Петр Свидлер: Я не был фаворитом два года назад, не являюсь и сейчас

Четырехкратный чемпион России по шахматам Петр Свидлер дал интервью «Известиям» в преддверии битвы за титул чемпиона мира.

- Участие в мексиканском турнире сразу четырех российских шахматистов повышает шансы кого-то из них на победу в нем?

- Это обстоятельство, разумеется, повышает вероятность того, что чемпионом вновь станет представитель отечественных шахмат. А на шансы какого-то одного игрока оно вряд ли влияет.

- То есть российской микрокоманды, помогающей своему лидеру, в Мексике не будет?

- Нет, ни о какой "корпоративности" в Мехико речи быть не может. Шахматы с детства воспитывают в человеке индивидуализм. А уж когда на кону стоит мировая корона, подобные черты характера подавляют все остальные.

- На ваш взгляд, среди участников предстоящего турнира есть явный фаворит?

- Явного, думаю, нет. Но трех главных претендентов на титул могу назвать уже сейчас. Это, разумеется, действующий чемпион мира Владимир Крамник, обладатель самого высокого рейтинга Вишванатан Ананд и Левон Аронян. Лева, правда, человек увлекающийся, как многие молодые люди, — кино, музыка... И на многих турнирах он к игре подходит поверхностно. Но уж к чемпионату мира он наверняка будет готов на все сто.

- В 2005 году в аналогичном турнире в Сан-Луисе вы разделили второе место с Анандом. Сейчас о себе не говорите из скромности?

- Так меня и два года назад никто фаворитом не считал, а теперь тем более. Все правильно — больших достижений в последнее время у меня не было. Ну, а насчет скромности... Лично я не собираюсь утверждать, будто в Мексике меня устроит, к примеру, пятое место. В любом случае настраиваюсь на максимальный результат.

- Решение президентского совета ФИДЕ не включать экс-чемпиона мира Веселина Топалова в мексиканский турнир восприняли с облегчением?

- Я с самого начала был против этого. Ну не было у Топалова никаких юридических оснований претендовать на участие в этом турнире. Значит, опять нужно было отступать от правил. Но сколько же можно это делать?! Тем более руководство ФИДЕ довольно щедро от него "откупилось" — Топалову предоставили право сыграть с победителем Кубка мира в Ханты-Мансийске. И у того шансов будет немного, поскольку он будет измотан тяжелой борьбой в плей-офф. Так что в ближайшем будущем у Топалова снова появится возможность претендовать на чемпионскую корону.

- Вы ведь были в команде Владимира Крамника, когда он играл с Топаловым в Элисте матч за титул чемпиона. Книжку болгарского журналиста "Туалетная война", посвященную тем событиям, потом не читали?

- Нет, на болгарском я не читаю. Хотя, если попадется ее перевод, почему бы и не посмотреть, что там написано? Тем более хороших писателей-юмористов сейчас в мире мало. Ну, а всерьез комментировать болгарскую версию событий мне уже давно не хочется. Тем более что с моей стороны неправильно было бы утверждать, будто я входил в команду Крамника. В его тренерском штабе я не работал — прилетал в Элисту всего на три дня. Мы с Владимиром-то и общались всего минут двадцать.

- Так вы летали в Калмыкию лишь для того, чтобы морально поддержать Крамника?

- Я туда собирался с самого начала — хотелось понаблюдать за матчем вблизи. Но вышло так, что оказался в Элисте сразу после того, как Владимиру было засчитано поражение за неявку на пятую партию матча. В такой ситуации ему наверняка было важно, чтобы рядом находились люди, относящиеся к нему с симпатией.

- У вас не было ощущения, что матч не будет доигран до конца?

- Такой исход выглядел вполне вероятным. И было четкое ощущение, что этого нельзя допустить. Уверен, если бы матч прервали, переигровка не состоялась бы. И до сих пор в шахматном мире не было бы легитимного чемпиона — все только и делали бы, что обвиняли друг друга во всех смертных грехах.

- Вы с Крамником принадлежите к одному поколению шахматистов. Общие увлечения у вас остаются, тот же футбол, к примеру?

- Да, когда-то вообще регулярно мяч гоняли. Вот только в 2002-м так поиграли, что я порвал связку колена. И на "матч века" между сборными России и мира мне пришлось выходить на костылях.

- Лет десять назад вы говорили в интервью, что садитесь за доску с чувством "легкой влюбленности". Теперь, когда появились семейные заботы, изменили свой стиль в игре?

- К шахматам отношусь как и прежде. А иначе сложно было бы заставить себя ими заниматься. Другое дело, в 15—20 лет мог себе позволить за доской больше, чем сейчас. Зато теперь пришли прагматизм и опыт.

- А ваша серьга в ухе — память о молодости?

- Ну, я начал ее носить с 99-го, когда мне уже было 23 года. Что-то вдруг решил проколоть ухо. Сменил несколько, а последние несколько лет ношу одну - серебряную. Не могу сказать, что она такая уж счастливая — за это время разные события случались, но менять ее не собираюсь.

- Ваши сыновья-близнецы шахматами уже интересуются?

- Не слишком. А искусственно я их интерес к игре никак не стимулирую. Зато они в свои пять лет уже историей увлеклись — мумии и пирамиды по книжкам изучают.

- К пирамидам их еще не возили?

- Нет, на море отдохнули этим летом, но не в Египте — там сейчас слишком жарко.

- А как будете готовиться к Мехико?

- Играть до сентября уже нигде не буду, даже в легких турнирах. И заниматься буду в основном дома, в Петербурге. А дней за пять до открытия турнира полечу в Мексику. Этого времени обычно достаточно для акклиматизации.

- На чемпионате мира разыгрываются не только титул, но и денежные призы. Размер его фонда вас устраивает?

- Два года назад в Сан-Луисе разыгрывался миллион долларов, теперь миллион двести тысяч. Мы можем, конечно, завидовать теннисистам. Но, говоря объективно, и эти деньги — неплохой гонорар по меркам современных шахмат.