Черно-белый овертайм Константина Локтева

НЕ ЧОКАЯСЬ

Ничто не спасает нас от самих себя. Можно принимать любые позы и смотреть в какую угодно точку, углубляться в чтение серьезной книги или убивать время разгадыванием кроссвордов, но если возникла мысль, которая сейчас важнее всего остального, то нет от нее защиты.

Работая над этим материалом, никак не мог избавиться от вопроса: кому же 26 лет назад понадобилось превращать праздничный банкет по случаю 20-й победы хоккейного клуба ЦСКА в чемпионатах СССР в «поминки» по его старшему тренеру Константину Локтеву, получившему известие о своей отставке едва ли не за праздничным столом? Кто принял это абсурдное решение увольнять с работы тренера в минуту его триумфа, решение, переломившее жизнь большого хоккеиста и большого тренера пополам? Эту обиду Константин Борисович так и не сумел проглотить до конца своих дней.

«Абсолютно уверен, что советский хоккей потерял сильного тренера, но тогда никого это не волновало!» — написал спустя 20 лет в своей книге «Овертайм» двукратный олимпийский чемпион Вячеслав Фетисов.

 16 июня знаменитому советскому хоккеисту Константину Локтеву исполнилось бы 70 лет. Олимпийский чемпион, трехкратный чемпион мира скончался от цирроза печени 4 ноября 1996 года в госпитале имени Бурденко.

КОСТЮМЧИК ПРИШЕЛСЯ ВПОРУ

Стать спортсменом, как вспоминал потом сам Константин Борисович, ему на роду было написано. Военное и послевоенное детство он провел в Сокольниках, где жила семья Локтевых, рядом со стадионом у клуба Русакова. И хотя отец Кости Борис Алексеевич работал тренером по футболу и хоккею в «Спартаке», спортивные увлечения сына простирались от бокса до настольного тенниса. В промежутках с переменным успехом играл «во что попало», будь то футбол или городки, — разницы не было никакой.

Исключением стал лишь русский хоккей, к которому «всеядный» шестиклассник Костя Локтев начал относиться со всей мальчишеской серьезностью после того, как решил именно с ним связать свою будущую спортивную карьеру.

Тем не менее, когда в Москве появилась шайба, не преминул сразу же с ней познакомиться, и они удивительно быстро друг другу понравились. И не только друг другу: очень скоро ребята из «Спартака» заметили здорово играющего пацана и привели его к своему тренеру — Владимиру Санычу Степанову. «Да куда ему, мал больно, в первой же игре зашибут», — засомневался дядя Володя, но выгонять Костю не стал. И оказался абсолютно прав, поскольку уже через два года на первенстве ЦС «Спартак» в Петрозаводске дебютант этих соревнований девятиклассник Локтев был признан лучшим игроком, получив свой первый приз — шерстяной тренировочный костюм…

ОТЛИЧНО, КОНСТАНТИН!

ЦСКА в жизни Локтева появился не вместо срочной службы в армии (как это у нас водится с талантливыми спортсменами, призванными в ряды ВС), а после нее: Константин честно оттрубил солдатом два года, прежде чем стал армейским хоккеистом. Год поиграл в Ленинграде, в команде Дома офицеров, а в 54-м оказался в молодежном, или, как тогда говорили, «неиграющем» составе ЦДСА. К новичку, несмотря на всю его талантливость, поначалу тоже, как когда-то в «Спартаке», отнеслись с недоверием. Даже опытнейший глаз Анатолия Владимировича Тарасова не разглядел в 21-летнем Локтеве будущую звезду мирового хоккея: мэтру он тоже поначалу показался мелковатым, благо в те времена была мода на могучих и рослых игроков.

Много лет спустя Локтев вспоминал о том, что знаменитый нападающий армейцев Евгений Бабич искренне посоветовал ему тогда вернуться в хоккей с мячом: там, дескать, меньше конкуренции. Может быть, и прислушался бы Константин к предложению опытного и уважаемого одноклубника, не вмешайся в их разговор Всеволод Бобров, приятель и партнер Бабича по тройке. «Не спеши, Макарыч, с выводами, — сказал он ему. — Этот парень еще тебя когда-нибудь заменит. А ты, Костя, его не слушай. Оставайся, и все будет нормально…»

Как в воду глядел великий Бобров: именно место Бабича на правом краю первой тройки ЦСКА и сборной занял впоследствии Локтев. «Думаю, это был лучший правый край за всю историю нашего хоккея. Но сколько понадобилось ему сил и упорства, чтобы пробиться в состав, поскольку как раз в тот момент произошло объединение двух лидировавших во всесоюзном чемпионате команд — ВВС МВО и ЦДСА — в единый коллектив, собравший вместе почти всех звезд советского хоккея…» — написал впоследствии в мемуарах двукратный олимпийский чемпион Борис Майоров.

Решающей же, по мнению самого Локтева, оказалась какая-то рядовая игра чемпионата страны, в которой он забросил две шайбы, «воспользовавшись» тем, что основные игроки команды не смогли по неизвестной ему причине выйти на лед. «Ладно, беру», — снисходительно сказал ему после этого матча Анатолий Тарасов.

А первая золотая медаль чемпиона страны, завоеванная в 1955 году, стала для Локтева самой памятной (так, по крайней мере, утверждает сейчас его жена Валентина Михайловна). Некоторое время он даже с гордостью носил эту награду на лацкане пиджака, чего впоследствии «не удостоились» даже значки заслуженного мастера спорта и заслуженного тренера СССР.

ЭКСПЕРИМЕНТ НА ТРОЙКУ

По большому счету, если разобраться, Константин Локтев, поигравший рядом с Бобровым, в равной степени приложил руку как к созданию, так и к распаду лучшей тройки всех времен и народов: Локтев — Альметов — Александров (может быть, поэтому в 17-м томе Большой Советской Энциклопедии об этой легендарной тройке рассказано в главе «Константин Локтев»). Именно он, увидев игру Альметова в молодежной команде ЦДСА, предложил включить Александра в основной состав, и в частности в звено, в котором играл сам. Высказал свое мнение на этот счет вратарю команды Николаю Пучкову, у которого были хорошие отношения с Анатолием Тарасовым. Тот, в свою очередь, поделился им со старшим тренером, и Тарасов согласился на эксперимент: из тройки был выведен Александр Черепанов, в центр определили Альметова, а игравшего ранее на этом месте Вениамина Александрова перевели на левый край. Так в 1959 году родилась тройка, равной которой в нашем хоккее не было семь лет подряд. Сам Тарасов, по выражению писателя Александра Нилина, вынужден был все это время перестраивать свои великие теории в связи с ее практикой. А в 1966 году Локтев ушел, и звено сдало сразу же…

МЕДАЛИ НАПРОКАТ

В жизни Локтев был равно близок с обоими партнерами по тройке, но по-разному. Несмотря на то, что семьями дружил с Александровым, женатым на дочери знаменитого защитника ВВС МВО (ЦСК МО и ЦДСА) Александра Виноградова, сам, по собственному признанию, душою больше тянулся к непутевому вне спортивной площадки Альметову. И Александр платил ему той же монетой. Именно в доме Константина в 3-м Самотечном переулке спивающийся после расставания с хоккеем Альметов постоянно находил душевное успокоение. Туда он в первую очередь пришел и после возвращения из США, где, поддавшись уговорам второй жены, сделал безуспешную попытку обрести житейское счастье.

Мало кто знает, но после смерти Альметова исключительно благодаря хлопотам Локтева Моссовет выделил прославленному и всеми забытому хоккеисту (вот парадокс!) участок на Ваганьковском кладбище, на котором он некоторое время работал могильщиком и где очень хотел быть похоронен.

Но самую удивительную и вместе с тем страшную вещь рассказала мне супруга Константина Борисовича: за день до похорон Альметова у нее попросили «напрокат» медали мужа для того, чтобы… положить их на атласные подушечки у гроба покойного. Как это ни печально, но свои награды Александр по хмельному делу раздарил, а те, что сохранились, оставил в Америке…

ЗА СЕБЯ И ЗА ТОГО ПАРНЯ

Но это случилось в 1992 году, а в 63-м полный сил и здоровья 23-летний Альметов вернулся из Стокгольма, столицы 30-го чемпионата мира по хоккею, триумфатором, благо сборная СССР завоевала золотые медали после семилетнего перерыва. Нетрудно представить себе, что переживал в тот момент капитан сборной Константин Локтев, не попавший на этот чемпионат из-за травмы, спровоцировавшей потерю формы и, как следствие, конфликт с руководством команды. «Мы, мальчишки, стали заслуженными мастерами спорта, в наших чемоданах лежали драгоценнейшие для каждого хоккеиста золотые медали чемпионов мира и Европы, а 30-летний Локтев, который заслужил все это больше, чем мы, не получил ни одной из этих наград, — пишет Борис Майоров. — Следующий чемпионат мира, который одновременно был и олимпийским турниром, наша команда провела блестяще, не оставив соперникам никаких надежд на успех. Понятно, каждый из нас старался и для себя, и для сборной, и для общей победы на Олимпиаде. Но, честное слово, я не преувеличиваю и не гонюсь за красивым словцом: мы не имели права проигрывать и потому, что с нами был Костя Локтев, который не мог остаться без золотых медалей и не получить причитающегося ему звания заслуженного мастера спорта…».

УШЕЛ НЕПОБЕЖДЕННЫМ

Он завершил карьеру игрока непобежденным, сразу после победного для нашей сборной чемпионата мира-66 в Любляне, где Локтева признали лучшим нападающим турнира (интересно, что оба его партнера по тройке заняли два первых места в списке самых результативных игроков). Организаторы чемпионата вручили ему дорогие часы «Ролекс» и… предложили тренерскую работу в Югославии. После небольшого семейного совета, в котором приняли участие Анатолий Тарасов, старший тренер сборной Борис Кулагин, судья международной категории Андрей Старовойтов, Вениамин Александров и Александр Альметов, предложение было принято: 33-летний Константин Локтев вылетел с женой в Белград. Но контракт, увы, так и не был подписан: слишком большой процент отчисления от зарплаты в казну Спорткомитета СССР сделал его невыгодным как для югославов, так и для самого Локтева, у которого уже росли две дочери — девятилетняя Ирина и трехлетняя Наташа.

Последовавшая затем попытка вернуться на лед и помочь родному ЦСКА тоже потерпела фиаско: дали о себе знать травмы и годичный перерыв в тренировках…

Но из хоккея он не ушел: начав педагогическую деятельность с помощника Анатолия Тарасова, Константин Борисович за семь лет вырос до старшего тренера ЦСКА и тренера сборной. В первый же год его руководства армейский клуб стал чемпионом СССР сезона-1974/75. Следующий закончил на втором месте, а в 77-м вновь вернул себе лидерство, выиграв в 20-й раз чемпионат страны. Казалось, ничто не предвещало беды для успешного тренера, но она все-таки пришла.

ОБИДА — КАК ШРАМ

Рассказывает Валентина Локтева, жена Константина Борисовича:

— Я не знаю, кто принимал решение об увольнении Кости с поста старшего тренера ЦСКА, кто определял время и место, когда и где он должен был узнать об этом, но сделано это было (уверена, сознательно) самым садистским образом: об отставке ему сообщили… на банкете в Архангельском, организованном по случаю победы ЦСКА в чемпионате страны. Причем Косте не дали даже отпраздновать эту победу, ошарашив его убийственной новостью еще до начала торжеств. В итоге, едва сев за стол, он попросил слова и сам объявил о своей отставке. «Ребята, — сказал он, обращаясь к игрокам, — со следующего года у вас будет новый тренер. Но я еще вернусь, потому что ЦСКА — это мой родной дом, я здесь вырос и никогда в другой команде работать не смогу…»

Он никогда не был слабым человеком, но если бы вы знали, каких усилий стоила ему эта короткая фраза!

После нее наступила гробовая тишина, поскольку никто подобного начала вечера не ожидал, а потом ребята наперебой стали просить его не уходить: «Константин Борисович, мы за вас будем бороться!» Но он попросил их этого не делать…

Естественно, сразу после этого «тоста» мы с ним покинули банкет, поскольку оставаться там далее не было смысла. Костя был на грани срыва, состояние его было таким, что на обратном пути мы едва не угодили в аварию (а он был за рулем «Волги»), чудом не врезавшись в парапет на мосту…

За что его сняли, вы мне можете сказать? Формальной причиной стало третье место сборной на чемпионате мира-77 в Вене, но там Костя лишь помогал вместе с Владимиром Юрзиновым старшему тренеру команды Борису Кулагину. И потом, где это видано, чтобы тренера команды — чемпиона страны отправляли в отставку? По-моему, в этом смысле случай с Локтевым — единственный в истории отечественного хоккея, если не сказать, спорта в целом? Когда мы уезжали в 1978 году в Польшу, где Костя подписал контракт с варшавской «Легией», таможенники нас сочувственно спрашивали: «Константин Борисович, за что вас уволили?», но он только пожимал плечами…

Он прожил с этой обидой, с незаживающим рубцом на сердце все оставшиеся ему после этой отставки 19 лет. Даже когда полностью отошел от хоккея, работая инженером по гражданской обороне, ревизором на стройке или вице-президентом акционерного общества, не мог о ней забыть. И абсолютно прав был нынешний министр спорта России, двукратный олимпийский чемпион Вячеслав Фетисов, когда в своей книге «Овертайм» высказал предположение о том, что эта история психологически сильно сказалась на дальнейшей судьбе Константина Борисовича, спровоцировав его ранний уход из жизни. В свою очередь, замечу, что он и из жизни ушел непобежденным, поскольку был отстранен от хоккея в ранге тренера-победителя…

ДВУМ СМЕРТЯМ НЕ БЫВАТЬ?

29 ноября 1995 года умерла старшая дочь Локтевых Ирина, так быстро и неожиданно, как это порой случается с онкологическими больными. Эта смерть окончательно подкосила Константина Борисовича. «Вы даже не представляете, как мне тяжело!» — сказал он на похоронах супруге Тарасова Нине Григорьевне. Беспокоившие его и раньше болезни вдруг навалились все разом: начались серьезные проблемы с печенью и сердцем. Осенью 1996 года Локтев оказался в одном из подмосковных госпиталей, откуда, впрочем, был выписан в конце октября с показателями на улучшение здоровья. Успел, по словам Валентины Михайловны, сходить на кладбище, посетил могилы дочери и отца, а через три дня вдруг почувствовал себя очень плохо…

Он умер утром 4 ноября, не дожив 25 дней до годовщины смерти любимой Иринки. В этот же день какая-то мистическая сила остановила и его «Ролекс»…

P.S. Под сводами прекрасного ледового Дворца спорта ЦСКА висят именные свитеры прославленных армейских хоккеистов. Майки Локтева среди них нет. У Валентины Михайловны есть на этот счет свое объяснение. «Там правит Виктор Тихонов, который сменил Константина Борисовича на посту старшего тренера ЦСКА, а он не хочет, чтобы о Локтеве помнили», — считает она. У меня же объяснений этому нет. «Когда умру, повесят», — печально шутил по данному поводу сам Локтев. Как видим, не повесили. В ЦСКА он не вернулся даже после смерти…

ИЗ ДОСЬЕ ГАЗЕТЫ «СОВЕТСКИЙ СПОРТ»

ЛОКТЕВ Константин Борисович.

Один из лучших нападающих в истории советского хоккея. Родился 16 июня 1933 года в Москве. Заслуженный мастер спорта. Заслуженный тренер СССР. С 1952 по 1953 год играл в московском «Спартаке», с 1953-го по 1954-й — в ОДО (Ленинград). С 1954-го по 1966-й — в ЦДСА, ЦСК МО и ЦСКА. В течение 10 лет — с 1956-го по 1966-й — входил в состав сборной СССР. Олимпийский чемпион-1964. Бронзовый призер Игр-1960. Чемпион мира 1964–1966 гг. Чемпион Европы 1958–1960, 1964–1966 гг. Серебряный призер чемпионатов мира 1957–1959 гг. и чемпионатов Европы 1957, 1961 гг. Бронзовый призер Олимпиады-60. Был признан лучшим нападающим чемпионата мира-1966. На чемпионатах мира, Европы и Олимпийских играх провел 57 матчей, забил 50 голов.

Чемпион СССР 1955, 1956, 1958—1961, 1963–1966 гг. Второй призер 1957 г., третий – 1962 г. Обладатель Кубка СССР 1955, 1956, 1961, 1966 гг. В чемпионатах страны провел 340 матчей, забил 213 голов. Награжден орденом «Знак Почета».

По окончании спортивной карьеры работал тренером. С 1968-го по 1970-й — главный тренер по хоккею отдела спортивных игр Министерства обороны СССР. С 1970-го по 1974-й — тренер хоккейной команды ЦСКА. С 1974-го по 1977-й — начальник, старший тренер команды ЦСКА. С 1976-го по 1977-й — тренер сборной СССР. С 1978-го по 1980-й — старший тренер команды «Легия» (Варшава). С 1993-го по 1994-й — вице-президент Федерации хоккея России.

Умер 4 ноября 1996 года в Москве. Похоронен на Преображенском кладбище.