Александр Кравцов: От хоккеистов победы не ждали
«ЗА СПОРТСМЕНАМИ ПОСТОЯННО СЛЕДИЛИ УЧЕНЫЕ»
– Так как же, Александр Михайлович?
– Важнейшее значение, на мой взгляд, имело каждодневное использование науки при подготовке к Играм. До этого существовали научные группы сопровождения тренировочного процесса, но они выполняли разовую работу. Мы понимали, что при таком положении вещей команды рано или поздно выйдут на те же результаты, которые показывали и раньше…
– …а вы хотели более высокие.
– Верно. Поэтому мы решили активно использовать спортметрологию – это наука, которая позволяет любое действие спортсмена на тренировке или соревнованиях превратить в цифру. На основании этих цифр мы построили модели, при которых на Олимпиаде можно будет претендовать на высокий результат. Когда на эти модели мы накладывали реальные результаты, то видели, где мы идем правильным путем, а где совершаем ошибки.
– То есть ученые подменяли тренеров?
– Ни в коем случае! Только помогали. Представители комплексных научных групп постоянно находились со спортсменами и тренерами. Последним советовали: если вы используете методику Х, то результат будет таким; мы же рекомендуем поступить так-то.
– Представляю реакцию тренеров!
– Поначалу она была разной. Но когда люди поняли, что рекомендации обоснованны, а система работает и приносит результат, то сами начали обращаться за помощью.
«ПОСОВЕТОВАЛИ ЗАМЕНИТЬ СПРИНТЕРОВ НА ДИСТАНЦИОНЩИКОВ»
– Звучит интересно, но хотелось бы реальных примеров.
– Пожалуйста. С учетом рельефа трассы, мягкого снежного покрова наши ученые порекомендовали использовать в лыжном спринте не спринтеров, а дистанционщиков. Это было еще год назад. И результат подтвердил наш прогноз: Вылегжанин с Япаровым – признанные дистанционщики – выиграли этап Кубка мира на сочинской трассе. Более того, мы еще накануне спрогнозировали, что именно эти ребята при их состоянии на тот момент могут показать результат.
– Вы оказались правы: на Олимпиаде в спринте бежали в основном дистанционщики.
– Да, трасса там очень тяжелая, не позволяющая максимально показать скоростные качества.
– А какой прогноз был насчет хоккейной сборной?
– Может, это прозвучит кощунственно, но мы не ставили нашу команду на первое место. Наш прогноз был – финал.
– Кому же отдавали золото?
– Канадцам или шведам. К сожалению, хоккей – это закрытая епархия. ЦСП содействовал, обеспечивал, но не вмешивался во внутреннюю кухню.
– Судя по результату – зря.
– Согласен. В следующий раз придется обеспечить хоккеистов так, чтобы они не вылетали в четвертьфинале.
«ШАНСОВ НА МЕДАЛЬ В ЛИЧНОМ ТУРНИРЕ У ПЛЮЩЕНКО ПОЧТИ НЕ БЫЛО»
– За счет чего еще мы выиграли медальный зачет?
– В Ванкувере мы соревновались с ведущими спортивными державами в трех с половиной видах спорта из 15. Сейчас мы конкурировали уже в двенадцати.
– Вы не считали, во сколько государству обошлась подготовка одного олимпийца?
– Я бы не стал заострять внимание на этих цифрах.
– Скажите хотя бы, насколько они выше нормы.
– А они не выше. Нормы бюджетного финансирования никто не увеличивал, просто подготовка к Играм в Сочи предусматривала расширенные составы. На Олимпиаду поехали 230 спортсменов, подготовку же проходили примерно в два раза больше: основной и резервный составы.
– Критерии отбора в олимпийскую сборную не всегда были прозрачными. Вы вмешивались в этот процесс?
– Критерии почти везде были достаточно прозрачные. Если они не были продуманными, мы вынуждены были на последнем этапе подключиться и их скорректировать.
– Где же пришлось скорректировать?
– В биатлоне. Мы попытались решить проблемы, как говорится, на ручном управлении. Благо федерация нас услышала. Но в любом случае болезненным наше вмешательство не было, все было оговорено заранее.
– С кем-то еще, кроме биатлонистов, пришлось проводить такие воспитательные беседы?
– Почти со всеми. Спортсмен без амбиций – это не спортсмен, в Сочи хотели поехать абсолютно все. У кого-то были травмы, кто-то функционально был не в лучшей форме, кого-то забраковал тренерский штаб…
– По Плющенко у вас какая была позиция?
– Евгению, как вы знаете, в Новогорске был устроен контрольный прокат, на котором присутствовал мой заместитель. Плющенко выступил аккуратно, чисто, без того пафоса, который раньше был присущ Жене. Свой большой вклад в победу в командном турнире он внес.
– Был ли у него шанс в личном турнире?
– По показателям, которые были у лидеров мирового сезона, не думаю, что Женя вмешался бы в борьбу за медали. Хотя кто знает… Он спортсмен очень опытный, умеет концентрироваться на главном.
– Максим Ковтун мог бы побороться за медаль?
– У него пока нет той стабильности, которая присуща спортсменам экстра-класса.
«ЗАНЯТЬ ПЕРВОЕ МЕСТО НЕ ПОМЫШЛЯЛ НИКТО»
– Перед Играми все большие чиновники в один голос твердили, что медального плана на Олимпиаду у нас нет. Верится с трудом.
– Накануне отъезда в Сочи у меня спросили: на что я рассчитываю? Ответил: десять золотых. Надо признаться: прыгнуть с 11‑го места в Ванкувере на первое в Сочи не помышлял никто.
– Мы насчитали 60 иностранных тренеров в составе наших команд в Сочи. Кто оплачивал их работу и что с ними будет дальше?
– Оплачивал Олимпийский комитет. Об их будущем говорить рано, но думаю, что тех тренеров, которые доказали свою профпригодность, добившись результата, необходимо сохранить. По крайней мере еще на один олимпийский цикл, чтобы эти специалисты смогли бы подготовить себе достойную замену.
Так делают во всем цивилизованном мире.
– И все же 60 – это не перебор?
– Нет. Посмотрите, сколько канадцы использовали перед Играми в Ванкувере. Вообще ничего зазорного в том, что мы использовали труд иностранных специалистов, я не вижу. Точно так же знаниями наших тренеров по фигурному катанию сейчас пользуется весь мир. Вам напомнить, кто сидел рядом с Мариной Зуевой после произвольного танца? Золотые и серебряные призеры из США и Канады.
