«Локомотив» объявил Кучуку выговор за переговоры с… несуществующим клубом»

Михаил Прокопец, партнер юридической фирмы Legal Sport, которая представляет интересы Леонида Кучука в тяжбе с «Локомотивом», дал интервью «ССФ» – о выплате тренеру компенсации, методах работы Ольги Смородской и других скандальных делах российского футбола.

4,86 млн. ЕВРО

– Все сказанное мной в интервью является только моим собственным мнением и наблюдениями, а не моих клиентов, – сразу же попросил отметить Прокопец.

– Председатель Палаты по разрешению споров РФС Сергей Донцов рассказал, что сторона Кучука рассчитывала взыскать с «Локо» 4,86 млн. евро. В итоге клуб обязали выплатить «всего» 1,8 млн.

– Донцов называет какие-то цифры, хотя в соответствии с регламентом все данные, поступающие в Палату по разрешению споров, не должны разглашаться. Сейчас я вам покажу (мгновенно открывает книгу на нужном месте. – Прим. авт.). Вот статья 12. «Члены палаты обязаны сохранять конфиденциальность всей информации, полученной ими во время выполнения своих обязанностей».

Палата – по сути, третейский суд. Туда предоставляется огромное количество документов, например, информация по травмам в случае спора футболиста и клуба. Может, футболист не хочет, чтобы в Интернете говорили о его травме? Зато теперь вся страна обсуждает, много или мало дали Кучуку денег, заслуживал ли он такой зарплаты. Наш клиент был, мягко говоря, возмущен.

– Как объяснить поведение Донцова?

– Эффект громкого дела. Многие люди не могут отказать в комментариях журналистам, которые настойчиво просят. Есть и другие версии, озвучивать которые в прессе я не стану.

– Как все-таки была высчитана сумма компенсации в 4,86 млн. евро?

– Я не комментирую суммы. Если кто-то считает возможным нарушать положения о конфиденциальности, то мы этого делать не станем. Скажу так: при обращении в палату и формулировании суммы мы руководствовались знаменитым принципом: проси больше – получишь сколько нужно. Мы абсолютно удовлетворены итоговым решением и не посыпаем голову пеплом по поводу того, что получили слишком мало.

«БЛЭК СТАРЗ»

– Материалы дела составили 136 страниц. Это много или мало?

– Для такого дела – много. Если абстрагироваться от скандальности – дело-то простое, элементарное. Объем был достигнут за счет огромного количества переписки между сторонами.
Я сильно упрощаю, но общение между сторонами проходило примерно так.

Кучук: «Приезжал на базу, но меня не пустили. Почему это произошло? Просим вас скорейшим образом прекратить подобные действия, пустить на базу и дать возможность тренировать».
Ответ «Локо»: «Вас не пустили, потому что никакой тренировки не было, как не было и футболистов на базе. Просим вас задуматься над своим поведением». Кучук: «Мы все-таки считаем, что нужно пытаться договориться». «Локо»: «Мы уже предлагали договориться, но вы не хотите».

И вот на протяжении месяца мы чуть ли не каждый день писали письма в «Локомотив», до последнего пытаясь разрешить ситуацию миром и не доводить до суда.

– Что хочет «Локомотив»? Вообще ничего не платить?

– Видимо. Знаете, в чем цинизм ситуации? Подписывая контракт, стороны изначально договариваются об условиях на случай его расторжения. Но когда реально доходит до расставания с тренером, клуб по какой-то причине вдруг решает, что не хочет выполнять эти условия. Начинаются разговоры о том, чтобы «договориться». Посмотрите, что Смородская говорила в прессе: «Мы ему предлагали, а он не хочет договариваться».

– На самом деле не хотел?

– Так ничего предлагать и не нужно! Мы с вами уже год назад обо всем договорились, когда обговаривали условия контракта. Есть договоренности о размере компенсации, зафиксированные в контракте, а Смородская предлагает их поменять. Вообще, если честно, Кучук был готов договариваться. Говорит, что если бы его позвали на переговоры до того, как началась вся эта история, и по-хорошему сказали: «Ты не справился, дружище. Давай расстанемся», – никаких проблем не было бы.

Но «Локомотив» решил действовать абсолютно по-другому. На официальном сайте начали появляться интервью игроков: Самедова, Гилерме. В контрактах игроков прописано, что ни одно интервью не может быть дано без личного согласия руководства клуба. Какие выводы можно сделать? Интервью сделаны с согласия президента.

После этого в Сети прошла утка о том, что Кучук ведет переговоры со сборной Ганы. Тренера вызывают к начальству и объявляют выговор: «Вы ведете переговоры, имея действующий контракт». Причем «Локомотив» настолько невнимательно подошел к вопросу, что объявил Кучуку выговор за переговоры с… клубом «Блэк Старз». Всем, кроме «Локо», известно, что Черные Звезды – прозвище сборной Ганы. Однако же в официальном документе «Локомотива» написано, что Кучук ведет переговоры с клубом с этим названием. Мы специально написали письмо в футбольную федерацию Ганы с просьбой рассказать о процессе переговоров Кучука со сборной. Нам ответили, что никаких переговоров нет. Кроме того, они предоставили список всех существующих ганских команд: клуба «Блэк Старз» не существует в принципе. Что мешало «Локомотиву» обратиться к ганцам с таким же письмом? Стало ясно, что все это – просто поиск предлога для увольнения тренера.

ПРОГУЛ

– Что дальше?

– Последовало еще немало нелицеприятных шагов со стороны «Локо», после чего они вдруг сказали: «Ребята, давайте договариваться». То есть вы тренера облили грязью в прессе, не пустили на базу, выставили рвачом, ведущим переговоры с несуществующим клубом, – и теперь хотите договориться, да еще на невыгодных условиях? Так не пойдет. Давайте выполнять условия, прописанные в контракте год назад. Но «Локомотив» этого делать не захотел.

Кучука уволили за прогул тренировки 4 октября, на которой Божович был представлен в качестве главного тренера. У меня как у юриста не укладывается в голове, как можно увольнять человека за прогул, одновременно не пуская его на базу, где проходит тренировка?

– В своем интервью Смородская несколько раз подчеркнула, что клуб не увольнял Кучука. «Это его решение. Сказал, что уйдет, и ушел, правда, требует какую-то компенсацию».

– От какого числа интервью?

– 5 октября.

– А уволили его 8‑го. Какая позиция у «Локо»? Приведу простой пример не из футбола. Вот ты пришел на работу, а за твоим столом сидит какой-то мужик и печатает на твоей клавиатуре. «Я тут печатаю, – отвечает он на твои вопросы. – И вообще выведите его отсюда». Ты говоришь: «О’кей, я пойду домой, но вы меня позовите, как только что-то решите». А потом тебе говорят, что ты на работу не приходил. Взял и начал прогуливать. А как ты мог работать, если на твоем месте другой человек и тебя вообще не пускают в офис?

– Смородская назвала ситуацию с базой подставой. «Он поехал на базу с совершенно ясными намерениями – сделать видео, как его не пускают».

– Удивлен, что это видео попало в Сеть. Мы его представляли в Палату РФС. А Смородская может говорить все, что угодно. Как только я вижу, что люди начинают оперировать словами «подстава», «заговор», то понимаю, что у них просто нет других аргументов. Проще всего сказать «подстава», а на самом деле это просто способ фиксации доказательств. Как тренер еще должен был действовать, когда против него используют такие топорные методы?

Для меня главный критерий – решение палаты. Прекрасно понимаю, что существуют еще несколько инстанций. Комитет по статусу имеет право полностью пересмотреть решение. Так же, как и Лозаннский суд. Но у нас сомнений в правоте Кучука нет. Ни единого.

– Как долго будет рассматриваться апелляция «Локомотива»?

– Решение комитета узнаем месяца через полтора-два. Лозаннский суд может рассматривать дело до восьми месяцев.

– И все это время Кучук не сможет получить деньги?

– Нет. Но за весь тот период, что дело рассматривается, идет начисление процентов.

ДЕЛО ГЛУШАКОВА

– Дело Кучука – самый вопиющий случай?

– Дело Кучука и спор между «Локомотивом» и «Никой» за трансфер Глушакова. В деле «Ники» футбольная школа, вырастившая игрока, имела право получить от «Локо» процент от первого трансфера. В случае с Глушаковым – от трансфера из «Локомотива» в «Спартак». Однако «Локомотив» нашел предлог, чтобы не платить «Нике».

– О какой сумме речь?

– Не имею права называть. Условно говоря, школа получает 10–15 процентов от перехода. А теперь вспомните сумму трансфера Глушакова в «Спартак» (порядка 10 млн. евро. – Прим. ред.). Не называя цифр, могу вас заверить, что на ту сумму, которая полагается «Нике», они несколько лет могут воспитывать детей. А сейчас, по сути, занимаются этим на частные деньги.

Я видел эту «Нику», у которой ни копейки денег. Единственная возможность заработать – вырастить игрока и получить какие-то деньги от трансфера. Раз в жизни получилось, что игрок достиг топ-уровня, перешел в «Спартак». А им говорят: «Ничего мы вам не должны».

По-человечески за этих людей очень обидно. Та же ситуация у нас была по Фильцову. «Локомотив» отказывался платить компенсацию «Академии» за трансфер игрока в «Краснодар». Маленькие клубы – значит, можно не исполнять контрактные обязанности.

Оба дела мы выиграли. По Фильцову – в Арбитражном суде Москвы и всех последующих инстанциях, по Глушакову – в Палате и Комитете РФС, но «Локо» обжаловал решение в Лозаннском суде. Ждем решения в конце ноября.

Я удивлен и огорчен, что клуб не всегда соблюдает контрактные обязательства и действует порой недобросовестно. Если честно, сам я болельщик «Локомотива»...

– Поворот.

– Когда еще работал в РФС и «Локомотив» на Новый год присылал в федерацию подарки, всегда брал себе вещи с символикой клуба. Не могу сказать, что фанат, но всегда симпатизировал филатовскому «Локомотиву», семинскому…

«РУБИН»

– Главный ваш «клиент», насколько знаю, все же не «Локомотив», а «Рубин».

– Сейчас имеем шесть текущих дел по «Рубину». Причем от абсолютно разных лиц по абсолютно разным поводам: от игроков, агентов, клубов. Еще несколько футболистов обращались летом. У меня нет опыта клубного руководителя, но если судить в качестве стороннего наблюдателя, то это заставляет задуматься: а правильно ли устроена работа в клубе? Откуда столько конфликтов?

Приведу пример: за все мои годы работы в футболе я не сталкивался ни с одним иском против ЦСКА. Ни одного дела за шесть лет. А «Рубин» набрал шесть дел за несколько месяцев.

– Матавж – в их числе?

– Да. Мы проиграли дело в России, но уверены в своей правоте и с оптимизмом смотрим на процесс в Лозаннском суде.

«Рубин» захотел подписать Матавжа из ПСВ. Представители «Рубина» приехали, подписали трансферный контракт с клубом, подписали контракт с игроком, с его агентом. После чего вопреки сложившейся практике отправили футболиста на медосмотр. Обычно все наоборот, но они очень спешили. Оказалось, что результаты медосмотра их не удовлетворяют. Хотя все в мире знали, что полгода назад Матавж перенес операцию. Везде об этом писали. Но «Рубин» выяснил это, только когда провел медосмотр и уже после подписания договора. После медосмотра «Рубин» разорвал все контракты с ПСВ и футболистом. Матавж и клуб справедливо заметили: «Документы подписаны, хотели бы получить нашу компенсацию за расторжение». В этом вся суть спора.

– Какая ситуация с Романом Еременко?

– «Рубин» в любом случае получит компенсацию. Вопрос – какую.

– Сообщалось, что казанцы хотят не меньше 10 млн. евро.

– На наш взгляд, те суммы, которые хочет «Рубин», никаких оснований под собой не имеют. Суть спора в том, что футболист воспользовался правом расторгнуть контракт по истечении защищенного периода, то есть трех сезонов в «Рубине». В таких случаях компенсация либо указана в контракте, либо высчитывается органом, рассматривающим спор, в данном случае ФИФА. Нет конкретной формулы, существует огромное количество критериев: учитывается практика, сложившаяся в этой сфере, старый контракт, новый контракт, каким образом футболист ушел, предупредил ли клуб…

– И когда планируют высчитать?

– Дело находится на самой ранней стадии и разрешится нескоро. Рассматривается оно ФИФА, а это всегда достаточно длительный процесс. У них очень мало работников и очень много дел. У меня одно дело уже три года идет: мини-футбольный клуб «Дина» судится с бывшим тренером Мигелем. Некоторые футболисты заканчивали карьеру, пока их дела рассматривались в ФИФА (улыбается).

«РОСТОВ»

– Кажется, никогда прежде не было так много футбольных дел, как в этом году. С чем связано обострение?

– Скандалов действительно стало немножко больше. Когда еще несколько лет назад возникала ситуация, при которой клубы нарушали обязательства, они могли махнуть рукой: «А ладно, заплатим».

Но сейчас в футболе меньше денег, все считают копейки. Финансовый фейр-плей, кризис, уменьшение финансирования. И если раньше готовы были заплатить неустойку, то сейчас пытаются не платить. А когда возникает желание не платить, у другой стороны возникает желание пойти в суд.

– Самый большой ваш успех?

– Дело «Ростова». У нас была просто ужасающая стартовая позиция. Все были уверены в нашем проигрыше. В конце мая РФС вынес решение об отказе в выдаче клубу лицензии, а уже в середине июня должна была состояться жеребьевка УЕФА. Фактически за две-три недели нам предстояло проделать работу, на которую обычно уходит по 6–8 месяцев. Попросили у УЕФА ускоренную процедуру рассмотрения. Не спали ночами, переводили, готовили документы. В Лозанне на нас косились, когда на завтрак приходили с огромными коробками документов. В итоге удалось доказать суду, что РФС не имел права лишать «Ростов» лицензии.

Когда мы получили решение, это был один из счастливейших дней в профессиональной карьере. В мировой практике случаев, когда удавалось бы вернуть клубу лицензию, – единицы.