Победительница этапов гран-при Елизавета Туктамышева: Я прыгну четверной. Обязательно!

ФИГУРНОЕ КАТАНИЕ

К редакции они подъехали на двух машинах. И не потому, что Алексей Мишин и Лиза Туктамышева привыкли жить с чрезмерным комфортом. Просто Профессор решил взять с собой на «Прямую линию» в «Советский спорт» всю свою команду, тех, кто наравне с ним сделал из Лизы мировую сенсацию, в 14 лет начавшую сразу побеждать взрослых чемпионок мира и Европы. «Это, знаете ли, Райкин никогда не злоупотреблял упоминанием Жванецкого, как автора текстов, с которыми выступал. А мне хочется, чтобы людей, которые со мной работают, знали все!» – доходчиво объяснил мэтр, снимая пушистую меховую шапку.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

ТУКТАМЫШЕВА
ЕЛИЗАВЕТА СЕРГЕЕВНА
Родилась 17 декабря 1996 года в Глазове (Россия).
Титулы: трехкратный призер чемпионатов России. Серебряный призер финала юниорского Гран-при-2010, серебряный призер чемпионата мира среди юниоров-2010. Победив в текущем сезоне на первом в жизни этапе «взрослого» Гран-при в Канаде, стала пятой российской фигуристкой в истории, кому покорилось это достижение. Вслед за этим последовала и победа на следующем этапе Гран-при, в Париже.
За что ее зовут вундеркиндом: уже в 12 лет Елизавета Туктамышева исполняла сложнейшие элементы, аксель в три с половиной оборота и каскад тройной лутц – тройной тулуп.

Вместе с Мишиным и Туктамышевой пришли ее личный тренер Светлана Веретенникова и хореограф Георгий Ковтун. «Этот скромный человек в очках весь вечер будет скромно молчать, если вы его сами не спросите», – поучал меня Алексей Николаевич, кивая в сторону Ковтуна и при этом двигаясь по коридору настолько стремительно, что приходилось невольно ускорять шаг, чтобы не отстать. И кому же здесь семьдесят лет?

ЛЕТНИЙ САД. ПРОМОКАШКА. И ПЛАСТИЛИН

На столе, заранее подготовленном к «Прямой линии» гостей ждали фрукты и… шоколад. Две полные вазочки.
– Мы прочли на Лизиной страничке в одной из социальных сетей в списке «хобби» – шоколад. Шоколад как хобби – это нечто! – удивляемся мы.
– Потому что я без него не могу! – простодушно реагирует Лиза.
– Совсем?!
– Когда мне грустно или я чувствую себя очень уставшей, после шоколада с кофейком жизнь видится совсем в другом свете. На самом деле утром можно позволить себе все…
«Ты лучше скажи: Я просто хочу всегда быть в шоколаде!» – тихо, но четко подсказывает Профессор.
Мишин даст юному дарованию и еще одну, куда более эпатирующую подсказку. Когда мы заговорим о бесстрашии, профессор примется едва различимо шептать: «Говори: я буду бесстрашной в любви!».
Впрочем, ни одной из подсказок Лиза Туктамышева не воспользуется. Она весьма красноречиво промолчит. То ли девочка из Глазова пока не готова стать бесстрашной в любви, то ли… У нее просто есть свое мнение.
Что, согласитесь, неплохо. Особенно в 14 лет.
А мне вот захотелось воспользоваться профессорской подсказкой. В конце концов Георгия Ковтуна, одного из самых авторитетных в мире балетмейстеров, вот так живьем встретишь нечасто.
– Георгий Анатольевич, когда вы ищете для Лизы новый образ, вы ищете его скорее для внутреннего человека, который в ней живет?
– Разумеется!
– И как он выглядит, этот внутренний человек?
– Это пластилин. Мягкий, податливый, который все воспринимает. Лиза воспринимает любую краску. Очень быстро! С ней приятно работать. Из этой девочки можно лепить сейчас что угодно. Мы с ней учимся постоянно. И очень многому. Как моргать, как двигать носом. Такие мелкие движения создают образ, делают его более зрелищным, драматичным.
– До работы с Георгием Анатольевичем Лиза никаким особенным изяществом не выделялась, – решает высказаться Мишин. – Есть маленькие девочки, совсем маленькие, а уже такие изящ­ные, словно куколки. В Лизе ничего похожего не было. Но, как выяснилось, и это только благодаря Георгию Анатольевичу выяснилось, – в ней жил маленький художник, Ковтун потихоньку начал вытягивает ее внутреннего художника. И, когда вытянул, все ахнули.
– Как вы вытягивали, Георгий Анатольевич?
– Крючочками, крючочками! Это было легко! Лизина восприимчивость позволяет ей чувствовать даже очень сложные вещи. Например, она танцевала под Besame Mucho, рассказывая историю немолодой актрисы, вспоминающей свою жизнь. И этот ребенок (Лиза!) все смог передать! Ей все интересно, понимаете? А когда ей интересно, мне интересно, тренеру интересно…
– Это уже настоящая охота! (реплика Алексея Мишина).
– Минуточку, Лиза! Это охота или все-таки работа?
– Работа, – немного подумав, говорит Лиза. – Но – с элементами игры…
– Часто вы ходите с Лизой на балет?
– Я с Лизой на балет особенно и не хожу, – весело сверкнув очками, сознается Ковтун. – У нас Алексей Николаевич большой любитель балета, он туда прямо загоняет!.
– Загоняет?
Мишин, фыркнув, решительно отодвигает кофейную чашку:
– Для такой девочки, или, если угодно, полудевушки, как Лиза, не столько важен сам балет. А обстановка зала, театра! Ребенок, который ходит мимо Первоуральского новотрубного завода, – это один ребенок. А тот, который ходит мимо решетки Летнего сада, – это другой ребенок.
– После скольких спектаклей становятся видны изменения?
– Если человек, как промокашка, они становятся заметны очень быстро. А если как кусок рубероида – то никогда!

«ТУКТАМИШИНА». ШУТОЧКИ ПЛЮЩЕНКО

Мы не вовремя попытались угостить Лизу шоколадом. Но, может быть, с подарками «со смыслом» получится удачнее? Лиза охотно берет на руки белого зай­ца (один из символов Олимпиады в Сочи – а ведь Лизу уже многие именуют «нашей сочинской надеждой») и коробку с фильмом «Обыкновенное чудо» (а это как раз то, что она сделала в своем первом «взрослом» сезоне, выиграв этапы Гран-при в Канаде и в Париже).
– Знаете, как зовут этого зайца? Михей. Немного похоже на фамилию вашего тренера, – рассказываю я Лизе, пока она позирует перед фотографами.
– Это что! – откровенно веселится Профессор. – Ее уже «Туктамишиной» стали называть. Как вам это нравится?
– А как насчет «Обыкновенного чуда»? Лиза, вы в чудеса верите?
– Верю!
– И они с вами случались?
– Да. Самое большое чудо – это, наверное, то, что я попала к этому тренеру, Алексею Николаевичу.
– Школа профессора Мишина славится необычными изобретениями. Допустим, гироскоп, измерительный прибор, встречающийся еще на подводных лодках. Вы уже катались с гироскопом?
– Каталась! Сначала было непривычно. Потом я перестала о нем думать. Еще меня удивил тренажер в виде диска на платформе с ручной регулировкой скорости. На нем можно вращаться со скоростью, превышающей скорость вращения на льду. После, при вращениях на льду, уже не кажется, что это происходит очень быстро.
– С приборами разобрались. А вы помните, как впервые увидели живого Плющенко?
– Когда я только стала ездить в Питер, он сделал перерыв… Но затем Евгений снова появился на катке. И я, когда его в первый раз увидела… «Вау!». Сердце заколотилось: сам Женя Плющенко! А потом мы подружились. Я спокойно могу разговаривать с ним. Он такой хороший. Иногда подкалывает меня. Но это у него выходит смешно и вовсе не обидно.
– Вот об этом обязательно расскажите. Мы же ничего не знаем, нас он пока не подкалывал.
– Например, катается и смотрит на меня, не отрываясь, шутливо округленными глазами. Как будто съесть меня хочет, – прямо сейчас, живьем! А если я катаю фрагмент своей программы, располагается где-то рядом и начинает делать то же самое. Под мою музыку, только в своей манере. И это уже не совсем шутка: он показывает, как это можно сделать более ярко, более выразительно! Женя и шутит, и учит одновременно. Он учил меня, например, играть взглядом во время выступления. Когда ему категорически что-то не нравится, он прямо подходит и говорит: «Лиза, так нельзя!». Несколько раз может повторить: «Нельзя так, Лиза, нельзя!». И он готов сколько угодно объяснять, как на самом деле должно быть. Ему не жаль времени. Он совсем не раздражается, для него важно, чтобы я поняла! Жене, в частности, не нравилось, что я глаза опускаю…
«Отчитывал, одним словом, за скромность!», – комментирует Лизин личный тренер, Светлана Веретенникова.
«Да, да, за скромность…», – смеясь, соглашается Лиза.

ПРОВЕРКА НА СКРОМНОСТЬ. ОБЛЫСЕНИЕ – СРЕДСТВО ОТ ПОСЕДЕНИЯ

– Сейчас мы вам устроим небольшую проверку на скромность. Алексей Мишин уверяет, что не существует в мире такой фигуристки, которую вы неспособны обыграть. Это верно?
– Если мой тренер так считает, то я ему целиком и полностью доверяю.
– Так считает он, а что же считаете вы?
– Если я выступлю на все сто процентов, то… вполне возможно.
– Лиза, а когда в 14 лет побеждаешь действующую чемпионку мира, японку Андо, спустя несколько недель – чемпионку Европы, итальянку Костнер, какое чувство превалирует? В душе?
– Никакого. Победила, и все.
– Извините, я вам не верю.
– Понимаете, Мики Андо на Japan Open я победила не потому, что сама была так уж хороша. Скорее, она неважно выступила. А Костнер – я не видела ее произвольной программы. И по сей день не в курсе, как итальянка ее откатала. Может быть, она допустила какие-то ошибки.
– Уточним: серьезная девочка Лиза совершенно серьезно полагает, что не она побеждает, а другие в силу каких-то причин проигрывают. Это как называется? Скромностью?
Светлана Веретенникова не смогла не помочь Лизе: «Да! Внутренняя скромность! А почему бы и нет».
– Не пора ли скромность потихоньку преодолевать? И приучать себя к мысли, что ты лучше всех?
– Лиза преодолевает. Она же выигрывает. Именно этим и преодолевает.
«А я просто не хочу думать, что я лучше всех, – быстро и убежденно добавляет Лиза. – Хотя бы потому, что это неправда!»
– Интересная вещь. Года четыре назад, когда начали появляться ваши первые интервью, в них фигурировали две фамилии. Саша Коэн и Мики Андо. А затем, уже в последнее время, эти фамилии исчезли. Их заменили слова: «Нет кумиров. Борюсь в основном сама с собой». Так все-таки: кумиры есть, или кумиров нет?
– Я не помню, чтобы я говорила, что я восхищаюсь Сашей Коэн, или Мики Андо.
– А между тем все записано и опубликовано!
«Она тогда еще слишком маленькой была и называла тех, кого знала, кто на ум придет», – улыбается Светлана.
«Да, скорее всего», – вслед за тренером рассмеялась Лиза.
– Но при мысли о ком-то пусть немножко, но дрожат колени? Пусть не от страха, а, допустим, от очень большого уважения. Вот вы видите, что перед вами выходит кто-то на лед и прыгает каскад из двух тройных, лутц с тулупом. Легко, свободно, без напряжения…
– Я выйду и тоже прыгну 3–3, лутц с тулупом. Зачем же дрожать?
– Аделина Сотникова сказала, что волновалась перед короткой программой на своем первом Гран-при в Китае так, как  не волновалась никогда в жизни. Что происходило с Лизой в Канаде?
«Лиза тоже волновалась, – отвечает Веретенникова. – Но не слишком. Мы ее настроили так, что для нее не место важно, а катание».
«Да она будет волноваться всю жизнь, – запальчиво подхватывает Мишин. – Кто не волнуется, тот не артист. Это во-первых. А во-вторых, без волнения не покажешь максимального результата. Есть волнение мобилизующее, а есть мандраж деморализующий. И надо свой мандраж превратить в двигательную силу. Как же Лиза не волновалась? Она тряслась!»
– Что вы делаете, чтобы мобилизующее волнение не перешло в деморализующий мандраж, Алексей Николаевич?
«Я? – скучающим тоном переспрашивает Профессор. – Ничего. Спортсмен сам должен кататься, сохранять двигательную активность и сражаться за себя. Когда тренер подзывает к бортику и будто бы производит волшебные пассы руками, он просто хочет попиариться перед телекамерами. И ничего больше. Никаких волшебных пассов не существует. Сражаться за себя! А если не можешь – ты тряпка! И из тебя ничего не получится!»
– Скажите, Лиза вообще послушная? У вас волосы от нее не седеют?
– Я знаю одно очень надежное средство борьбы с поседением. Это – облысение! 

ВОПРОС РЕБРОМ
УДАЧНЫЙ МОМЕНТ ДЛЯ ЗАХВАТА?!

Мишин недавно красочно сравнивал Лизу с примадонной шестидесятых – олимпийской чемпионкой Гренобля Пегги Флеминг. А девочка-то, оказывается, не очень хорошо представляет, о ком речь…
«Ее трудно за это винить, – справедливо рассуждает мэтр. – Когда каталась Пегги Флеминг, Лизиных родителей и в проекте не было!».
– Может, подберем другой, более современный идеал, Алексей Николаевич?
– Это невозможно! Великих фигуристок больше нет! Катарина Витт (двукратная олимпийская чемпионка. – Прим. ред.), Пегги Флеминг, Габи Зейферт (двукратная чемпионка мира– Прим. ред.)… Но это было давно. А сейчас в женском одиночном катании настолько слабая эпоха… Таким слабым оно не было никогда. В то же время в России подрастает целая плеяда юных девочек, начиная с Лизы, чемпионки России Аделины Сотниковой, Юлии Липницкой и заканчивая совсем маленькой Родионовой. Нужно захватывать самые высокие места и никого наверх больше не пропускать. Настал очень удачный исторический момент!

ЗА БОРТИКОМ
«CАМАЯ ИЗВЕСТНАЯ ГЛАЗОВЧАНКА В МИРЕ»

Наши читатели Лизу Туктамышеву немного шокировали. Без злого умысла. Нет, в основном вопросы были простыми, но один из них…
Artur_karr: Елизавета, где вы родились, откуда родом ваши родители?
– Я родилась в Глазове, и папа мой тоже родился в Глазове. А мама – в Туле. Потом моя бабушка встретила свою любовь, и они с мамой переехали в Глазов.
Croulman: Вы часто бываете в Глазове, Лиза? Есть у вас в городе свои, любимые места?
– Глазов очень маленький город. Встречаясь с друзьями, мы просто гуляем по улицам в центре.
– Каково ощущать себя самой известной глазовчанкой в мире?
– Я самая известная глазовчанка в мире? Вот так новость! Разве?
Лиза недоуменно смотрит на Веретенникову.
«Это не совсем так! – разрешает недоумение Светлана. – У нас были известные борцы или вот, например, Сергей Бармин, стрелок, чемпион мира».
– Видите, как бывает в жизни, Светлана. Кто о существовании Глазова, может быть, вообще узнал только благодаря Лизе.
– Ну так это замечательно!
SkateFalcon: Елизавета, почему вы начали заниматься фигурным катанием, что повлияло на ваш выбор? И еще: есть ли у вас друзья среди российских и зарубежных фигуристов?
– На катке я оказалась по дружбе. А потом уже не захотелось расставаться с коньками, убирать это из своей жизни. Что касается второго вопроса, то много раз мне приходилось слышать: в спорте не бывает друзей. Я с этим не соглашусь. У меня очень много друзей, хороших знакомых, причем как среди русских, так и среди иностранцев.
– Добрый день! Александр Гаврилов из Новосибирска вас беспокоит. С пятой попытки до вас дозвонился! Я хочу кое о чем спросить Алексея Мишина. Алексей Николаевич, в нескольких километрах от редакции, где вы в данную минуту находитесь, проходит вручение смокинга футбольному джентльмену года. За fair play. А в фигурном катании такой приз можно кому-нибудь вручить?
«У меня есть ответ на ваш вопрос. Но он, увы, отрицательный, – бескомпромиссен Мишин. – Fair play должен присуждаться судейской бригаде, федерации… Вот это будет «fair play». Если судейская бригада отсудила благородно, ей и нужно вручить такой приз. Но я не припомню такую бригаду, которую стоило бы наградить.
– Елена Литвинова. Нижний Новгород. Я хочу услышать Алексея Мишина!
– Вы его слышите!
– Мы с дочерью очень любим фигурное катание, всегда его смотрим. Скажите, женщины когда-нибудь будут прыгать четверной прыжок?
– Обязательно. К этому все идет.
– Назовете дату?
– Через 10 лет.
– Лиза, вы пытались прыгать четверной? Вам бы очень пошла роль «Валентины Терешковой»!
– Вы думаете, мне этого не хочется?! Постоянно пытаюсь. На тренировках.
– И как?
– Ну… Это были хорошие попытки.
«Обещающие, – осторожно уточняет Профессор. – Так что, может быть, сделает!»