На деревню к дедушке. Наш спецкор первым из российской пишущей прессы побывал в пекинской олимпийской деревне, где встретил Маркиза Самаранча
ПЕКИН-2008
ДО СТАРТА ОЛИМПИАДЫ – 4 ДНЯ
Еще в пятницу журналист «Советского спорта» открыл для себя Олимпийскую деревню, где пообщался с бывшим президентом МОК, руководством российской делегации и сборной по спортивной гимнастике.
НАПУТСТВИЕ САМАРАНЧА
Никогда не видел, чтоб так просто можно было проникнуть в Олимпийскую деревню. Китайцы отгрохали рядом с ней пресс-центр. В нем по предъявлении основной аккредитации тебе в обмен выдается другая, по которой и можно прошествовать в обитель спортсменов. Все! В результате процедура, на которую я запланировал час, заняла всего пять минут. Настроение после этого, естественно, было приподнятым.
А тут еще, не успел я переступить порог деревенской территории, гляжу: на меня в окружении охраны движется не кто иной, как почетный президент Международного олимпийского комитета (МОК) Хуан Антонио Самаранч. Опешив, я замер, как истукан, и неожиданно для себя произнес дежурное «здравствуйте!». Пожилой маркиз тоже остановился, будто требуя продолжения беседы с моей стороны.
– Можно вас сфотографировать? – нашелся, наконец, я и полез в поясную сумку за камерой.
– Не можно, а нужно, – слабым голосом уточнил испанец. – И не меня, а вместе сейчас сфотографируемся. Ваша форма всегда очень красивая, но новую модель я до сих пор еще толком не рассмотрел. Иди-ка сюда!
Я подошел к президенту, он аккуратно обнял меня за талию. Охрана засуетилась, один человек достал из кармана свою фотокамеру, другой любезно взялся запечатлеть исторический момент моим аппаратом. Серия вспышек – и маркиз уже добродушно похлопывает меня по плечу.
– Теперь ты обязательно должен выиграть, парень! – весело напутствовал он и продолжил путь.
Поскольку я был в костюме от официального экипировщика нашей сборной, то Самаранч явно принял меня за одного из российских спортсменов. С его легкой руки мной теперь заинтересовались еще и китайские волонтеры: с кем же таким этот почтенный господин фотографировался? Они на всякий пожарный тоже несколько раз сфотографировались рядом со мной, а напоследок попросили показать, как получился снимок с Самаранчем. Только после этого я смог продолжить свой феерически начавшийся путь в Олимпийскую деревню.
НАШ ОЛИМПИЙСКИЙ АДРЕС – B10
Вдоль и поперек исследовав своеобразный амфитеатр, на территории которого происходят официальные мероприятия (скажем, именно там 5 августа в 11 утра по Москве состоится церемония поднятия российского флага), я собрался было проследовать к домам, в которых разместились олимпийцы. Но не тут-то было. Служащие, охраняющие ворота, популярно объяснили, что мой пропуск не предусматривает посещения собственно Олимпийской деревни. С ним можно перемещаться только в рамках своеобразной микст-зоны, в черте которой расположен и амфитеатр.
Теперь понятно, почему такой простой оказалась процедура допуска сюда. Чтобы проникнуть-таки в самое сердце деревни, необходимо было иметь приглашение своего Олимпийского комитета. Причем прислано оно должно быть на адрес пресс-центра не позднее шести часов вечера предшествующего дня. Беда: откладывать посещение деревни было решительно невозможно: следующим утром мне предстояло улетать в Шанхай (читайте материал о матче нашей баскетбольной сборной с американцами на страницах 2–3. — Прим. ред.).
Но нет крепостей, которых бы не брали журналисты «Советского спорта»! На этот раз в союзнических войсках против медиацентра выступил заместитель главы штаба российской делегации Лев Савин, за что ему персональная благодарность. В общем, не прошло и часа, а мы с ним уже брели по направлению к корпусу B10, на первом этаже которого разместился наш штаб. А на всех остальных, ясное дело, отечественные спортсмены.
Впрочем, их на тот момент было кот наплакал. Как известно, первыми новоселами дома B10 стали гребцы. Вскоре к ним присоединились олимпийский чемпион по стрельбе Алексей Алипов и сборная по спортивной гимнастике.
– О, вон ребята наши как раз на тренировку отправились! – Савин указал в самую дальнюю точку квартала, где еле виднелась красно-белая группа, загружающаяся в автобус. Лишь наметанный глаз живущего в Олимпийской деревне аж с 23 июля Льва Валентиновича смог узнать в ней главного тренера Андрея Родионенко и его подопечных мужского пола.
– А вот и наш допинг-контроль, – перейдя главную дорогу деревни – натуральную шестиполосную трассу, – Савин кивает в сторону человека с понурой головой, в облике которого вскоре угадывается глава нашей антидопинговой службы Александр Деревоедов.
Тот выглядит ровно так, как и должен выглядеть основной допинговый врач страны, у которой накануне с помощью медицинских ухищрений выкрали пять олимпийских наград в легкой атлетике. Было очевидно: худшее, что сейчас может сделать репортер, – это спросить его о чем-то. Ну а самое поганое, если он еще и о допинге спросит. Именно поэтому я безошибочно выбрал для разговора именно эту тему.
– Переживаете?
– Кошмар, – уверенно вздыхает Александр Анатольевич. С такой убежденностью говорят люди, выстрадавшие формулировки.
– Зато теперь будем надеяться, что с самого начала отмучились, а дальше все гладко пойдет, – подбадриваю.
– Не похоже, ох, не похоже, – бросает на ходу Деревоедов.
Такого ответа от человека его профессии и его ранга мне хватило на пару дней печальных размышлений.
ФЛАГАМИ ПОМЕРЯЕМСЯ?
Так что же собой, собственно, представляет Олимпийская деревня-2008? В общем-то это обычный городской район, огороженный по периметру от доступа простых смертных. Чтобы было нагляднее, можно представить московскую Олимпийскую деревню-80 на юго-западе столицы. Только описываемое мною место больше, дома в нем, естественно, новее, а главное – утопают в зелени.
В современной Олимпийской деревне есть практически все: от мэра и поликлиники до банальных ресторанов и прачечной. Существует даже бассейн. Открытый, что, однако, не мешает плавать в нем профессионалам, которые угадываются по доведенным до автоматизма движениям.
Самое загадочное в деревне – архитектурная составляющая. Связь тяжелой атлетики с фигурой недочеловека, поднимающего корягу с висящими по краям отпрысками, еще как-то угадывается. Но вот зачем на колоннах, посвященных минувшим летним Играм, сидят псы-гоблины? И уж в полное недоумение приводит натуральный колокол с бревном, стоящий в леске, близ бассейна.
Вход в каждый квартал украшают красные декоративные ворота в древнекитайском стиле. Российская шестиэтажка – вторая по очереди, сразу вслед за греческим домом. Родоначальники Олимпиады, кстати, уже украсили каждый балкон государственным флагом – вышло фундаментально. Наше пристанище в этом плане выглядит несколько сиротливо: всего четыре полотнища, развешанных вразнобой. Ясное дело, жильцов-то пока еще мало. Обойдя практически все деревенские «хаты», я обнаружил, что по части флагов сто очков вперед всем привезли аргентинцы. Их полотнище свисает с самого верхнего этажа и достает чуть ли не до асфальта.
По-настоящему завораживают в Олимпийской деревне поющие деревья. Вот проходишь ты по дорожке меж домами, никого не трогаешь, как вдруг соседнее дерево начинает издавать какой-то причудливый электронный звук. Причем нарастающий. И как только от адского скрежета уже хочется заткнуть уши, он вдруг стихает, словно по мановению невидимой дирижерской палочки. Сперва я подумал, что китайцы умудрились оснастить деревья дешевыми устройствами по имитации птичьего пения.
– Полагаю, это настоящие цикады! – восхищается глава нашей деревенской миссии Игорь Казиков.
– Спать не мешают?
– Уснешь тут с этими китайцами. Вчера вон ящик надо было с оборудованием в деревню провезти. «Откройте», – говорят. А у меня ключей-то и нет. Не прислали еще. «Тогда не пустим», – пугают. «Ну и ладно, – объясняю. – В другое место отвезем». Нет, дескать, пока не просветим его как следует, никуда не повезете. «О’кей – говорю. – Нет проблем!» И как же – звонят в два часа ночи. Забирайте, мол, свой ящик, все готово. С постели подняли…
– Завоз оборудования – основная задача нашей передовой группы?
– Одна из них. На сверку состава делегации еще много времени и нервов ушло. Звучит неказисто, но задача эта крайне кропотливая и важная. Только представьте, какие последствия будет иметь неправильное оформление аккредитации на какого-нибудь спортсмена или тренера.
– Чем отличается эта деревня от множества предыдущих, в которых вам доводилось работать?
– Она комфортнее и компактнее. Повернешь смеситель в красную зону – горячая вода течет, в синюю – холодная. После Афин, где все доделывалось на ходу, такие мелочи дорогого стоят. Вообще китайцы – сама услужливость и доброжелательность. Поставили к нам в штаб на вход волонтера – двери открывать. Так он реально стоит целый день, не отлучаясь, – открывает. Накануне ливень был, он полотенца какие-то подстелил, чтобы мы грязь по дому не разносили.
– А вас тут сколько?
– Пока администраторов меньше десятка. В этот раз решили сделать уклон на реабилитационной составляющей. Поэтому у нас тут врачей много, особенно массажистов.
ГИМНАСТКИ И ИНТЕРНЕТ
Выйдя на улицу из кабинета Казикова, захотелось проверить его слова о комфортабельности на ком-нибудь из спортсменов. На мое счастье, мимо проходили серебряный и бронзовый призер Афин-2004 гимнастка Людмила Ежова и доктор Владимир Тимонькин. Они любезно пригласили меня погостить на своем третьем этаже второго подъезда.
– Первое, что по сравнению с Афинами бросается в глаза, – рассказывает Люда, – это обилие зелени. Ну очень приятно среди такой природы проживать!
– А у вас, доктор, какие впечатления?
– У меня вчера вода с пола душевой кабины никак не рассасывалась, – обиженно буркнул он.
В холле примерно три на четыре метра нас встречала чемпионка Европы Анна Павлова. Точнее, она просто сидела там, уткнувшись в махонький переносной компьютер. Даже головы в нашу сторону не повернула. Как я понял, интернет-соединение в лагере женской гимнастической сборной ценится на вес золота. Надеюсь, пока не олимпийского. Стоило Ане на секунду встать из-за стола, как ее место тут же заняла стремглав вылетевшая из комнаты чемпионка мира Ксения Семенова. «Та-а-ак, как тут асечка включается?» – только и успела произнести она перед погружением в пучину веб-сетей.
– Ладно, пойдемте, я вам комнату покажу, – это Людмила Ежова демонстрирует свою интернет-индифферентность.
В комнате две кровати. Расстояние между ними – лишь гимнастка и пройдет, наверное.
– Вы тут с кем живете? – покосился я на половину комнаты с неубранной кроватью и разбросанными вещами.
– С Аней Павловой. А вообще ко мне муж скоро приедет – он у меня комментатор «НТВ–Плюс», – строго заметила Ежова, которая теперь сменила фамилию на Гребенькову.
– Правда, не совсем ко мне, – вздохнув, поправилась Люда. – С вами, журналистами, где-то будет жить.
– Ну и славно, – порадуйтесь за него. У нас-то в медиадеревне условия получше будут! – с плохо скрываемым чувством превосходства резюмировал я.
