Гарри Каспаров: Моя игра в матче – за гранью добра и зла
ЛИДЕР
Матч Россия – «Остальной мир» закончился сенсационно, такого результата и, главное, такого хода борьбы никто не ожидал. Общее место в рассуждениях о причинах поражения – констатация неудачной игры лидеров. В чем же причина срыва Каспарова и Крамника? На этот вопрос пытаются отвечать по-разному, но, конечно, хотелось бы получить информацию из первых рук…
ДИССИПАЦИЯ ЭНЕРГИИ
Гарри Каспаров:
– Когда за провал ругают меня, то это, конечно, правильно. Нормально играть я не мог, меня раздирали на части проблемы и противоречия, далекие от матча. Вся команда в целом выступила очень хорошо, и мне было действительно очень стыдно, все старались, выкладывались… Набирать +2 в таком составе я должен с закрытыми глазами – а ведь при таком результате это была бы уже ничья. В целом моя игра в этом матче – за гранью добра и зла, поэтому комментировать ее в плане шахмат очень трудно и почти бессмысленно. Теперь задача № 1 для меня – реабилитироваться этой осенью в Бледе: после шестилетнего перерыва я выступлю за команду России на Олимпиаде. Что касается Крамника, то в причинах его неудачи предстоит разбираться ему самому. Наверное, можно провести какие-то параллели в связи с предстоящими матчами против компьютеров. Я живу этим гораздо меньше времени, чем Крамник, но, так или иначе, мой традиционный летний тренировочный сбор оказался загублен. Когда задумываются такие мероприятия, как поединок с машиной, всегда есть организационные элементы, которые отвлекают, отнимают очень много времени. Бесконечные обсуждения деталей, поездка в Иерусалим и обратно – все это, так скажем, не способствовало нормальной подготовке. Тем более неприятно, что, несмотря на все оперативно предпринятые усилия, матч пришлось перенести на декабрь из-за некоторых важных вопросов, оставшихся нерешенными.
– Может быть, стоило сразу назначить матч с машиной на декабрь?
– Вначале организационные трудности всегда представляются гораздо меньшими. Возможно, я несколько отвык от груза вопросов, напрямую не связанных с шахматами. В этом году в связи с объединительным процессом ситуация изменилась для меня очень существенным образом. Еще зимой я чувствовал себя вольным стрелком, просто играл в шахматы. Затем большая часть моей энергии уходила на то, чтобы помочь Илюмжинову реализовать Пражские соглашения. Я продолжаю считать, что это правильный шаг, очень важно, что все это произошло, но нагрузка возросла многократно.
– Кстати, матч Россия – остальной мир, если кого-то из участников с организационной точки зрения и задел, то прежде всего меня. Приходилось проводить многочисленные консультации с Илюмжиновым, вести по его просьбе переговоры, переживать вместе с ним за различные аспекты организации.
– Конечно, результат невероятный. Тем не менее близко к шахматам в России по-прежнему ни один вид спорта даже не приближается. Кто-нибудь вспоминает сейчас о том, что первые золотые олимпийские медали для России выиграли именно шахматисты в 92-м году?
«МНЕ НЕ ХВАТАЛО КОНЦЕНТРАЦИИ КАРПОВА»
– Рассуждая о причинах неудачной игры лидеров российской команды, многие называли фактор личного соперничества. Виктор Львович Корчной, например, проводил параллели с первым матчем века, вспоминая, что для советских чемпионов едва ли не существеннее общего результата была задача сыграть «не хуже» друг друга, и они ревниво следили за развитием событий на соседних столах…
– Виктор Львович задержался в прошлом: в рапиде не так-то просто найти возможность оторваться от своей партии. А если по существу, то начиная с первого тура меня очень волновала моя игра, мне было не до Крамника. В какой-то момент, после партий с Гельфандом и Шировым, мне показалось, что все-таки удалось поймать свою игру. Но тут перед пятым туром мне сказали, что после Кра3 Гельфанд должен был просто сдаться, и это меня выбило из колеи. Я никого не хочу обижать, но в мини-турнире против Полгар, Шорта, Раджабова и Акопяна я должен набирать больше, чем очко из четырех. В другой ситуации результат 3 из 4 против этих соперников я счел бы, скажем так, нормальным. Не самым лучшим. Пятьдесят процентов против первой шестерки – это еще куда ни шло, это может случиться в любом турнире. По позициям все было не так плохо. Упустил много возможностей – кроме выигранной позиции с Пономаревым, не проверил до конца Леко. В этой партии чаша весов колебалась, но в финальной позиции черные оказались практически в цугцванге. Хотя объективно позиция ничейная, но передай я очередь хода, и на десяти секундах Леко мог и не удержаться. С Анандом неплохо перехватил черными, хотя желание продолжать партию уже почти совсем пропало. В общем, с первой шестеркой сыграл ниже своих возможностей.
– В злополучной партии с Полгар вы неожиданно избрали берлинскую защиту – тот самый вариант «испанки», который применял против вас в Лондоне Крамник.
– Выбор дебюта в рапиде не имеет существенного значения. Да, мы играли с Полгар этот вариант в «блиц» в Праге, эту позицию она трактовала неудачно, но еще раз в рапиде можно проиграть в два хода в любом дебюте. Против Акопяна я действовал совсем иначе, но это мне не помогло. Когда голова не работает, можно сделать такие ходы, как g6 и f5, и сразу сдаться.
– Как у вас складывались отношения с партнерами по команде?
– Мы неплохо общались – честно говоря, я поражен тем, как собранно, с пониманием повела себя команда. Сражаться до конца при таком провале лидеров – это, мне кажется, свидетельствует о силе команды, о большом потенциале наших молодых ребят. Еще, конечно, следует отметить Карпова: после двух поражений первого дня он сумел переломить себя, продолжал играть с огромной выкладкой, блестяще провел последний день – две победы по заказу! Я просто позавидовал: сумей я достичь хотя бы половины концентрации Карпова, думаю, я смог бы набрать очки, необходимые для победы команды. Анатолий Евгеньевич доказал всем, что в шахматах дело не в возрасте.
– Еще одна популярная тема после поражения в матче – о тех, кто стоял у руля российской сборной…
– Что меня удручает, так это попытки отдельных ангажированных журналистов свести счеты с руководством Российской шахматной федерации. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: не считая Каспарова с Крамником, команда России выступила блестяще. Шестеро шахматистов оказались в плюсе! О таком перед матчем никто и мечтать не мог. Я считаю, что Селиванов и особенно Рашковский проявили себя очень хорошо. Несмотря на неудачи, борьба шла до самого конца. В предпоследнем туре лишь чудо спасло наших соперников, мы были очень близки к тому, чтобы выйти вперед или, по крайней мере, сравнять счет. Достаточно было мне найти форсированный выигрыш против Пономарева, а Грищуку – реализовать лишнюю фигуру против Широва, и ситуация перед последним туром была бы совсем иной. Это не считая перевеса, который имели Дреев, Рублевский и Морозевич. Ситуация даже в последний день оставалась небезнадежной. Я считаю, что в этом немалая заслуга тренеров и капитана. И Рашковский, и Быховский, и Селиванов проявили себя с лучшей стороны.
ЛИДЕРЫ СБОРНОЙ ОКАЗАЛИСЬ НА ВЫСОТЕ
– Несколько слов о победителях матча. Как, на ваш взгляд, проявили себя лидеры сборной мира?
– Еще до начала матча я был далек от шапкозакидательских настроений. При наличии Топалова и Адамса сборная мира объективно сильнее сборной России, но и без них мне казалось, что нашу команду ожидают серьезные трудности. Сборная мира, на мой взгляд, выглядела ровнее. Возможно, кстати, что я ошибался: наверное, при удачном выступлении лидеров Россия сумела бы победить.
– Широв показал блестящий результат (белым цветом 4,5 из 5!). Гельфанд сыграл хорошо. Думаю, что многое решила амнистия в третьем туре. Это очень важный психологический момент: до этого он не мог сделать со мной в рапиде ни одной ничьей. По ходу матча у Гельфанда был «минус один», и, проиграй он ту партию, думаю, он оказался бы в другой половине таблицы.
Пономарев мог набрать больше очков, повезло ему только в партии со мной. Иванчук же, когда игра у него складывается, очень силен. Конечно, победа в первом туре воодушевила его.
– После партии Иванчук заметил, что вы напрасно уклонились от размена ферзей.
– Да, 24.g5 Фа6 давало ничью. Размен на а6 и затем 26.b3 Кс5, как рекомендовал Вася. В блице, наверное, я бы так и сделал. Самой интересной возможностью было продолжение 24…Сg7 вместо 24…Фf6 с последующей короткой рокировкой. Сложная позиция, белые, видимо, должны играть 25.Фb4…
– Возвращаясь к соперникам: по ходу матча Сейраван отмечал Леко как одного из самых ценных командных игроков.
– По-моему, Леко, как и Ананд, выступил довольно блекло. Он набрал всего «+1» и уступил Карпову. Впрочем, Леко всегда так играет. Явно ниже своих возможностей выступил Ананд. Выиграл у Мотылева, потом очень сомнительную позицию у Звягинцева… Потом достижения кончились.
– В будущем году с Русланом Пономаревым вам предстоит провести матч. С этой точки зрения как вы оцениваете его выступление?
– Очень большой потенциал, играет очень предприимчиво…
– Например, 18…Сh3 в партии с вами…
– Да, этот ход проигрывает, но позиция-то уже была плохая. Кстати, он, как и я, не видел форсированного проигрыша. В общем, Пономарев предприимчив. Выиграть у него матч будет чрезвычайно трудно, это будет очень сложное испытание для меня. Удивляться тут нечему: просто так в таком турнире, как прошлогодний чемпионат ФИДЕ, не побеждают, к тому же он шахматист молодой, быстро прогрессирует, расширяет дебютный репертуар.
– Что вы думаете по поводу еще одного молодого шахматиста – Теймура Раджабова?
– По поводу формирования сборной мира было очень много разговоров. Сейчас они, конечно, утихнут, но вообще-то по результату всегда судить опасно. Как бы то ни было, если не считать отсутствия Адамса и Топалова, состав сборной мира был, видимо, идеальным. Возможно, ван Вели, Красенков или Касымжанов не ослабили бы команду, но едва ли их присутствие изменило бы результат в пользу сборной мира. Если сравнивать конкретно Раджабова и ван Вели, то, по-моему, Раджабов предпочтительнее. Ван Вели может набрать в таком турнире очко из десяти – необязательно, конечно, но такое с ним случается. Раджабов играл плотно, изобретательно и нашел свое место в команде.
– Гарри, уже на закрытии прозвучала идея матча-реванша. Вы считаете, что такое соревнование имеет смысл?
– Я думаю, что да. Дело в том, что слишком очевидны два факта: во-первых, Крамник и я можем играть в рапид сильнее, и во-вторых, сборная мира может быть усилена Адамсом и Топаловым. Окончательный ответ на вопрос, кто в начале XXI века сильнее в рапиде – Россия или остальной мир, можно получить, только проведя матч-реванш.
