«Держитесь подальше от футбольной кухни!»

ДМИТРИЙ НАЗАРОВ. Народный артист России, известно, – большой кулинар. Снялся в популярном сериале «Кухня», ведет кулинарное шоу… А еще Назаров – большой болельщик «Спартака»: «болеет» им давно, в хронической форме. Совмещая два увлечения мастера, «ССФ» поговорил с ним о футбольной кухне.

Народный артист Назаров остановился, дал автографы двум юнцам, замер на пару секунд для фото, медленно пересек Камергерский и в 17.40, минута в минуту, как договаривались, подошел к служебному входу МХТ им. А.П. Чехова.

– Вообще-то я интервью давно не даю, – устало признается в лифте. – Только ради вас, потому что футбольное издание. Хотя какое-то антиспартаковское (вздыхает)…

– Вроде нет, – говорю я неуверенно.

Выходим на пятом этаже, идем длинными извилистыми коридорами в его гримерку. Две фуражки дореволюционного покроя лежат на кушетке – из гардероба доктора Самойленко (персонаж «Дуэли» Чехова).

– Разговаривать будем о футболе, но подача будет такая… поварская, учитывая кулинарное направление в вашем творчестве, – говорю я, словно извиняясь.

– Хорошо, я потерплю, – тяжко вздыхает большой и сильный человек, и мне становится немножко стыдно за вмешательство в его и без того убойный (театр, ТВ, кино) рабочий график.

«МЕЧТАЮ НАПИСАТЬ СКАЗКУ О ДЯДЕНЬКЕ СПАРТАКЕ»

– О кулинарном направлении. Вы-то по жизни – кулинар? Читал, шашлыки делаете…

– И только… (закуривает). Нет, я не кулинар. Ну а направление… Что ж, доброе, полезное направление. Своим существованием напоминаю, что древнейшая профессия как раз – еду готовить, а не то, что вы подумали…

– Кухня «Спартака» – когда вы к ней пристрастились?

– Школьником. Когда в первый раз пошел на стадион – «Динамо» с кем-то играло, я еще не был болельщиком. А дальше начал разбираться, что это за действо такое. И в результате понял, что футбол мне интересен именно тогда, когда играет «Спартак». Потрясающий маркетинговый ход Старостиных – поместить на знамя романтичного, непобедимого и вечно страдающего гладиатора, распятого плохими дядями. Типа «Локомотива», «Зенита», «Динамо»... Я мечтаю написать сказку в стихах о дяденьке Спартаке, которого мучают разные плохие люди.

– Есть какие-то сюжетные наметки?

– Да. Рассказать всю историю, но современным языком. «Давным-давно жили-были…» и так далее.

– Какие-то яркие воспоминания детства, связанные с футболом, со «Спартаком»…

– Да я их не коллекционирую. Для меня это такое общее длинное, беспрерывное понятие, связанное с затянувшейся болезнью друга, у постели которого надо сидеть, а не бросать, как многие это делают. «Спартаку» и сейчас тяжело, смутные времена не закончились. Просто один из правителей чуть дольше задержался…

НАСОС И НАПИЛЬНИК

– Вы снялись в сериале «Кухня»…

– Понял. Нет, я не допущен к кухне «Спартака». Один мой товарищ, как раз с футбольной кухни, сказал: «Не надо тебе все знать! Если будешь все знать, перестанешь болеть». Я понимаю, что он имеет в виду – все эти околофутбольные вещи, завязанные на деньгах, политике… Поэтому подальше от кухни! Более того. От кухни ресторанной тоже надо держаться подальше. Как сказал один человек, работающий на мясокомбинате, если ты побудешь пару часов на производстве колбасы, не будешь есть ее два года.

– Если не всю жизнь… Тем не менее своей кухней Карпин-повар вас чем-то удивил в последнее время? Каким-то неожиданным рецептом…

– Да все известно! Упрямство по поводу вратарской позиции – давняя история. Странность состава в игре с «Тереком» – и это «блюдо» уже все обсудили. Великое дело – умение сомневаться. Нельзя был неуверенным, но и отсутствие сомнений приводит к очень масштабным ошибкам.

– Пардон за терминологию – меню «Спартака» обеднело без Дзюбы и Ананидзе?

– Ничуть не обеднело. Тот же Дзюба ничего такого сверхъестественного не делал. Хотя каждый раз, когда у него что-то получается, я первый ору с трибуны: «Дзюбу – на царство!». Но то, что ему раз в неделю надо ходить в танцевальный зал, чтобы научиться владеть собственным телом, – это мне как артисту абсолютно очевидно. Он, когда забывает о своем теле, выдает голы-шедевры. А когда начинает думать, что правая нога – это правая, а левая рука – левая, всё! Сразу перестает быть симпатичным и становится какой-то корягой. Нелепой, высокой корягой.

– Кстати, хореография входит в иные тренерские методики.

– Я этого не знал. Но это же очевидно! Так же как и то, что в команде должен быть психолог. Если главный тренер говорит: я главный психолог, но никак на него не тянет, это большая ошибка. Это опять упрямство. Мотиватор – это не психолог. Разные вещи! Как насос и напильник. Мотиватор – это насос. Накачал, воздух вышел – все закончилось. А напильник, надфиль – ими вытачиваются задачи, шкурочкой обрабатывается. Это как молекулярная кухня в нашем сериале.

ВОЛАНД И «1:1»

– Когда на сцене работаете, действительно вам иногда счет показывают?

– Да. Прибегает кто-нибудь и показывает на пальцах из-за кулис. А бывает, прямо в тексте на сцене…

– Это как?

– В спектакле «Мастер и Маргарита» я играю Воланда, а другой болельщик «Спартака», Игорь Золотовицкий, – Берлиоза. «Спартак», не помню с кем играл, счет был 1:1. Перед выходом на сцену он спрашивает: «Дима, какой счет?» – «Скажу на сцене!». Вышли. Берлиоз спрашивает Воланда: «Вы один путешествуете или с супругой?». Я говорю: «Один – один… Я всегда один». То есть я сказал через тире, как счет: 1:1, а по Булгакову – через запятую: «один, один». Разная интонация. Игорь все понял.

– Если сообщают не очень приятный счет, это сказывается на игре?

– Нет. Это дает лишний адреналин – сразу заставляет кровь бежать быстрее.

– Это моментальный эффект. А вот если «Спартак» проиграл, а на следующий день – на сцену…

– Надо уметь выкидывать из головы. На работе это никак не должно сказываться. Ну а в обычной жизни… Проиграли «Тереку» – я три дня ходил в плохом настроении, пытаясь понять, почему так произошло, почему такая несправедливость…

Такое ощущение, что игроки «Спартака» до сих пор не знают, что матч начинается не со свистком судьи, а гораздо раньше. И заканчивается после свистка, а не до. Раньше мы каждый тайм заканчивали на пять минут раньше времени и получали в раздевалку. А теперь проигрываем все начала матчей. Но спектакль начинается до того, как открывается занавес. Хорошие актеры приходят за кулисы минут за двадцать до своего выхода и сидят, слушают тональность спектакля. А я иногда смотрю на некоторых запасных и понимаю: скажи им сейчас «войди в игру!» – не войдут. Потому что не в игре. Почему так трудно выходят на замену бразильцы? Потому что – дети! Занимаются другим. Сидят на лавочке и играют в свои виртуальные куклы.

«КУЧУК НАПОМИНАЕТ БЕСКОВА»

– В сериале «Кухня» был момент, когда официант Макс представлял, как бьет клиента. У вас случаются такие кровожадные мысли во время футбола?

– Побить судью. Чаще – судью. Или игрока, который калечит наших. Как и все, я кричу, вскакиваю. Более того, меня бесят люди, которые спокойно, как «великие знатоки», переносят все превратности футбола. Когда на «Ноу Камп» после гола Ромуло «Спартак» повел – 2:1, испанцы мне сделали замечание, мол, веду себя слишком громко. А я им объяснил, что это они себя неправильно ведут – слишком тихо. Что они не в театре, а на футболе.

– Отличный гол, но в ворота «Спартака» можете оценить?

– Великолепный гол – как произведение искусства. Не имеет значения, в твоей коллекции или в чужом музее. Но гол в твои ворота – это трагедия. Это как ты пропустил удар в табло на улице. Это всегда оскорбление. Футболисты должны понимать: как вдохновляют их победы, так же оскорбляют поражения. Каждый гол, каждое неудачное тактико-техничекое действие, лень, желание поберечь ноги – все же видно…

С другой стороны, не мы же содержим футболистов, даже сбор в «Лужниках» – капля в море их гонораров. Значит, тот, кто им платит, плохо объяснил, для чего они играют.

– Чья тренерская кухня в нашем чемпионате вам импонирует? Хвалят Кучука…

– Да все это временно! Кучук – в нем одно хорошо: чем-то напоминает Бескова. Настолько напоминает, что даже досадно, что он не у нас. Но вот что у Кучука настораживает, у того же Петреску: во время игры и на интервью – разные люди. Как Жириновский, который за кулисами политики – один человек, а когда включается камера – совсем другой. Значит, что-то здесь… нечисто. Несколько зажатый Валерий Георгиевич (Карпин. – Прим. ред.) мне в этом смысле ближе, потому что честнее.

– Как вам «Динамо» – ЦСКА – 4:2, чисто эстетически?

– Сильно! Вот это «насос» Петреску в перерыве поработал! Кстати, знакомый молдаванин мне рассказывал, что Петреску говорит одно, а его тренер-переводчик переводит совсем другое.

– Смягчает или информационно?

– Информационно. Поэтому у меня большой вопрос: кто «Динамо» тренирует? Может, один мотивирует, а другой тренирует?

«КТО ПРИГЛАСИЛ СЛУЦКОГО В НАШ, СПАРТАКОВСКИЙ, ТЕАТР?»

– Футболисты, знаю, иногда появляются в театре.

– Очень редко. Последними, кого я видел, были Игнашевич и Габулов – на «Мастере и Маргарите». Раньше ходил весь «Спартак» и руководство. Сейчас – нет. Может, большое количество иностранцев в команде не позволяет делать такие культмассовые походы. А может, кто-то считает, что это не нужно. Но это такое же заблуждение, как отсутствие психолога и балетного класса.

– Слуцкий – театрал…

– Мне приятно периодически видеть его в театре. Но сразу возникает вопрос: кто пригласил? Я в нашем, спартаковском, театре пытаюсь найти того, кто это сделал. Но от меня это скрывают.

– Но вы его вычислите?

– Рано или поздно обязательно!

– Футболисты – те же артисты?

– Да, сразу видно, кто есть кто. Даже на разминке перед игрой – кто с каким настроением разминается. Для кого это игра, а для кого – работа. На сегодняшний день «Спартаку» не хватает Игры. Те, кто выходят на поле, не играют, а работают. Поэтому я панически боюсь «Анжи», боюсь «Тосно» (разговор состоялся до кубкового матча. – Прим. ред.). Проблема сегодняшнего «Спартака» в том, что нет ни одной игры, перед которой болельщик был бы спокоен за результат. Ни одной!

«СПАРТАК» – ЭТО ПЕСНЯ»

– Вы музыкальный человек. «Спартак» для вас – марш, частушки или что-то из Высоцкого: «Поймали жениха и долго били».

– «Спартак» – это песня. Красивая песня. Где каждый куплет непохож на другой, совсем с другим, не обычным построением: куплет – припев – куплет… Это песня с развитием.

– Симфония?

– Может быть. А мы только вроде начинаем петь,  все подхватывает, все нормально и... кто в лес, кто по дрова.

– Лидер «Спартака» сейчас…

– Помню, когда впервые пришел Карпин, меня спрашивали: «Кто лидер «Спартака» – Алекс?» – «Нет, пока лидер – Карпин». То же самое скажу и сегодня.

Это и хорошо, и плохо. Это как шеф-повар на кухне. Он же не может выгнать всех поваров и за них работать. Без су-шефа, без котломойщиков… Один человек большой ресторан не потянет. А футбол – это большой ресторан. Поэтому давно надо бы отпустить бразды и дать проявиться лидеру на поле. Нельзя, оставаясь на лавке, продолжать отстаивать свое лидерское положение. А Карпин именно это и делает. Я – главный! Да кто спорит? Но ты ведь на поле не выходишь. Пусть в этой упряжке будет вожак. Несколько лет такого в «Спартаке» нет. Только появляется – что-то происходит. Ревность!

Это лишнее в тренерской профессии.

– Ваша тройка призеров чемпионата.

– «Спартак», «Динамо», «Локомотив».

– И все-таки – «Спартак».

– Еще раз: у постели больного друга надо сидеть, а не бросать его…

P.S. Тем же вечером, когда Назаров перевоплощался на сцене МХТ в доктора Самойленко, «Спартак» в 1/8 финала Кубка играл с «Тосно». Дурные предчувствия не обманули народного артиста: красно-белые сенсационно проиграли представителю второй лиги – 0:1. На следующий день звоню Назарову: «Дмитрий Юрьевич, комментарий…» – «Вы что, садисты?!».