Русский полуфинал в Стокгольме. Российские болельщики следили за чемпионатом мира, даже без своей сборной

Возле отеля «Нобис» фотографировались Еременко, Дацюк, трое Ковальчуков и пять Овечкиных. Прогуливались вдоль «Глобен-Арены» не вполне трезвые Семин с Бутурлиным и почему-то Ничушкин. Два немолодых мужика-металлурга в свитерах Кузни и Магнитки с женами

Российские болельщики готовились сыграть полуфинал, который не сыграла наша сборная. Кто-то из них, как и я, прилетел утром из Москвы. Кто-то вчера из Хельсинки – не пропадать же заранее купленным билетам.

Многих отличала повышенная веселость, почти всех – тщательно скрываемая растерянность в глазах. Перед стартовым вбрасыванием я окинул взглядом полупустые трибуны. Островки желтых шведских маек, клочки красных швейцарских, точечные вкрапления звездно-полосатых...

А остальные – наши.

Нет смысла рассказывать про игру – ее все видели. А кто не видел, много потерял. В конце первого периода, когда швейцарцы непрерывно штурмовавшие Гибсона, чуть сбавили темп, наши сначала робко, а затем все жестче и требовательнее бросили под своды «Глобен-Арены» родимый клич:

– Шай-бу! Шай-бу!

Она упрямо не заползала в заговоренные ворота 19‑летнего вундеркинда. Но так же упрямо, с неистовой и завораживающей верой, парни в красных свитерах продолжали лезть, крошить, сражаться на каждом сантиметре площадки. До той самой минуты, пока с трибун шведского дворца громогласно не разнеслось: «Рос-сия, Рос-сия!!!» А после этого американцы были обречены.

В эту минуту стало окончательно ясно: наши болеют не против своих обидчиков-американцев. Они вдохновенно болеют за настоящих мужиков в красном, вдруг так неуловимо напомнивших самую любимую команду.

По каким признакам признала швейцарцев русская торсида – архангельская, курганская, хабаровская (невероятно, но я встретил здесь фаната «Амура»)? Не знаю. Но, поверьте, было что-то почти мистическое в красных молниях, которые метались по льду и сметали с него американцев. Это в конце концов понял и шведский диджей, врубивший на полную «Калинку» после второго гола. Помните этот гол, вколоченный, как гвоздь, по самую шляпку, 95‑м номером? Тем самым, морозовским? А вы ведь еще не видели потное и счастливое лицо швейцарского вратаря, когда он скинул маску после сирены, – в профиль вылитый юный Владик Третьяк...

И никого уже не удивило, когда в самой гуще швейцарского фанатского сектора вдруг взметнулся баннер «Кубань». А потом и российский триколор. Было в этом нечто большее, чем выброс не растраченных на свою сборную эмоций. Потому что тут же на противоположной трибуне двое парней подняли рукодельный плакат с нашим флагом и надписью на английском, чтобы поняли все: «We’ll back! Red machine». «Красная машина» вернется!

...На последних секундах швейцарец вколотил третью шайбу в пустые ворота и помчался нарезать круги, озаренный светлой гагаринской улыбкой. «Мо-лод-цы!» – вслед ему скандировал, вскочив с ног, русский сектор, враз забыв обиду, горечь, злость и даже те 3:8, которые забыть нельзя. Эйфория закончилась скоро – когда парни в красных майках подкатились к своей, а не к нашей трибуне и поклонились ей в пояс.
И мы вспомнили, что этот праздник чужой.