«В Америке хорошо, а дома лучше!». Почему молодые ребята предпочли МХЛ заокеанским юниорским лигам?

Хоккей. МХЛ.

Каждый год с мечтой об НХЛ из России уезжает молодежь. Но через сито низших североамериканских лиг проходят единицы. У остальных выбор невелик: биться в закрытую дверь или возвращаться домой. До создания МХЛ большинство ребят оставались за океаном. Сегодня в России есть лига, которая не уступает североамериканским. А нападающий МХК «Химик» Вадим Гуськов и форвард ХК МВД Михаил Сентюрин, успевшие поиграть за океаном, уверены: она гораздо круче.

Что вы забыли за океаном в таком юном возрасте?

Михаил Cентюрин
– Хотелось посмотреть, как там канадцы играют, площадки узкие попробовать… В общем, поиграть в другой хоккей. Ну и опыта набраться.

Вадим Гуськов
– Это было решение моего агента – Игоря Ларионова. Он посчитал, что у меня есть шанс закрепиться в североамериканской лиге. Я подумал: «Почему бы и нет?» Такая возможность больше никогда в жизни может не представиться.

Сколько лет вам было?

Михаил Cентюрин
– Семнадцать.

Вадим Гуськов
– Восемнадцать. Было страшновато. Я в первый раз уезжал надолго из дома.

Неужели думали, что сможете вылезти из низших юниорских лиг в НХЛ?

Михаил Cентюрин
– У каждого, кто попадает за океан, в голове сидит мысль: надо пробиться, у тебя может получиться! Ходишь на матчи НХЛ и себя на льду представляешь. Поэтому, если представится еще один шанс, не упущу его. Но сейчас надо показать себя в МХЛ.

Вадим Гуськов
– Шанс есть, причем хороший. Не было ни одной нашей игры, на которой не присутствовали бы скауты из НХЛ. За каждым твоим шагом наблюдают. Особенно если ты приехал из России.

Как вы собирались жить в Америке, не зная языка?

Михаил Cентюрин
– Учил английский в школе. Разговор о погоде, например, мог поддержать. Да и руководители клуба, которые меня приглашали, сказали: «Даже если ты вообще ничего не понимаешь – ерунда, мы наймем тебе переводчика. А если захочешь, устроим в школу». Я выбрал второй вариант, и вскоре заговорил свободно. У меня, кстати, девушка там осталась, американка. Общаемся каждый день по скайпу.

Вадим Гуськов
– Как мне казалось, я его хорошо знал, поскольку полтора года учился в лингвистическом лицее. Но там, за океаном, – сплошной сленг, да еще и говорят очень быстро – попробуй пойми. Хорошо, что в команде был наш Евгений Молотилов, который уже год там отыграл. Благодаря ему моя адаптация в миллион раз легче прошла.

Как родители отпустили вас в такую даль?

Михаил Cентюрин
– Уламывать их не пришлось. Они даже сами говорили: «Езжай, попробуй. Пора уже мужиком становиться».

Вадим Гуськов
– Во-первых, свое слово сказал Ларионов, а во-вторых, родители знают, что хоккеем я болен с детских лет. Поэтому они только поддержали меня.

Насколько ваши представления об Америке совпали с действительностью?

Михаил Cентюрин
– Они у меня были диснейлендовские. Но, когда приезжаешь в Америку, видишь, что там совсем не так сладко. Если попал в НХЛ, то ты – в шоколаде. Если нет – никому ты там особо не нужен. И к русским отношение не ахти. На себе это почувствовал, когда поехали в Калгари. Канадцы русских и вовсе ненавидят. Они все пытаются утереть нам нос тем, что создали хоккей. Про разгром в Ванкувере постоянно напоминают, когда сборная 3:7 «сгорела». Причем не ровесники мои издевались, а солидные дяди: тренеры, менеджеры клубов.

Вадим Гуськов
– Думал, что там враждебно относятся к русским, что окружать меня будут толстые люди, которые постоянно едят в Макдоналдсе. Но все эти стереотипы разбились вдребезги. Там очень дружелюбные люди, которые всегда готовы поддержать. С семьей, в которой я жил, общаюсь до сих пор. Великолепные люди! Они, кстати, итальянцы, лет 20 назад приехали в Канаду. Так что спагетти и пиццы на несколько лет вперед наелся!

Что представляла собой ваша лига и ваша команда?

Михаил Cентюрин
– Я выступал в двух клубах и в двух лигах. Сначала был «Сиэтл Тандербердс» в Западной хоккейной лиге, которую еще называют тафгайской. Если физически не готов – нечего там делать. В лиге играют здоровенные ребята, а наверх поднимаются в основном защитники. Второй клуб находился в городке Уичито-Фолс, в 20 минутах от Далласа. Но дворец огромный, тысяч на десять, наверное, при том, что жителей 150 тысяч. Там из хоккея делают бизнес, шоу. Очень интересно играть – все гремит, мигает… Чувствуешь себя, как в НХЛ.

Вадим Гуськов
– В хоккейной лиге Онтарио. Она считается сильнейшей юниорской лигой в Северной Америке. Это – мини-НХЛ: куча материалов в прессе, ажиотаж на стадионах. Наш «Гулф Сторм» выступал, правда, не очень хорошо. Мы вылетели в первом раунде плей-офф. Было очень обидно еще и потому, что не очень много игрового времени давали. В результате удалось забить всего один гол в 39 матчах.

Назовите главную причину, по которой собрали вещи и уехали.

Михаил Cентюрин
– МХЛ. Захотелось вернуться домой и посмотреть, что здесь изменилось с созданием Молодежной лиги. И себя показать.

Вадим Гуськов
– Со мной просто не стали продлевать контракт.

Как думаете, иностранцам у нас так же трудно?

Михаил Cентюрин
– Американцы, я слышал, когда в Россию приезжают, первое, что хотят видеть, – русских девушек. Остальное – потом.

Вадим Гуськов
– Думаю, даже вдвойне. Они там живут в своем замкнутом мире. И когда приезжают в Россию, испытывают еще больший шок, чем мы, когда попадаем в Америку.

Повлияло ли на ваше возвращение то, что в России тоже есть Молодежная лига?

Михаил Cентюрин
– Еще как.

Вадим Гуськов
– Я знал, что возвращаюсь в страну, где хоккей развивается. У нас очень хорошая лига. За два года МХЛ совершила огромный скачок.

Чем МХЛ круче?

Михаил Cентюрин
– В России, я бы сказал, «пейзажный» хоккей: тактика, распасовка… Тонкая игра, в общем. А в Америке – шмаляют по воротам. Но и там, и здесь интересно. Денег у нас, конечно, платят больше. Да и перспектив тоже больше.

Вадим Гуськов
– У нас хоккей намного техничнее. Плюс ко всему МХЛ дает возможность играть ребятам постарше. А за океаном в команде могут играть только три 20‑летних игрока. Еще один плюс – огромное внимание со стороны КХЛ.