Божович шагает по Москве
ФУТБОЛ. МЕЖСЕЗОНЬЕ
СПЕЦИАЛЬНЫЙ РЕПОРТАЖ
В старый Новый год экс-тренера «Амкара» Божовича торжественно привезли в машине на стадион имени Эдуарда Стрельцова знакомить с «Москвой». За три часа до этого Миодраг познакомился с другой Москвой: в компании корреспондента «Советского спорта» он гулял по городу пешком, вслух читал Пушкина и наудачу полировал нос бронзовой собаке в столичной подземке.
«ЕДЕМ НА КРАСНУЮ ПЛОЩАДЬ? НА МЕТРО!»
…В Москву Божович прилетел еще девятого января и почти все эти дни сидел у себя в номере, смотрел игры «Москвы». Поэтому на приглашение прокатиться по столице Миодраг сразу ответил положительно.
В одиннадцать утра в черном пальто нараспашку он спустился по ступенькам отеля, в котором его поселили на время сборов. Пуговицы пальто застегивает на ходу.
— Ты смотри: кризис кризисом, а район строится! – восхищается черногорец, завидев рабочих, шумящих молотками.
— А куда мы идем? – интересуется Божович. – Может, чайку?
Вслух прочитав на двери кафешки русское «на себя», следуя инструкции, так и сделал.
— Наша дисконтная карта у вас есть? – вежливо пытает гражданина Черногории русская официантка. Граф (так статного красавца тренера прозвали журналисты. – Прим. ред.) растерянно пожимает плечами… Вскоре на столе оказываются две чашки: капучино для меня и зеленый жасминовый чай для Миодрага.
— Вы что же, завтракаете одним чаем?
— Почему? – смущается Граф. – Иногда кофе.
— А как русские блины?
— Блины в Перми очень вкусные! – черногорец с восторгом вспоминает свое амкаровское прошлое. — Я за всю жизнь ничего не поджарил: мне мама готовит – вот и в этот раз я привез от нее четыре кило. В Перми, чтоб сбросить вес, я бегал после тренировки по полю вместе с помощниками: это еще для снятия стресса хорошо. Когда я нервничаю, мне надо бегать!
— С кем Новый год встретили?
— В Черногории с детьми. Они в одиннадцать уснули, и потом я сидел в своей комнате один и смотрел телевизор. Встретил Новый год – и через пятнадцать минут заснул. А в прошлом году дети рано захотели спать. Я пошел к сыновьям в комнату, стал читать книжку и уснул вместе с ними. Просыпаемся – а уже новый год. Вот хорошо! Знаете, это был лучший Новый год в моей жизни!
— Что положил сыновьям под елку Божович-Дед Мороз?
— Старшему – бутсы, младшему – «Playstation». Старший сын, ему девять лет, в Голландии (там живет бывшая жена Божовича. – Прим. ред.) в футбол не играл. Однако в прошлом году приехал ко мне в Пермь, поглядел наши игры и, когда вернулся обратно, сказал моей бывшей жене: «Мама, я хочу заниматься футболом!»
— В приставку с младшим сыном играли?
— Нет. Он играет так хорошо, что я ему не конкурент. Ладно, какие у нас планы? Поехали на Красную площадь, – сворачивает кафешную ностальгию Божович. – На метро же, да?
Топаем к метро. По дороге Божович пофамильно на память произносит состав новой команды: «Жевнов, Амельченко, Кузьмин, Йоп, Набабкин…» Уверенно прикладывает мою карточку к турникету, проскакивает через него, а на эскалаторе вперед пропускает меня.
— Ну и ну! — разводит руками Миодраг: в переходе, по которому мы идем, разливаются звуки скрипки. — Какое красивое метро в Москве! Я был в подземке только в Чехии да Японии. А в Черногории нет метро – страна маленькая.
«У МАТРОСА ПИСТОЛЕТ ВОРУЮТЬ!»
В вагоне мы присаживаемся на свободные места друг против друга.
— Если бы вы были в Париже или Лондоне, у вас уже отобрали бы фотоаппарат! – недовольно гундосит мужчина в возрасте, когда я делаю снимок Миодрага с соседями на лавке в метро. Другие пассажиры мирно дремлют и совершенно не против фотосессии. — Рядом сидят люди, которым это может не понравиться! – не унимается мужик. Выходим…
В метро Божович так и остался бы неузнанным, если бы не два внимательных «делегата» от «Спартака» и «Зенита» на «Площади Революции».
— Извините, а вы не тренер «Амкара»? – спрашивает парень у Божовича.
— Да! – с радостью подтверждает тренер «Москвы» и фотографируется с болельщиком «Зенита».
— Хоть Божович и не спартаковец, зато таких успехов достиг! – пряча «мыльницу» в карман, шепчет мне болельщик красно-белых. Повезло парням: фотографироваться с бронзовой студенткой на платформе Миодраг отказался наотрез…
На «Площади Революции» ходим среди бронзовых скульптур солдат, матросов и представителей иных, более мирных профессий.
— Миодраг, а вы знаете, кто этот человек с веревкой?
— Гагарин.
— Гагарин родился после революции. А вот этот?
Видно, что Божович изо всех сил напрягает память, но в итоге сдается.
— Не знаю… — Миодраг дотрагивается до пистолета матроса и вздрагивает: маузер зашатался и чуть не выпал из бронзовой руки.
— Опять расшатали, — пошла причитать прохожая-старушка, и Миодраг делает большой шаг назад. – Ходють тут… Все время у матроса пистолет ворують!
— Воруют?! – Божович, пораженный, отходит еще дальше от статуи.
Быстро отыскав на станции «пограничника с собакой», Миодраг кладет руку на морду псу и загадывает желание.
— А кто этот футболист? – спустя минуту Божович уже пытает меня, водя рукой по мячу в руках неизвестного спортсмена из бронзы. – А-а, ты тоже не знаешь! – радуется Миодраг, и мы устремляемся к переходу на «Охотный ряд».
МЕЧТА БОЖОВИЧА В РУКАХ У БАБЫ ЛЮБЫ
На подходе к Красной площади Божович дает обещание:
— У моего водителя сегодня первый рабочий день. Но я его загружать не буду: к чему много ездить по городу, если такие пробки? Я теперь всегда, когда нужно, буду спускаться в метро.
В Мавзолей мы опоздали, за пять минут до закрытия нас туда вне очереди не пропустили.
— А у нас тоже есть мавзолей, — с гордостью говорит Миодраг. – В нем – Петр Негош (мавзолей философа и поэта Петра Негоша расположен на горе Ловчен, высота которой 1660 метров над уровнем моря. – Прим. ред.).
— Это черногорский Ленин? – в истории Черногории я, надо признаться, не сильна.
— Это не Ленин, это самый известный черногорский король. Он был «писец» – как ваш Пушкин. Только он писал поэзию о войне с Турцией.
На выходе с площади тренера «Москвы» за сто рублей прилюдно принимают в ряды стрельцов и вручают ружье. А у нулевого километра я, как и полагается, рассказываю Миодрагу о том, что именно отсюда ведется отсчет всех расстояний и дорог в России.
— Вам, Миодраг, надо встать на центр отметки лицом к Кремлю, загадать желание и бросить монету через левое плечо.
— А почему все бросают через правое? – подозрительно уточняет наблюдательный черногорец. Рисковать Миодраг явно не готов – желание, видно, важное.
Позвенев мелочью в кармане, Божович занимает «очередь», но только он делает шаг к отметке, как в кружок резво проскакивает кто-то из свежеподошедших. Пропустить пятого по счету нахала не даю уже я и добавляю к заморской монетке Миодрага серебристую русскую пятерку: Граф звонко кидает их на булыжники через левое плечо.
Тем временем на нулевом километре — смена караула: место бомжей-валютчиков, подчищающих монеты с булыжников, занимает баба Люба из Реутова. Хранительница мечты Миодрага пугливо улыбается, пряча монетки в карманы…
Предложение покататься на коньках на Красной площади черногорец решительно отвергает, наблюдая за фигуристами из окна кафе. На этот раз, как и я, отпивая из большого пластмассового стакана теплый капучино. И вдруг признается в том,что, наверное, очень важно для него:
— Из Перми уходить было сложно: народ жалко. Но я рассудил, что для меня будет лучше так. И из Перми сразу понеслись разговоры: «Божович бегает за деньгами!». Не были деньги причиной, по которой я покинул «Амкар». Они поздно начали со мной разговор о новом контракте: я ждал его еще в июне, когда мы были в Польше. Думал, люди увидят, что я делаю для «Амкара» хорошо, и подпишут новое соглашение. А они не подписывали – и я не понимал: почему? Когда они наконец приготовили бумаги, я сказал, что у меня уже есть еще одно предложение… Только один раз в жизни, еще игроком, я погнался за деньгами – и сразу получил две травмы. С тех пор я за деньгами не бегаю.
Серьезность так же неожиданно слетает с его лица.
– И деньги всю жизнь бегают за мной сами! – завершает он смеясь свой откровенный спич.
