Команду сменить – не поле перейти!

ПРЕМЕЬЕР-ЛИГА
Межсезонье

ПЕРЕХОДЫ. Футбол нынче не столько игра, сколько бизнес. Ну, а там, где большие деньги – учет да контроль. Не случайно же взаимоотношения клубов с игроками расписаны до запятой, иными словами, на «договорняках» построены. В советские времена о подобном и не мечталось.

Как было раньше? Как обстоят дела теперь? Рассказывают обозреватель «ССФ» Юрий Иванов, прошедший в семидесятые школу трех союзных лиг, и бывший игрок, ныне известный футбольный агент Дмитрий Градиленко.

Юрий ИВАНОВ

Выступал за «Локомотив» Москва (1969-1971), «Шинник» Ярославль (1971-1972), «Торпедо» Владимир (1972-1975) и молодежную сборную СССР (1966-1969). Обозреватель «ССФ». В журналистике 29 лет.

Дмитрий ГРАДИЛЕНКО

Выступал за «Спартак» Москва (1993), ЦСКА Москва(1995), «Торпедо» Москва (1998), «Лада» Тольятти (1994), «Ростсельмаш» Ростов-на-Дону (1996-1998), «Жемчужина» Сочи (1999) и «Локомотив» Нижний Новгород (2000).

Миграция

Патриотизм цементировал состав!

Юрий ИВАНОВ: Охота к перемене мест у футболистов моей поры шилом в мозгу не сидела. В большинстве своем они были обязаны клубам «происхождением», а потому такое девальвированное ныне понятие, как «патриотизм», заставляло игроков верой и правдой служить воспитавшим их коллективам. Да и поиск на стороне лучшей жизни терял всякий смысл, если учесть, что условия в командах были практически одинаковыми.

Строго очерченная государством зарплата (в высшей лиге – сто восемьдесят рублей, в первой – сто шестьдесят, во второй – сто тридцать), примерно одинаковые премиальные за победы и ничьи, мало чем отличавшиеся друг от друга комфортностью тренировочные базы... Разве это соблазн? Квартира в Москве – другое дело. И тот же «Локомотив» использовал столь веский аргумент в качестве завлекалочки: с жильем у богатенького МПС проблем не возникало.

Ну и, конечно, размер доплат делал свое дело. Что это такое? Дополнительные источники финансирования. Хозяева городов и ведомств, рискуя партбилетами вкупе с теплыми креслами, осознанно шли на должностное преступление – разбрасывали футболистов по так называемым «точкам». Вот и мне кем только не довелось за десяток спортивных лет побывать! В «Локомотиве» «работал» контролером-ревизором и путевым обходчиком, в «Шиннике» – крановщиком, во Владимире – сварщиком. Однако и это было общепринятой практикой, а потому, повторяю, игроки меняли «шило на мыло» неохотно, и любой переход (особенно известного мастера) становился событием.

Происходило это обычно в межсезонье. Но и по ходу чемпионата трансферы не возбранялись. При непротивлении сторон, разумеется – тренеров, руководителей ведомств, а порой и республиканских партийных боссов. Заявки разбирались футбольной федерацией страны и, как правило, удовлетворялись.

Дмитрий ГРАДИЛЕНКО: Миграции в современном футболе – дело обычное. Игроки за отпущенный им на спортивную карьеру срок стараются себя полностью реализовать, хорошо заработать, что заставляет искать команды, где они будут максимально востребованы. Однако менять клубы у нас разрешается исключительно в трансферный период. А он состоит из двух трансферных окошек – зимнего (январь-март) и летнего (июль – август). Хотя на Западе, если у игрока закончился контракт, и он не успел найти себе новый клуб до закрытия такого окна, ему, как свободному агенту, предоставляется возможность заключить новое соглашение в любой момент. Во всем мире подобная практика существует. Но только не в России.

И разорвать контракт по собственному желанию футболист не имеет права. Он перед его подписанием располагал временем, чтобы все взвесить. Иными словами, знал, на что шел. Другое дело, если в договоре отдельной строкой прописана сумма выкупа, но она всегда очень велика. Клуб же в любой момент может расстаться с футболистом, если, конечно, последний нарушает пункты контракта. Допинг, длительное отсутствие на рабочем месте... Этих нарушений вполне достаточно. Что, кстати, характерно для любого трудового законодательства.

Агенты

Раньше надеялись на себя, теперь – на посредников

Ю.И.: Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Примерно такой способ поиска нового клуба предлагался в мое время футболистам, оказавшимся не у дел. Ни о каких агентах и слухом тогда не слыхивали. Вот и приходилось либо самому себя предлагать, либо на его величество случай рассчитывать. А это занятие не из приятных.

Я, например, на собственной шкуре все «прелести» свободного поиска ощутил, когда пришло время священный долг родной стране отдавать. Военкомат повестками «задолбал», в «Шиннике», за который в ту пору играл, армии «не делали», а в командах силовых структур вакансий всем желающим не хватало. Морально, признаюсь, готов был руки поднять, чтобы сдаться, и вдруг звонок – Борис Игнатьев, тренировавший владимирское «Торпедо», на другом конце провода. «Слухи дошли, проблемы у тебя?». – «Так точно», – отвечаю. – «Перебирайся к нам, оперативно их снимем». Перебрался и не прогадал. В одной из располагавшихся на территории города частей спортивная рота имелась, в ней и «прослужил» пару недель до присяги. После чего дорогу в казармы забыл.

В селекционной работе тренеры нашей поры тоже без посредников обходились. Игроки высшей лиги были у них на виду и в чьих-то протекциях не нуждались. За самородками первого и второго дивизионов следить было также несложно: вторые тренеры этим обычно занимались. Да и неожиданные находки частенько случались. «Спартак», например, в спаррингах с весьма скромными клубами и Папаева высмотрел, и Калинова отследил.

Агенты с некоторых пор – люди в футболе свои. Но не у каждого футболиста они есть. Многие сами выбирают путь продвижения по профессиональной карьере. Но чаще все-таки игроки пользуются услугами агентов.

Круг подопечных у агентов четко очерчен. У меня, например, двадцать официально подписанных договоров с игроками. В чем состоит работа? Главная цель – снять с подопечного груз околофутбольных проблем. Помогать во всех делах и даже в быту. Его ничто не должно отвлекать от основного занятия. Если же быть конкретнее, то первейшая наша задача – юридическое сопровождение: в контракте все должно быть четко прописано. Вторая – заранее готовить почву для перехода футболиста на случай, если подобная необходимость после окончания контракта возникнет. А именно – вести переговоры с потенциальным работодателем. Мы постоянно отслеживаем ситуацию, предлагаем футболистов тренерам, показываем их. Важно, чтобы у игрока была ясная перспектива, исключающая вынужденный простой.

Контракты

На честном слове в рамках КЗОТа

Ю.И.: О скрепленных официальной бумагой гарантиях со стороны работодателей и обязательствах футболистов даже речи у нас не шло. Какие контракты, если профессии «футболист» в советские времена, как и секса, не существовало. Моя «Трудовая книжка», к примеру, содержит записи, свидетельствующие о том, что принимался я на работу в клубы инструктором. Одна, правда, выбивается из общего ряда – «Зачислен футболистом...».

Увидев ее, дар речи, помнится, потерял, а оклемавшись, попробовал втолковать «кадровичке» владимирского тракторного, что в стране нашей подобные сведения чуть ли не госсекретом являются. Но куда там! «Вы по разнарядке игроком «Торпедо» проходите, – услышал в ответ, – и нечего мне голову морочить». Теперь-то, конечно, я этой графой бесконечно горжусь (ну как же, благодаря этому казусу ваш покорный слуга – чуть ли не первый в истории страны футбольный «профи»), а тогда было не до восторгов.

Что же касается условий пребывания в команде... Они, безусловно, оговаривались игроками с клубным руководством. Но полагаться приходилось разве что на честное слово приглашавших, а его, как известно, к делу не пришьешь. Качать права можно было разве что в рамках КЗОТа. И, кстати, мне он однажды помог.

Перед тем как закончить с футболом, в Северный Казахстан знакомые ребята уговорили отправиться: на «гражданскую» жизнь подзаработать. Диаспора москвичей в Павлодаре приличная собралась (платили отменно), но после первого круга понял, что никакими деньгами столь длительную разлуку с домом не компенсируешь, и написал заявление, которое начальство наотрез принимать отказалось. Пришлось к юристу пойти. Тот посоветовал в соответствии с всесоюзным кодексом о труде повторную бумагу написать, заказным по почте в клуб отослать и через пару недель спокойно уезжать восвояси. Сработало. Однако «Трудовую книжку» пришлось потом через суд выбивать, да и пришла она с совершенно нелепой записью: «Уволен за самовольный уход из команды».

Д.Г.: Контракт для футболиста – основа основ. Вот почему, перед тем как выставить новому клубу условия, мы проговариваем буквально все вопросы до запятой. Узнаем пожелания игрока, их и отстаиваем на переговорах.

Первое и, безусловно, главное – зарплата. Второе – срок, на который заключается договор. Третье – всевозможные бонусы. Если речь идет о вратаре, например, можно прописать в пункте о дополнительных вознаграждениях бонусы за определенное количество матчей, проведенных на ноль. Если нападающий – за число забитых голов. Если полузащитник – за голевые передачи. Для молодых футболистов есть смысл требовать материальное поощрение за попадание в молодежную сборную. И так далее. Можно оговорить все, что угодно.

Обязательна страховка от травм. Они неизбежны, и любой клуб должен за счет страховой компании лечить футболиста, оплачивать хирургические операции. Ну, а индивидуальная страховка – это уже личное дело каждого. Хотя я всегда советую подопечным не относиться к ней легкомысленно.

Выставление на трансфер

Раньше увольняли, нынче – продают!

Ю.И.: Отчисления из команд были явлением обычным. А решались эти вопросы довольно просто: неугодному игроку в любой момент могли предложить написать заявление «по собственному желанию» – и пожалуйте в клуб за расчетом. Резолюцией «уволен» руководители клубов не злоупотребляли, хотя поводы иной раз ребята давали. Нарушения режима (читай, выпивка), ссоры между тренером и футболистом – подобные «нештатные» ситуации, хотя и возникали не часто, но место имели. Освобождались, как правило, игроки за снижение спортивных результатов и порой буквально в одночасье становились безработными.

Поисками «правды-матки» никто, конечно, не занимался. Таковые были обречены, поскольку, как я уже говорил, правовой базы не имели. Оставалось лишь ждать и надеяться. Что в те времена превращалось в моральную пытку.

Д.Г.: Этот вопрос решает руководство клуба. Причем ему совершенно не обязательно дожидаться окончания действия контракта. Один тренер, случается, пригласит игрока, подпишет с ним договор на три года, но его самого вдруг выгонят через год, а у преемника свои взгляды на состав. Появляется официальное заявление о том, что игрок выставлен на продажу. Но, заметьте, не выброшен. Он продолжает тренироваться, получает по контракту зарплату, а в это время клуб и агент ищут ему новое место работы.

 Есть еще такое понятие, как аренда. И клубы нередко прибегают к ней, поскольку платить большие деньги протирающему штаны на скамейке футболисту, контракт которого не истек, им невыгодно. Его отдают в другую команду, и уже новый коллектив обеспечивает арендованного зарплатой. А главное – он играет. Что позволяет все время быть на виду, не затеряться на трансферном рынке. И это крайне важно. Через какое-то время игрока можно будет выгодно продать: права-то на него целиком остаются у арендатора.

Просмотр

Старый знакомый, а не «кот в мешке»

Ю.И.: В каких-либо смотринах потенциальных новобранцев необходимости в эпоху строительства коммунизма не возникало. Не из-за бугра пополнение команды брали – с родных советских полей. Более того, преимущественно из собственных спортшкол. За нами, спартаковскими подготовишками, например (а по образованию я – «мясной»), наставники команды мастеров с младых ногтей следили. Каждый возраст на трехнедельные сборы в Тарасовку летом вывозили, на тренировках присутствовали. И если уж зачисляли на ставку в дубль, то осознанно, на определенное место, под конкретные задачи. Преемственность – вот на что клубы делали упор. Отсюда и редкие ошибки.

Д.Г.: Времена, когда команды на сборах просматривали по несколько десятков абитуриентов, ушли в прошлое. Сильные клубы, в которых есть хороший селекционный отдел, отслеживают футболистов заранее. Абы кого гранды на сборы не приглашают. Они ведут вполне конкретного игрока, изучают его манеру по видеоматериалам, смотрят «живьем», приглашают на медицинское обследование и лишь потом заключают контракт. Втемную, словом, никого не берут.

Ну, а команды поскромнее прислушиваются к рекомендациям агентов. Нередко последние знакомят тренеров со своими протеже с помощью видео. И если тот приглянулся, а возможности понаблюдать за игроком своими глазами у наставников нет, его приглашают приехать на недельку-другую, смотрят в деле, быту и лишь после этого решают брать или не брать.

Медосмотр

Проверяют, как космонтавтов

Ю.И.: Ну какой в мое время медосмотр! Дыхнешь в трубочку (спирометрией называлось), сердце врачи послушают, давление измерят, по коленкам молоточком постучат, присесть раз двадцать заставят, отжаться – вот, пожалуй, и вся процедура. Что же касается связок и мышц футболиста, то практически никакой информации об их состоянии тренеры не получали: уровень техники не позволял. Отсюда «проколы» вроде того, что произошел однажды в «Локомотиве».

Взяли в нашу команду перед сезоном защитника с периферии (не буду фамилии называть), обещанную за переход квартиру в спешном порядке дали, а когда до серьезных дел дошло, выяснилось, что у новобранца хроническое растяжение связок колена и мениск поврежден. Подержали парнишку месяц-другой на скамейке (играть в полную силу он по определению не мог) и отчислили. Ни одного матча не провел, но жилплощадью в первопрестольной обзавелся.

Д.Г.: Сейчас это очень серьезная процедура. Не далее, как в конце декабря, «Динамо» при моем участии подписало контракт с игроком Национальной академии футбола Артуром Юсуповым. Так медосмотр занял ни много ни мало – два дня. Проверяли буквально все. И в первую очередь, конечно же, сердце, что после недавнего трагического происшествия в хоккее естественно. Врачи отслеживали, как оно под нагрузками себя ведет, в паузах... Юноша и через велоэргометр прошел, и через беговую дорожку – в специальном «скафандре» ее шагами мерил. Все связки и кости проверке подверглись... В общем, ни единого органа без тестов не осталось. Аппаратура в России не хуже, чем за границей, и специалисты квалифицированные. Поэтому наши игроки предпочитают проходить медосмотр в родных стенах. Что же касается иностранцев, то каждый действует по своему усмотрению.

Случаются ли ошибки? Естественно. Как везде, где приходится иметь дело с живыми людьми. Но большая часть «проколов» связана не с медициной, а с психологией. Невозможно, единожды взглянув, ну скажем, на африканца или южноамериканца, определить, как он адаптируется к нашей действительности, пройдет акклиматизацию, впишется в коллектив. Для этого много времени требуется, а потому задача агента – как можно больше собранной информации до тренеров донести. Одна беда – доверительные отношения с зарубежными коллегами для этого необходимы: только от них можно узнать, что за характер у футболиста, как он ведет себя в семье, с друзьями. Но таковые, увы, складываются далеко не всегда.

ДОСЛОВНО

Дмитрий ГРАДИЛЕНКО:

– Разорвать контракт по собственному желанию футболист не имеет права. Он перед его подписанием располагал временем, чтобы все взвесить. Иными словами, знал, на что шел.

Юрий ИВАНОВ:

– Менять команды раньше смысла не имело. Строго очерченная государством зарплата (в высшей лиге – сто восемьдесят рублей), примерно одинаковые премиальные за победы и ничьи, мало чем отличавшиеся друг от друга комфортностью тренировочные базы... Разве это соблазн?