Пеле мания
ЧАСТЬ 2. КОРОЛЬ, МИНИСТРЫ И ДЕТИ
Незабываемыми стали три дня пребывания в Москве Короля футбола Пеле. О его встрече со старыми друзьями в динамовском ресторане, экскурсии на Воробьевы горы, открытии стадиона при детском интернате, в котором принял участие великий бразилец, продолжает свой рассказ обозреватель «Советского спорта» Игорь Фесуненко, который все это время находился рядом с Королем футбола в качестве переводчика.
В ДИНАМОВСКОМ РЕСТОРАНЕ
...Итак, за обедом в динамовском ресторане слово берет Анзор Кавазашвили. И произносит долгий, витиеватый грузинский тост. Анзор сказал и о том, что он всегда играл старательно, но был дублером Яшина, не слишком-то известным до памятного поединка сборных Бразилии и СССР в 1965 году. Затем прославленный голкипер вручил Королю грузинский кинжал с чеканкой потрясающей красоты. Тут же появляются спонсоры московского «Динамо». Они, естественно, не могут остаться в стороне и тоже произносят речи и дарят подарки: альбом репродукций и потрясающе навороченный мобильник с видеокамерой. Хотел бы я знать, сможет ли он работать в Западном полушарии?..
Потом речи продолжаются. Ветераны московского «Динамо» дружно пьют за здоровье гостя и с энтузиазмом закусывают, а у Пеле нет ни минуты, чтоб хотя бы кусок бросить в горло. Официантка положила ему на тарелку шашлык из осетрины. Я привлек его внимание к чудесной селедочке. Он даже потянулся к ней вилкой, но... опять облом! Новый тост! Новая просьба автографа! Некоторые из гостей подходят семьями... Король только и успевает отвечать на приветствия, поднимая в ответ на очередные тосты свой стакан с яблочным соком.
Девочки из «Маркета» нервно смотрят на часы. Пора ехать. Пеле кричит, а я перевожу, что у него сейчас возникла необходимость выполнить крайне важную операцию, которую никто в мире не сможет сделать вместо него.
Широким шагом он огибает этот бесконечный стол, направляясь туда, куда и короли пешком ходят, но по пути его прихватывают еще несколько любителей автографов и жаждущих сфотографироваться с великим гостем. Вспыхивают блицы камер, Король бежит, его настигают представители хозяина ресторана, просят сделать с ними еще одну фотографию, последнюю... Нет, последней оказывается засада на выходе, где его уже ждут сгруппировавшиеся на ступеньках ветераны, бойцы, которые по-прежнему вспоминают минувшие дни и битвы, где вместе рубились они. Пеле послушно становится в центре, привлекает к себе Валентину Яшину, улыбается своей потрясающей доброй улыбкой...
НА ВОРОБЬЕВЫХ ГОРАХ
И через пару минут кортеж, наконец, срывается и улетает! И знаете, куда? На Воробьевы горы. На ту самую знаменитую смотровую площадку, откуда самый прекрасный вид на Москву. Оказывается, у нас есть в запасе около получаса, и организаторы визита, спасибо им за идею, решили побаловать Пеле этой панорамой Москвы.
И что самое ценное: этот бросок не был отмечен в разосланной в СМИ программе визита, и здесь Короля никто не ждет: ни фотографы, ни любители автографов. Он подходит к парапету, смотрит, вздыхает. И погода-то замечательная, солнце за спиной, вся столица – как на ладони. Может быть, это был и не самый прекрасный пейзаж, увиденный объездившим весь мир Пеле, но то, что ему это понравилось, могу поручиться.
Обняв меня за плечи, он спрашивает, что это там внизу? Я поясняю, что это «Лужники», где ты в 1965 году прославил Анзора. Он смеётся: «Отсюда стадион выглядит слишком уж необычно!»
С нами в кортеже были всего два фотографа, они тихо делают свое дело. А я, бессовестный, вместо того чтобы дать ему возможность отдышаться и отмолчаться, нагло пользуюсь этой паузой, чтобы сразу же выяснить, как там переносит «Сантос» недавние уходы прямо посреди чемпионата ряда своих парней в Европу, да и в Россию тоже.
– Это беда, – вздыхает он. – Очень жалко Алберто, который теперь здесь, у вас. Но пока еще мы не сдаемся. Сегодня утром я позвонил домой и узнал, что мы, то есть «Сантос», разнесли «Крисиуму» – 5:2. Три забил Вильям, два – Ренато, и еще один – шестой – гол не засчитал судья! Представляешь, какая красивая голеада? Правда, и «Крузейро», наш главный соперник, тоже хорошо выиграл у «Атлетико» – 4:1. В субботу, двадцатого, мы встречаемся с «Крузейро», и этот матч решит, кто станет лидером чемпионата...
– Ну а чемпионами снова станете в этом году?
– Верю, что это возможно, хотя «Крузейро» на сегодня не менее силен, чем «Сантос».
– Алберто «динамовский» действительно классный игрок?
– Еще не звезда, но уже на пути к своей орбите.
ПРАЗДНИК НА КАХОВКЕ
Увы, пауза заканчивается, мы снова летим на юг, на Каховку. Пеле должен открывать стадион при детском интернате. Так это значится в программе. Но тут происходит любопытная сцена. Оказывается, стадион этот открылся бы и без Пеле. Здесь планировалось подписание соглашения о сотрудничестве между «Единой Россией» и спортобществом «Спортивная Россия». Для этого сюда прибыли Вячеслав Фетисов, Ирина Роднина, Шамиль Тарпищев, Георгий Ярцев, Ринат Дасаев, Валентин Козьмич Иванов и многие-многие другие. И, конечно, самое главное лицо – министр МВД Грызлов. Мы это почувствовали по обилию милиции, козырявшей кортежу на подлете к стадиону.
Дальше дело было так: машины наши останавливаются с обратной стороны трибуны. Никто еще не видит, что приехал Пеле. И в тот момент, когда Король и все мы выходим из машин, еще невидимые публике, там, на поле, заиграл оркестр. Это не связано с приездом Пеле, это начало торжественной церемонии: в центре футбольного поля стоят Грызлов и Фетисов. И министр внутренних дел начинает свою вступительную речь словами о целях, задачах и о значении документа, который предполагается сейчас подписать.
Министр неторопливо говорит, но в этот момент из-за края трибуны появляется и неспешно идет вдоль бровки великий бразилец. Он-то уверен, что вся эта суета: зрители на трибуне, какие-то два сеньора в центре поля и величаво звучащий оркестр – все это не что иное, как приветствие ему, Королю. Так он думает. И шествует степенно, как и положено Королю, вдоль трибуны по боковой линии футбольного поля, поднимая руки над головой в знак благодарности за этот почет, который ему оказывают. Он приветствует публику, похлопывает по плечам мальчишек, сидящих в первом ряду…
А министр тем временем продолжает по инерции говорить о намеченных целях и задачах.
Но Пеле-то уже здесь! И все фотографы, операторы, репортеры, которые были заняты стартом торжественной церемонии и речью министра, вдруг срываются с места, словно уносимые тайфуном, и летят навстречу Королю. И народ на трибунах, потрясенный зрелищем – вот он, живой, во плоти, идет, улыбается! – в едином порыве вскакивает и скатывается вниз, окружая Пеле.
Что делать? Я подхожу к двум одиноким министрам и говорю им, что церемонию нужно как-то «слегка изменить». И Грызлов тут же блистательно реагирует и, как бы подхватывая пас от Короля, говорит: «Нам особенно приятно, что в этот важный для всех нас день с нами здесь находится этот великий…» и так далее и тому подобное.
Все это еще полбеды. Но тут пронырливый мальчуган вытаскивает на футбольное поле тот самый «баннер» с кофе и… водружает его прямо за спиной министра. Это был бессознательный поступок, но он ставит министра внутренних дел в положение участника рекламной кампании. Грызлов оборачивается, нервно усмехается, он вынужден переместиться в сторону. Сюда бегут его помощники, баннер спешно эвакуирован на задворки церемонии. Аресты, слава богу, не произведены.
Ну а потом вспыхивает очередная истерика с автографами. Фанаты и фотографы, почетные гости и телеоператоры, дети и старики, расталкивая друг друга локтями, рвутся к великому бразильцу. И грустный Козьмич – Иванов, обняв меня, горько говорит: «Неужели так и не смогу подойти к нему?». А ведь он куда больше, чем любой из терзающих Пеле людей, достоин чести быть представленным ему! Разве не так?
Потом с громадным трудом удается все-таки восстановить на стадионе какое-то подобие порядка. Короля усаживают в первый ряд на свежеоструганную, но далеко не отшлифованную скамейку, чтобы он наблюдал за церемонией. Меня сажают рядом, чтобы я переводил ему смысл речей: о вкладе префектуры в строительство стадиона, об энергии и старании районных властей, о заботе, которую проявляет к подрастающему поколению правительство Москвы…
Тут, правда, обнаруживается загвоздка: операторы и фотографы продолжают упрямо снимать Пеле, а не вдохновенных ораторов, к которым все они повернулись спинами. Но потом решили и эту проблему: раздается команда: «Дайте воздуха Пеле! Дайте ему посмотреть!» И силы правопорядка разгоняют операторов и фотографов.
И Король смог наконец увидеть выступавших. А потом и ему предоставили слово. Он сказал, а я перевел: «Очень важно, чтобы на этом стадионе воспитывались и вырастали не только великие спортсмены, но и в первую очередь великие люди, которые любили бы свою страну, свою Россию!»
Потом было разрезание ленточки, которая освободила воздушные шары, упорхнувшие в московские небеса, и первый удар по мячу, и веселая детская беготня, и очередная порция нервных интервью, в которых репортеры упрямо стремились выяснить две вещи: как его «королевское величество» относится к знаменитой сделке Абрамовича и что Пеле знает о наших лучших футболистах?
Насчет Абрамовича Пеле сказал, что не видит никакого криминала. Футбол сегодня – это бизнес. Что касается лучших футболистов... Тут он смотрит на меня с покорной обреченностью, а я ему по слогам беззвучно подсказываю те самые роковые три слога, и он пытается произнести их: «Бю... ле...» И репортеры дружно заканчивают за него: «Булыкин!»
КСТАТИ
«Этот товарищеский матч 1965 года с бразильской сборной, – вспоминал во время обеда в динамовском ресторане Анзор Кавазашвили, – был для меня таким же памятным, как для Пеле – поединок 58-года. И таким же важным. Но, увы, только я вышел тогда на поле, как наш сегодняшний гость забивает мне гол! И, честно говоря, это не был какой-то там совершенно «мертвый» удар. Можно было бы, если очень постараться, отразить его. Но я пропустил мяч и стал знаменитым на всю страну. Так что, спасибо вам, Пеле, за то, что вы меня «вывели в люди»!
