Виктор Понедельник: Болею за ЦСКА и «Спартак»

Легендарному советскому нападающему Виктору Понедельнику на днях исполнилось 70 лет. Юбиляр рассказал в интервью газете «Известия» о том, что его узнают на улицах, в том числе и молодые болельщики, о своих пристрастиях в российском футболе и о внуке, про

- Виктор Владимирович, на улицах вас еще узнают?

- Узнают, причем не только мои ровесники, но и молодые болельщики. Когда прохожу по родной Плющихе, стараюсь быстренько проскочить улицу и нырнуть в метро, потому что столько вопросов начинают задавать о нашем футболе... Возможно, это связано с тем, что я до сих пор часто выступаю на телевидении.

- Про вашу популярность в родном Ростове-на-Дону, наверное, нечего и говорить?

- Вы правы. Я часто туда езжу, у меня там остались старшая сестра и племянница. Кроме того, иногда просят совета по какому-то поводу местные команды — и "Ростов", и СКА. Кстати, юбилей праздновать тоже буду там — 22-го состоится матч ветеранов, затем губернатор, как мне сказали, даст прием в мою честь. Так что повидаемся со старыми друзьями, выпьем по рюмке водки, пока здоровье позволяет.

- А с товарищами по знаменитой команде образца 1960 года часто встречаетесь?

- Раз в месяц — на турнире "Для тех, кому за 50", который устраивает Союз ветеранов футбола вместе с руководителями московских клубов. Хотя вообще из тех, кто играл в парижском финале в 1960 году, в живых остались лишь четверо — Валя Иванов, Валя Бубукин, Толя Крутиков и ваш покорный слуга. Когда Бесков формировал команду на чемпионат Европы 1964 года, он оставил в ней из прежнего состава только Яшина, Иванова и меня. Зато появились великолепные футболисты — Воронин, Хусаинов, Численко, Шустиков... Эта сборная завоевала на чемпионате серебряные медали, проиграв лишь хозяевам-испанцам (английский судья нас тогда за горло взял, не пускал в чужую штрафную), после чего Константина Ивановича проводили "с почетом". Сейчас бы за второе место, наверное, тренеру орден дали. А через два года практически та же сборная на чемпионате мира стала четвертой и получила, как тогда было принято, бронзу.

- Людям, которые пережили в молодости такой триумф, потом очень непросто живется. У вас переход из спорта в обычную жизнь прошел безболезненно?

- Конечно, это был самый сложный период. Закончив карьеру, многие оставались без высшего образования, не знали, чем заняться. Некоторые спивались, разваливались семьи... Я же по настоянию родителей окончил ростовский пединститут, затем аспирантуру на кафедре философии. Отец мой много лет работал в "Известиях", был собственным корреспондентом газеты по Северному Кавказу. Именно он предложил мне записывать впечатления от поездок и матчей. Сначала я делал это для себя. Затем стал печататься в ростовских газетах, начали поступать заказы из "Советского спорта", "Труда"...

- Вы ведь рано закончили играть?

- Да, врачи запретили, мне еще тридцати лет не было. У меня начались страшные приступы астмы, точный диагноз никто не ставил. Хорошо, к тому времени уже была профессия, и меня сразу пригласили в "Советский спорт". А сотрудничал я тогда со многими газетами, в том числе и с "Известиями". У вас работал прекрасный человек Борис Федосов, который, кстати, придумал знаменитого Снеговика для хоккейного турнира и с которым мы очень дружили. Одно время мы с ним и "чиновничали" вместе: он возглавлял футбольную федерацию СССР, а я — России.

- Наверное, лучшим стал период, когда вы возглавили еженедельник "Футбол—Хоккей"?

- Да, тогда по воскресеньям за нашей газетой очередь выстраивалась у киосков. Мы, кстати, в "Футболе—Хоккее" помогали многим нашим ребятам, у кого случались эти семейные трагедии. Прикрепляли к ним журналистов, они совместно писали материалы, а я выписывал за них повышенный гонорар... Сегодняшним футболистам проще: имея на счету несколько миллионов долларов, можно спокойно играть и не думать о том, что будет после футбола.

- Кто вам из нынешних нападающих нравится?

- Погребняк, Аршавин... Билялетдинов с Жирковым, хоть они и не нападающие. Называю только наших, потому что знаю, что легионеры нас из той ямы, в которой оказался российский футбол, не вытащат. Да и нет у нас иностранцев, которые намного сильнее наших, разве что цээсковские нападающие. Конечно, пока без легионеров не обойтись, но надо строить поля, развивать футбольные школы и интернаты, чем и занимается нынешний президент футбольной федерации Мутко. Теперь бы дожить до того времени, когда российская сборная что-то выиграет...

- На клубном уровне, наверное, за ЦСКА болеете? Сами ведь в армейском клубе играли в Ростове...

- За ЦСКА и "Спартак". В мое время особого антагонизма между этими клубами не было. Никогда не могу забыть первое спартаковское турне по Южной Америке, куда меня позвал Николай Петрович Старостин. Он вместе с братом Андреем Петровичем хорошо знал моего отца, бывал у нас дома в Ростове... Ну а в первую очередь из всех наших клубов переживаю за "Ростов".

- В вашем роду кто-то футболом занимается?

- Старший сын Валентин неплохо играл когда-то, подавал надежды. Он военный, служил в Афганистане, потом получил квартиру в Минске, там живет и работает. А еще футбольный талант у моего внука Андрюшки. Ему девять лет, он живет в основном в Греции — муж моей дочери работает на совместном российско-греческом предприятии. Тренируется Андрей в футбольной школе под руководством Олега Протасова. Тоже, кстати, растет нападающим, как я и Протасов. Помню, ему годик был, а он уже с мячом не расставался.

- Всей семье удается вместе собираться?

- Не так часто, как хотелось бы. Но летом на даче получается. Приезжает из Греции дочь с детьми, из Минска — сын, у него тоже двое детей... А младшая моя девочка Анастасия два года назад окончила МГИМО и недавно вышла замуж. Моя супруга Арина Алексеевна — экономист по профессии — пенсионер, как и я. Семья, как видите, у нас многочисленная, и даже на юбилее собрать всех вместе вряд ли удастся.