Фигурное катание. Медаль досталась с кровью. Даже на пьедестале Чемпионата мира, куда россияне поднялись впервые за два года, кровь хлестала из раны Яны Хохловой

ФИГУРНОЕ КАТАНИЕ

Левый мениск Максима Шабалина выбил из колеи не только их пару с Оксаной Домниной, но и смешал планы российских болельщиков на медаль в Гетеборге. Однако армейцам Яне Хохловой и Сергею Новицкому, выигравшим бронзу в танцах на льду, удалось доказать, что у России есть два дуэта, способных на мировом уровне бороться за пьедестал.

ХОХЛОВА: «ЧТО-ТО ХЛЮПАЛО ВСЕ ВРЕМЯ…»

– Ребята, вы мысли читать умеете?

Сергей: – Интересный вопрос… Чьи?

– Друг друга.

С.: – Когда на льду оказываемся, некие моменты чувствуем. Нельзя сказать, что это чтение мыслей. Но какое-то ощущение партнера приходит с годами. Это сложнообъяснимое чувство. Иррациональное.

Яна: – Мы так давно знаем друг друга, что я часто могу предположить, что Сергей мне скажет в следующую минуту.

– Кто в вашей паре мозг, а кто – сердце?

С.: – Сердце – вон оно (показывает на Яну). Ну а мне что остается? Быть мозгом…

– Сердце с мозгом живут в согласии?

С.: – Мне кажется, да. У танцоров это редко встречается, но у нас есть.

– Вы, Яна, в произвольной программе порезали коньком руку…

С.: – У Янки это часто происходит. Ведь перед соревнованиями точишь коньки и после этого – режешься. На вращениях, на поддержках.

Я.: – Порез ощущаешь, но не обращаешь внимания. Боли я не чувствовала. Хотя рана глубокая оказалась. Единственное, что я ощущала, что-то хлюпало все время. Когда мы с Серегой брались за руки, все липкое такое было… Но посмотреть не было возможности.

С.: – А я даже вообще не почувствовал этого.

Я.: – А потом, когда остановились, оказалось, что у меня из руки кровища хлыщет. До награждения забинтовать толком не успели. И медаль была в крови.

– Вы когда-нибудь сдавали кровь для близких?

С.: – Нет, пока только на анализы.

Я.: – И в большом количестве (смеется).

– Умеете терпеть боль?

С: Думаю, что да. Чемпионат мира в Канаде, 2006 год, мы там «Болеро» танцевали. Перед чемпионатом под Новогорском мы с Янкой попали в дикую аварию. Я был за рулем. В результате аварии у меня было полностью разбито колено, лопнула связная сумка. Ходить практически не мог, а до отъезда на чемпионат оставалось всего семь дней. В Канаде я тогда через дикую боль катался. Было сотрясение, отек мозга. Но не это самое страшное. Колено – вот это да... Пришлось делать операцию. Я весь был обколот обезболивающими. А у Янки, как позже выяснилось, был перелом одной косточки в стопе.

Я.: Я с ногой своей вообще молчала, глядя на Серегу. Хотя на разминке тоже бегать не могла.

«ФРАНЦУЗЫ ЧУТЬ В НАС НЕ ВРЕЗАЛИСЬ»

– Если бы Шабалин с Домниной были здесь, вам было бы проще или сложнее?

С.: Думаю, сложнее. Ведь многое зависит от того, каким номером сборной ты приезжаешь на турнир такого уровня. Кататься было бы легче – ответственность не давила бы. А тут на тебя смотрит вся страна, и все ждут медали. В психологическом плане было бы легче с Максимом и Оксаной, в плане борьбы за медаль – тяжелее: Шабалин с Домниной боролись бы за золото. И все силы бросили бы туда. А одной стране две медали, по негласным правилам, не дают.

– Кто из соперников вас удивил?

C.: Приятно удивили итальянцы. Они очень большой шаг вперед сделали.

– А неприятно?..

Я.: На тренировках в произвольной программе французы очень близко от нас проносились, едва не сталкивались.

С.: Может, они и не специально так проезжали, но проблемы у нас с французами возникли.

– Судя по вашему танцу в произвольной программе, вы не столь суеверны, чтобы вживаться в образ нечистой силы? Что делаете, чтобы шабаш остался только на арене, не затронув вашей внутренней сути?

С.: Чтобы образ получился сильным, он должен «перепахать» тебя. Хотя, зная характер Янки, не думаю, что она или я так уж сильно вживались.

Я.: Мы с Сергеем люди верующие. То, что на льду, – это игра. А в жизни мы на Лысую гору в ночь на Ивана Купалу не ездим.

– Литературу о ведьмах читали, «Вий» смотрели?

Я.: «Вий» я первый раз смотрела, когда была маленькая. В страшных местах зажмуривалась. Когда повзрослела, посмотрела еще раз, поняла – это просто кино. Но ощущение страха осталось.

С.: А я от страха, посмотрев «Вий», не мог уснуть по ночам.

Я.: С расшатанной нервной системой нельзя смотреть такие фильмы!

С.: Она тогда еще не была расшатана.

РЕКЛАМНАЯ ПАУЗА

– Когда фигуристы начнут зарабатывать, как теннисисты или футболисты? К сочинской Олимпиаде?

С.: Провокационный вопрос. До уровня теннисных заработков, чем бы фигурист ни занимался, он не дорастет никогда. 600 тысяч за победу на «Ю. Эс. Оупен» – это, наверно, больше, чем сумма всех призовых на этом чемпионате.

– Сколько получите лично вы, вам известно?

С.: Пока нет. Нам не до этого было. Если же все суммировать – этапы и финал «Гран-при», Европу, мир – у нас удачный финансовый сезон. Понятно, что с теннисом не сравнить. Но для нас – приличные суммы.

– Для участия в шоу, рекламных съемках вас уже зовут?

Я.: После чемпионата Европы было много предложений. Мы снимались на канале Си-эн-эн в прошлом году. Это был наш единственный опыт. На российском ТВ в рекламе не снимались.

– Что бы вы отказались рекламировать? Шарапова, например, согласилась на рекламу шарикового дезодоранта.

Я.: Я бы не стала дезодоранты рекламировать. Не знаю, зачем это Маше, – мне кажется, это не ее уровень.

С.: Как-то пошловато это – дезодоранты, прокладки. Конечно, за это могут предложить хорошие деньги. Алкоголь? Не вижу в его рекламе ничего плохого. Его употребляют во всем мире.

Я.: А я бы не стала, кстати.

С.: Ну да, предложат тебе 10 тысяч долларов за один коротенький ролик и конечно же ты откажешься! Вот, к примеру, пиво предложат тебе…

Я.: Не надо мне пива!

ДЕЛОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ

– Кто первым поздравил с победой по телефону?

Я.: Родители, конечно. Эсэм-эски написали. А меня еще вчера и на допинг-контроль водили, так что я в номер вернулась в два часа ночи. Мамочке я перезвонила в полпервого ночи.

С.: У меня около 20 сообщений и 8 пропущенных звонков было, некоторые номера незнакомые, и я не в состоянии сказать, кто это.

– Раньше многие пары связывал не только лед, но и личные отношения за пределами арены. Сейчас отношения все больше деловые. Покатались и разошлись – это и ваше кредо?

Я.: Когда есть личные отношения – это уже эмоциональные завязки. Это иногда отражается хорошо на катании, а иногда не очень. Бытовуха какая-то привносится.

С.: Мы видим много примеров, когда пары, будучи в спорте, женились, а после окончания карьеры разводились. Есть и примеры, когда люди катались в разных парах и друг на друга вообще не смотрели. А потом раз – увидели, поженились и всю жизнь живут. Нам вариант деловых, партнерских отношений, наверное, ближе.

– Вы чем-то существенным жертвовали друг ради друга?

С.: Если сказать «да», не придется объяснять, чем? Тогда – да, я жертвовал.

Я.: Не могу сказать, что была большая жертва. Но в нашей работе приходится идти на уступки.

– Вы знаете, что могли бы выиграть конкурс двойников? Например, как вам вариант пара Слуцкая – Цискаридзе в исполнении Хохловой – Новицкого?

С.: Ко мне подходили люди и говорили, что я похож на вратаря Руслана Нигматуллина.

Я.: А мне говорили, что я на Наталью Бестемьянову очень смахиваю. А с Иркой у нас было шоу на Красной площади. Мы с ней вдвоем стояли спиной, ко мне кто-то подходит: «Ира, Ира!». Я обернулась, мне: «Ой, извини!».

С.: Насчет Цискаридзе… Да, что-то проскакивало. Надо покраситься – и можно участвовать в шоу двойников. Почему нет?

– Кто вас встретит дома? Любимый человек, любимое животное…

С.: Любимые родители приедут в аэропорт. А дома два пекинеса и персидская кошка встретит, если соизволит оторвать свою задницу от кресла.

Я.: А у меня – никого. Был очень старый пудель. Мне пришлось самой организовать его усыпление – никто больше не рискнул. А любимого человека пока нет.