Дело темное, с прояснениями
УГЛОВОЙ
Поздравим себя. Благодаря покупке армейским клубом Ярошика, по размеру наиболее крупной сделки российский зимний рынок обскакал германский. Теперь и мы не лаптем щи хлебаем. Но в целом контакты нашего футбола с иностранцами остаются делом темным, с редко предсказуемым результатом.
Затасканный термин «легионеры» пора выводить из употребления. Легион — подразделение цельное, решающее единую общую задачу. А футбольный импорт в Россию — это пока что мозаика отдельных историй. Иноземец может у нас замерзнуть, затосковать, обалдеть. Разве что не загуляет особо — уж больно рисковым парнем нужно быть для этого в нынешней бурной России.
Предсказывать перспективы заезжих игроков — занятие пустое. Тренеры, и те частенько промахиваются. Переберем лучше в памяти несколько интересных случаев, быть может, характерных.
Мираж. Наиболее загадочна история с Маркао в «Спартаке». Если отослать видеонарезку его подвигов в Лиге чемпионов осенью 2000-го в штаб сборной Бразилии, то Роналдо пришлось бы, глядишь, обеспокоиться за место в основе. Казалось бы, идеальный пример недостающего в нашем отечестве звена – конкретного завершителя атак. Корпусной, рациональный, меткий. Будто этакий клон Жардела, порвавшего все сетки на воротах турецких и португальских стадионов. Но Маркао, возникнув внезапно, исчез, подобно сезонному призраку.
Коммунисты. Поражает доблестный труд южноафриканца Лекхето во славу российских железных дорог. Ответственность, самоотдача, клубный патриотизм вплоть до восхождения на крышу базы «Локо» — все при нем. Про таких говорят: больший монархист, чем сам король. В эту же категорию вписываются Муратович, этот кинжал атаки «Сатурна», и Рахимич, органично вписавшийся как в ледяной стиль «Анжи», так и в пламенный — ЦСКА. Оба удивляют, по-нашему говоря, способностью раствориться в коллективе, и это представители югославской школы, для которых характерна изысканность, зачастую переходящая в пижонство.
Красавчики. В этом жанре непревзойденный герой, конечно же, Обиора. Возмутительно выпадающий из игровых принципов нигериец действует сам по себе, словно он Марадона. С равными основаниями Обиору хочется то искоренить как явление, то короновать. Команда, терпящая такую нежную, по емкому выражению Семина, персону, обязана для подстраховки наращивать запас прочности, что «Локомотив» и делает. Несколько менее колоритен Короман, скрасивший, впрочем, хроническую динамовскую посредственность.
Скульптор. Их всех иноземных футбольных искусств сегодня важнейшим для нас является тренерская мысль Властимила Петржелы. Я вообще подозреваю, что коли затоскуешь по здравому смыслу и чувству меры, то следует звать на помощь чеха. Совершенно обыкновенный по чешским меркам тренер Владимир Вуйтек в момент убрал в игре хоккейного «Локомотива» избыток простоватого пролетарского воспитания и нарастил культурный слой. И если Петржеле свойственно то же ощущение пропорций, что и его соотечественнику, то мы сумеем сравнить свою восприимчивость в хоккее и футболе. Принятые же Петржелой меры уже интригуют. Хлипкую выносливость он подтягивает до фирменной питерской быстроты, а известную силу зенитовских ног стремится перенести и на остальное тело. Словом, внимание на «Зенит»!
