Стена плача. О героизме маленьких русских женщин у Великой Китайской стены
ПЕКИН-2008
КИТАЙСКИЙ БЛОКНОТ
Продолжаем публикацию самых ярких впечатлений спецкоров «Советского спорта», работавших в Пекине (начало в номерах за 26, 27 августа с.г.)
«Бабы – они непредсказуемые. От них можно ждать чего угодно. Медали в том числе», – грубовато, зато определенно высказался мой коллега, давно работающий с велосипедистами экстра-класса. Речь шла о прогнозе на исход групповой командной гонки у женщин. Она приходилась на воскресенье. Третий день Игр. Не запомнить его было сложно – этот день пекинского всемирного потопа.
Пекло стало столь заезженной темой для иронии, что в пресс-центре предложили ввести самоцензуру: хватит смолить репортажи жарой и смогом! Дождь в день гонки казался облегчением. Пока не стал тропическим ливнем.
Не знаю, было ли видно из космоса Великую Китайскую стену – единственное дело рук человеческих, различимое с орбиты без приборов. Но точеные яркие фигурки, сплетенные в пеструю, мокрую змейку пелотона, из космоса точно было не рассмотреть. Зато ожесточенные женские лица били в бровь и в глаз земным журналистам с экранов пресс-центра у подножия Стены. Пресс-центр многоязыко плескался под пологими черепичными скатами древней пагоды и обсуждал только русских женщин.
Они того, честное слово, стоили.
«Как-как? Бьюр-чьен-кова?» – коверкали акулы пера фамилию самой юной дивы нашей команды. А я смотрел на крупный план прильнувшей к рулю смешливой Саши Бурченковой. 19-летняя псковитянка отважно уходила – или уплывала? – в безнадежный, за 100 километров до финиша, отрыв. Какая-то тля на судейском «Хендае» прижималась к нашей отчаянной девочке, и черная мокрая дрянь из-под литых колес накрывала Сашку с головой. «Вот с-сука!» – с трех сторон гремело по-русски в англо-франко-испаноязычном пресс-центре. А Саша выжимала до последнего и, проглоченная пелотоном, выстелила дорогу Наташе Боярской.
«Бо-яр-ски…» – это давалось англофилам легче. Наташа, как итальянская песня, которую мы вместе накануне слушали в «техничке», легко и духоподъемно шла вперед. Все понимали, что она не продержится до конца. Но все кричали «Куда ты?!», когда Боярская на развилке едва не ушла в ложный тоннель. А вскоре ядовитое жало пелотона дотянулось и до нее.
А измученная Юля Мартисова не смогла, как Саша и Наташа, даже ненадолго уйти вперед…
Когда я в жалкой прозрачной накидке бежал к финишу, на вспотевшем табло было видно, что русским в серой пелене дождя не светит ничего. Чужие камеры встречали финишеров. Лишь когда «техничка» с надписью «RUS» уезжала прочь от Китайской стены, репортер «Маяка» рванул заднюю дверцу и услышал трехголосое: «Ну вот, капец!».
Им не хватило маленького чуда. Про эту малость они рассказали без слез. Слезы смыл мокрый ветер со склонов острых гор у Великой Китайской стены. А три хрупкие женщины с длинными натруженными ногами сделали в своих отчаянных рывках из велотолпы все, что могли.
Кто сказал, что они проиграли? Я уезжал промокший до костей и убежденный, что наших женщин не победит никто и никогда. Великая стена согласно склоняла мокрые башни.
