Размышления у финишной черты. Перевернувшийся в первом заезде Александр Зубков досматривал соревнования из финишного городка
СОБЫТИЕ ДНЯ. ВАНКУВЕР-2010
БОБСЛЕЙ. МУЖЧИНЫ. ЭКИПАЖИ-ЧЕТВЕРКИ
До коварного 14-го виража боб серебряного призера Игр в Турине Александра Зубкова шел по трассе с третьим временем, но через несколько секунд наш экипаж номер один уже скреб касками лед желоба. Поход за второй для России наградой ванкуверской пробы закончился, не успев толком начаться. За попытками своих товарищей по команде (Евгений Попов занял в итоге 8-е место, а Дмитрий Абрамович – 9-е) призер двух Олимпиад наблюдал из финишной зоны в компании корреспондента «Советского спорта».
На трассу в Уистлере ваш корреспондент ехал, несколько раз пересмотрев по канадским телеканалам сюжет об этой аварии. Вот наш экипаж заезжает на стенку 14-го виража, валится на бок и оставшееся до финиша расстояние проделывает вверх ногами. Вот российский боб с помощью тросов переворачивают, пилот и разгоняющие выбираются из-под его 450-килограммовой массы, Дмитрий Труненков в отчаянии швыряет каску о лед.
Все это было в первый день соревнований, а во второй…
«ШЕЮ СЕБЕ СВЕРНУЛ»
Во второй день Александр Зубков, стоя в финишной зоне, наблюдал на телеэкране за тем, как совершают третий и четвертый заезды его товарищи по сборной – экипажи Евгения Попова и Дмитрия Абрамовича, а также те, с кем он так рассчитывал бороться за победу: немец Андре Ланге, американец Стивен Холкомб, канадец Линдон Раш, швейцарец Иво Рюэгг…
— Каково наблюдать Олимпиаду в качестве зрителя? – спрашиваю Зубкова.
— Не очень, честно говоря, — отвечает Александр. – Неуютно себя чувствуешь, когда через одного все подходят, хлопают по плечу, сочувствуют…
— Ну, я-то, говоря откровенно, не посочувствовать подошел, а узнать, как все произошло. В заездах двоек на этом же вираже завалился канадский экипаж, облегчив вам с Алексеем Воеводой борьбу за медали…
— У меня немного другая ситуация. У меня оторвалась ручка управления…
— Как? Опять? У вас то же самое было в канун Олимпиады в Турине…
— Не совсем. На кубковом этапе в Альтенберге оторвался ремень, крепивший ручку к корпусу боба, а теперь ручка, управляющая полозом. Машина лишилась управления, и дальше мы ехали практически без руля… Какие тут были шансы – тем более перед самым опасным виражом! Перевернулись, конечно. Шею себе свернул. Теперь голову повернуть не могу: только вместе с корпусом.
— Из ребят кто-то повредился?
— Нет, у них все в порядке.
— А настроение?
— Радостного мало. Все-таки за медаль биться рассчитывали…
— Получается, в двойках взяли малоожидаемую медаль, в четверках — форс-мажор… На круг-то Федерация бобслея и скелетона план выполнила – Александр Третьяков еще бронзу взял. В Турине была одна награда, а в Ванкувере уже две. Прогресс, как ни крути…
— Прогресс-то, конечно, прогресс…
«НАШИ МЕХАНИКИ К МОЕМУ БОБУ НЕ ПОДХОДЯТ»
Александр явно не хочет развивать больную тему. Всматривается в телеэкран: «Вон, смотри, за 43 разогнали…». Обсуждает текущие события с тренерами и техниками других команд. Так продолжается до тех пор, пока на стартовой площадке не появляется экипаж, пилотируемый Дмитрием Абрамовичем. Ничего выдающегося Абрамович не показывает.
– Ну вот: пока катался на моих полозьях, мог еще куда-то заехать, а как их не стало…
— Каких, позвольте, полозьев?
— Моих боевых. Они у меня с 2006 года – сразу после Игр в Турине появились. И каждый год у меня их для кого-то отнять норовят. Каждый год надо доказывать, что я ездить умею. Были они у Абрамовича на первых кубковых этапах сезона – он как-то раз даже до серебра доехал. А как не стало, выяснилось, его место – шестое—десятое. Все ведь просто: есть хорошо катящие полозья и весь вопрос – кому их поставить? Ладно, не будем об этом.
— Ваш боб сильно повредился?
— Если бы мало, разве бы снялись с соревнований?!
— Стало быть, нашим механикам теперь несколько недель из мастерской не вылезать…
— Наши механики к моему бобу не подходят. Мой боб австрийский, австрийцы с ним и работают. Он, кстати на этой трассе зарекомендовал себя как самый быстрый. В итоге самые быстрые и перевернулись – мой и австрийский, которым Стампфер управляет.
— Часто доводилось переворачиваться на трассе?
— Часто. Уже и подсчитать не берусь… В основном на тренировках. На официальных стартах я до этого года переворачивался единственный раз – в Лейк-Плэсиде.
«ТРАССУ В СОЧИ ПОРА СТРОИТЬ УЖЕ СЕГОДНЯ»
Раздел олимпийских наград подходит к концу. За медали борются американцы, канадцы и немцы. Зубков следит за этим процессом с каменным лицом.
— Возьмете реванш в Сочи! – нарочито бодро обращаюсь к собеседнику. — Трасс вон в стране прибавляется. В Подмосковье уже действует, скоро в Сочи начнем строить…
— Трассы-трассы… В Парамонове трасса такая, что бобам на ней серьезно гоняться нельзя. Кататься можно, но после таких покатушек приезжаешь на трассу в Уистлере и переворачиваешься. Перестраивать надо нашу трассу № 1 – вот и весь сказ.
— Так это сколько еще денег потребуется!
— А что, у нас их на иные цели меньше расходуется? Мы хотим построить трассу международного уровня или центр подготовки юниоров? За девять месяцев, как это было в Парамонове, серьезные трассы не строятся. Нужно как минимум два года.
— То есть олимпийскую трассу в Сочи надо строить уже сегодня?
— Конечно!
СТАТИСТИКА
Бобслей. Четверки. Итоговое положение. 1. США – 1 (Холкомб, Меслер, Томашевич, Олсен) – 3,24.46. 2. Германия – 1 (Ланге, Куске, Путце, Редигер) – +0,38. 3. Канада – 1 (Раш, Ле Биан, Биссетт, Браун) – +0,39. 4. Германия – 2 (Флоршютц, Листнер, Баруха, Аджей) – +1,12. 5. Канада – 2 (Людерс, Криппс, Райт, Лумсден) – +1,14. 6. Швейцария – 1 (Рюэгг, Лампартер, Гранд, Хефти) – +1,25…8. Россия – 3 (Попов, Киреев, Моисейченков, Юрков) – +1,67. 9. Россия – 1 (Абрамович, Орешников, Прудников, Степушкин) – +1,79.
