«Зидан – парень заводной, агрессивный». Бывший генменеджер сборной вспоминает матчи и драки с французами

Против сборной этой страны мы не играли 14 лет, но оба последних матча получились до того яркими, что до сих пор в памяти! Накануне новой встречи «ССФ» вспоминает героическую победу 1999 года (3:2) и нервную ничью 2002‑го (0:0). Рассказывает глава Дирекции спортивных и зрелищных мероприятий Москвы Александр ПОЛИНСКИЙ, который тогда работал генменеджером сборной России.

«ХОЗЯЕВА ВЕЛИ СЕБЯ ВЫСОКОМЕРНО»

– С каким настроением в 1999 году ехали на игру?
– Я пришел в сборную вместе с Олегом Романцевым, до которого у нас было три поражения в отборочном цикле. Чтобы попасть на чемпионат Европы, надо выигрывать все семь матчей. Победили Армению, Андорру и полетели во Францию. В гости к сборной, которая на тот момент являлась чемпионом мира и ни разу не проигрывала на «Стад де Франс». Врать не стану – о победе не думал, мысли были примерно такие: «Очень хорошо, если сыграем вничью и зацепим хотя бы очочко».

Что еще сильно напрягало – у Александра Мостового болел живот и было непонятно, сможет ли он сыграть. А это же ведущий футболист сборной! Как выяснилось – не смог, заменили в первом тайме! Оказалось, у него достаточно тяжелая травма, мышечная.

Запомнилась инфраструктура «Стад де Франс». Прямо под ареной – двухполосная дорога, доезжаешь почти до раздевалок! До того времени я такого не видел.

– Что было на следующий день?
– Приехали на игру раньше французов, а стадион так устроен, что хозяева идут в свою раздевалку мимо гостевой. Наши ребята уже переодевались, а мы – Олег Романцев, Михаил Гершкович, Сергей Павлов, Назар Петросян и я – вышли в коридор. Врезалось в память, как французы – еще раз напомню, действующие чемпионы мира – шли мимо. Небрежно посматривали в сторону нашей раздевалки – мол, что это за мягкие игрушки? В общем, вели себя высокомерно.

«НАСТРОЙ У НАШИХ БЫЛ СУМАСШЕДШИЙ»

– Где вы смотрели матч?
– На трибуне, прямо за нашей скамейкой запасных, вместе с директором сборной Петросяном и пресс-атташе Александром Львовым. У французов не было Зидана, зато вышел молодой Анелька. Против него играл Леша Смертин и практически «съел» Анелька, хотят тот гораздо выше. Опаснее был Вильтор.

Еще я сразу обратил внимание на английского судью, убей бог, не вспомню его фамилию (Пол Дуркин. – Прим. ред.). Он судил то, что было, хозяевам не помогал. Хороший арбитр, здесь нам повезло.

Настрой у наших был сумасшедший – у Карпина, Титова, Хохлова, Онопко, да у всех! Запомнилось, как в борьбе за верховой мяч Дюгарри локтем разбил Валере Карпину нос... Первый гол забил Саша Панов. Егор Титов добежал с мячом почти до лицевой линии, прострелил, мяч попал в руку Канделя (там, кстати, уже был пенальти) и отлетел к Панову. Первый тайм – 0:1.

– Когда при счете 0:0 заменили Мостового, наверное, подумали: «Ну, вот и все!».
– Не-не, когда уже весь в игре, об этом не думаешь. Ну, поменяли и поменяли. В перерыве мы пошли в раздевалку. У Карпина текла кровь, врачи оказывали помощь. Романцев подбадривал ребят, говорил, что все нормально, как надо. Олег Иванович, когда матч идет хорошо, не очень любит вмешиваться в ход игры.

– В начале второго тайма, наверное, мечтали уже не о ничьей, а о победе?
– Нет, думал: «Ну, ведем, ну, здорово. Если дотерпим до ничьей, все равно будет хорошо». Но нам быстро забили два. Пети пробил штрафной, мяч киксанул о ногу Семака и залетел в ворота. А потом Вильтор ушел от Варламова, просочился в штрафную и забил – 2:1. Стадион взвыл, потом все запели «Марсельезу»...

«КАРПИН КРИЧАЛ: «НУ ЧТО, ЧЕМПИОНЫ, ПОЛУЧИЛИ?»

– А что потом?
– А потом – два сказочных момента! Романцев на установке и до нее, когда беседовал с Пановым, говорил: «Там Блан и Десайи, они уже в возрасте, не очень скоростные. Плассируйся вдоль них. Раз-другой ты от них все равно убежишь». Так и случилось – продольный пас Хлестова, Панов убежал и пробил, удар получился великолепный, прямо в девятину! 2:2, стадион замолк, мы радуемся, веселимся, и опять у меня в голове мысль: «Хоть бы так все и закончилось, уже не опозорились». Играли-то, в общем, на равных.

Незадолго до этого вышли на поле Илюша Цымбаларь, покойный, и Володя Бесчастных. И вдвоем на левом фланге накрутили французов. Цымбаларь – только ему это было дано, такой умелец! – на замахе обманул защитника и катнул мяч вдоль ворот. Смотрю, мимо мяча в подкате летят Канделя и Панов, а мяч катится дальше, и набегает Валера Карпин. Мелькнула мысль: «Господи, попади!». Валера попал! Как он мне сказал после игры, добежал «на ободах». 3:2!

Тут, честно скажу, мне стало плоховато. Спрашиваю у Петросяна: «Назар, доедем?». Тот – мужик уверенный: «Доедем, Саша, все будет нормально». Джоркаефф упал, вокруг него все столпились. Наши мне потом рассказывали, что у него пена изо рта пошла... Я смотрел только на судью, когда же он свистнет!

Я – курящий человек, тогда на трибунах еще можно было дымить. Сзади сидела француженка, она мне в начале игры: «Рус, ноу смок». Но я, конечно, курил – нервы-то на пределе! А когда нам забили второй, француженка похлопала мне по плечу: «Рус, смоук». Мол, теперь покури. В самом конце уже я к ней обернулся, протянул пачку: «Смоук?». Покури теперь ты! Французы, надо отдать должное, юмор оценили, засмеялись. Без вражды, без агрессии. А у меня голова закружилась, говорю же – плохо стало... Французы, когда уходили в раздевалку, плакали – Тюрам, Вильтор.

– Как после матча радовались?
– Ребята очень устали. Карпин – нос распухший, гетры снимает, кричит: «Ну что, гребаные чемпионы мира, получили?». Помню, я подошел к Цымбаларю: «Илюш, поздравляю, спасибо!». А у него юмор-то одесский: «Да я еще и не так могу!». Гершкович кричал: «Ребятам нашим – ура! Настоящим мужикам – ура!». Прямо со стадиона поехали в аэропорт – через несколько дней в Москве надо было играть с Исландией.

– А Романцев как праздновал?
– Он почти сразу ушел на пресс-конференцию. Олег Иванович, конечно, счастлив был, улыбался, смеялся, радовался, но не так, чтобы через край...

Осенью все сломал зло-счастный матч с Украиной (ничья 1:1 – и Россия на Евро-2000 не попала. – Прим. ред.). Выиграй мы – с первого места поехали бы на чемпионат Европы и, считаю, могли там добиться чего-то большого. Французы играли бы стыковые матчи, а они вышли с первого места и стали чемпионами. Вот как бывает, не повезло...

«РОМАНЦЕВ, УЗНАВ ПРО ДРАКУ, СКАЗАЛ: «ЭХ, ЖАЛКО МЕНЯ НЕ БЫЛО!»

– Когда через три года ехали в Париж, вспоминали 1999 год?
– Французы вспоминали, мы – нет. Разве можно сравнить товарищеский матч 2002 года с тем, официальным? Все равно напряг не такой. Мы ехали готовиться к чемпионату мира. У них уже играл Зидан, из-за которого под трибунами и случилась послематчевая стычка. Про нее я уже столько раз рассказывал, больше не хочу! (Зидан ударил по спине Онопко, Виейра замахнулся на Карпина, которого держал администратор французской сборной, за что получил удар в челюсть от Полинского. – Прим. ред.). Как выяснилось, Зидан был инициатором всего этого безобразия.

– Та драка в подтрибунном помещении в 2002‑м удивила?
– На футболе никогда больше такого не видел! Удивиться не успел, мне же пришлось в нее вмешаться. Эмоции бурлили, еще от игры не отошли. А потом мысль была такая: «Ну, ты-то куда, дурак, лезешь? Сейчас заберут куда-нибудь». Ребята мне говорили: «Ну, вы, Григорьич, даете!». Олег Иваныч, когда пришел с пресс-конференции и узнал про драку, сказал: «Эх, жалко меня не было!».

– Почему Зидан ударил именно Онопко?
– А никто не понял. Просто со злости! Потом Саша Мостовой спросил у Бартеза и Лебефа: «Ребят, вы чего завелись?». – «Мы вам в 99‑м году проиграли и сегодня не выиграли». Там еще во время матча Карпин сцепился с Лизаразю, потолкались немного...

В общем, я тогда понял, что Зидан – парень злой. Потом мы все в этом убедились в финале чемпионата мира 2006 года, когда он толкнул Матерацци.

– Некоторые говорят, что он нарочно это сделал – хотел поярче в историю войти. Знал ведь, что это его последний большой турнир.
– Не думаю. Если бы он так поступил, значит, у него с головой не все в порядке. Ну, кто в финале чемпионата мира нарочно, чтобы его запомнили, так сделает? А потом были пенальти, и французам именно тогда, чтобы победить, Зидана и не хватило. Но мужик он очень заводной, агрессивный.

Это я в 2002 году понял, а потом еще раз убедился, в 2009‑м в Риме, на финале Лиги чемпионов. Наши места оказались рядом с местами Зидана и его семьи: жена, двое сыновей. Народ его увидел, пошел за автографами. Он пару раз расписался, тут к нему еще кто-то тянет руку с билетом, и он не просто отказал в автографе, а ударил по руке! Мол, отстаньте от меня. Понимаю, что ему надоели эти автографы, но можно было как-то повежливее.

– Ничья с французами воодушевила?
– Мы поняли, что можем! Но на чемпионате мира, к сожалению, не получилось. Французы, кстати, в 2002‑м тоже не вышли из группы. Обидно было, но сейчас уже боль прошла.

– С кем-то из той сборной до сих пор общаетесь?
– С Олегом Ивановичем мы дружим, с Гершковичем, Петросяном. Видимся, хоть и не так часто, как хотелось бы. В последний раз встречались перед Новым годом на стадионе «Труд», там у Назара Самвеловича футбольная школа. Иногда Зураб Орджоникидзе подъезжает, бывший врач сборной. Гершкович недавно на работу ко мне заезжал.

Недавно на «Кубке легенд», который я с коллегами организовываю, виделся со многими ребятами из той сборной – Димой Аленичевым, Егором Титовым, Юрой Ковтуном, Сашей Филимоновым. Почти все сейчас работают тренерами. Аленичев – очень умный, позитивный человек, люблю с ним общаться. Кого давно не видел, так это Сашу Мостового... Кстати говоря, Романцев считает его самым талантливым из своих воспитанников.