ванденко
ФИГУРНОЕ КАТАНИЕ
ВСТРЕЧА ДЛЯ ВАС
После Олимпиады в Турине Ирина Слуцкая не провела дома и десяти дней. Едва закончились Игры, началась гастроль с показательными выступлениями по городам и весям России. Недельная передышка, больше похожая на перепаковывание чемоданов, – и полет за океан для участия в очередном ледовом шоу. На этот раз куда более продолжительном. В Москву из Америки Ирина вернется лишь в конце лета. Значит, шанс задать рожденные Турином вопросы оставался только сейчас.
Слуцкая на интервью согласилась без особого желания, предупредив, что не склонна исповедоваться перед посторонними. Мы встретились в кафе с видом на Красную площадь. Ирина заказала навороченный коктейль из свежих фруктов за 800 рублей, Сергей, муж, не стал брать ничего, а я ограничился демократичным морковным соком со сливками за 250 рэ…
«ВЫ ЛИЧНО НАБЛЮДАЛИ, КАК Я ВЫБРАСЫВАЛА МЕДАЛЬ?»
– Время лечит, Ирина?
– Что?
– Раны.
– Какие?
– Всякие – душевные, физические. Я сейчас о первых спрашиваю.
– А меня никто не ранил. С чего вы взяли?
– Взяли, извините, вы. Бронзу в Турине вместо золота.
– А кто сказал, что я обязана выиграть Олимпиаду?
– Похоже, Ирина, мы местами поменялись? Решили меня проинтервьюировать, вспомнив стажировку на Первом канале?
– Я всего пару месяцев ходила на курсы тележурналистов, и было это два года назад. Пора уже забыть историю, сколько можно вспоминать? Нет, я другое хочу понять: откуда берутся заявления о моем поражении на Олимпиаде? Почему люди за меня отвечают?
– Наверное, потому, что вы молчите.
– Хотите узнать, что думаю о закончившихся Играх? Очень рада появлению в моей богатой коллекции спортивных наград второй олимпийской медали. Все!
– Разве вы об этом мечтали?
– Во-первых, не обязана раскрывать душу перед чужими людьми, во-вторых, в спорте никогда нельзя ничего планировать, в-третьих, неправильно оценивать Турин вне контекста, в отрыве от пережитого мною за последние четыре года. После Солт-Лейк-Сити я серьезно переболела, потеряла сезон, но сумела вернуться на лед, выиграла чемпионат мира-2005 и последнее первенство Европы.
– О том и речь: эффектной олимпийской концовки не получилось.
– Так говорите, словно я в Турине не бронзовой стала, а пролетела мимо десятки сильнейших!
– По вашей реакции сужу, Ирина. Не заметил счастья на лице, когда стояли на пьедестале почета.
– Что вы жилы из меня тянете? Все равно отвечу ровно то, что сочту нужным. Да, я споткнулась, катая произвольную программу, да, не выиграла золото, да, обидно, но ведь и без награды я не осталась. Это – главное. Поймите, не делаю из случившегося трагедии, жизнь продолжается.
– А зачем тогда выбрасывали медаль в мусорную корзину?
– Вы лично за этим наблюдали? Нет? Тогда почему беретесь утверждать?
– Я спрашиваю, Ирина, рассчитывая от вас ответ услышать.
– Вот и слушайте внимательно: написанное в газетах – домысел чистой воды. Когда-то по прессе гуляла байка, будто Слуцкая после соревнований выкинула платье в урну, теперь появилась свежая версия – медальная. Никто из посторонних не мог видеть, что я делала в Турине, когда закончились выступления фигуристок. Михаил Куснирович привез меня в «Боско-дом», провел в отдельную комнату, где мы с тренером Жанной Громовой и находились весь вечер. Там было еще несколько человек, которым доверяю. Они никогда не стали бы рассказывать журналистам подробности того ужина.
Да, в первый момент мне захотелось уединиться, спрятаться от любопытных глаз, не отвечать на дурацкие вопросы, не выслушивать слова сочувствия. Но буквально на следующий день я опять приехала в «Боско-дом» и уже ни от кого не таилась. Потом мы с подружкой отправились в горы, прекрасно там отдохнули. Я ходила по ресторанам, встречалась со знакомыми, с утра до вечера была в обществе людей, совершенно не имея времени на то, чтобы предаваться тоске и депрессии.
«НА ЦЕРЕМОНИИ ЗАКРЫТИЯ БЫЛА ПЕРЕХОДЯЩИМ ЗНАМЕНЕМ»
– Неужели и по ночам вам не снился роковой тройной риттбергер, закончившийся падением?
– Обошлось без кошмаров. Понимаю: все ждали от меня победы. Но если кто-то выиграл девять раз подряд, не факт, что удастся стать первым и в десятый. Это спорт, он соткан из сюрпризов. И не всегда приятных. Вот вы говорите: прыжок. Да я его с закрытыми глазами в показательных выступлениях делаю! Без проблем. А в решающий момент ошиблась.
– Пытались найти объяснение: почему?
– Даже не думала искать. Зачем? Глупо махать руками после драки. Я не вернусь в Турин и не повторю попытку, прошлое не отмотаю и упущенное не наверстаю.
– Все верно, но как запретить себе не думать, не ковырять болячку?
– Видимо, я неправильная. Чтобы попусту не изводить себя, переворачиваю страницу – и живу дальше.
– Ну а вывод сделать из поражения?
– Да мне и так все понятно, но куда я с этим знанием пойду? Если бы следующие Игры состоялись через месяц или хотя бы через год, а то ведь впереди целая вечность. Что со мной случится за это время? Лучше не загадывать, а жить в настоящем.
– Кто, к слову, нес вас на плечах на церемонии закрытия ХХ Игр?
– Я была как переходящее знамя. Ребята менялись.
– А решение не ехать на чемпионат мира когда приняли?
– В начале сезона. Знала: вне зависимости от места, занятого в Турине, выступать в Калгари не буду.
– Разве не вы заявляли на Олимпиаде, что не исключаете участия в мировом первенстве?
– По горячим следам сказала, в запальчивости. Потом рассудила: это будет напоминать попытку оправдаться, реабилитироваться, а мне подобное ни к чему. Я все и всем давно доказала. К тому же у меня на руках были подписанные контракты на участие в двух крупных турне, а взятые обязательства надо выполнять. Собственно, это сейчас и делаю.
На днях вернулась из поездки по России. Надо было видеть, как публика реагировала на мои выступления. Во всех городах принимали обалденно, фантастически! Постоянно кричали с трибун: «Ты лучшая, Ира!». Каталась, а из зала шла такая энергия, что я невольно заводилась, проникалась азартом. После шоу буквально заваливали мягкими игрушками. Столько надарили, что запросто могу открыть собственный детский магазин. Поверьте, народ не стал любить меня меньше, в этом смысле я ничего не потеряла, а может, даже приобрела.
– Конечно. К любви ведь примешивается жалость. Это в нашем характере: ждем, пока сильный споткнется, и радостно бросаемся его поднимать.
– Почему? Кое-кто и подтолкнуть норовит... Впрочем, особенного злорадства по отношению к себе не заметила. Как и желания пожалеть. Повод отсутствовал, предмет для спекуляций. Сочувствовать можно было после Олимпиады в Солт-Лейк-Сити, там я выиграла, но победу украли. А о чем говорить в Турине? Ясно, что золото сама отдала, своими руками повесила медаль на шею японке.
Да, мне полагалось серебро, а досталась бронза. Но в данной ситуации это было уже не столь важно. Особенно для моих поклонников. Конечно, нельзя нравиться всем, но, повторяю, тех, кто меня любит, по-прежнему гораздо больше, чем шипящих в спину. И речь не только о зрителях. Во время тура по России мы так сдружились с ребятами, что чувствовали себя одной семьей. Никто не ругался, не ссорился, все держались вместе.
– Прямо-таки идиллия, Ирина.
– Самой удивительно. Придраться было не к чему, даже если бы сильно захотелось.
«МЕНЯ БРОСИЛИ В ВОДУ И СКАЗАЛИ: ПЛЫВИ!»
– В Америке, надо полагать, вас ждет другая картина?
– Наверняка. Я уже выступала в подобном многомесячном шоу после Олимпиады-2002, и воспоминания остались не самые приятные. Конечно, деньги в Америке платят приличные, но достаются они не даром.
– Сколько у вас выступлений запланировано на этот раз?
– Кажется, восемьдесят три. В среднем чуть ли не через день получается. Учтите: при этом придется мотаться по всем Штатам, постоянно перелетать, переезжать с места на место. Шоу ведь будут не только в крупных городах, но и в маленьких деревушках.
– И там есть искусственные катки?
– У меня ощущение, что в США ледовые дворцы построены едва ли не в каждом населенном пункте.
– Кто еще из российских фигуристов участвует в туре?
– Женя Плющенко, Таня Тотьмянина и Максим Маринин. Обычно стараюсь держаться поближе к своим, так проще, привычнее. Все-таки поездка длинная, к концу усталость наваливается, окружающие начинают раздражать, особенно если интересы у людей не совпадают.
– А что за публика собирается?
– Непростая – американцы, китайцы… Конечно, все можно пережить, когда имеешь цель.
– Язык у вас есть?
– Показать? Пожалуйста.
– Вижу. Даже с пирсингом. Но я про иностранный.
– С 1996 года по Америке гастролирую, в шестнадцать лет в первый раз поехала, никого тогда не знала из партнеров, с которыми предстояло рядом кататься. Вокруг все были взрослые, успешные, говорили по-английски, а я от страха почти ничего не понимала. Словом, жестко получилось, бросили в воду и сказали: плыви. Через год меня в гостиничный номер с американкой поселили, поневоле пришлось язык подтягивать.
– А сейчас с кем в турне соседствуете?
– С тезкой, с Ирой Григорян. Когда-то была сильной фигуристкой, теперь в ледовых шоу выступает. Она постоянно живет в Лас-Вегасе, время от времени летаю к ней в гости, если есть несколько свободных дней.
– В казино играете?
– Даже ни разу не пробовала.
– Боитесь, что затянет?
– Неинтересно, желания нет. В слепую удачу не верю, предпочитаю рассчитывать на собственные силы.
– Зачем же тогда в Лас-Вегас мчитесь?
– Мне там нравится. Место хорошее.
«В РОССИИ ТЕБЯ ОБМАТЕРЯТ, НО ОТКРЫТО»
– Муж будет сопровождать вас в поездке по США?
– Планирует периодически приезжать. Трудно так долго находиться одной.
– Почему бы тогда Сергею не остаться с вами на весь срок?
– А кто оплатит путешествие по стране, гостиницу? В нашем контракте ничего про супругов не сказано – значит, все расходы за свой счет. Если учесть, что отели нам всегда заказывают первоклассные (номер стоит не менее 500 долларов) да и авиабилеты обходятся недешево, удовольствие влетит в копеечку. Не в кайф так глупо отдавать заработанное, уж лучше потерпеть.
– Как время в Америке убиваете?
– По магазинам шатаюсь.
– И отсылаете чемоданы со свежеприобретенным на родину?
– Однажды попробовала. Знаете, в какую сумму отправка обходится? Свыше тысячи долларов за место багажа. Дешевле самой слетать в оба конца… Кроме шопинга, в кино иногда хожу, свежим воздухом дышу.
– Ноутбук в Штаты берете?
– Купила ради такого случая новый. Старый от бесконечных взлетов-посадок развалился. Смотрю в компьютере DVD, слушаю музыку, изредка заглядываю на сайт моих фанатов.
– А среди заокеанской публики у вас поклонники есть?
– В каждой стране свои кумиры. Их носят на руках, а мы были и остаемся гостями. Конечно, Женю Плющенко и в Штатах принимают прекрасно. Еще бы! Он на голову выше остальных мужчин-одиночников, особняком стоит. В женском катании ситуация иная. У американцев имеются собственные классные фигуристки. Мишель Кван и Саша Коэн тоже ведь в нашем шоу участвуют. Как бы ни крутилась, на их фоне примой мне не стать даже с прыжком в шесть оборотов. Объективная реальность.
– С которой двукратной чемпионке мира, наверное, трудно согласиться?
– Америка – не моя страна, поняла определенно. Там все искусственное – люди, отношения между ними. Даже пища. В России тебя запросто обматерить могут, но сделают это открыто, в глаза. Вчера в самолет захожу, снимаю шубу, хочу положить на полку, а мужик с соседнего кресла орет: «Куда лезешь? Там моя шапка! Помнешь!». Конкретно, доходчиво объяснил.
Все же наш народ искреннее в проявлениях чувств, как положительных, так и отрицательных. Русскому человеку верю, а американцу, извините, нет. Клин стоит внутри, мешает. В Штатах вроде бы улыбаются в глаза, говорят: «You’re the best!» – но стоит отвернуться, тут же – оба-на! – опускают по полной программе. Сколько раз было: выходишь с катка, ждут люди, тянут листочки для автографов. Расписываешься, а тебя после этого спрашивают: «Sorry, what is your name?». Елки! Но если даже фамилию мою не знаете, зачем вам эта загогулина на клочке бумажки?
– Смешно.
– Ну да. Когда случается в первый раз. А если в десятый или в двадцатый? Невольно начинаешь думать: блин, на кой черт мне все это нужно?
– Деньги, Ирина, деньги.
– Конечно. Если бы могла зарабатывать такие суммы в России, ни за что в Америку не полетела бы. С другой стороны, это моя работа – и грех на нее жаловаться. Другие за счастье сочли бы получить подобное предложение. Жизнь приучила на все смотреть по-философски, радоваться тому, что есть. Бог дал, Бог взял. В одном потеряла – значит, в другом отыграюсь. Меня столько раз кидало из стороны в сторону!
Знаете, например, что этого разговора могло вообще не случиться, если бы послушалась советов врачей? Меня еще два года назад на заслуженный отдых отправляли. Навсегда запомнила слова «доброй» нянечки: «Деточка, да с твоим диагнозом надо в койке лежать и писать под себя, а не о возвращении в спорт мечтать». Я прошла очередное обследование в очередной больнице – и меня проводили домой таким напутствием. Приятно, правда?
«ТОЛЬКО РАЗ В ЖИЗНИ РЕВЕЛА ОТ РАДОСТИ»
– А что вам говорили, когда в 2004 году решились после болезни поехать на чемпионат мира и заняли там девятое место?
– Я никого не слушала. Поставила цель: если анализы нормализуются, обязательно выступлю на первенстве в Дортмунде. Мечтала об этом! Меньше всего думала о месте, которое займу, это не имело для меня принципиального значения. Знала: главное – победить болезнь, тогда сумею вернуться на лед и стать лучшей. Это и доказала через год на мировом чемпионате в Москве.
– Но ведь могло сложиться и по-другому. Скажем, теннисистка Анастасия Мыскина так и не оправилась от обидного поражения на Олимпиаде в Афинах, футбольный вратарь Александр Филимонов, по сути, закончил карьеру после нелепейшего гола в игре за сборную.
– Наверное, у меня психика устойчивее или обстоятельства сложились счастливо. В любом случае моя тактика принесла успех. До сих пор воспринимаю выигрыш золота в Москве как эмоциональный пик карьеры. Никогда не испытывала такой радости и восторга. Год прошел, а слезы и сейчас наворачиваются на глаза при воспоминаниях, тогда же стояла на пьедестале и ревела в три ручья. Больше ни разу в жизни от радости не плакала.
– Может, возьмете кассету с записью в Америку? Для поднятия морального духа, когда затоскуете.
– Мне и так есть что тащить. Лекарства полчемодана займут. В Штатах ведь без рецепта элементарный аспирин не купишь. И стоят таблетки бешеные деньги. Не дай бог простудиться, на аптеку работать придется.
– Но вы же закаленный российскими трудностями товарищ. Елена Водорезова рассказывала, в каких условиях тренировались на стадионе Юных пионеров.
– Да, древние спартанцы отдыхают… Зато сейчас выхожу на лед, все вокруг мерзнут, а мне хоть бы что. Когда перед Олимпиадой пару недель каталась в Новогорске, чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Там были шикарные условия!
– Мы все о прошлом говорим, а если попытаться заглянуть в завтра, Ирина?
ПРИШЛИ SMS!
Уважаемые читатели!
А что бы вы хотели пожелать Ирине Слуцкой?
Шлите SMS на номер +7-916-377-03-47. Ваше обращение будет опубликовано в завтрашнем номере «СС».
