«Если попаду вон в ту кочку, то, может, и залетит в ворота...»
Сегодня одному из лучших защитников советского футбола Андрею Балю исполнилось бы 57 лет
«Я ПОМНЮ, КАК ПЛАКАЛА МАМА»
Он уже был знаменитым футболистом, самым, пожалуй, титулованным на Украине (да и сама Украина была уже «незалежной»), Объездил весь мир, когда мама, Екатерина Ивановна, призналась, что всю жизнь, когда ему предстоял очередной зарубежный выезд, опасалась, что его могут не выпустить…из-за графы в выездной анкете про судимых родственников. Тогда Андрей, который всегда, не задумываясь, писал там: «нет», с удивлением узнал, что мама восемь лет (с 1946-го по 1954-ый) провела в сталинских лагерях: ее, работницу продуктового магазина поселка Роздол в Львовской области, обвинили в помощи укрывающимся в лесу националистам.
Когда Андрею исполнилось 10 лет, умер отец. «Я помню, как плакала мама, оставшаяся с двумя несовершеннолетними сыновьями,– вспоминал незадолго до смерти Андрей Михайлович. – Помню, как стал перед ней на колени и сказал: «Мама, ты будешь гордиться своими детьми. Вот увидишь!»».
Ball… Balle… Bal… На трех европейских языках, в странах, где очень хорошо умеют играть в футбол, слово «мяч» созвучно с его фамилией. В этой связи Баля часто спрашивали: предопределило ли это обстоятельство его судьбу?
Футбол он обожал с детства, гоняя на улице со сверстниками мяч с утра до позднего вечера. Бредил мечтой играть в «Карпатах». Когда в 1969 году эта команда, выступавшая тогда в первой лиге, сенсационно выиграла Кубок СССР, воспринял, по собственным словам, это событие, как сейчас бы восприняли болельщики победу своего клуба из класса «Б» в Лиге чемпионов. Зацеловал весь экран старенького домашнего телевизора, когда во время трансляции церемонии вручения Кубка любимых игроков показывали крупным планом…
А, с другой стороны, где была эта фамилия в 1971 году, когда его, 13-летнего воспитанника ДЮСШ поселка Новый Роздол, не приняли в киевскую республиканскую школу-интернат, хотя все экзамены и тесты он сдал на «отлично»? Слава Богу, на следующий год такую же школу открыли во Львове и его туда взяли без экзаменов, вместе с младшим братом Орестом.
В своем дебютном матче за дубль «Карпат» десятиклассник Баль вышел на поле…под чужой фамилией. Случилось это 16 ноября 1974 года в последнем туре чемпионата страны, в котором львовяне принимали московское «Динамо».
- Я отыграл последние 25 минут, – рассказывал Андрей Михайлович. – Уже не помню, как меня объявили. Естественно, это была фамилия кого-то из заявленных на эту встречу игроков «Карпат». Меня тогда вообще не было в заявке на чемпионат, но главный тренер «Карпат» Эрнест Юст, которому я, видимо, приглянулся своей игрой за юношескую сборную, пригласил на этот матч, что называется, «на пробу». Запомнил я ее еще и потому что в нападении за «Динамо» играл их… основной вратарь Николай Гонтарь. Видимо, там тоже не хватало игроков. На следующий день, кстати, он пропустил четыре мяча…
В основном составе «Карпат» Баль впервые появился 6 апреля 1977 годе в домашнем матче чемпионата СССР против московского «Локомотива». Заменил на 62-ой минуте Ярослава Кикотя. Та встреча завершилась нулевой ничьей, тем не менее, свой первый гол в чемпионате он забил именно «Локомотиву» (с Валерием Газзаевым и Гиви Нодия в составе) – в выездной игре 22 августа, в которой «Карпаты» разгромили хозяев со счетом 3:0. Атакующий полузащитник Баль удвоил счет на 50-ой минуте, но даже такая победа не спасла в том сезоне его команду от вылета в первую лигу.
ИЗ 32-х ДО 23-х НА МАШИНЕ ВРЕМЕНИ
Тем не менее, в состав сборной СССР, отправившейся в Тунис на первый юниорский чемпионат мира-1977, ее главный тренер Сергей Мосягин пригласил сразу двух игроков «Карпат» – Андрея Баля и Григория Батича (тоже, к сожалению, уже ушедшего из жизни). Пригласил, если быть точным, Сергей Коршунов, но того в последний момент отстранили от сборной «за нарушение спортивного режима», и в Тунисе ею руководил его помощник Мосягин.
Баля, к тому времени чемпиона Европы-76 среди юношей, избрали капитаном команды, и именно он получил 10 июля 1977 года серебряный чемпионский Кубок из рук президента ФИФА Жоао Авеланжа. В финале, не выявившем в основное и дополнительное время сильнейшего (2:2), сборная СССР обыграла в драматичной серии одиннадцатиметровых (9:8) мексиканцев, выбивших из борьбы в полуфинале (также по пенальти) главных фаворитов – бразильцев.
Какие игроки были в той сборной! Владимир Бессонов, Сергей Балтача, Вагиз Хидиятуллин, Валерий Петраков, Александр Новиков, Юрий Сивуха…
Нынешний тренер вратарей сборной Украины Сивуха, отразив в том финале два пенальти, «выручил» капитана, оказавшегося единственным в команде, не реализовавшим свой удар.
В Москве триумфатором вручили по 800 рублей и 250 долларов. Не густо, конечно, по сравнению с тем, что, по словам Баля, обещали, но все равно посерьезнее, чем было год назад на юношеском чемпионате Европы в Венгрии, откуда победителям пришлось тащить через границу здоровенные коробки с призовыми велосипедами.
Интересно, что свой второй титул чемпиона Европы среди игроков не старше 23 лет Андрей Баль выиграл в…32 года, в 1990 году, уже отыграв 20 матчей за национальную сборную и 292 – в высшей лиге чемпионата СССР.
Дело в том, что по регламенту тех соревнований каждая команда могла включить в состав двух игроков, превышающих возрастной лимит, и Сергей Радионов, возглавлявший тогда советскую «молодежку», усилил защиту Балем и Сергеем Шматоваленко.
- Я словно на машине времени перелетел в прошлое, – вспоминал потом Баль. – После двух «взрослых» чемпионатов мира опять оказаться в молодежной сборной! Всякий раз, когда приходил вызов на игру, в «Динамо» подкалывали: «Что, опять омолаживаться поехал?» Чувствовал себя на поле «дядькой», и не только потому, что снова выбрали капитаном: Родионов в личной беседе предоставил мне права своего помощника, играющего тренера, вот я и старался. Разговаривал с ребятами перед играми, делился опытом. Даже гол забил в Симферополе, в четвертьфинальной игре с командой ФРГ. Правда, в… свои ворота. Отпасовал назад Харину, а он взял и не в ту сторону побежал… Но Шалимов потом сравнял счет, а вторую игру на выезде мы выиграли.
В двух финальных матчах, в которых Еремин, Чернышов, Соловьев, Колыванов, Кирьяков, Шалимов, Добровольский, Кобелев, Мостовой, Канчельскис, Сидельников, Юран, Шматоваленко и Поздняков обыграли сборную Югославии с Бобаном, Просинечки, Миятовичем, Шукером, Ярни и Михайловичем, Балю сыграть не довелось: он подписал контракт с «Маккаби» из Тель-Авива и пришлось отказаться от участия в чемпионате.
Не сыграл в них и его прилежный «подопечный» по групповым матчам Кахабер Цхададзе, покинувший команду вместе с выходом Грузии из состава СССР. Уезжая со сборов, он плакал в самолете…
ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ «КАРПАТЫ»
А 77-ом после возвращения из Туниса Баль уже ни для кого не был «котом в мешке». Посыпались предложения о переходе от московских клубов. Звонил из Киева Валерий Лобановский. Но все получили отказ, не отмененный, в это трудно сейчас поверить, даже когда его «Карпаты» покинули высшую лигу. Удивительно! Но еще удивительнее выглядят объяснения самого Андрея Михайловича:
- В предпоследней игре того чемпионата против «Зенита» в Ленинграде я получил стопроцентный шанс забить. Но не забил, и матч закончился вничью, – рассказывал Баль. – Этого очка, несмотря на то, что в последней встрече обыграли «Крылья Советов», нам как раз нам и не хватило для того, чтобы остаться в высшем дивизионе. И я решил пройти «суровую армию первой лиги», поиграть с мужиками. У меня даже какое-то чувство неловкости было перед Львом Броварским, Ростиславом Поточняком, Владимиром Данилюком, Геннадием Лихачевым…Они, мои кумиры в детстве, сотворили чудо, выиграли Кубок СССР, и всего лишь мастера спорта, а я, 19-летний пацан, и уже мастер спорта международного класса. Договорились между собой, что никуда не уйдем, пока снова не выведем «Карпаты» в элитный дивизион
За два года объездили весь Советский Союз и его окрестности – Душанбе, Ашхабад, Вильнюс, Кутаиси, Кишинев, Фрунзе, Кемерово, Грозный, Свердловск, Нальчик, Минск, Орджоникидзе… Замечательную школу прошел, настоящую футбольную закалку, и в 1980 году мы вернулись в высшую лигу. Правда, ненадолго. В том сезоне снова заняли место «на вылет», и «Карпаты» начали потихоньку разбирать.
- У меня было шесть предложений: из киевского и московского «Динамо», «Спартака», ЦСКА, «Торпедо». Плюс звал к себе возглавивший тогда одесский «Черноморец» Никита Симонян, – продолжал Андрей Михайлович. – В какой-то период Лобановский звонил каждый день ровно в 9 часов утра. Я уже, даже не слушая, кто на другом конце провода, говорил: «Доброе утро, Валерий Васильевич!»… Палки в колеса в связи с желанием уйти из «Карпат» мне, конечно, пытались вставлять. Но, во-первых, украинский ЦК партии был покруче львовского обкома, а во-вторых, я заканчивал институт физкультуры и подлежал призыву в армию, а в «Динамо» была возможность служить без отрыва от футбола. Поэтому однажды, взяв в 9 утра трубку, сказал: «Буду завтра – встречайте». Сел вечером на поезд, а утром был уже в Киеве, где меня встретил помощник Лобановского Михаил Фоменко. Помню, как уже после первого разговора с Валерием Васильевичем, ко мне подошел Анатолий Коньков и сказал: «Ничего не бойся! Как играл в «Карпатах», так и здесь играй». Разницу в тренировочных нагрузках ощутил, конечно, сразу. Ее невозможно было не ощутить! После работы с отягощениями мыло в руках не мог удержать – мышцы не слушались, но никто и никогда не услышал от меня ни одного слова жалобы. Я прекрасно понимал, что у моей новой команды совсем другие цели, которые требовали соответствующей пахоты при постоянном психологическом прессинге.
В первой же игре за «Динамо» 25 марта 1981 года Баль забил гол. На 84-ой минуте в ворота бакинского «Нефтчи». Головой, опередив защитников после подачи углового Олегом Блохиным. Спас тогда команду от поражения.
ОДИН ГОЛ ПЛЮС ДВА АНДРЕЯ
В играх за сборную СССР, дебют в которой состоялся 29 ноября 1981 годе в Братиславе, в отборочном матче чемпионата мира против команды Чехословакии, Андрей Баль забил всего один мяч. Зато какой!
Мало, кто знает, что в честь автора этого гола, забитого им в ворота сборной Бразилии в матче первого этапа чемпионата мира 1982 года в Испании, где-то в Белоруссии и Сибири двух новорожденных мальчиков назвали Андреями. После того матча Балю передали две телеграммы с таким сообщением.
С этим голом случилась еще одна история, почти мистическая, о которой также, незадолго до своей смерти вспоминал Андрей Михайлович:
- Утром 14 июня, в день того матча была небольшая разминка, – рассказывал он. – Наматываем не спеша круги по стадиону, и, вдруг, бежавший рядом со мной руководитель нашей делегации Валерий Балясников спрашивает: «Ну, что, Андрюша, забьешь сегодня?». Балясников, кто не знает, некоторое время играл в воротах московского «Динамо», был дублером Льва Яшина. А после завершения футбольной карьеры работал в КГБ и часто сопровождал советские спортивные команды в зарубежных поездках. Почему он задал этот вопрос мне, защитнику, не знаю. Но я подыграл: «Если попаду вон в ту кочку, – показал на идеально ровное поле недалеко от ворот, – то, может, и залетит». И залетел ведь! Когда на 34-ой минуте матча получил мяч примерно в тридцати метрах от ворот бразильцев, на меня уже начал наседать кто-то из них, и я, не рискуя «обрезаться», если бы стал обыгрывать, сразу ударил. Мяч, полетев по дуге, ударился сначала об землю перед вратарем, потом – об его ладони и влетел в ворота…
Меня потом часто спрашивали: случайным ли был гол? Я в этом случае всегда цитировал Юрия Гаврилова, который тоже был тогда на поле. «Моя задача, как игрока, попасть в ворота, – говорил он, – а там, как получиться: поймает вратарь мяч или пропустит».
Жаль, что мы не довели тот матч до победы. Испанский судья Кастильо, конечно, во многом этому поспособствовал. При счете 1:0, не засчитал чистый гол, который забил Шенгелия, потом дважды не заметил игру бразильских защитников рукой в своей штрафной площадке. В результате на 75-ой минуте Сократес, и на 87-ой – Эдер забили нам два красивых мяча…
На следующий день местная газета «Эль Паис» поместила на первой полосе фото Кастильо с шапкой «Позор нации!»…
А мы, сыграв в четвертьфинальной группе «по нолям» с поляками, заняли в итоге пятое место, остановились в шаге от медалей. Феноменальный результат по нынешним временам, когда только выход в финальную часть чемпионата мира приравнивается к подвигу, а нас тогда по приезде домой просто сравняли с землей…
ПЕРЕВОДЧИК ЛОБАНОВСКОГО
Второго чемпионата мира вполне могло не быть в футбольной биографии Баля, поскольку, возглавивший сборную после ее поражения в Лиссабоне в ноябре 1983-го Эдуард Малофеев, ни разу не призывал его под ее знамена. А весной 86-го оттуда убрали самого Малофеева.
- Мы были на сборе в Ужгороде и там мне, Виктору Чанову и Вадиму Евтушенко приказали срочно лететь в Москву, поскольку Лобановский, которого снова вернули в сборную, вызвал нас готовиться к чемпионату мира,– вспоминал Андрей Михайлович. – В Мексике мы играли на колоссальном эмоциональном подъеме, который переживали после победы в финале Кубка кубков над «Атлетико», ведь та сборная была составлена в основном из игроков киевского «Динамо». И все тогда было за нас, кроме…шведского судьи Фредрикссона и его испанского помощника на линии Санчеса, «убивших» нашу команду в четвертьфинальной игре против бельгийцев. Два из четырех мячей, залетевших в ворота Дасаева, были забиты из офсайда.
Та игра до сих пор не удаляющейся занозой сидит в сердцах болельщиков постсоветского пространства. Продолжают сыпать соль на раны давно пожелтевшие газетные заголовки, подобные тому, который предпослала тогда к отчету об этом четвертьфинале мексиканская «Афисьон»: «Судья во многом способствовал триумфу бельгийцев». Не ослабевает также вера в то, что Санчес, отстраненный от работы на чемпионате после той игры, свое дело сделал, «выбрав» в полуфинале команде Испании в соперники бельгийцев…
Но по гамбургскому счету не судьи предопределили результат той игры для сборной СССР, а грубейшие позиционные ошибки ее защитников, и, в частности, Андрея Баля, Именно ему потом были предъявлены основные претензии в эпизодах с первым и четвертым голами в наши ворота. Он не отрицал свои оплошности. Не успел все-таки к тому моменту втянуться в ритм чемпионата, пропустив две первые игры – с венграми и французами. Но, наверное, это должен был предвидеть главный тренер, понадеявшийся на сыгранность связок киевлян.
В подавленном состоянии после матча пребывала вся команда, но чувствовавший себя главным виновником поражения Баль – особенно. Эта душевная травма потом долго не позволяла ему играть на прежнем уровне. Он стал все реже появляться в основном составе «Динамо», перестав существовать как классный защитник для многих болельщиков. Но все-таки нашел в себе силы снова «выстрелить», попав в список 33-х лучших футболистов 1989 года. В успехе киевлян в их последнем чемпионском сезоне-1990 есть и огромная доля Андрея Баля.
В том же 1990 году он подписал контракт с тель-авивским «Маккаби», став первым советским футболистом, попавшим в топ-клуб израильского чемпионата. За десять лет, проведенных на Земле обетованной сначала в качестве игрока, потом – тренера, евреем, как в шутку говорил сам Андрей Михайлович, он не стал, но иврит выучил. Однажды даже выступил переводчиком Лобановского, когда тот прилетел вместе с киевским «Динамо» на сборы в Израиль. Впечатленный Валерий Васильевич потом говорил: «Все мог подумать, Андрей, но того, что ты будешь у меня переводчиком, не представлял».
В роли своего помощника в сборной Украины Лобановский Баля тоже не представлял (хотя кто его знает?), посоветовав ему, вернувшемуся летом 2001 года на Украину, принять полтавскую «Ворсклу». Зато когда в 2003-ем национальную сборную возглавил бывший партнер Баля по киевскому «Динамо» Олег Блохин, они снова оказались в одной команде. Наверное, вспомнил Олег Владимирович, что именно Баль помог ему забить гол в его прощальном матче со сборной «Звезд мира» в июне 1989-го. Во втором тайме той игры Блохин играл против киевского «Динамо». За минуту до конца счет был равным 2:2, но среди авторов голов виновника торжества не было. Это надо было срочно исправить.
«Войдя в штрафную площадку с правого фланга, крикнул бежавшему параллельно Балю: «Вали, Андрюха, минута осталась – мне забить надо», – рассказывал потом Блохин – Андрюха уложил меня на газон очень профессионально, после чего я с пенальти забил…».
Но, а если серьезно, на чемпионате мира-2006, Блохин вместе со своим первым помощником Андреем Балем добились наилучшего по сей день результата среди стран постсоветского пространства, выведя сборную Украины в четвертьфинал, где она уступила будущим чемпионам мира – итальянцам
Именно Баль, по словам очевидцев, был, помимо непосредственно тренерской работы, главным «организатором хорошего настроения» в команде, отлично дополняя резкого и нередко не стеснявшегося в выражениях Блохина. Одной шуткой мог разрядить обстановку…
ОТДАЛ ПАС И УПАЛ…
Он умер на футбольном поле 9 августа 2014 года во время игры «по субботам» ветеранов киевского «Динамо». Отдал пас и упал. Оторвался тромб…
За год до трагедии, в июле 2013-го, отвечая на журналистский вопрос: «Ощущаете свои 55 лет?», Андрей Михайлович сказал « Абсолютно нет! Бегаю еще за ветеранов» и после секундной паузы добавил: «Стараюсь именно бегать, а не выпендриваться, и выкладываться на футбольном поле, потому что по-другому не могу!».
