В «Лужниках» накрыли поляну

ФИНИШНАЯ ПРЯМАЯ. До финала Лиги – считанные дни. Все хирургические операции на «Лужниках» сделаны, остается только косметика: стрижка травы, кустарников, прикручивание последних розеток… Хотя есть еще капитальные дела: установка кресел «повышенной комфортности» в «ложе гостеприимства». Стоит уже и мост – из «деревни чемпионов» на трибуну С. Мост откровенно жалко: он самый недолговечный в мире – сразу после матча многотонная конструкция будет разобрана…

СЮРПРИЗЫ

Полтора месяца назад я разговаривал с директором по строительству «Лужников» Александром Зиминым в его кабинете, ныне директор уже не кабинетный работник – руководит на местах, когда я вошел в конференц-зал (кстати, без ботинок: «Снять! – приказал какой-то рабочий. – Чтобы палас не испачкать»), Зимин лично вымерял, где дырявить стену для крепления какого-то баннера…

– Финишная прямая! – говорит директор. – Готовимся к тому, чтобы грудью порвать ленточку. Осталась мелочевка – несколько дней работы.

– Самое сложное позади, – вторит Зимину прораб Юрий Карпенко. – Но все уже так устали! И рабочие и руководство. Все-таки время поджимало, работали в жестких условиях. Так же как и проектировщики – проект дорабатывался параллельно с работой.

– Технические проблемы были?

– К примеру, предполагали, что какая-то стена в кирпич, а она оказывалась в три с половиной кирпича шириной. Вот и ломаешь уже другим инструментом. Да еще все очень прочное… Сюрпризов было много. Постройка 1956 года, проект старый не сохранился, приходилось работать на ощупь…

– Наверное, сейчас проверки, комиссии – сплошным потоком?

– Да! Каждый день кто-то приезжает. Очень все это мешает – отрывает от работы.

ПАЛАТКА ДЛЯ МЭТЬЮ

Идем смотреть новый газон – натуральный, но ровный и «причесанный» – как синтетика. Уложили его голландцы (бригада десять человек) за три дня, начали 29 апреля… Сейчас по полю гоняет газонокосилка, водила в ней – гринкипер (специалист по полям) англичанин Мэтью Фрост. Мировая знаменитость, но выглядит простецки, прямо таки колхозный тракторист, не хватает только бычка в зубах…

– Мэтью тут, наверное, днюет и ночует? – спрашиваю Глеба Лицкого – руководителя проекта по укладке этого поля.

– Он живет рядом с Лужниками – пять минут пешком, но как привезли поле, чуть ли не палатку себе ставит на ночь… Сейчас вот делает первую стрижку. Ведь известно, что когда стрижем траву, более активно развивается корневая система. Для нас очень важно, чтобы корневая система ушла вниз…

Мэтью делает последний заезд и пересаживается… на автопогрузчик.

– Этот ваш англичанин – мастер на все руки!

– Конечно. Гринкипер – это ведь не только агроном. Он знает все стадионы, все команды, любую технику. Мы даже в шутку проверяли его: говоришь – воздуходувка, столько-то лошадей (лошадиных сил. – Прим. авт.), он тут же называет фирму производитель… Воздуходувка – это агрегат, который сдувает с газона листья, грязь…

– Что-то новое для наших стадионов…

– Да тот инструмент, который привезли из Англии – все это «новое» для наших специалистов! Оказалось, что даже вилы нужны особые, лопаты, веревки… Очень много оборудования изготовили сами – вручную – Мэтью рисовал чертежи… Работает сейчас здесь только привозная техника. Ведь трактора, которые можно купить в России – типичные «Белоруси» с колесами, которые угробят всю траву! Поля – это беда России. Но дело не только в технике, но и в людях. Во многом Мэтью расходится с нашими специалистами. Те вообще его критикуют абсолютно во всем! Ну а позиция нашей компании – как в анекдоте: врач сказал – морг, значит, в морг. Все-таки Мэтью один из лучших гринкиперов в мире. И прекрасно сознает, что если что-то будет не так, пострадает его репутация.

ОЖИДАЕМАЯ… НЕОЖИДАННОСТЬ

– Какие-то неожиданности были при укладке поля?

– Главная неожиданность… Хотя ожидаемая… неожиданность: газон, который зимовал на Южном ядре и который прошел по страницам всех газет, к сожалению, не достиг кондиции к моменту переноса на БСА. Корневая система должна быть 10–14 сантиметров, а у нас выросла только до трех-четырех, да и не такая плотная. Но мы еще в конце марта предвидели такое развитие событий и зарезервировали газон «Рихтерроузен» в Словакии – привезли его в рулонах по 12 метров. Так что с Южного ядра переместили на БСА только паллеты с грунтом.

– И что за газон?

– «Рихтерроузен» считается одним из лучших газонов в Европе. Посмотрите, какая мощная корневая система! (я смотрю и щупаю кусок газона из «отходов производства» – действительно, как будто сшит из корней). Попробуйте разорвать – не получится! В момент удара из него не полетят клочья – совершенно точно… В чем еще отличие от того газона, что лежал на Южном ядре, и что сейчас на «Локомотиве» – в них больше грунтовых примесей, а этот: практически один песок. Поэтому он гораздо жестче и крепче.

– Почему все-таки промашка вышла с первым газоном? Может быть, не тот сорт травы выбрали, ошибки в технологии?

– Да нет! Хотели просто поддержать отечественного производителя. Травка-то была наша – есть производство недалеко от Москвы. И, кстати, не намного дешевле, чем словацкая. Но опять-таки повторю: мы такое развитие ситуации предвидели.

МОНТАЖ-ДЕМОНТАЖ

– Что говорит руководство «Лужников»? Может быть, имеет смысл оставить это прочное поле на БСА?

– Да, администрации стадиона оно очень нравится. Планы такие: в перспективе использовать этот газон летом, а весной и осенью все-таки играть на синтетике. А в этом году новую синтетику положат во время ЧЕ. Поэтому мы 26 мая это поле перевезем обратно на Южное ядро. Там сейчас асфальтируют, готовят основание. И где-то в первых числах августа, после того, как «Лужники» пройдут сертификацию новой синтетики, положим на нее защиту и привезем снова «Рихтерроузен».

– Сколько можно эксплуатировать это поле? Ведь этот монтаж-демонтаж очень вреден…

– Как говорит наш уважаемый гринкипер, эта штука вечная – при правильном уходе… А демонтаж поля будет даже сложнее, чем укладка. Ведь стелили мы рулонами, а вывозить надо будет квадратами – то есть резать газон по размеру паллетов. Кстати, не исключен вариант, что когда положим поле на южном ядре, там сконструируют легкие трибуны, и на поле будут проводиться игры.

У скамеек запасных стоит какой-то осветительный агрегат на колесах.

– Что за система? Для сушки?

– Нет. Это специальные лампы, чтобы трава получала необходимое количество солнечного спектра. Ведь на поле есть участки, совершенно недоступные солнцу. Завтра решим проблему с электричеством и начнем светить.

Захожу на газон и притаптываю пару раз.

– Не надо! – восклицает Глеб. – Даже я не выхожу на поле… Могу, конечно, но не хочу нервировать Мэтью. Он только двоим разрешает работать на поле – тем, кого обучил своей технике. Их он тоже называет гринкиперами.

К полю подходят телевизионщики с канала «Россия»: «Можно сделать интервью с Метью? Он говорит по-русски?».

– Нет, – отвечает Глеб. – Он только матерится по-русски, да научился считать до тысячи.