Владимир Шишкин: В бою с Мохаммеди преобладали эмоции. Я психовал
Напомним, что бой Шишкина с Мохаммеди прошел в Екатеринбурге 13 октября и завершился победой россиянина нокаутом в десятом раунде.
– Наджиб Мохаммеди – соперник уже в восьмом бою в карьере. Быстро согласились? Волновались?
– Конечно, волновался, но раз я поставил себе цель стать чемпионом мира, другого пути нет. Тем более что я занимаюсь любимым делом. Дал согласие быстро, потому что победа могла стать большим рывком в моей карьере.
– Инициатива исходила от него?
– Точно не знаю. Мне этот бой предложила компания «Патриот» и Владимир Хрюнов. Инициатива точно не исходила от меня, но согласился не раздумывая.
– Вы наверняка не раз видели Мохаммеди. Какое впечатление он на вас производил? Было ли ощущение, что он вам по зубам?
– Видел много. И такое ощущение было. Но многое изменилось во время боя. Я понял, что не был готов ко всему. Я тренируюсь в Серпухове и там большинство боксеров – любители. Профессионалов почти нет. В итоге в поединке узнал для меня много нового о ближнем бое, клинчах, захватах. Он мне и на ноги наступал. Я впервые с этим познакомился в профессиональном боксе.
– Как реагировали?
– Психовал.
– В чем это проявлялось?
– Например, получаю удар по затылку и не понимаю, нарочно ли это сделано или нет. Смотрю на рефери, он не реагирует. Будто ничего и не было. Меня это раздражало. Поэтому я сам начинал действовать грязно.
– Был ли такой момент, когда вы думали, что бой уходит из ваших рук и когда поняли, что победа уже у вас?
– Было. С четвертого раунда он завладел инициативой. В углу мне советовали действовать в своей манере, но я не мог. Преобладали эмоции, я попросту тратил энергию. Как уже сказал, психовал. Потом удалось собраться и адаптироваться к его манере к седьмому раунду. И я уже понимал, что закончу бой досрочно. Желание нокаутировать было, и я к этому шел.
– Мохаммеди отличается в плане скорости или силы удара от боксеров, с которыми вы встречались ранее?
– Удары у него не такие сильные. Но он – быстрый. У него много маневров, много обманных движений. Умеет очень грамотно прихватить, придержать. Я с таким вообще не сталкивался. Европейские боксеры порой очень невзрачные, но эффективные. Они более профессионально готовятся, чем наши боксеры. То есть у нас сейчас все единоборства развиваются, но пока мы отстаем.
– У вас теперь титул WBA Continental, у Андрея Сироткина – WBA Intercontinental, у Федора Чудинова International. Вас будут сводить друг с другом?
– Это скорее вопрос к промоутерам. Не знаю, готовы ли они такой бой организовать. Возможно, стоит подождать еще пару боев, когда мы станем более известными. Тогда бой будет интереснее.
– Но вы занимаетесь в одном зале с Чудиновым. Вас не напрягает сам факт боя с ним?
– В данный момент мы не занимаемся в одном зале. Он проходил последнюю подготовку в США с Абелем Санчесом. До этого он готовился с Эдуардом Кравцовым. Но если придется боксировать – я готов.
– Согласен. Меня интересуют поединки с боксерами, которые находятся выше меня в рейтинге. Это и интрига для болельщиков и интерес для меня. Мне нужно расти как боксеру. Я не исключаю боев с теми, у кого много поражений, но тогда они должны быть какими-то нестандартными боксерами – высокорослые или левши. То есть те, с которыми неудобно боксировать и можно чему-то научиться.
– После победы над Рикардо Майоргой Андрей Сироткин сказал, что его в родном Нижнем Новгороде узнавали целых четыре дня. Сколько длилась ваша слава?
– Нисколько. Разве что в зале поздравили.
– Вы должны были боксировать с Сироткиным на андеркарде финала Всемирной боксерской Суперсерии. Но Андрей получил травму. Я считаю, что ваш поединок мог стать самым интересным на разогреве. Вы оба опасные боксеры. Но каждый из вас рисковал очень многим. Поражение отбросило бы вас далеко назад, а победа по большей части ничего бы не принесла. Почему же согласились на бой?
– Причина проста. Он был выше меня в рейтинге. Победа над ним позволила бы мне сделать большой шаг вперед. Андрей – хороший боксер. Нестандартный. Умеет двигаться, сушить бой, меняет стойки. Левша.
– Две недели прошло после боя с Мохаммеди. Восстановились?
– Да. В среду сняли швы. У меня была сечка. Потихоньку тренируюсь, плаваю в бассейне, делаю гимнастику.
– Сироткин на этой неделе боксирует в Англии против местного боксера Джона Райдера. Объективность британских судей уже давно стала поводом для шуток. У Андрея нокаутирующего удара нет. Победить в Англии по очкам возможно?
– Возможно. Он хорошо двигается. Если будет заставлять соперника явно промахиваться, англичане отнесутся с пониманием. Они любят бокс, но нужно явное преимущество.
– А сами были бы готовы подраться в Англии с Каллумом Смитом или Джорджем Гроувзом? Бросите вызов?
– Стиль Мохаммеда Али – не мой. Я не кричу, что всех порву на британский флаг. Но бои со Смитом и Гроувзом мне интересны. Тем более в Англии. Там любят бокс. Можно хорошо заработать и сразу прославиться. Смит или Гроувз – неважно. Можно и с Крисом Юбенком.
– Допустим, вам поставило такое предложение – через три месяца Юбенк. Что ответите?
– Сначала посоветуюсь с тренером. По внутренним ощущениям, я буду готов к титульному бою через два-три поединка.
– Тренер вас чаще критикует или хватит?
– Он критичен. По тому же бою с Мохаммеди был разбор полетов. Ошибок хватало. Я был закрещен, у меня голова поднималась, когда бил джеб, проваливался на левую ногу, в клинче не работал… Хватало, в общем.
– Сколько лет вы занимаетесь боксом?
– С 11 лет. У меня была любительская карьера. Часто был в призах на чемпионате России. Выполнил норматив мастера международного класса. Мне его дали за победы в Кубке нефтяных стран и в турнире в Венгрии.
– В сборной России были?
– Все время в запасе. Был предоставлен сам себе. На меня по-настоящему не рассчитывали. Вместе со мной в запасе был Дмитрий Бивол. Вы как раз выступали в одном весе – до 81 килограмма. Ему тоже не давали дороги, хотя он спокойно мог поехать на Олимпиаду.
– Бивол изначально ставил себе задачу – стать профессионалом. А вы?
– Была такая мысль. И на бокс я пошел, потому что смотрел бои Мохаммеда Али, Майка Тайсона, Роя Джонса. Можно сказать, что перед сном всегда видел себя на ринге. Другое дело, что не было возможности, связей. Не знал, к кому обратиться. Как представилась возможность, сразу согласился.
– Сергей Воробьев сказал, что ему тоже нравился Рой Джонс и свой первый поединок он провел в его стиле. Позже когда он бой пересмотрел, ему было за себя стыдно. Что-то подобное у вас было?
– Да. Меня часто сравнивали с Роем Джонсом, когда я был маленьким. Мне это нравилось. Когда перешел во взрослый бокс начал пропускать удары и уже руки держал высоко.
– Есть ли сейчас такие кумиры, у которых чему-то можно научиться? Перенять какие-то элементы?
– Да. Допустим, передвижение ног Василия Ломаченко. Работа передней рукой. Теренс Кроуфорд очень импонирует. Впечатление, что он умеет все. Его последний бой с Хосе Бенавидесом пересмотрел раз 20. Впервые я увидел его в бою с Юриоркисом Гамбоа, и он мне сразу понравился.
– У Ломаченко есть конкуренты в его дивизионе?
– Легко не будет, но равных соперников не предвидится на ближайшие года три. Даже Майки Гарсия. Хотя бой с ним будет интересный. Гарсия бьющий, но фаворитом мне видится Ломаченко.
– Бытует мнение, что если боксер хочет развиваться, он должен отправляться в США.
– Не согласен. В России тяжелее в плане спарринг-партнеров. Как бизнес и шоу тоже непросто. Но возможно. Нужно развиваться и пробовать. Если бы мне предложили командировку в США я бы отправился туда только со своей командой. До боя с Мохаммеди я многие нюансы не понимал. Например, клинчи. У нас все-таки любительская школа. Клинчей и запрещенных приемов у нас почти нет.
– А запрещенные приемы в России отрабатываются на тренировках? Нужно ли это делать?
– Думаю, что нужно. Потому что я не ожидал этого. Мы слишком консервативно подходим к боям, а нужно быть более хитрым, чтобы соперник не мог тебя прочитать. Российские боксеры же стараются боксировать с полным достоинством. Порой это проблема, где-то необходимо нарушить правила, чтобы вывести соперника из себя.
