Первый миллион президент «Спартака» Червиченко заработал, когда ему было 30 лет
ПЕРВОЕ ЛИЦО
Президент «Спартака» Андрей Червиченко уверен, что нынешний не очень удачный сезон команды останется в прошлом и в следующем году москвичи будут главными претендентами на золотые медали.
СОКРАТИМ КОЛИЧЕСТВО ИНОСТРАНЦЕВ
— В последнее время «Спартак» и его руководство много критикуют. По делу?
— Игра, которую показывает команда, на самом деле не соответствует спартаковскому уровню. Есть в этом и наша вина, руководителей клуба.
— В чем конкретно вы видите свои ошибки?
— При построении клубной инфраструктуры я уделял мало внимания селекции. Хотя в принципе и не должен ею заниматься. Приобретались те игроки, о которых мне говорили. Сейчас мы изменили принципы работы. Создана специальная служба, которая собирает информацию по всем футболистам, играющим в Европе и России. В совет из пяти-семи человек войдут и тренеры, и руководители клуба, и независимые люди. И ни один футболист больше не попадет в «Спартак», пока совет не одобрит его кандидатуру. Очень сильно сократим количество иностранцев, выступающих за наш клуб.
— Где собираетесь брать кадры?
— Перед началом сезона мы пригласили в команду молодежь. В этом ошибки нет. Но мы рассчитывали, что она окрепнет уже в текущем чемпионате. К сожалению, травмированных лидеров молодые игроки достойно заменить не смогли. Думаю, следующий год – их год.
— А пока «Спартак», похоже, слагает с себя чемпионские полномочия.
— И что? Многие команды мечтают о том, чтобы оказаться в тройке призеров. Да, для нас это не показатель. Но мы же не боремся за выживание и не болтаемся в середине турнирной таблицы. Даже имеем шансы, пусть и теоретические, выиграть первенство. Поэтому истерия, которую подняли некоторые газеты (у нас есть такое полужелтое издание), — не больше вздорной жены на кухне.
— Не хотите на финише сезона выделить дополнительные премиальные команде?
— В «Спартаке» и так получают достаточно. История с Сычевым показала, сколько примерно зарабатывают футболисты. Мы никаких тайн не делаем. Стимулируют игроков тогда, когда с их стороны исходит желание. А вот его-то у некоторых спартаковцев просто нет. Это наша самая большая проблема. С ними мы будем расставаться.
— Вы считаете, что нельзя «простимулировать» желание?
— Желание возникает на подсознательном уровне. Стимуляция здесь ничего не изменяет. В конце концов, футболист — это же не женщина, которую надо разгорячить. Это человек, который находится на работе. Если он не хочет работать, держать его никто не собирается.
— Жесткие слова. Всегда ли вам хватает гибкости в общении с футболистами?
— Мы, наоборот, распустили очень многих футболистов. Стали более либеральными и лояльными по отношению к ним. Отсюда нарушения дисциплины. У некоторых возникает ощущение безнаказанности. Я считаю, что нужно еще больше ужесточить требования. Новые футбольные законы ставят клуб и игроков в неравные условия. Клуб должен все, а футболист это «все» может оспорить. Надо и законы ужесточать, и вести более жесткую политику.
— Некоторые говорят, что начальник должен быть еще и как отец. Может, вам не хватает теплоты в общении?
— Это же ерунда. Это называется обманывать самого себя. Какой я им отец? Я на пять-десять лет старше некоторых из них и нормально со всеми общаюсь. Никогда ни на кого не орал. В чем моя негибкость? В том, что мы заставляем игроков вовремя приходить на тренировки? Соблюдать режим? В том, что, когда у игрока возникает какая-то непонятная травма, которую нельзя проверить, мы говорим: или играй, или иди куда-то лечиться, только в другом клубе?
— Если у футболиста возникнет проблема, он может прийти к вам в любое время?
— Конечно.
— А были такие случаи, когда к вам обращались, советовались и вы помогали решать какие-то вопросы?
— Почти каждый день.
— Решаете положительно?
— По возможности да. Людям вообще нельзя отказывать. Футболист должен максимально выкладываться на поле, а наша задача – сделать для этого все возможное в жизни. Исключить все проблемы, чтобы человек мог спокойно работать. У нас была история с Кебе. У него на затонувшем в Сенегале пароме вроде бы была тетя. Он хотел уехать. Мы посидели, поговорили. Объяснили, что у нас две ключевые игры – с «Ливерпулем» и «Крыльями». Договорились, что сразу же после них он отправится в Сенегал к родственникам. Мы, насколько это возможно, всегда идем навстречу.
ТРУДОВАЯ КНИЖКА СЫЧЕВА ПО-ПРЕЖНЕМУ В «СПАРТАКЕ»
— Игроки вам доверяют?
— В отношении руководства клуба и тренерского штаба нареканий у футболистов никаких нет! Был у нас один юноша, который пошел на КДК и начал говорить, что ему чего-то недодали. На КДК выяснилось, что ему не то что недодали, а дали в два раза больше.
— Этот юноша, как я понимаю, Сычев. Он говорил, что вы на него давили…
— Ерунда. До того, как его забаламутили, у нас были с ним прекрасные отношения. Помните фотографию в желтой газете, когда мы стоим рядом с ним? Я его тогда напутствовал: без гола не возвращайся! Все было нормально.
— А вам угрожали в связи с делом Сычева?
— Зачем мне угрожать? Да я особо угроз и не боюсь. Везде есть люди, рассуждающие здраво. Давят обычно на кого? Кого можно напугать. А мне бояться нечего. Мы выбрали цивилизованную форму общения. Общаемся через юридические комитеты РФС, через суд.
— Тема Сычева закрыта? Изменений не предвидится?
— Вы напрасно так думаете. Мы находимся в самом начале пути. Люди рано подумали: мол, подал заявление и свободен. Полная глупость. Копию контракта, которую папа Сычева назвал фальсифицированной, уже повезли на экспертизу.
— Почему вы не отдаете трудовую книжку Сычеву, ведь было же решение юридического комитета РФС, обязавшее вас это сделать?
— Юридический комитет РФС – не истина в последней инстанции. Его председатель Кантемир Гусов рассказал сказку, и все в нее поверили. А кто он такой? Представитель РФС, то есть общественной организации. Комитеты, созданные при общественной организации, имеют веса не больше, чем профсоюзы при алюминиевой промышленности в определении цены на алюминий. Разве общественная организация может давать указание акционерному обществу, как ему действовать против других физических или юридических лиц?
У нас все решения так принимаются: пришла команда сверху – и они четко «взяли под козырек», сделав все так, как им сказали. Но на них же все не заканчивается. Существует еще юридический комитет в УЕФА, футбольный арбитражный суд в Цюрихе. А там никто «под козырек» брать не будет. Там другие отношения.
Мы направили письмо в РФС, где спросили, почему дисквалификация Сычева начинается с 4 сентября, а не с начала нового сезона в новом клубе, как это принято в ФИФА? Получили ответ из разряда цирковых. Господин Гусов пишет, что он, видите ли, так посчитал, поскольку в российском регламенте это не записано. Ну так что, получается, у нас шайка-лейка? Или все же Российский футбольный союз? Я так понимаю: если наш регламент не приведен в соответствие с действующими мировыми стандартами, значит, «работает» регламент ФИФА.
Для чего мы делали запрос в РФС? Нам просто была интересна их позиция, чтобы показать ФИФА, какой здесь творится беспредел. Почему у нас за два года не приведен в соответствие с международными порядками регламент РФС? Мы сейчас живем по несуществующим нормам. А нас пугают: мол, если мы пойдем в ФИФА, будет большой скандал. Конечно, мы пойдем в ФИФА. И скандал будет. Мы-то и вскроем этот гнойник. Как вы думаете, почему сейчас Сычев и компания не идут в суд? Наверное, если бы были уверены в своей правоте, давно пошли бы.
— Сейчас нет желания пустить дело на мирные рельсы?
— То, что назвали давлением, и было попыткой урегулирования, разговором по-мужски. Я сказал: «Дима, кончай валять дурака. Это все закончится плохо — твоей дисквалификацией». И я не ошибся. Самая большая беда (я в это все сейчас глубоко окунулся) – папы футболистов. Оказывается, это огромная проблема. Сами ребята – все понимают, все осознают. Потом приходит папа и начинает задавать вопросы. Даже в детской школе приходят такие «специалисты» и начинают орать на тренеров: почему вы не ставите моего сына? А те начинают оправдываться. Я сказал отцу Сычева на заседании КДК: «Ты же загубишь парня».
— Значит, сейчас попыток встретиться с Сычевым вы уже не предпринимаете?
— Почему предпринимать эти попытки должны мы? Желание должно быть с их стороны. Вы видели два-три последних матча Сычева? Это были прогулки пешком. Если у человека в голове что-то засело, тут уж не до футбола. Если бы это было не так, он бы никогда не повернулся и не ушел. Тем более в самый болезненный для нас момент, когда все лидеры вышли из строя.
— За трудовой книжкой никто не приходил?
— Приходила какая-то девушка, его доверенное лицо. Но если человек не уволен, как я могу выдать трудовую книжку?
— Почему, на ваш взгляд, Сычев сам не пришел за книжкой? Он чего-то боится?
— Думаю, боится его окружение, что, поговорив с нами, он вернется в «Спартак». Сам-то парень хочет вернуться, и я это знаю.
МЫ СРАЖАЕМСЯ ДАЖЕ БЕЗ «ДВУХ РУК»
— Пытаются создать ощущение, что на «Спартак» в этом году ходит меньше болельщиков, чем в прошлом. Хотя статистика говорит об обратном.
— Меня удивляет, когда говорят, что болельщики отворачиваются от команды. Какие это тогда болельщики? Я думаю, что их от команды пытаются отвернуть некоторые СМИ, нагнетающие истерию. Я сказал одному журналисту: вы сломайте себе обе руки, а потом попробуйте сесть за компьютер и напечатать статью. Он говорит: я тогда надиктую. Ну вот и мы, образно говоря, «надиктовываем». Чем можем, тем и сражаемся. Накануне поездки в Ливерпуль посмотрели на состав, а у нас всего тринадцать полностью здоровых человек!
— Получается, у команды нет запаса прочности. Это упрек и вам.
— Мне? Давайте определимся. Я не тренер, не селекционер, не доктор. Моя задача – обеспечивать клуб деньгами. Купить того, на кого мне укажут, построить детскую школу, материально обеспечить ее, собрать туда лучший тренерский состав, удовлетворить все просьбы, которые поступают в мой адрес.
Недавно мы сидели и разговаривали с Романцевым. Он говорит: мы делаем все правильно. Нас упрекают, мол, мы выгнали того, убрали этого… Можно было всех оставить и в очередной раз выиграть чемпионство. А дальше куда двигаться? На европейской арене мы выглядим тускло, ничего не показываем. Но если уж что-то менять, то менять надо кардинально. Мы набрали молодых ребят. Теперь их надо подтягивать, дать им поиграть три-четыре года, и тогда у нас будет команда, которая победит в шести матчах Лиги чемпионов из шести. А с теми, кто был совсем недавно, мы уже ничего не добьемся. Усилиться на один сезон? Мол, смотрите все, какие мы крутые. Это могут другие команды, которые не становились чемпионами. Собрать в одночасье большой коллектив и в этом году добиться успеха. А в следующем что делать? У нас цель другая — собрать костяк и сформировать новую команду, которая бы на протяжении пяти лет выступала на очень высоком уровне. Я не считаю, что мы справились с поставленной задачей плохо. Посмотрите: у нас уже играют Данишевский, Кудряшов, Павленко. Вылечили травмы Стрельцов, Сонин. Это будущее «Спартака», та основа, костяк. В следующем сезоне в составе появится сильный защитник Ахмедов. Ему 16 лет. Мы его на Лигу чемпионов не заявили, но уже жалеем: он мог бы помочь команде. Эти люди будут представлять «Спартак». А им всего по 18—20 лет.
— Значит, дорогостоящих футболистов клуб приобретать не станет?
— Не буду говорить так категорично. Знаете, в чем еще проблема? У нас в футболе разбираются все. Нас обвинили, что в клубе нет нормального опорного полузащитника и мы, дескать, упустили Алдонина. А кто нам вообще «нормальных» продает? Помимо того, что нужный футболист найдется в каком-то клубе, его надо еще суметь купить. Вот вы придете ко мне и скажете: продай Павленко! Продам я его? Ну, может, сдуру выкрикну сумму в пять миллионов долларов и за эти деньги уступлю. Но продавать его сейчас не входит в наши планы. И в других клубах похожая ситуация. Не могу же я пойти к Мутко и сказать: продай мне Кержакова! Да, я хочу его видеть в нашем составе. Но это не значит, что мне его кто-то продаст. У нас странный менталитет, наверное, еще со времен социализма. Тогда достаточно было сказать «Спартак» или «Динамо» (Киев) — и футболисты шли туда…
— Тем не менее ЦСКА и «Локомотив» каждый год усиливаются.
— Еще большой вопрос, заиграл бы в «Спартаке» тот же Гусев или нет. Ролан, как я его вижу, футболист несколько другого стиля – жесткого, силового. Я не говорю, что он испортил бы картину. Наверное, влился бы в коллектив. Но кроме Гусева, никого упущенными приобретениями я не считаю.
Повторяю, мы идем по другому пути. Проще всего взять пять миллионов и накупить игроков, у которых карьера завершается. Дотянем один чемпионат. А на другой сил не хватит.
— Есть ли какая-то утвержденная сумма на трансферные расходы в межсезонье?
— Конкретной — нет. Есть футболисты, которых мы хотим приобрести. Из этого и будем исходить.
Я НЕ ЗЛОПАМЯТНЫЙ. НО ОЧЕНЬ ЗЛОЙ.
И ПАМЯТЬ У МЕНЯ ХОРОШАЯ
— Некоторые издания чуть ли не в открытую причисляют вас к «ростовской мафии»…
— Я считаю ниже своего достоинства обсуждать эту тему. Не могу же за каждым придурком бегать, который на заборе слово из трех букв пишет. У меня куча других дел. Пишут? Ну, пускай пишут. Пускай принесут хотя бы одну справку из милиции, что я был задержан, подозревался. Реагировать? Зайдите в психбольницу и реагируйте на них. Больные люди. Лечиться надо.
— Вы не переживаете после таких материалов?
— Нисколечко. Они моей жене очень нравятся. Читает их и хохочет. Одну газету из Ростова привез, сыну дал почитать. Думал, удивится, а он сказал одну фразу: «Вот придурки!» — и пошел. Если у меня ребенок так реагирует, что тут говорить… Признаться, я мало знаю мафиози с милицейским образованием. А о себе скажу словами нашего шоумена Фоменко: «Я не злопамятный. Но я очень злой, и память у меня хорошая».
— Говорят, у клуба финансовые проблемы.
— Есть одна истеричная газета, которая развивает эту мысль. Она бьется в экстазе от своей слабости, может, как раз у нее и есть финансовые проблемы.
— Значит, финансовое положение клуба устойчивое?
— А что, кто-то залезал ко мне в кошелек и видел там дыру? Может, кто-то слышал, что у нас футболисты не получили зарплату, премиальные? Есть такая порода людей, которые пишут чушь, а завтра мило улыбаются в лицо.
— У ЦСКА один из основных акционеров — холдинговая компания «Blue castle», у «Локомотива» в помощниках МПС. Кто финансирует «Спартак»?
— Мы сами себя неплохо чувствуем.
— И все же – откуда деньги?
— От акционеров.
— Кто они? Почему эта информация закрытая?
— Просто не все они хотят себя афишировать, вот и все.
— «ЛУКОЙЛ» — это спонсор или акционер?
— Это и спонсор, и партнер, и держатель определенного пакета акций. Но не сама компания, а люди, которые имеют прямое к ней отношение. Они тоже наши акционеры.
— Вы – хозяин «Спартака»?
— А зачем вам это знать? Вы назовите хоть один клуб премьер-лиги, у которого все прозрачно, и можно сказать четко – у него такой-то хозяин.
— Ответьте хотя бы на такой вопрос: все решения принимаете вы лично?
— Такого не бывает. «Спартак» — не личная машина, на которой я еду туда, куда хочу. Огромная структура, коллектив. Огромная история. Принимать решения одному – это на уровне маразма. Не важно, кто у нас владелец или акционер, все решения все равно – коллегиальные.
Вот вы все на меня набросились (эмоционально). Не забывайте, что я вообще всего второй год работаю в «Спартаке», а как президент – и того меньше, всего месяца три-четыре. А вы хотите от меня каких-то чудес или сказок. А зачем сказки рассказывать? Мы все делаем постепенно, поэтапно.
— Андрей Владимирович, почему некоторые вопросы вы воспринимаете столь остро?
— Кто-то на меня обижается. Но у меня просто такой стиль общения. Я эмоциональный человек. Но в душе я добрый.
— Последний год получился для вас тяжелым…
— Он получился просто черным.
— Руки не опускались?
— Это удел слабых людей. Меня неудачи, наоборот, заводят еще больше.
— У вас имидж очень конкретного, уверенного в себе человека. Когда эта уверенность к вам пришла?
— Наверное, лет в тридцать, когда заработал первый миллион.
— Вы сами заработали?
— Да.
— С чего началась для вас дорога к миллиону?
— Как и у всех, с мелочей. Помогло то, что у нас был очень спаянный коллектив, меня окружали близкие люди. Мы уже двенадцать лет вместе. Продолжаем работать. Один мой друг сейчас является председателем Совета директоров банка, который занимает 35-ю позицию в стране. Другой мой компаньон – президент 7-го канала. Я, как видите, оказался в «Спартаке». Наш коллектив – все равно неразлучный. Люди, отношения, дружба – это то, что помогает в жизни. Еще, конечно, работоспособность. Было время, когда мы работали сутками напролет.
Нам только бы сейчас не мешали. Тогда все у нас получится.
НАША СПРАВКА
ЧЕРВИЧЕНКО Андрей Владимирович.
Родился 23 декабря 1966 года.
С 2000 года — вице-президент «Спартака». До этого работал в ЗАО «ЛУКОЙЛ-нефтепродукт» (Когалым), затем стал членом совета директоров «Красбанка» (Москва). В июле 2002 года стал президентом футбольного клуба «Спартак», сменив на этом посту Олега Романцева.
КСТАТИ
По сравнению с прошлым сезоном «Спартак» покинули 15 игроков, среди которых Булатов, Робсон, Маркао, Грановский, а также Ананко, перешедший по ходу нынешнего первенства в «Аяччо». С другой стороны, ровно столько же игроков (15) пополнили ряды красно-белых. В числе новобранцев Сычев, Кудряшов, Данишевский, Пинейро плюс вернувшиеся из-за границы ветераны Черчесов и Хлестов.
Скандальный уход Дмитрия Сычева из «Спартака» и события, которые за этим последовали, позволили приоткрыть информацию о зарплатах футболистов, которая обычно является тайной за семью печатями. Так, в начале сезона ставка юного футболиста составляла 2 тысячи долларов в месяц. При этом Сычев получал по 3 тысячи долларов премиальных за каждый выигранный матч. После ничьей в Махачкале с «Анжи», когда Сычев спас «Спартак» от поражения, руководители клуба решили повысить его зарплату до 5 тысяч долларов в месяц. Кроме этого известна сумма подъемных Сычева. Она составляет 10 тысяч долларов.
ЦИТАТЫ:
«Недавно с Димкой Парфеновым достали видеокассеты с участием «Спартака» в чемпионате России и Лиге чемпионов, начали просматривать. Больше всего понравился матч с «Локо» осенью 99-го года, когда мы, не в обиду железнодорожникам будет сказано, раскатали их по полной программе. Такая красивая игра, а голы какие! Сидели с Димкой и думали: «Ну почему же тогда все получалось, а сейчас нет?!»
Егор Титов, полузащитник «Спартака»
Нам необходим и психолог, и тренер по физической подготовке. Нам много что необходимо. Сейчас этим и занимаемся. Специалиста по физической подготовке мы, скорее всего, возьмем за рубежом. Психолога, естественно, ищем здесь. Но вы понимаете, что психолог сам по себе должен быть человеком коммуникабельным. Мы уже пробовали двух человек. Пока ничего не получилось.
Андрей Червиченко
ЛЮБОПЫТНО
В отсутствие травмированных Егора Титова и Дмитрия Парфенова капитанскую повязку в «Спартаке» надел Владимир Бесчастных. Пожалуй, именно присутствие на поле такой харизматической фигуры, как Владимир, не дало команде развалиться окончательно. А недавно капитан решил внедрить ритуал, когда все игроки перед началом матча собираются в кольцо в центральном круге, напутствуя друг друга. «Я верю в команду всегда, как бы тяжело нам не было. А иначе нет смысла выходить на поле», — заявил не так давно сам Бесчастных.
