Другие грани: вышла книга, рассказывающая другую историю нашего хоккея
Избитое сравнение книги с матрешкой, у которой внутри одного слоя повествования скрывается другой (а внутри другого - еще несколько), в этом случае использовать не стоит, хоть и очень хочется. И дело не только в заезженности метафоры. Несмотря на свой устрашающий размер (1136 страниц!), "Кристальные люди" - не матрешка, не затейливый конструкт, не энциклопедия с перекрестными ссылками. В полном соответствии с названием это повествование более всего напоминает ограненый кристалл, который под разным углом по-разному преломляет свет. Смотришь на этот кристалл с одной стороны - и видишь одну историю, смотришь с другой - обнаруживаешь совсем иную.
С одной стороны "Кристальные люди" - хроника исчезнувшей цивилизации. Удивительной советской хоккейной Атлантиды, объединявшей миллионы и создавшей свой особый, отличный от общегосударственного, пантеон - с богами, героями, трагическими и комическими фигурами.
Эта цивилизация сумела затянуть в свою орбиту миллионы сограждан - от юных героев пьес Арбузова до дряхлеющих генсеков, она служила предметом национальной гордости - таким же, как космическая программа или самая большая в мире армия. Советский хоккей был круче космоса или армии, он представлял собой уникальный пример советского успеха в сфере частного, неофициального. Советские автомобили были плохи, советская поп-культура ужасна, в советском кино на два отличных фильма приходилось десять халтурных агиток - но хоккей оказался одним из лучших в мире (кстати, это "одним из" очень важно, потому что хоккей оказался единственным видом спорта, в котором спорт СССР смог постоянно на равных конкурировать с профессиональными лигами Запада - ни в баскетболе, ни в футболе этого добиться так и не удалось).
Станислав Гридасов в "Кристальных людях" помогает читателю познать этот исчезнувший мир непривычным образом. Автор выполняет рискованный трюк: он отказывается от привычной обзорной экскурсии вдоль парадных витрин истории советского хоккея с непременным маршрутом "Бобров-Тарасов - Суперсерия - Харламов - Тихонов - Третьяк - Кубок Канады - восемь выигранных Олимпиад". Вместо этого читателя сходу затаскивают куда-то внутрь этого особенного мира - прямо на трибуну саратовского дворца спорта. Страница-другая, и вот уже перед глазами вместо картонных ростовых фигур из интерьера магазинов "Красная машина" появляется живой Мышкин. Или настоящий Михайлов. Не просто появляются, но живут, действуют, превращаются часть мира главного героя - школьника, который дотемна рубится в хоккей с друзьями на расчищенном льду Волги, а по вечерам вычерчивает в своей тетради турнирные таблицы чемпионата СССР по хоккею и загибает крюк деревянной клюшки в чугунной батарее.
Страницы проносятся одна за одной, и уже не замечаешь, что повествование успело повернуться другой стороной. И ты уже внутри истории взросления советского подростка, события из жизни которого сплетаются с событиями из истории его любимой команды. причем эта команда - не ЦСКА с его конвейером побед, не "Динамо" или "Спартак", смысл существования которых сводится к борьбе с гегемонией ЦСКА. Нет, главный герой болеет за скромный саратовский "Кристалл" - одну из тех команд, которые то вылетали из высшей лиги, то возвращались. Сюда московские топ-клубы ссылали проштрафившихся, но перспективных игроков, здесь полтора десятилетия проработал один из лучших в Союзе тренеров Роберт Черенков, когда-то вместе с Виктором Тихоновым руководивший сборной СССР на первом Кубке Канады, но позже впавший в немилость в столице. "Кристалл" - а с ним и равные ему чину воскресенский "Химик", челябинский "Трактор", горьковское "Торпедо" или уфимский "Салават Юлаев". Но эта вызывающая "нестоличность" как раз и интересна: хоккейный мир СССР за пределами узкого круга московских топ-клубов до сих пор оставался в тени, появляясь в рассказах о великих разве что в роли полумифического Чебаркуля, куда могут отправить в наказание. Теперь и он вышел из сумрака.
Давно пора.
Станислав Гридасов. «Кристальные люди. Записки о советском хоккее, сделанные с любовью саратовским мальчиком, мечтавшим стать вратарем и играть, как Третьяк или Мышкин» (1947–2017. М.: Пятый Рим, 2018)
