Форвард «Атланты» Максим Афиногенов: До сих пор помню баллоны Крикунова

Корреспонденты «Советского спорта» взяли интервью у форварда олимпийской сборной России Максима Афиногенова, который рассказал, почему у него в «Атланте» открылось второе дыхание, совершал ли он когда-нибудь отчаянные поступки и как познакомился со своей
news

СОБЫТИЕ ДНЯ. ХОККЕЙ. НХЛ
ДО ОЛИМПИАДЫ ОСТАЛОСЬ 11 ДНЕЙ

Корреспонденты «Советского спорта» взяли интервью у форварда олимпийской сборной России Максима Афиногенова, который рассказал, почему у него в «Атланте» открылось второе дыхание, совершал ли он когда-нибудь отчаянные поступки и как познакомился со своей девушкой – Еленой Дементьевой.

«КЛИНКИ» – ЭТО НЕ МОЕ»

– Прошлый чемпионат НХЛ получился для вас провальным. А теперь вы идете по графику рекордного сезона-2005/06, когда набрали 73 очка. Чем объяснить ренессанс Афиногенова? Понятно, что вы перешли в «Атланту». Но не каждый ведь впишется в новую команду с листа.

– Последние два сезона в «Буффало» мне не удались. Травмы навалились, я мало играл. Да и с главным тренером Линди Раффом возникли очень большие проблемы. Я не подходил под его модель игры от обороны. Дороги наши разошлись.

Здорово, что оказался в «Атланте». Меня пригласили сюда на просмотр, потом подписали контракт ($0,8 млн. в год. – Прим. ред.). Я всем доволен, здесь много русских ребят. И вообще команда хорошая. Боремся за выход в плей-офф. Надеюсь, там и будем.

– Понять это сложно. Вы же были лучшим бомбардиром «Буффало». Провели в этом клубе 10 лет, Рафф вам доверял. Почему все внезапно изменилось?

– У нас никогда не было идиллических отношений. Рафф строил планы на хоккеистов иного типа. Раньше я получал немного больше игрового времени, но в принципе и тогда мне не особо доверяли.

У тренера определенное видение хоккея, которое не сходится с моим. С тем, как меня учили играть в России. В каждой команде есть система. К той, что в «Буффало», я не подходил.

Не скажу, что все было так уж плохо. После локаута «клинки» изменили стиль и два года играли в атакующий хоккей. А куда деваться, если в НХЛ переписали правила, которые оказались на руку форвардам? Один-два забитых гола уже не приносили победу.

Мы перешли в нападение. И результат появился, и болельщикам это нравилось. А потом внезапно опять решили играть от обороны. Голы уже были на десятом плане. Главное – цепко работать в защите и не допускать вольностей.

Я за карьеру выступал в трех командах. В «Динамо» мы искали баланс между обороной и атакой. В «Атланте» – то же самое. В «Буффало» была только защита, защита и еще раз защита.

– Если вы пытались импровизировать, Рафф делал вам выговор на лавке?

– Нет, он просто лишал меня игрового времени. Сиди в запасе и все.

– Илья Ковальчук недавно сказал: Афиногенову в «Буффало» даже запрещали улыбаться.

– Ну, это шутка. Там нормальные ребята, у которых часто бывает хорошее настроение. Просто с моей игрой в этой команде нечего было делать.

– Прошлый сезон получился самым кошмарным в вашей карьере?

– Даже не один, а два сезона. Я получил травму паха, при которой было тяжело держать себя в форме. Нельзя даже кататься. Если бы я повредил верхний плечевой пояс, то мог бы тренироваться. А так два месяца ничего не делал.

– Возникало чувство отчаяния, что карьера идет под откос?

– Это было не самое лучшее время в жизни. Ужасная статистика, тренер давит, команда не попадает в плей-офф. И другие обстоятельства навалились. В такой обстановке не очень комфортно тренироваться, играть и вообще жить.

– Депрессии не возникало?

– Нет. И с ума я от отчаяния не сходил. Здраво оценивал свои силы и знал, как могу играть. Понимал, что происходит. Ждал момента, когда смогу уйти. В последние два года просил обмена, но «клинки» его не делали. И контракт выкупать не хотели, и на драфт отказов не отправляли. Может, боялись, что в другой команде я раскроюсь, а они будут жалеть?

Прошлым летом у меня даже не было планов, чтобы подписать новый договор с «Буффало», хотя я играл в этой команде с 1999 года. Впрочем, это чувство оказалось взаимным – «клинки» также не сделали мне предложение. Разошлись по-английски, как в море корабли.

Но, когда я сейчас приезжаю в Буффало с «Атлантой», меня принимают тепло. В этом городе осталось много друзей. Да и болельщики почти не освистывают, рисуют плакаты в мою честь. Десять лет даром не прошли. Не жалею, что получилось вот так. Конечно, этот этап карьеры мог бы сложиться удачнее в другом клубе…

– Попали бы в атакующую команду, набирали бы под 100 очков за сезон.

– Или вообще ничего не набирал бы. Это жизнь. Никто не знает, как она сложится.

«КОВАЛЬЧУК – УНИКУМ»

– Август прошлого года. Энхаэловская карьера в упадке, хорошего контракта не дают. Вы тренируетесь с «Динамо» в Новогорске, где вам предлагают большие деньги. Почему не перешли в КХЛ?

– Я провел предсезонку с «Динамо» и занимался с командой почти месяц во время чемпионата. Постоянно общался с ребятами, разговаривал с президентом клуба Михаилом Головковым. Очень благодарен динамовцам за то, что помогли подготовиться к сезону. Там не скрывали, что желают видеть меня в команде.

– А вы?

 – Говорил, что хочу попробовать себя в другом клубе НХЛ. Я ведь только в «Буффало» играл. Надо было сменить обстановку. И думаю, что не прогадал. У меня пока получается неплохой сезон.

– Только не говорите, что с детства мечтали выиграть Кубок Стэнли.

– Так и есть – до сих пор мечтаю победить в плей-офф НХЛ и на Олимпиаде. Два хоккейных пика, на которые хочу подняться. В спорте нужно быть максималистом. Иначе зачем им заниматься?

– Почему вас перестали ставить в тройку с Ковальчуком? У вас вроде бы шла игра.

– Первые 20 матчей я провел в звене Славы Козлова. Центр у нас менялся – был Уайт, Певерли. Потом меня поставили с Ником (Антроповым) и Кови. Мы провели вместе еще 15–20 матчей. А сейчас тройки снова поменяли.

Конечно, с Ковальчуком у меня лучше всего шла игра. С русскими ребятами вообще очень просто найти взаимопонимание. О Кови и не говорю – это форвард экстра-класса.

– Когда еще у вас был такой сильный партнер по звену, как Ковальчук?

– Таких хоккеистов, как Илья, в мире мало. Трудно с кем-то сравнивать. Уникум.

– С Овечкиным вы мало играли?

– Вообще не играл.

– Ну как же? Чемпионат мира-2005 в Вене, Крикунов создает тройку Афиногенов – Малкин – Овечкин.

– И в «Динамо» немного вместе выходили. Но это все-таки мало, чтобы заявлять, что Овечкин был моим партнером по звену.

– Когда вы только приехали в Атланту, то поселились у Славы Козлова, с которым выступали еще в «Буффало»?

– Да, жил в его доме во время тренировочного лагеря и в начале сезона. Слава меня гостеприимно встретил, помог в бытовых вопросах. Теперь снимаю квартиру в центре Атланты. Контракт только на год. Не имеет смысла покупать дом. Еще неизвестно, останусь ли в «Трэшерз». Будем решать летом.

«КОМУ ТЫ НУЖЕН, ЕСЛИ НЕ ЗАБИВАЕШЬ ГОЛЫ?»

– История с «Буффало», по сути, стоила вам золота чемпионата мира в Берне. Вас не позвали на тот турнир, потому что вы провалили сезон. Согласны?

– Вполне. Я не обиделся, что меня тогда не пригласили в Швейцарию. Разговаривал с Быковым до чемпионата мира. Он звонил, спрашивал, как дела. Я после травмы провел буквально три-четыре матча. И, наверное, был не в форме, чтобы приезжать в Берн.

– Так и сказали Быкову?

– Нет, конечно, – смеется Афиногенов. – Сказал, что всегда готов играть за сборную. И никогда не откажусь. Но меня не взяли на турнир. Я посмотрел на это нормальными глазами. Я не был готов. Хотя очень хотел попасть в команду.

– А потом вас все-таки включили в олимпийский состав. Хотя вы были одной из самых спорных фигур. Эксперты обсуждали, кого брать в Ванкувер – Афиногенова, Фролова, Ковалева… В итоге тренеры остановились на вас.

– Я приезжал в августе на олимпийский сбор, который прошел на Ходынке. Общался с Быковым и Захаркиным. Мы считались кандидатами в команду. Но все должен был показать сезон. Моей задачей было играть на высоком уровне, без спадов. Думаю, это удалось, а тренеры это заметили.

– Вы понимали, что если не выстрелите в «Атланте», то в Ванкувер не попадете?

– Когда форвард не забивает голы и не набирает очки, ни один тренер его не заметит. Нападающий должен быть результативен в атаке. Такая у нас работа.

Я очень обрадовался, когда оказался в составе. Мне позвонил агент, сообщил радостную новость. Вскоре на телефоне был сам Быков, а потом начали звонить друзья и знакомые. Один из самых счастливых моментов сезона. Попасть на Олимпиаду – это мечта.

«ОДНАЖДЫ СОРВАЛСЯ В АВСТРАЛИЮ»

– Какая из трех Олимпиад вам больше всего запомнилась?

– Первая, в Солт-Лейк-Сити. Там мы завоевали бронзу. Почетно получить любую олимпийскую медаль. А мне повезло забить победный гол чехам в четвертьфинале (1:0). На матче были мои родители, друзья... Ту Олимпиаду вообще приятно вспомнить.

Гол в ворота Гашека – один из самых важных в карьере. Мы взяли реванш у Чехии за обидное поражение в финале Нагано (0:1). Вернули им должок.

– Сейчас волнуетесь перед Играми?

– Пока нет. Но когда приеду в Ванкувер, когда накроет эта Олимпийская деревня, вся эта пестрая тусовка, то будет совсем другое чувство. Не волнение, наверное. А легкая расслабленность, когда чувствуешь себя в кругу своих. И когда за тебя болеет очень много наших людей. Это немного снимает напряжение. Потому что давление будет большим. Олимпиада проходит раз в четыре года, и права на ошибку у тебя нет. Может, это твои последние Игры.

– За год до Олимпиады в Турине вы стали чемпионом России с «Динамо». Можете сказать, что это была «команда мечты» в вашей карьере?

– Там все идеально сложилось. Много классных игроков, отличный коллектив. И то, что мы взяли золото, – это была закономерность. Потому что у меня никогда в жизни не было таких тренировок, как у Крикунова!

– Таскали баллоны?

– Чего мы только не делали! Вот, помню, в первом раунде плей-офф мы проиграли «Нефтехимику». Было несколько дней выходных. Так Крикунов их отменил и устроил нам «баллоны». Для тех, кто не знает: баллон – это автомобильная шина. Она привязывается на ремне к игроку, а сверху в шину садится другой хоккеист. Мне пару раз «повезло» – пассажиром был Влад Бульин. Это самый тяжелый вариант. Он сильно смеялся, когда я с пробуксовкой уходил со старта.

– К вам давно приклеилось прозвище Безумный Макс. Не обижаетесь?

– Меня это не трогает. Главное – чтобы родные называли как надо. Да и фильм «Mad Max» с Мэлом Гибсоном, из-за которого возникло это прозвище, я смотрел давным-давно. Даже сюжет не вспомню.

– Вы когда-нибудь совершали безумные поступки?

– Когда мне было 20 лет, мы сидели как-то с ребятами по «Буффало». И кому-то в голову пришла идея: «А полетели отдыхать в Австралию?». Сезон уже кончился. Мы купили билеты и сорвались на другой край земли.

Жили на пляже в палатках, катались на досках по океану. Как в фильме «На гребне волны» с Патриком Суэйзи. Сейчас я это повторить уже не смогу. Есть обязательства, никуда не деться.

– Сейчас, наверное, вам ближе Турция, семейный отдых?

– Я там был только один раз, причем давно. Мне нравится Европа – походить по музеям, посмотреть на памятники старины. Я летом на пляже только один-два дня могу лежать. Потом надоедает.

Или в театр схожу во время отпуска. Правда, многие труппы тоже расходятся на каникулы. Но в начале сентября, перед отлетом в Америку, успеваю попасть в Ленком. Мы еще с «Динамо» туда ходили перед тем, как я уехал в НХЛ. Вице-президент клуба Виталий Давыдов знал очень многих актеров. И чуть ли не каждую неделю устраивал нам культурную программу.

– Вы жали руку Янковскому, Абдулову?

– Я с ними познакомился на Олимпиаде. Не могу сказать, что мы были в дружеских отношениях. Немного общались, когда они приходили в сборную. Но те минуты, конечно, запомнятся надолго.

«ЕСЛИ ДВУМ ЛЮДЯМ ХОРОШО, ЗАЧЕМ ОБ ЭТОМ СООБЩАТЬ МИРУ?»

– Правда, что мама готовит вас к сезону как тренер по физподготовке?

– Да, причем уже давно.

– Сестра с вами занимается?

– Нет, она учится в теннисной академии в Майами. А мама раньше бегала, выступала в сборной. Потом работала тренером по легкой атлетике в «Динамо». Я тоже у нее занимался, отрабатывал скорость. Когда стал профессионально играть в хоккей, то вместе начали проходить предсезонку.

– У кого тяжелее тренировки – у мамы или у Крикунова?

– Крикунов – это отдельный вариант. Второго такого тренера нет. А с мамой я работаю как профессионал. Если ты понимаешь, что хочешь хорошо провести сезон, то будешь вкалывать.

– Играете в теннис с сестрой?

– Сейчас не получается. Мало времени проводим вместе. Когда я приезжаю летом в Россию, у нее идет сезон. Побеждал ее, когда сестра была маленькая. Но теперь уже все, так просто ее не обыграешь.

– А вы выходите на корт против пятой ракетки мира?

– На что намекаете?

– Играете в теннис со своей девушкой – Еленой Дементьевой?

– Нельзя сказать, что я постоянный спарринг-партнер Лены. Можем пару раз в год побегать по корту. Специальные матчи не устраиваем.

– Лена что-то вам подсказывает, дает советы?

– Если я спрашиваю, то конечно.

– На ее турниры ездите…

– Если получается. Очень нравится бывать на турнирах «Большого шлема». Самый красочный и большой – Открытый чемпионат США в Нью-Йорке. Но я люблю Уимблдон, его старинные традиции и правила. Там ничего не меняется. Все как сто лет назад – спортсмены должны быть в белом, никаких полосок. Люди будто в 1910 году живут.

– Почему вы не афишируете свои отношения с Дементьевой? Вы же такая красивая пара!

– Думаю, что личную жизнь не надо выносить на публику. Я это не люблю, Лена тоже. Если людям хорошо вдвоем, зачем сообщать об этом всему миру?

– Говорят, что у Анны Курниковой в свое время были рекламные обязательства, по которым она не имела права оглашать, что у нее есть с кем-то отношения или она выходит замуж. Это может оттолкнуть фанатов.

– Впервые об этом слышу. Но отмазка хорошая. Надо запомнить, – смеется Афиногенов.

– Расскажите хотя бы, как вы познакомились с Дементьевой.

– Это было в 2004 году на «Ролан Гарросе». Я приехал в Париж с другом – как болельщик, посмотреть теннис. Там и встретил Лену.

– Как она выступила?

– Дошла до финала… Ну ладно, ребята. Мы договаривались на полчаса беседы. А уже полчаса и три секунды, – Афиногенов недвусмысленно смотрит на часы.

– Лена поедет поболеть за вас в Ванкувере?

– Все, я побежал. Вечером играем с «Анахаймом», – Максим пожал нам руки.

…И в тот вечер, между прочим, забил победный гол! А если бы Елена Дементьева была на трибуне, не сомневаемся, сделал бы хет-трик.