«Тебе налить дружок?..» Гус Хиддинк предложил корреспонденту «Советского спорта» выпить на посошок

После решения покинуть «Анжи» Гус Хиддинк готовится к отъезду. На этот раз на скорое возвращение голландца вряд ли стоит надеяться. О первом дне Гуса в статусе безработного рассказывает корреспондент «Советского спорта».

9.00. ПРОБУЖДЕНИЕ В «ЗИМНЕМ САДУ»

Обслуживающий персонал гостиницы «Арарат Хайятт» уверяет, что Гус -- не ленивый гусь, а жаворонок. Хиддинк обычно отходит ко сну не позднее полуночи, а в девять утра уже вкушает французскую кухню ресторана «Парк».

Но во вторник голландец нарушает традицию, заказывая еду в свой номер -- «Зимний сад». Он наверняка будет скучать по шикарным апартаментам площадью в 110 квадратов, откуда видны Кремль и Большой театр.

12.00. КОНСЕРВАТОРИЯ

В полдень Хиддинк идет в «Консерваторию». В баре, расположенном на крыше отеля, не играют классику, зато варят любимый капучино голландца. Каждая порция кофе разоряет бюджет «Анжи» на пятьсот рублей.

-- Гус обычно три-четыре чашки выпивает! -- рассказывает мне официантка. Оказывается, я разминулся с голландцем на пятнадцать минут.

-- Он не прощался?! Ведь может не вернуться больше...

-- Что с ним? Заболел?! -- взволнованно спрашивает администратор. Обслуживающий персонал «Арарата» ничего не знает об увольнении Хиддинка из «Анжи».

Зато сотрудники отдела бронирования осведомлены лучше и уже готовы предоставить номер для нового тренера махачкалинцев Рене Меленстена.

-- К сожалению, «Зимний сад», где жил Гус, закрывается. Но для Рене у нас есть отличное предложение: номер повышенной комфортности...

Достоин ли очередной летучий голландец дипломатического номера ценой в двести тысяч за сутки -- решать не мне. Владелец «Анжи» Сулейман Керимов никогда не скупился на дорогие подарки -- был бы результат.

13.00. ОФИС

Насытившись атмосферой «Консерватории», Хиддинк возвращается в номер, надевает темные брюки, светлую рубашку и отправляется в офис «Анжи» решать вопросы по расторжению контракта.

Кстати, в знаменитых красных штанах Гуса в «Арарате» давно не видели. За последние шесть лет Иваныч заметно обрусел: и в стиле одежде, и в манере поведения.

15.00. КАПУЧИНО

После двухчасового пребывания в офисе клуба Хиддинк возвращается в отель. За спиной -- набитая походная котомка, в руках -- желтый сверток, похожий на афиши.

Тяжесть ноши не сбивает Хиддинка с прямой дороги к барной стойке.

-- Капучино! -- хмуро говорит голландец, сбрасывает рюкзак на пол и усаживается в кресло. Вместе с кофе на его стол опускается кипа документов. По-русски Гус читать так и не научился, поэтому на помощь ему спешит экс-переводчик национальной сборной Евгений Савин.

-- Гус! -- вмешиваюсь я. -- Не хочу за вами шпионить, но прошу ответить на несколько вопросов.

-- Только с разрешения пресс-службы «Анжи». Хотя нет, разговаривать я вообще не буду! -- неожиданно жестко отвечает Хиддинк и утыкается в бумаги.

16.00. ПЕРЕГОВОРЫ

К столику Хиддинка подходят двое: советник Керимова Герман Ткаченко и его, Германа, личный охранник.

-- Ты уже дал интервью?! -- удивленно спрашивает Ткаченко Хиддинка, узнав во мне журналиста.

-- Нет, нет! -- показывает чистые ладоши голландец. Сцену венчают дружеские объятия.

Хиддинк и Ткаченко закуривают по сигаре, однако напряженность разговора не теряется в дыму. После каждой яркой тирады голландца Ткаченко куда-то звонит и передает трубку Гусу.

Встреча продолжается пятьдесят минут, но, судя по реакции Хиддинка, ему еще не раз придется встречаться с представителями «Анжи».

16.50. ЧЕРНЫЙ «МЕРСЕДЕС»

Первым из-за стола встает Герман Ткаченко.

-- Я не буду ничего говорить, -- отворачивается он.

-- Почему Гус ушел из «Анжи»?

-- Все написано на сайте клуба.

-- Есть проблемы с расторжением контракта?

-- Не время сейчас...

-- Если все очевидно, зачем делать из встречи тайну?..

Ткаченко не отвечает, садится в черный «Мерседес» и уезжает.

17.00. ОХРАНА

Хиддинк остается в лобби отеля -- выписывает чек за сигары и кофе в депозит номера.

-- Гус, напишите пару слов болельщикам «Анжи» на прощание. Они очень огорчены вашим уходом, -- протягиваю я плакат клуба.

-- Не буду ничего писать.

-- Может, вы останетесь? Ужасно интересно.

-- Похоже, я не оставил равнодушным Хиддинка. Он кричит бармену.

-- Налейте этому парню выпить! Что захочет -- на мой счет! Пусть пьет и не пристает ко мне.

Пока бармен готовит для меня меню, подскакивают секьюрити. Они берут инициативу, то есть меня, в свои руки. Эй, простите, а как же насчет «выпить»?

Хиддинк удаляется. Он, видимо, пошутил.