Белорусская эпопея WT Юлии Солдатовой
РАЗДЕВАЛКА У ДАРЬИ
В «Раздевалке» побывала призер чемпионатов Европы и мира 1999 года в женском одиночном катании Юлия Солдатова. Она добилась успеха под руководством Елены Чайковской, а до этого Юлю тренировала Марина Кудрявцева. В сезоне-1999/2000 Солдатова перешла в команду Белоруссии, хотя продолжала готовиться к турнирам в Москве, у Чайковской. Результаты одаренной фигуристки быстро пошли на убыль, и спустя два года она ушла из спорта. А недавно заявила о своем возвращении. Она снова тренируется в группе супругов Марины и Виктора Кудрявцевых и хочет выступать за Россию.
ГЛАВА 1. ЛИЧНАЯ ДРАМА
ВЫНУЖДЕННАЯ ЭМИГРАЦИЯ
— Когда я уходила в команду Белоруссии, то не отказалась от российского гражданства, что по местным законам нарушение. Но у меня заранее было условие, что я остаюсь гражданкой России. И что бы белорусы сейчас ни говорили, тогда они его приняли, иначе бы наше соглашение не было достигнуто, — рассказывает Юля. – Короче, все «открылось» после того, как я обратилась в Международный союз конькобежцев, с тем чтобы меня зарегистрировали уже как российскую спортсменку. В национальной федерации фигурного катания меня попросили принести справку из консульства Белоруссии о том, что я подавала документы на белорусское подданство, но не взяла его. Мы отправили эту бумагу в ИСУ, а там выяснили: мол, как же вы выступали за Белоруссию, а у вас было российское гражданство? Поскольку это серьезное обвинение, я наняла адвоката. На днях мы составили объяснительную записку в ИСУ, в которой сказано, что для меня было сделано исключение. Если ее не примут, то максимум, что мне грозит, — дисквалификация на двенадцать месяцев, так как по правилам, если ты никогда не отказывался от родного гражданства, выступая за другое государство, как в моем случае, пропускаешь только год.
— Почему вы ушли от Чайковской и из белорусской команды?
— С Еленой Анатольевной у нас были замечательные отношения первые два года. Мне уделялось столько внимания, что Маша Бутырская (чемпионка мира 1999 г. – Прим. авт.), главная, как я считала, воспитанница Чайковской, по-моему, немножко ревновала тренера. Конфликты начались из-за моего перехода в Белоруссию, потому что я не хотела уходить из сборной России, а Елена Анатольевна заставила меня это сделать. Она аргументировала это тем, что в связи с отсутствием там конкуренции мне не надо отбираться на чемпионаты Европы и мира, а только ездить и выступать. Конечно, она была права. Но Белоруссия – это не Россия, что заметно по всем видам спорта: тебя оценивают совершенно по-другому, как бы ты ни выступал. Я это сразу ощутила. Но дело даже не в оценках. Просто у меня не было желания выступать за эту страну. Почему я, россиянка, которая добивалась блестящих результатов в составе национальной сборной, сама должна была уйти? Мне даже расхотелось тренироваться и с усердием, как раньше, готовиться к соревнованиям, так как я знала, что поеду на любой турнир, вне зависимости от проката на чемпионате Белоруссии.
Мне кажется, Елена Анатольевна поторопилась оформить мой перевод в Белоруссию. Да, в сезоне-1999/2000 на чемпионате России я не пробилась на европейское первенство. Но это же не смертельно! У меня был насыщенный график – три этапа и финал «Гран-при». И ничего такого страшного в своем неучастии в чемпионате Европы или мира я не находила. Ну на следующий год попала бы. Однако меня просто поставили перед фактом!
— Не пробовали возражать против «эмиграции»?
— Пробовала, в результате чего мы с Еленой Анатольевной очень сильно разругались. Она такой человек, что признает только свое мнение. Я убедилась, что ей нельзя перечить, это себе дороже. Она сказала, что уже обо всем договорилась на самом высоком уровне — с президентом Белоруссии Александром Лукашенко, который в случае успеха пообещал мне золотые горы. И поэтому неловко идти на попятную. Чайковская предупредила: «Или ты у меня больше не катаешься». Моя самая большая ошибка заключалась в том, что в тот момент я не ушла от Чайковской, сама себе все испортила, столько лет потеряла. Но я осознавала, что идти мне, собственно, было некуда. Марина Григорьевна Кудрявцева тогда находилась в Америке, откуда не собиралась возвращаться. А у Виктора Николаевича Кудрявцева появились Вика Волчкова (бронзовый призер чемпионатов Европы 1999—2002 гг. – Прим. авт.) и много мальчиков-одиночников.
Впрочем, о белорусских коллегах могу сказать только самое хорошее, они очень милые люди и прекрасно приняли иностранку Солдатову. Но меня это почему-то раздражало и бесило. Видимо, дело все-таки было в моих амбициях. И мне было неудобно выходить на лед, когда диктор объявлял: «Белоруссия». Вроде бы я была в той же обойме, на соревнованиях держалась с российской сборной, всюду ходила со своей подругой Волчковой, но тем не менее чувствовала себя чужой. На банкетах, где все места расписаны заранее, мои друзья садились за один стол, а я – за другой. Вот это мне было очень сложно пережить.
БОЛЬ ОТ НЕРВОВ
— На нервной почве у меня обострилась травма спины, — продолжает Солдатова. – Доктора позже диагностировали смещение позвоночных дисков, которые давили на окончания нервных отростков. И то, что я постоянно нервничала, усиливало боль. Из-за приступов я снялась с чемпионата Европы 2001 года в Братиславе. Не намеревалась туда ехать, но Елена Анатольевна сказала: «Надо!» В короткой программе я стала седьмой и решила, что на произвольную не выйду, потому что не могла поворачивать голову. Тем более что врач из Литвы осмотрел мою шею и констатировал: «Еще одно выступление – и ты покончишь со спортом». Тренер возражала против моего решения, но я твердо ответила ей: «Делайте, что хотите, но дальше выступать не буду!» Правда, я еще съездила на чемпионат мира в Ванкувер. И после этого более полугода не тренировалась. Беспрерывная боль одолела меня: я не то что кататься, ни ходить, ни сидеть не могла.
Мне сделали операцию только за месяц до Олимпиады в Солт-Лейк-Сити. Я долго искала медиков, способных помочь мне. Наконец нашла закрытую правительственную клинику, где только начали практиковать новый метод (бесшовные лазерные операции) для лечения травм, какая была у меня. Мой случай был буквально десятым. В это элитное учреждение я устроилась при содействии Елены Анатольевны, с улицы сюда пациентов не берут. Тогда же Чайковская заявила, что не будет тренировать меня, так как сезон потерян. «И вообще, Юля, нужно подумать, желаешь ты кататься или нет», — добавила она. Я рассудила, что на Олимпиаду все-таки надо съездить, потому что это такой старт, на который я могу больше не попасть. И потихонечку тренировалась самостоятельно. Когда Елена Анатольевна увидела, что все не так плохо, принялась готовить меня к Играм. Под руководством Чайковской я выступила на Олимпиаде и чемпионате мира 2002 года в Нагано, после чего ушла от нее.
— Вы расстались с Чайковской более тактично, чем Бутырская, сбежавшая с того чемпионата мира после квалификационного турнира?
— Я-то сказала Елене Анатольевне, что ухожу. Она пожала плечами: «Ну, дело твое, хочешь – уходи». У нее тогда уже была Люда Нелидина (участница чемпионата мира 2003 г., заняла 13-е место. – Прим. авт.). А когда Маша сбежала, все были в шоке. Мы с ней катались в одной разминке. Вдруг Чайковская говорит: «Бутырская уехала». Я сперва ей даже не поверила, ведь соревнования еще не закончились. В принципе, Маша не планировала ехать в Нагано, но потом передумала, чтобы, как она объяснила, не уступать молодежи свое место в сборной. Так получилось, что в квалификации она вытащила первый, самый неудачный стартовый номер, а Елена Анатольевна еще опоздала на ее выступление из-за пробок на дороге. Маша немножко импульсивная. Вот, наверное, и завелась, так некрасиво порвав с тренером.
ИСПРАВЛЕНИЕ ОШИБОК
— В августе 2002 года я вернулась к Кудрявцевым, — вспоминает Юлия. — Признаться, мне было стыдно проситься обратно к людям, от которых я ушла, так как, не скрою, с трудом переносила соседство Лены Соколовой (серебряная медалистка чемпионатов Европы и мира 2003 г. – Прим. авт.). Сама бы на такой шаг не отважилась. Это мама уговорила меня обратиться к Кудрявцевым. Я позвонила в Америку Марине Григорьевне. И она, спасибо ей, связалась с Виктором Николаевичем в Москве с просьбой выслушать меня. Кудрявцев высказал мне то, что я и сама про себя знала: мол, такая дура, учись на своих ошибках! И принял в группу.
По разным причинам мы не афишировали мое возвращение, год я тренировалась неофициально, без стипендии. Конечно, это ударило по моему карману. Раньше-то я выступала от Белоруссии на коммерческих турнирах «Гран-при» и «Про-Эм». Ничего, мама устроилась на работу, хотя до этого она сидела дома. Но главное – мы с тренером не знали, чем обернется наша затея, ведь за то время, что я бездельничала, у меня абсолютно рассыпалась техника. Мы с Виктором Николаевичем начинали все заново — с одинарных прыжков. Но морально я легко пережила этот период, потому что быстро восстановилась, сейчас исполняю все сложные прыжки и каскады из двух тройных.
В минувшем сентябре я выступила на открытии сезона в подмосковном Одинцове. Жутко волновалась, как примут меня специалисты. Боялась после длительного перерыва предстать перед ними неумехой. Услышала, как по трибуне пробежал шепоток: «Солдатова вернулась!» Поняла, что моих выступлений ждали. Всем было любопытно, в какой форме находится спортсменка, некогда обещавшая стать звездой. Экзамен я, в общем, выдержала, хотя могла бы откататься и лучше.
— Что было самым сложным в вашем возвращении?
— Втянуться в работу, потому что я столько времени ничем не занималась, а тут вдруг сразу надо было кататься почти два часа. Однако я почувствовала, что совсем не устаю. И для меня это было очень странно, потому что даже короткая тренировка у Елены Анатольевны выжимала из меня все соки. Последний год я каталась у нее по часу и думала: «Господи, когда же закончится эта пытка?»
Все дело в том, что у моих нынешних наставников и у Чайковской – разный стиль общения со спортсменами. Кудрявцевы демократичны. А диктат Чайковской, ее приказной тон были для меня неприемлемы. На меня нельзя было жестко давить, потому что потом я долго не могла собраться. Второй тренер в коллективе Елены Анатольевны Владимир Котин (серебряный призер чемпионатов Европы 1985—1988 гг. – Прим. авт.) никогда себе такого не позволял, но его точка зрения ничего не значила. Впрочем, Чайковской в определенный момент пришлось со мной очень нелегко, я от этого не отказываюсь. Действительно, у меня тогда пропал интерес что-либо делать.
С другой стороны, методы работы Елены Анатольевны кому-то, напротив, идут на пользу. Я считаю, что сотрудничество с ней придало уверенность Бутырской, а у Кудрявцева (Маша тренировалась у него до февраля 1997 г. – Прим. авт.) она не могла показывать высокие результаты. И Волчкова, которая пришла к Чайковской несколько месяцев назад, в восторге от тренера.
— Вы покинули Чайковскую с чувством обиды?
— Нет никаких обид. Я испытываю облегчение от того, что опять выступаю за Россию. Мне все здесь так нравится! Елене Анатольевне я благодарна за то, что она довела меня до уровня медалистки чемпионатов Европы и мира и научила быть сильной. После своего ухода я встретилась с Чайковской всего один раз – в Одинцове. И конечно же сказала ей: «Здравствуйте!»
НАША СПРАВКА
Юлия СОЛДАТОВА (ЭШВСМ «Москвич»).
Родилась 17 мая 1981 г. в Москве. Выступала в сборных России (до весны 2000 г.) и Белоруссии (в 2000–2002 гг.). Серебряный призер чемпионата Европы, бронзовый призер чемпионата мира 1999 г. Результаты выступлений в составе белорусской команды. Чемпионат мира 2001 г. – 20-е место. Олимпийские игры, чемпионат мира 2002 г. – 18-е место. Тренировалась у Марины Кудрявцевой (до мая 1998 г.) и Елены Чайковской. В августе 2002 г. ушла к Марине и Виктору Кудрявцевым. На данный момент пытается восстановиться в статусе российской фигуристки. Живет в Москве.
КОММЕНТАРИЙ
Марина КУДРЯВЦЕВА, тренер Юлии Солдатовой:
— Я знала Солдатову как труженицу. Работать она не разучилась. Конечно, ей надо было поправить технику, но Юля уже пришла в норму. Теперь все будет зависеть от того, сможет ли она справиться с волнением. Над ней же висит дамоклов меч: многие ждут от нее успешных выступлений, и она не должна подвести. Жаль, что столько времени потеряно. Сколько можно было бы сделать за эти пять лет и как уйти вперед, в 1998 году у Солдатовой и Соколовой было преимущество перед остальными. Никто тогда не делал каскады из двух тройных прыжков, а они делали, им не было равных по тренировкам. И Олимпиада в Солт-Лейк-Сити могла бы стать триумфом Солдатовой.
КСТАТИ
Чайковская перевела Солдатову в сборную Белоруссии, так как в тот момент имела прохладные отношения с руководителями Федерации фигурного катания России. По мнению тренера и некоторых других специалистов, на чемпионате России 2000 года Юлю незаслуженно поставили на четвертое место, лишив ее возможности участвовать в предстоящих чемпионатах Европы и мира. Чайковская предполагала, что в дальнейшем ее ученице будет проблематично пробиться в элиту российской команды.
СПАРТАК ВДОХНОВИЛ ГОРДУЮ РАБЫНЮ НА БОРЬБУ
ГЛАВА 2. СПОРТ
ТЕРТЫЙ КАЛАЧ
— Вы опять тренируетесь вместе с Соколовой и, говорят, подружились с ней?
— Мы не подруги.
— С вашим дальнейшим ростом вам станет тесно на одном льду?
— Не знаю, у нас общий тренер, но разные хореографы. Потом мне помогает Марина Григорьевна Кудрявцева, а Лене — нет. Как бы то ни было, теперь я тертый калач, умею уживаться с любыми соперниками.
— В этом сезоне вам реально пробиться на чемпионаты Европы и мира?
— Конкуренция, конечно, большая. Мне кажется, ничего не изменилось, только Бутырская ушла, а так все осталось по-прежнему. Но полагаю, что если ИСУ не дисквалифицирует меня, то я имею все шансы присутствовать на обоих этих турнирах в качестве участницы.
— А если не отберетесь на чемпионате России?
— Не страшно. Я готова к тому, что если не с первого раза, то со второго уж точно отберусь. Кроме того, для начала мне неплохо бы выступить на традиционных турнирах средней руки в Хорватии и Финляндии.
— Ждете, что уйдет кто-нибудь из девочек?
— Нет, не жду, и мне непонятно, когда говорят, что Слуцкая уйдет. Думаю: а чего ей, собственно, бросать кататься, она еще молодая? Зачем надеяться на то, что тебе освободят место? Надо просто быть лучше остальных. Я горю желанием доказать, что не случайно становилась призером чемпионатов Европы и мира.
МУЖСКАЯ ТЕМА
— Кто сильнее: российские или американские фигуристки?
— Считаю, что на прошлом чемпионате мира в Вашингтоне по прыжкам Соколова обыграла американок. Но у нас нет еще такого душевного катания, как у наших основных конкуренток, и многому можно у них поучиться. Тем более что по новому судейству нам будет очень сложно с ними бороться, особенно с Сашей Коэн (победительница финала «Гран-при» 2003 г. – Прим. авт.). Не по элементам, потому что теперь, как нам объяснили, им не будут придавать такого огромного значения, как раньше. А вот оценка за артистичность будет складываться из пяти пунктов. То есть фигурное катание идет от спорта к искусству.
— Зачем тогда разучивать каскады из двух тройных прыжков?
— Может быть, даже не будет в этом смысла. Но в сезоне-2003/2004 эту систему судейства не введут на европейское и мировое первенства, так что элементы ультра-си останутся. А позже спортсменки, вполне вероятно, не будут выполнять такие прыжки, потому что беготней за ними только хуже себе сделаешь: теряется целостность программы.
— Кому принадлежит идея вашей новой произвольной постановки на музыку из балета «Спартак» Арама Хачатуряна?
— Кудрявцевой. Мне-то показалось, что это произведение больше подходит мужчинам. На самом деле там такая красивая тема любви. Это мне объяснила мой новый хореограф Людмила Власова (бывшая солистка балета Большого театра, в 70-е годы супруга знаменитого танцовщика Александра Годунова. – Прим. авт.). Я исполняю партии возлюбленной Спартака в тот момент, когда она попадает в рабство. Спартак говорил ей: «Ты рабыня, но гордая! Легко не сдаешься». По-моему, эта тема очень созвучна моей карьере.
— На международной арене арбитры будут судить новоявленную россиянку Солдатову так же благосклонно, как и четыре года назад?
— В нашем виде спорта надо постоянно держаться на высоте, а не падать неизвестно куда. Или иметь мощную поддержку, в данном случае этого нет. И мне придется начинать борьбу с нуля.
— Как настроено по отношению к вам руководство Федерации фигурного катания России?
— Я почувствовала, что положительно. Когда я пришла к президенту федерации Валентину Николаевичу Писееву, то ожидала самого худшего, потому что он отпустил меня в Белоруссию с большим скандалом. А Писеев меня очень хорошо принял. Спросил, правда: «Ну и что ты натворила?» Я ответила: «Вы были правы».
