Билет стоил два милрейса
Именно столько нужно было заплатить за вход на первый в истории Бразилии платный футбольный матч, который состоялся в Рио-де-Жанейро, как я уже рассказывал в прошлой колонке, 16 июля 1903 года на стадионе «Флуминенсе».
Милрейс – это мелкая монета, имевшая хождение в первой четверти прошлого века. Она давно исчезла из обращения. Но представление о ее ценности даст такая справка. На два милрейса можно было купить билет в Оперу! Этих денег хватило бы, чтобы хорошо прокатиться на извозчике, либо купить две бутылки шикарного итальянского вина или килограмм хорошего французского сливочного масла (датское, выше классом, стоило уже три милрейса). Либо от души упиться пивом. И все-таки, представьте себе: почти тысяча человек решилась израсходовать такую сумму на просмотр тогда еще не совсем понятного и мало популярного зрелища — футбольного матча! А вместе с родственниками и друзьями футболистов (которые, естественно, прошли на матч без билетов) на той игре присутствовало около двух с половиной тысяч зрителей! Не так уж и мало: у нас в Москве 30 июля на матче «Торпедо» — «Крылья Советов» было всего полторы тысячи…
Напомню очень важную для понимания тех давних событий деталь. В те времена, я уже писал об этом, сама футбольная игра была развлечением элиты: студентов, молодых адвокатов, юных выходцев из самых утонченных «сливок» общества. Звали их собирательным словом «академики». Отсюда и состав зрителей на трибунах. Публика эта, нужно признать, совсем не походила на то, что мы видим сегодня на трибунах «Мараканы», «Лужников» или «Сантьяго Бернабеу». То были почтенные джентльмены в сюртуках и элегантных соломенных шляпах: отцы, старшие братья и друзья резвившихся на поле игроков. И их матери, жены, сестры и подруги: в платьях с кринолинами и кружевами, некоторые — под вуалью, все – с веерами из страусиных перьев, благоухавшие французскими духами, шелестевшие шелками, трепетавшие зонтиками. Неудивительно поэтому, что, как я уже сказал, попадавшие иногда на матчи репортеры интересовались в первую очередь публикой на трибуне, а уже потом – футболистами. В отчете о первом поединке «Фламенго» и «Флуминенсе», состоявшемся 7 июля 1912 года, газета «О Паис» писала: «Несмотря на имевшие в этот день место turf и rowing, очень многочисленное избранное общество собралось все же на field, где состоялся meeting». (Так тогда на «аглицкий» манер именовались футбольные поединки.)
Да, действительно, в те времена газеты имели обыкновение вдохновенно перечислять наиболее примечательные фигуры, изволившие почтить своим присутствием эту странную забаву, детально описывали туалеты дам, рассказывали о слухах и анекдотах, которыми перебрасывались на трибуне представители «общества», созерцавшие матч. Ну а иногда случалось, что в конце такой заметки сообщался и результат поединка.
Постепенно эта загадочная, но чертовски увлекательная британская игра foot-ball начала завоевывать симпатии публики и отбирать зрителей у самых популярных воскресных развлечений — скачек, гребли, крикета и парусных регат. Стало модным ходить на матчи. Стало престижным отдавать свои симпатии любимому клубу и декларировать эту любовь ленточками с цветами своего клуба, которые даже серьезные джентльмены крепили на соломенных шляпах. Причем это были не просто ленточки, купленные в галантерейной лавке за углом. Нет! Это были ленточки, заказанные в Англии! Вот так…
Очень быстро среди «плебса» – негров и мулатов, которых на трибуну не пускали и которые либо толпились вокруг поля, либо глазели на матч с заборов или крыш окрестных домов, тоже появились болельщики этих аристократических клубов. И, что поразительно, едва ли не самые преданные. Подробнее об этом – через неделю.
ИЗ РУБРИКИ «ОНИ СКАЗАЛИ ЭТО»
— Это и все? А разве второго круга не будет?.. Ух ты, какой странный короткий турнир!..
(Славившийся своей потрясающей неосведомленностью о самых простых вещах Гарринча, игрок сборной Бразилии, после окончания финального матча чемпионата мира 1958 года, выигранного у команды Швеции — 5:2.)
