Бунтари из Литвы на огненной земле
РАЗДЕВАЛКА У ДАРЬИ
В «Раздевалке» побывали бронзовые призеры чемпионатов Европы и мира 2000 года в спортивных танцах на льду, спортсмены из Литвы Маргарита Дробязко и Повилас Ванагас. Одни из самых ярких фигуристов покинули большой спорт весной 2002-го с чувством глубокой обиды на судей. Рита и Повилас поженились три года назад. А познакомились в конце восьмидесятых ХХ века, когда рядовой Ванагас прибыл из Каунаса в Москву к месту службы в ЦСКА.
ГЛАВА 1. ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ
ВНЕЗАПНАЯ ЛЮБОВЬ
Маргарита ДРОБЯЗКО: Мы все очень ждали мальчика из Литвы с таким необычным именем. В танцевальной группе Геннадия Аккермана не хватало партнеров, и мы с девчонками никак не могли договориться, кто с кем будет кататься. Повилас предназначался моей подруге, поэтому я не бросала на него оценивающих взглядов: дескать, все равно не мое.
Повилас ВАНАГАС: На следующий день я уже катался с Ритой. Становление пары проходило в муках, потому что я, недавний одиночник, точно знал, что отслужу и уеду домой. Танцы мне были по фигу! Но потихоньку втянулся в тренировочный процесс. В 1991 году, когда срок моей службы подходил к концу, в Литве произошло радостное для меня событие – развернулась борьба за независимость. И у нас с Ритой появилась перспектива выступить на Олимпиаде в качестве литовского дуэта.
– Когда вы поняли, что неравнодушны друг к другу?
М.Д.: Я относилась к Повиласу, как к брату. А он ко мне как к сестре якобы. Но я и не догадывалась о его истинных чувствах. Через десять лет он мне сердце открыл. Впрочем, не думаю, что он влюбился в меня при первой встрече. С годами почувствовал ко мне «флюиды», которые тщательно скрывал. На признание его вынудила ревность, потому что, как это бывает у спортсменов, во время поездок какие-то связи рушатся, а новые создаются. Поэтому всегда кто-то рядом со мной крутился. Конечно, Повиласу с тех пор, как он ощутил, что я ему нравлюсь, было больно это видеть.
Мы приехали показывать танцы на судейский семинар в Швейцарию. В раздевалке, когда снимали коньки, Повилас мне все и «выдал». Я растерялась, так как мне было невозможно сразу пересмотреть свои позиции и воспылать любовными чувствами к человеку, к которому относишься как к родственнику. Страшно неловко себя чувствовала, потому что не могла сказать ему ни «да», ни «нет». Успокоила его: «Дай мне годик, я подумаю». Когда год прошел и я осознала, что привязалась к Повиласу и скучаю по нему, когда мы разлучаемся на неделю, то заявила, что готова выйти за него замуж.
– «Горячие» литовские парни, как и представители других стран Балтии, отличаются некоторой флегматичностью?
М.Д.: Ой, знаете, все так относительно, потому что у меня есть приятельница, полюбившая турка. Вроде бы уж куда горячее. Она пару раз съездила к нему в Турцию, вернулась как-то и говорит: «Ну, отморозок!» С другой стороны, у литовцев, как выяснилось, бывает жаркий темперамент, словно у них присутствуют грузинские корни. В общем, Повилас не «отморозок»! И про всех своих бывших знакомых, прибалтийских мужчин, так сказать не могу. Мне нравится такой типаж. В детстве у меня была страсть – моряки, с которыми я заигрывала, когда мы с мамой ездили отдыхать в Литву.
П.В.: Вот и доигралась!
– Повилас, вы знали о моряках?
П.В.: Конечно, какие-то слухи доходили от будущей тещи.
– Простили супругу?
М.Д.: Да, он простил. Я же тогда была ребенком, симпатичным, с черными глазами, на цыганочку похожа. Морячки сами ко мне интерес проявляли. Мы проводили время на прогулках.
– Все-таки про вас можно сказать, что сошлись лед и пламень?
П.В.: Пожалуй, нет, несмотря на то, что Рита намного вспыльчивее меня. Зажигается быстро, а отходит долго. Она больше на огонь похожа, а я не на лед, а скорее, на землю. Рита – максималистка. Если уж работает, то на полную катушку. Я поражаюсь, откуда у нее берутся силы. Иногда думаю, что если бы она меньше тренировалась и уставала, наш спортивный результат мог бы быть лучше. Ведь есть же пословица: «Тот, кто не умеет отдыхать, не умеет работать». Или это придумали лентяи? Но Риту невозможно было утащить с катка, благо, что последние два года мы работали с Чайковской, у которой, на мой взгляд, очень правильная тенденция по поводу тренировок – «короткая очередь» и до свидания! Несколько раз она нас просто выгнала со льда, покрутив пальцем у виска. Ну а что касается моего характера, то я стараюсь быть спокойным, что приносит определенные плоды. Недавно мама Сурии Бонали (темнокожей француженки, пятикратной чемпионки Европы. – Прим. авт.) спросила: «Нет ли у тебя брата 29 лет, такого же невозмутимого и голубоглазого?» Слава богу, она так и не узнала, что у меня есть брат, правда, чуть-чуть ошиблась в возрасте. Но он вряд ли клюнул бы на предложение мадам. У него была очень красивая жена.
МОДА НА ДРАКИ
– У вас было собственное жилье до свадьбы?
П.В.: Мы только сейчас обзавелись домом (300 квадратных метров) в ближайшем Подмосковье. После того, как мы поженились, Рита, москвичка, жила у родителей в Матвеевском. А я ранее купил «однушку» в Измайлове. И жил с одной старенькой бабушкой, с которой подружился, еще обитая в коммуналке, и после перевез ее к себе. Но каждую вторую ночь проводил у жены. За бабулей же присматривала няня, которую я находил – то одну, то другую. Затем мы стали жить в съемной квартире, но, как я шучу, только между тренировками, так как она была рядом с катком. По вечерам уезжали к Рите.
– Рита, у вас было трудное из-за сурового магаданского климата детство?
М.Д.: Мой папа, полярный летчик, в целях заработка провел на Колыме пятнадцать лет, а я – около шести. Помню, там был ужасный мороз, сорок градусов. В детском садике, бывало, возьмусь голой рукой за решетку – ладошку приходится отдирать вместе с кожей. В эту холодрыгу я, фанатка фигурного катания и особенно Ирины Родниной, казавшейся мне раскрасавицей, тянула папу на каток. И он после безумных полетов, когда пожары тушил, рискуя жизнью, шел со мной «морозиться».
– Повилас, а как вдруг в Каунасе появился фигурист экстра-класса?
П.В.: Я ненавидел этот девчачий вид спорта. И считал свое детство загубленным, потому что мечтал о футболе, баскетболе, в войну поиграть да на мопеде погонять. А мама, тренер по фигурному катанию, дважды в день водила меня, малоежку к себе на открытый каток, чтобы я нагулял аппетит на свежем воздухе.
– Как Риту приняли в Литве?
М.Д.: Поначалу в штыки! В тот год, когда мы выходили на мировую арену – Олимпийские игры в Альбервиле, в Литве был всплеск национального самосознания, которое частично переросло в национализм.
П.В.: Допустим, в высших кругах спортивной власти говорили, а зачем нам нужна интернациональная пара? Нам важно, чтобы чистокровные литовцы катались, хотя все прекрасно понимали, что если бы партнерша была из США, то никаких проблем не возникло бы. Просто на пике патриотизма человек из России пришелся не ко двору. Тогда решение о том, ехать ли нам на Олимпиаду, было принято на исполкоме национального олимпийского комитета путем голосования с перевесом в один голос. Да и то проголосовали «за» лишь с четвертого раза.
– На тренировках партнеры могут высказать друг другу такое, что хочется повеситься, не то что, условно, поцеловаться. Так?
П.В.: Трения в паре всегда существуют. Кажется, работаешь над элементом, а партнерша не встает на нужное ребро, хотя сам в тот момент, может быть, ей так бедро зажимал, что она не могла поехать, а вываливалась вперед. Подобных эпизодов было миллион. Чернорабочая атмосфера очень часто стирает грань между людьми как между мужчиной и женщиной. Раньше, особенно в советское время, была традиция – бить партнерш. Кровь на лед хлестала, мат-перемат стоял страшный!
– Вы-то хоть раз дрались?
М.Д.: Ну да, если можно назвать дракой ситуацию, когда едешь за руку и резко ее выдергиваешь. Думаю, Повилас потенциально чувствовал, что я не из тех женщин, которых можно ударить.
ДЫМ ИЗ КОЛЕС
– Расскажите о своей жизни в Англии, куда вы уезжали на два года?
М.Д.: После чемпионата мира 1995 года в Бирмингеме мы приехали тренироваться к Торвилл и Дину в Слау. Рядом – Виндзор, королевские места, а мы попали в захолустный городишко, правда, с прекрасным катком. Сняли комнатку в «гэстхаус» – маленькой дешевой гостинице. И на первую тренировку отправились на роликах. Нас немножко обманули по поводу расстояния, сказав, что до катка «пилить» минут пятнадцать, хотя оказалось, что как минимум полчаса. Вот мы мчимся, а у меня за спиной – рюкзак со стеклянной бутылкой колы. Я собиралась переехать проезжую часть, однако, увидев, что зажегся красный свет, схватилась рукой за столб. При этом как-то так навернулась, что бутылка разбилась и липкая жидкость вылилась на нас с Повиласом. Выглядели мы, конечно, по-идиотски, когда мокрые, с красными от лихорадочной езды лицами ворвались на роликах в раздевалку. А там Дин с чисто английским спокойствием завязывает коньки и говорит: «Добрый день».
На второй день мы съехали из этой гостиницы: у нас в шкафу находился бойлер, трещавший ночь напролет. И нашли аналогичное заведение поближе к катку. Наутро, когда пошли завтракать, обнаружили, что тут одни алкаши собрались. Пьяно улыбаясь, они принялись кричать нам: «О, хеллоу, ребята!» А сами, небось, подумали: мол, а что здесь делает эта парочка трезвенников?
– В какие еще переделки вы попадали?
М.Д.: Мы умудрились купить русскую машину «Жигули», «девятку». Смотрелась она классно, тюнинг был сделан шикарный. Но в ней постоянно что-то клинило, да так сильно, что она останавливалась посреди дороги. Как-то ехали по Лондону в поисках автосервиса, как вдруг колеса перестали крутиться. Мы застряли в правом ряду на троллейбусной линии. Образовалась пробка. Я осталась в салоне, на месте пассажира, а Повилас побежал за помощью. Когда я увидела приближающихся полицейских, у меня от страха глаза начали собираться в кучку: по-английски не говорю, машина кипит, троллейбусы сзади гудят, к тому же мы в целях экономии не оплатили дорожную «таксу». Полисмен спрашивает: «Где водитель? Давайте его сюда скорее, а то у вас будут неприятности». Лечу в автосервис. Он огромный, но вокруг – никого! Ору, как резаная: «Повилас, полиция пришла нас арестовывать!» Как-то достала его. Мы уболтали полицейских и еле-еле отправили машину в Россию, где ее очень быстро починили. Она до сих пор ездит, правда, у нашего друга, которому мы ее продали за минимальную цену. Когда мы изучали сервисную книжку этой машины, то обнаружили в графе «неисправности» одну и ту же многократно повторявшуюся запись, оставленную прежним владельцем: дым из колес.
– Рита, а Дин не ухаживал за вами? Вы ведь в его вкусе: он был женат на кареглазой брюнетке – французской фигуристке Изабель Дюшене.
М.Д.: На тот момент Крис уже развелся и переживал новый романтический период – с фигуристкой из США блондинкой Джил Тренари, на которой потом женился.
– Правда, что Джейн Торвилл безответно любила его всю жизнь?
М.Д.: Я слышала такую версию, но на период нашего знакомства Торвилл была замужем за Филом (американским клерком. – Прим.авт.) и была сильно озабочена отсутствием детей – никак не могла родить. Наконец, решила взять ребенка из приюта. Минувшей зимой, в день девятнадцатой годовщины их с Дином победы на Олимпийских играх в Сараево, Джейн известили, что она может усыновить крохотного мальчика.
ГЛАВА 2. СПОРТ
ЧАЙКОВСКАЯ НЕ РАБОТАЛА С СУДЬЯМИ
ЗАКУЛИСНЫЙ ДОГОВОР
– У вас был шанс выиграть, к примеру, чемпионат Европы?
П. В.: Нам стоило только выступать за Россию, и мы победили бы!
– Таких предложений не поступало?
М.Д.: Нет, ведь все реально понимали, что мы такого шага не сделаем, потому для нас Литва выжала из себя все, что могла, скажем, огромные деньги на нашу подготовку. Единственное, что мы могли взять из России, так это русского тренера – Елену Анатольевну Чайковскую.
– Российские судьи благоволили вам?
П.В.: Они были самыми большими нашими врагами, равно как и весь бывший советский блок, который видел в нас соперников. Чайковская, думаем, и не пыталась вести работу с родными арбитрами, поскольку у нее были натянутые отношения с чиновниками из Федерации фигурного катания России. И она считала ниже своего достоинства налаживать с ними связи. Для нас это, конечно, было плохо, потому что с помощью России, которой пользовались, например, итальянцы (чемпионы мира 2001 г. в спортивных танцах на льду Барбара Фузар-Поли и Маурицио Маргальо. – Прим.авт.), мы занимали бы вторые места вслед за Ириной Лобачевой и Ильей Авербухом. Но мы не могли дать россиянам столько, сколько давала Италия, в частности, расположение президента ИСУ миланца Оттавио Чинкванты.
– По слухам, одной танцевальной паре предлагали купить победу на Олимпийских играх за 400 тысяч долларов. Другой обещали солидную взятку за то, что она не приедет на чемпионат мира. Такое вправду бывает?
П.В.: Нам никто ничего подобного не предлагал, но мы верим, что такое может быть. По информации, полученной нами от людей, которые вряд ли станут лгать, одной паре посулили огромные деньги за неявку на чемпионат Европы, с тем чтобы золото завоевали представители другого государства. Это было сделано. И выиграла та пара, за которую просили.
ПЕТИЦИЯ В МУСОРКЕ
– Зачем вы вступили в альтернативную ИСУ Всемирную федерацию фигурного катания?
М.Д.: ИСУ давно требовалась оппозиция, способная всколыхнуть его. Может быть, чиновники задушат эту организацию, но возьмут на вооружение некоторые ее принципы. А то всем на спортсменов наплевать! На чемпионате мира 2002 года в Нагано, где нас откровенно задвинули на четвертое место в угоду богатеньким израильтянам (Гали Чат и Сергей Сахновский завоевали бронзовые медали. – Прим.авт.), двадцать восемь из тридцати двух пар подписали петицию в нашу защиту. Так ее скомкали и выбросили в мусорку.
– Вам обидно, что в этой бумаге не было подписей Лобачевой и Авербуха?
М.Д.: Нет, вопрос в том, как Авербух прореагировал на свое не первое место на чемпионате мира в этом году. Потому что в прошлом, когда мы Илюше жаловались, он говорил: «Ребята, не надо этих петиций, не нужно ничего ворошить. Уж так сложилось, что вы выступаете за Литву. Ничего не поделаешь, вас и так все любят». Но его реакция на их с Ирой второе место была абсолютно противоположной! Он готов был разорвать, охаять, извините за выражение, облить грязью канадцев (золотых медалистов Шей-Линн Бурн и Виктора Кратца.– Прим.авт.), которые прекрасно катались.
– В какие шоу вас приглашают?
П.В.: Завтра, 8 июня, мы улетаем в США, в Sun Valley – Солнечную долину, штат Айдахо, где в течение 25 лет организуют престижные показательные выступления. Получив контракт, мы съездили туда для рекогносцировки местности. Пустынный край: едешь и встречаешь машину раз в десять минут. Кругом – вулканические долины, застывшая черная лава. И вдруг попадаешь в оазис, куда традиционно на выходные съезжаются миллионеры поиграть в гольф и посмотреть шоу фигуристов.
КСТАТИ
– Мы попали в тину правил, как только начали кататься, – вспоминают Дробязко и Ванагас. – А последние два года запреты вообще сводятся к маразму! У Татьяны Навки и Романа Костомарова был шикарный элемент «кораблик», к которому прицепились. Но Таня не может кататься вульгарно, потому что она очень эффектная. А другой человек выходит и вроде делает обыкновенные «арабески», но это выглядит ужасно. Тут дело в пластике, самой личности, а не в том, какие позы спортсмен принимает. Любопытно, что аргумент сексуальности раньше даже не присутствовал, речь велась об эстетичности композиции. Нам трудно было понять судей, мы не знали, что, по их мнению, неэстетично. Вот в парном катании мальчик поднимает девочку, она раздвигает ноги, а он ее крутит. Это же обязательный элемент! В то же время в танцах поддержки выше головы запрещены. То ли арбитры уже в таком возрасте находятся, когда не хотят ничего такого видеть, либо совсем не прислушиваются к спортсменам. Еще одна глупость: партнершам не позволяют выступать с оголенными руками и в декольте. Но мы бунтовали! У Риты всегда были открытые, на лямках, платья, потому что в материале телесного цвета, закрывающем плечи, она чувствовала себя куклой Барби.
НАША СПРАВКА
Маргарита ДРОБЯЗКО.
Родилась 21 декабря 1971 г. в Москве. Рост 170 см. Бывший партнер – Олег Граненов. Хобби: книги, автомобили.
Повилас ВАНАГАС.
Родился 23 июля 1970 г. в Каунасе, Литва. Рост 180 см. В начале карьеры выступал в одиночном катании. Хобби: музыка.
Дробязко и Ванагас – бронзовые призеры чемпионатов Европы и мира 2000 г. Многократные призеры этапов серии «Гран-при» 2000–2002 гг. Последний тренер – Е. Чайковская. Тренеры: Е. Масленникова, Л. Ванагене, А. Петухов. Участники различных американских и европейских шоу. Организаторы собственного тура по Литве. Поженились в июне 2000 г. Живут в Москве и Каунасе.
