Засада: спасайся, как можешь…
ХОККЕЙ
ПАС ВРАЗРЕЗ
Нам задали трепку. Саша Овечкин и Женя Малкин отброшены в те времена, когда молодежная сборная Канады в мировых финалах вот так же хлестала сверстников из России, среди которых они выделялись с претензией на лидерство.
Хоккей и в самом деле – наша игра. В том смысле, что он все-таки неотрывен от всего для нас характерного. Несмотря на его обнадежившую попытку отпочковаться от всей нашей сермяги и воспарить в свободном победном полете. Я вот подумал: вчерашнее расщепление канадцами нашего победоносного монолита и футбольный конфуз со Словенией – одной природы. Бывалый итальянский футбольный тренер Скала как-то подметил: «Ваши парни, что-то выиграв, впадают в глубокое заблуждение, что теперь они – победители навсегда. Эта ваша особенность вам все и портит. Потому что для каждой новой победы нужно прилагать все более тяжкое и все более сложное усилие».
Всю предолимпийскую зиму СМИ, как на сеансе гипнотического внушения, вбивали в мозги два тезиса. Первый: у России в Ванкувере соберется как никогда сильная команда. У этого тезиса, можно сказать, был коллективный автор. Второй: в Ванкувере Россия будет несомненным фаворитом. Его вбросил Стив Айзерман, генменеджер сборной Канады и соответственно главный идеолог ее олимпийской кампании. Уже перед самым Ванкувером репортеры лишний раз уточнили у Овечкина: «Правда, что у нас собирается страшная сила?» — «Да вы и сами знаете ответ», – согласно улыбнулся Саня. Уточнили и у Айзермана: «Вы не готовы изменить угол зрения?» — «Да без вариантов, — уперся Стив. – Будьте уверены: Россия круче всех».
Это же самая натуральная психологическая война, господа! И мы в нее охотно втянулись со всей своей первозданной наивностью – и как раз в этой войне, сдается мне, мы Олимпиаду и проиграли. Постарайтесь взять в толк мотивы канадской подготовки. Коль скоро Россия — фаворит (как не поверить собственному генменеджеру?!), то помещаем ее, Россию, под микроскоп и изучаем, словно чудо природы, всячески и пристально.
Прежде чем взяться за этот текст, я еще раз посмотрел, уже на холодную голову, начало матча. И обнаружил: наша команда не так уж сразу провалилась, как казалось потом, задним уныло-беспросветным числом. Но! Первый Гол: канадский защитник Бойл лихо обкатывает по виражу коллегу Волченкова, отнюдь не самого маневренного в наших рядах. Второй гол родился в большинстве, но большинство было заработано точно таким же маневром Кросби против того же самого Волченкова. Третий гол «прикурил» от шайбы, отнятой у Малкина на ведении. А параллельно, непрерывным, знаковым и решающим лейтмотивом, канадцы методично врезались-врубались в Овечкина.
То есть: была продумана и реализована абсолютная, какая только возможна, детализация игры. В команду была вбита программа: как кто из наших катит, как обводит Малкин и т.д., и т.п. Ну и Овечкина, само собой, нужно бесконечно бить на упреждение, чтобы он сам бить не начал.
Когда канадцы задеты за живое поражениями, считай, приперты к стенке, они, давно известно, принимаются чертовски дотошно вникать во всевозможные детали. А наши – они в лучшем случае пытались как-то наладить свою игру. Какая вспомнится, какая нащупается. Ну да, команда победителей….
Не нахожу повода для придирок к нашим игрокам по отдельности. Произошел системный сбой. Тренерам нашим не удалось резко извлечь игроков из их энхаэловской повседневности – и врубить их в заготовленную колею. Впрочем, допускаю, что и колея была вырыта недостаточно глубокая для олимпийского экстрима. Система перемещений у нашей команды, пусть общо и со сбоями, просматривалась – но вот система взаимодействий выглядела слишком абстрактной и непозволительно творческой. Тогда как Олимпиада – это самая строгая наука, какая только в спорте есть.
Не справились. Попробовали пройти хоженой тропой. А там засада. Не хочется огрызаться банальными упреками, коих под рукой навалом. Поделюсь разве что недоумением: на скамейке «Салавата» активно работают четыре тренера. В сборной – двое. Неужели ванкуверская работа, требовавшая широчайшего фронтального усилия, мощной мозговой атаки, небывалой остроты реакции и глубочайшего контакта с командой, представлялась загодя более простой, чем планомерная клубная?! Или, прихваченные синдромом победителей, просто переоценили свои возможности?
