Как торпедовцы с судьей разбирались. О славных и не очень традициях знаменитого клуба
Корреспондент Sovsport.ru Геннадий Ларчиков, чья судьба регулярно пересекалась с «Торпедо», вспоминает тернистый путь, который проделал клуб за полстолетия.
Недавно в печати появилось печальное сообщение о возможном исчезновении одного из старейших клубов «Торпедо». Но это не было новостью. Скорее, событие стало ожидаемым. Агония продолжалась почти двадцать лет. Начался хаос в 1996 году, когда автозаводская команда была продана «Лужникам». Затем она неоднократно меняла хозяев, название, выступала во всех трех лигах. Но суть оставалась одна – финансовые проблемы, из-за которых «смерть» могла наступить в любой момент. И он, похоже, наступил. Единственная надежда удержаться в ПФЛ зависит теперь не столько от руководителей РФС, сколько от игроков. По последним сведениям, торпедовцы могут сохранить место в третьем дивизионе только при условии, если согласятся подождать с зарплатой до декабря. Вопрос только в том, где клуб найдет нужную сумму…
ПОЧЕМУ ЛИХАЧЕВ НЕ СТАЛ МСТИТЬ СИМОНЯНУ
Первое название – «Торпедо». Но это еще и огромный микрорайон. Любовь к «Торпедо» во многом предопределила мое место жительства – Большая Серпуховская рядом с Даниловской площадью, откуда трамвай №12 с зеленым и красным (если не изменяет память) габаритными огоньками за 15 минут по мосту через Москву-реку привозил прямо к воротам заводского стадиона «Торпедо». Стадион – громко сказано. На гаревом поле, с двух сторон окруженном деревянными скамейками для зрителей, пыли не было только в безветренную погоду да зимой, когда оно превращалось в каток. Но это была в прямом смысле заводская спортивная арена. Рядом с ЗИС, как до смерти Сталина назывался автомобильный гигант. Стадион пустовал редко, чаще всего лишь по утрам. А ближе к вечеру на нем собирались футболисты цеховых и клубных команд, игравших в первенствах завода, Москвы. Было немало и простых болельщиков.
В свободное от работы время сюда нередко заглядывал и «красный директор», как рабочие называли своего руководителя, Иван Алексеевич Лихачев, большой любитель футбола. Собственно, и стадион, и команда – это его заслуга. Директор не скрывал своего заботливого отношения к футболистам, считал команду одним из подразделений огромного ЗИСа. Рассказывают, что во время войны по его распоряжению игроки получали в столовой литейного цеха спецпайки – лишнюю порцию каши с маслом. Теперь в это трудно поверить футболистам. Впрочем, не только современным игрокам. Например, Эдуард Стрельцов, когда работал учеником токаря или слесаря на заводе «Фрезер», получал 90 рублей, но став игроком «Торпедо», мог позволить себе заказать в ресторане салат за 87 рублей. Меняются не только люди, но и их возможности. Но это уже другая история.
Лихачев помогал футболистам не только кашей или приличной доплатой. Иногда он выступал и в роли футбольного менеджера. Например, Никита Симонян вспоминает такой случай. После расформирования в 1948 году команды «Крылья Советов» игроки разошлись по другим клубам. Так в «Торпедо» оказался испанец Аугустин Гомес. На ЗИСе, кстати, работало немало его соотечественников. Не удивительно, что он часто вращался в рабочих компаниях. Гомес был коммунистом, в конце 1950-х годов вернулся на родину, входил, говорят, даже в ЦК компании Испании. Долго скрывался от франкистов, сидел в тюрьме, а в 1975 году умер после тяжелой болезни, успев успешно поиграть в «Торпедо» много лет.
Но вернемся к Лихачеву. Вслед за Гомесом он мечтал пригласить и Симоняна, причем даже на встречу на завод позвал. Но Никита Павлович, несмотря на обещание Лихачева выдать ордер на квартиру (Симонян жил в однокомнатной квартире у тренера Горохова), он все-таки отказался от заманчивого предложения и выбрал «Спартак», что очень огорчило директора ЗИСа. Однако расстались они по-доброму. Иван Алексеевич, учитывая его высокое положение вверху, мог испортить карьеру Симоняну. Но он не был мстительным человеком. Хотя команда и была его детищем, но на первом месте стояла все-таки автомобильная промышленность. Не удивительно, что он был нередким гостем на заводском стадионе, где свободное время проводили рабочие, служащие, а их дети играли в детских и юношеских командах.
КАК ИВАНОВ СО СТРЕЛЬЦОВЫМ ПОЕЗД ДОГОНЯЛИ
Однажды на эту арену привезли из Мейеровского проезда и 18-летнего щупленького паренька по имени Валя, а по фамилии Иванов – будущего капитана сборной СССР и «Торпедо», тренера родного клуба. Спустя пару лет на «Торпедо» засветилась еще одна будущая звезда – Эдик Стрельцов. Я был свидетелем его появления в «Торпедо» и хорошо помню товарищеский матч юношеских команд «Фрезер» - «Торпедо». Игрок под девятым номером забил в наши ворота, однако выиграли все-таки мы - 2:1. А на следующей тренировке бомбардир из «Фрезера» «гонял» по углам ворот нашего голкипера.
В юношеской команде Стрельцов поиграл всего полгода и осенью был зачислен в штат команды мастеров. Помнится, в прохладную погоду на игры и тренировки он приезжал в рабочей телогрейке. Спустя полгода он забил тбилисским динамовцам первый мяч в чемпионате СССР. Зашел на нашу тренировку, со всеми поздоровался, но на нем был уже красивый плащ. А через год по возвращении из Стокгольма, где Стрельцов забил три мяча из шести, он появился на стадионе уже в модном кремовом костюме. Это опять о вопросе, как нередко люди оказываются в прямой зависимости от возможностей, и главное – как меняются их взгляды на привычную вроде бы жизнь.
Как показали дальнейшие события, Стрельцов, быстро став сильнейшим на поле, остался слабым за его пределами. Доказательство тому – 1957 год, когда после победы на олимпиаде в Мельбурне сборная начала подготовку к первому для наших футболистов чемпионату мира. Ранней весной команда вылетела на месячный сбор в Китай. Неожиданно для многих тренер Гавриил Качалин не взял под Поднебесную главную надежду сборной – Стрельцова, заменив его ростовчанином Понедельником, игроком класса Б, между прочим. Те, кто знал о похождениях Эдика, не удивился неожиданному решению тренера. Но эта история имеет продолжение.
По возвращении из Китая наши футболисты сыграли четыре отборочных матча (два раза обыграли финнов и разделили очки с поляками - и в итоге набрали с ними одинаковое количество очков). А в Швецию из нашей группы могла поехать только одна команда. Для выявления ее была назначена дополнительная игра, которая состоялась в Лейпциге. Наши футболисты добирались до места встречи с поляками с приключениями. Причем главными зачинщиками оказались два торпедовца – Иванов и Стрельцов. Напомним, что они опоздали на поезд и догоняли его на машине. В конце концов, они все-таки запрыгнули в вагон. Руководители команды сразу объявили, что по возвращении в Москву Стрельцов и Иванов будут строго наказаны. Так что «смыть кровь» можно было только отличной игрой. А тут напасть: Стрельцов получил травму. Тем не менее, он не только доиграл матч, но и забил один мяч, и наша сборная, выиграв со счетом 2:0, завоевала право ехать в Швецию. А теперь представьте, что стало бы со сборной, и в первую очередь с Ивановым и Стрельцовым, если бы победили поляки. Это был бы нокаутирующий удар по всему отечественному футболу. Но, с другой стороны, как выяснилось через полгода, эта победа была пирровой – без нее не было ни подготовки к чемпионату мира, ни тренировочного сбора в Тарасовке. И главное – не был бы арестован Стрельцов за недоказуемое покушение на изнасилование, закончившееся длительным тюремным заключением на урановых рудниках. Вот и судите, что иногда важнее – престиж или свобода.
Спустя семь лет Стрельцов вернулся в большой футбол, а еще через год – и в сборную (по необъяснимому решению это сделано было не перед, а после английского чемпионата мира). Любопытная деталь: осенью в товарищеском матче с ГДР Стрельцов заменил, кого вы думаете? – да, того самого Виктора Понедельника, который играл вместо Эдуарда Анатольевича все эти годы. А Стрельцов вновь заблистал, будто и не было урановых рудников, тяжелой физической работы, отсутствия возможности тренироваться. В результате перед окончанием игровой карьеры журналисты дважды признавали Стрельцова лучшим футболистом года. Увы, многолетняя жизнь за колючей проволокой не прошла бесследно. К тому же сказалась и тяга к алкоголю, благо возможность пить у Эдуарда Стрельцова всегда была, особенно во время частых поездок команды ветеранов в разные города. После смерти Стрельцова напоминанием о нем остались памятники в «Лужниках» и на новом стадионе на Восточной улице, построенном в годы его тюремного заключения.
КТО ПОЛОЖИЛ НАЧАЛО ХУЛИГАНСКОГО ОТНОШЕНИЯ К СУДЬЯМ
Многолетним верным другом Эдуарда Анатольевича был Валентин Козьмич Иванов. Он прожил дольше, хотя в конце жизни страдал серьезной болезнью. Сравнивать вклад торпедовских звезд – вещь неблагодарная, более того – бессмысленная. Ведь они были не боксерами, а футболистами, участниками командной игры. И невозможно учесть, сколько пользы принес Стрельцов Иванову и наоборот. Другое дело, что Иванов сыграл в чемпионатах страны больше матчей, причем и дебютировал в «Торпедо» на год раньше.
Произошло это в 1953 году. Помню, в том сезоне торпедовцы впервые боролись за бронзовые медали. Для завоевания их необходимо было в предпоследнем туре выиграть в Москве у тбилисских динамовцев, которые, в свою очередь, конкурировали за звание чемпиона, но со спартаковцами. Судил встречу ленинградский арбитр Белов, но судил с ошибками. Чаще всего в пользу гостей. Что и сказалось на конечном результате – автозаводцы проиграли 1:2. Но на этом события на поле не закончились. После финального свистка со всех трибун к центру поля хлынули четыре потока зрителей. Стыдно вспоминать, но их в числе с «Востока», так называлась самая дешевая трибуна, побежал и я. Это не было желанием «посмотреть в глаза Белову», просто сработало стадное чувство. Торпедовцы и подоспевшие милиционеры не позволили возмущенным зрителям выяснить отношения с судьями. Они окружили судейскую бригаду и проводили в раздевалку. Позже, когда я рассказал об этом мачте Иванову, он вспомнил, что был в числе защитников Белова. Что касается итога матча, то судейские ошибки были признаны, и игра была переиграна. Москвичи победили 4:1.
Но дело не только в результате важного для «Торпедо» матча. В конце 1953 года этот инцидент положил начало хулиганской традиции вмешиваться зрителям в игру, оскорблять футболистов, арбитров, бросать на поле посторонние предметы. Печально то, что первыми это сделали торпедовцы, а теперь это же повторяют их внуки и дети. Поэтому не удивительно, что ходить на футбольные матчи, особенно с детьми и девушками, стало просто опасно. Такой же традиции, положенной автозаводцами, вряд ли следует гордиться.
Но вернемся к Иванову. В отсутствии друга Стрельцова он вместе с новыми одноклубниками выиграл немало медалей, в том числе и золотых, и кубок. Не случайно был выбран капитаном команды, участвовал в двух чемпионатах мира. В 1960 году стал чемпионом Европы, а спустя четыре года – и серебряным призером континента. Однако связка Иванов - «Торпедо» не прервалась после окончания Валентином игровой карьеры. В 1967 году он был назначен старшим тренером «Торпедо». На тренерском поприще достижения оказались скромнее, чем на игровом. Это объяснялось прежде всего тем, что у Иванова-игрока партнерами были «киты» - Стрельцов, Воронин, Шустиков, которые держали на своих ногах не только «Торпедо», но и сборную, а у Иванова-тренера таких «звезд» не было. Да, в целом футболисты у него были квалифицированные, но не способны были заменить бывших премьеров. Для Иванова назначение на пост главного не было неожиданностью. Он давно готовился к этому посту. Тем не менее, все равно заменить своих предшественников – Маслова, Морозова, Марьенко – было ему сложно.
Но помог богатый опыт игры под руководством Бескова, Качалина, тех же Морозова, Маслова, Марьенко. Особенно, по признанию Валентина Козьмича, ему нравились психологические ходы Виктора Александровича Маслова. Например, в 1960 году торпедовцы боролись за золотые медали с киевлянами. Все решалось в предпоследнем туре в Киеве. Москвичей устраивала ничья. Но на последней установке тренер автозаводцев Маслов неожиданно сказал: «Я понимаю, вы устали и ждете окончания чемпионата. Так вот, сегодня у вас есть возможность его закончить. Если вы выиграете - в последнем туре будут играть только желающие». Москвичи победили 1:0, и, действительно, с «Локомотивом» играли только желающие.
«ЗАВТРА ЖЕ ПЕРВЫМ РЕЙСОМ ОТПРАВЬ ЛАРЧИКОВА»
В 1980-1990-е годы я часто бывал на тренировочных сборах «Торпедо» в Адлере, на международных матчах за рубежом. И в свободные вечера часто играл с Ивановым в шахматы. Силы были равными, и, как правило, кто-то выиграл с преимуществом в один «мяч». Но однажды я победил со счетом 3:0, и, когда мы пришли в столовую на ужин, футболисты поинтересовались: как же мы сыграли? Я имел неосторожность, хотя и знал вспыльчивый характер Козьмича, объявить результат. Реакция Иванова была мгновенной: «Жендарев, завтра же первым рейсом отправь Ларчикова», - сказал он администратору команды. Но в конце ужина успокоился и пригласил на матч-реванш.
Козьмич всегда стремился последним поставить победный знак – и в шахматах, и на тренировках, когда заканчивал занятие 11-метровыми ударами. Но с другой стороны, не все победы ему нравились. Помню такой случай. Было это в аэропорту в Ницце. Накануне вечером торпедовцы обыграли в соседнем Монако хозяев. Настроение у всех было отличное. В ожидании вылета Козьмич предложил сыграть в шахматы. И я решил не портить ему настроение и сыграл невнимательно. Зато Иванов не потерял бдительность и, не закончив партию, неожиданно сказал: «В поддавки не играю. Так что это наша последняя игра». И в самом деле, больше с ним мы не играли. Вскоре он уехал в Марокко, затем возглавил «Асмарал», в «Торпедо» вернулся каким-то чиновником. Когда незадолго до его смерти я побывал в его загородном доме, Иванов был в таком состоянии, что ему было уже не до шахмат.
Похоронены торпедовские соколы на Ваганьковском кладбище. На поминках Козьмича районные начальники обещали переименовать Восточную улицу, где находится стадион имени Стрельцова, в улицу «Футболист Иванов». Но, увы, дальше разговоров дело не пошло. Хорошо, что еще не распилили металлического Стрельцова. Но в любом случае, независимо от названия улицы, от того, сохранились ли памятники о Стрельцове, Иванове и Воронине, любители футбола долго будут помнить, особенно те, кто их видел, как говорится, к ним не зарастет народная тропа.
Не зарастет и память о Валерии Воронине, который 12 сезонов сверкал в «Торпедо». Это была звезда мирового класса. По своим талантам он мог украсить любую команду, что неоднократно подтверждал приглашениями в разные сборные мира. Как считает Виктор Понедельник, только одно появление Воронина на поле давало команде дополнительный шанс для победы. К сожалению, 1968 год оказался для Воронина трагическим. Однажды утром, возвращаясь домой с дачи, он заснул за рулем, и его «Волга» столкнулась с автокраном. Последствия были ужасными. Стоял даже вопрос о возможном смертельном исходе. О возвращении на футбольное поле и речи не было. Но Воронин вернулся. Правда, прежнего блеска в его игре не стала, и он незаметно исчез сначала из футбола, а потом и из жизни. Его труп нашли на автобусной остановке.
КАЧЕСТВЕННЫЙ «СТРОИТЕЛЬНЫЙ МАТЕРИАЛ»
Увы, они не обошли стороной и «Торпедо». Из-за финансовых трудностей, из-за хитроумных ходов олигархов автозаводцы остались без стадиона им. Стрельцова, без тренировочной базы Мячково. И вообще была порвана пуповина, соединявшая клуб с заводом. В итоге «Торпедо», будто грузовик со знаменитым брендом «ЗиЛ», но с неисправными тормозами, покатился по спуску. Не помогали и частые смены хозяев, менявших название команды. И только в предыдущем сезоне в конце тоннеля наконец-то показался свет – после многолетнего перерыва клуб вернулся в лигу сильнейших. Заслуга в этом и руководителей «Торпедо» во главе с Александром Тукмановым, и болельщиков, и игроков. Но основной вклад внесли все-таки новый главный тренер Александр Бородюк и его помощники – Бородкин, Худиев, Савичев, Шереметов.
Бородюк возглавил «Торпедо» после неудачного старта. В нескольких турах команда набрала только три очка и занимала последнее место. Естественно, перед ней стояла непростая задача сохранить место в ФНЛ. О премьер-лиге же никто и не думал. Даже, по его признанию, сам Бородюк. Просто перед каждой очередной игрой он говорил футболистам не о месте в таблице, а настраивал на игру с полной отдачей, по принципу «один за всех и все за одного». Убеждал игроков в том, что они не слабее соперников. Бородюк много внимания уделял, разумеется, функциональной, тактической, технической подготовке, но все-таки акцент ставил на психологию. У него был десятилетний опыт работы в сборной, накопленный в ста матчах. Он работал ассистентом у Газзаева, Ярцева, Семена, голландцев Хиддинка и Адвоката. А вот работа в «Торпедо» в качестве главного тренера явилась для него дебютом. И огромная ответственность за судьбу команды превзошла его ожидания.
Сложность заключалась еще и в том, что строительство дома он начал практически на голом месте – готов был только фундамент. Но и он заливался бетоном и цементом, заказанным не им, а предшественником Казаковым. Тем приятнее, что «строительный материал» оказался качественным. Тренеры поверили в игроков, а те – в них. Начав в незавидном положении решать задачу удержаться во втором дивизионе, все понимали, что ценность каждого очка очень важна. Тем не менее, во главе угла стояло не добывать их любым способом, а побыстрее создать дружный коллектив единомышленников, играющих по принципу «один за всех и все за одного». Не случайно Бородюк и сейчас, как он говорит, вдвойне благодарен футболистам за постоянную самоотдачу, включая тех, кто реже других выходил на поле, но и на скамейке запасных морально помогал одноклубникам.
Благодарен Бородюк и фанатам, которые на каждый матч, в зависимости от места игры, находили время и деньги, чтобы оказаться на стадионе и поддержать футболистов призывами «Торпедо», вперед!», тем самым напоминая игрокам, что они выступают в прославленном клубе, играют в той же бело-черной форме, как и много лет назад играли Стрельцов, Иванов, Воронин, Шустиков. Словом, плоды трудов Бородюка стали проявляться скоро. И причем важно, что и сейчас экс-тренер команды говорит добрые слова в адрес людей, находившихся за кулисами – медицинских работников, обслуживающего персонала, сотрудников стадиона и базы в Раменском, где базировалась команда.
Тем не менее, Бородюк покинул «Торпедо», а команда покинула премьер-лигу. Думается, немаловажную роль в этом сыграли плохие отношения между президентом клуба и фанатами. Наша газета неоднократно сообщала об антитукмановских демаршах, демонстрациях протеста с требованием замены президента клуба, о хулиганском поведении на трибунах, что приводило к различного рода санкциям – играм без зрителям, штрафам и без того далеко не богатого клуба. Тукманов президентское кресло не покидает. В отличие от Александра Бородюка, добровольно закончившего работу в «Торпедо». Жалеет ли он об этом – сказать трудно. Но теперь это не так важно.
