Бонусы букмекеров
Кайрат — Олимпиакос
Фрибет 3000₽ от Winline
Лучший спортсмен России 2025
«Самое сложное в Америке — адаптация. Где-то юмор не понимают». Неожиданный дебютант НХЛ
Дебют Вячеслава Бутееца в НХЛ получился крайне неожиданным. В «Анахайме» травмы получили два основных вратаря, и россиянин был экстренно вызван в основу. На матч с «Ютой» он был заявлен вторым голкипером, однако после двух периодов «Дакс» уступали 0:4 и на третий вышел Вячеслав. 23-летний вратарь пропустил три шайбы с 13 бросков, его команда в итоге проиграла 0:7.
Бутеец – воспитанник челябинского «Трактора». Он уехал в систему «Анахайма» в 2024 году. В этом сезоне он одержал пять побед в 10 встречах за «Сан-Диего» в АХЛ и «Тулса Ойлерз» – в ECHL.
В интервью «Советскому спорту» Вячеслав Бутеец рассказал:
- как неожиданно получил вызов в НХЛ и дебютировал при счете 0:4;
- чем отличается скорость, принятие решений и подготовка к броску в НХЛ по сравнению с АХЛ и ECHL;
- почему результат 0:7 не сломал его и какие выводы он сделал уже на следующий день;
- почему при Кенневилле игроки действуют свободнее и увереннее;
- как адаптировался к жизни в США, подтянул английский и привык к новому менталитету;
- как живет без машины, справляется с бытом и чем отличаются Калифорния и Оклахома;
- почему принял решение уехать из системы «Трактора» и не считает этот шаг ошибочным.
«Понимал: передо мной не стоит задача выиграть этот матч»
— Как проходит адаптация к НХЛ?
— Я привыкаю к атмосфере в команде. Я нахожусь здесь меньше недели, но ребята очень помогают, поддерживают и благодаря этому весь процесс идет быстро. За это я, конечно, очень благодарен.
— Большая ли разница по сравнению с АХЛ и ECHL?
— Условия здесь в НХЛ, конечно, на самом высоком уровне. На эту тему даже нечего добавлять. А что касается общения, то всё зависит от людей: с кем-то мы сразу нашли общий язык, с кем-то еще притираемся друг к другу. Это обычные человеческие взаимоотношения, и в этом плане всё так же, как во всех командах.
— Как состоялся вызов в НХЛ. Было ли это неожиданностью?
— Это было неожиданно, потому что я уже готовился к играм в АХЛ. Затем поступил звонок с информацией, что я должен ехать в первую команду. Первые эмоции — большая радость. Не могу сказать, что я был чрезмерно эмоционален, но всё равно очень обрадовался. Потом вспомнил, что агент говорил мне заранее: «Ничему не удивляйся». То же самое говорили тренеры. Поэтому я спокойно принял эту новость и начал двигаться дальше.
— Вы знали о травмах двух основных вратарей?
— Я знал, что Лукаш (Достал. – Прим. «Совспорта») получил травму, потому что на тот момент уже находился в АХЛ. Вилли (Хуссо. – Прим. «Совспорта») вызвали буквально перед игрой в Аризоне. Мы играли в Аризоне, и его вызвали буквально в день игры — он должен был прилететь в Калифорнию. Что касается Петера (Мразека. – Прим. «Совспорта»), всё произошло прямо по ходу матча. Он травмировался, Вилли заменил его, и уже после этого позвонили мне. Всё развивалось очень быстро.
— Перед первым матчем против «Юты», наверное, мысли, что сыграете не было?
— Я готовился и разминался как обычно. Конечно, в голове постоянно не сидит: «Вот сейчас меня выпустят», особенно когда ты запасной вратарь. Но нужно быть готовым, потому что никогда не знаешь, что произойдет в игре.
— Каково было выходить на третий период при счёте 0:4?
— Сильного давления не было, потому что я понимал: передо мной не стоит задача выиграть этот матч. Главное было — дать команде уверенность, сделать несколько надежных сейвов, и от этого можно было оттолкнуться.
Даже если команда не выиграет матч, важно, чтобы ребята чувствовали, что у них за спиной есть вратарь, которому можно доверять в будущих играх. Небольшое волнение было, но оно исчезло, как только я вышел на лед.
— Успели ли вы разогреться? Вратарю ведь непросто входить в игру по ходу матча.
— Это сильно зависит от ментальной составляющей каждого вратаря. В раздевалке после второго периода мне сказали, чтобы я подготовился. Я немного размялся, потом покатался на льду перед периодом, и был готов к третьему периоду.
«Иногда замена делается не потому, что вратарь плохо играет, а чтобы встряхнуть команду»
— Какие у вас первые впечатление от НХЛ?
— Главное отличие в том, что передачи, решения, броски — всё выполняется намного чище и быстрее. Игроки не передерживают шайбу, чтение игры намного выше, чем в АХЛ и Ист-Косте.
Если в АХЛ у меня обычно было время подготовиться к броску, то здесь нужно быть готовым всегда. Это был самый непривычный момент.
— Вы пропустили 3 гола с 13 бросков. У вас к себе есть вопросы по пропущенным шайбам?
— Мы разобрали эти детали с тренером по вратарям и отработали их уже на следующий день. Сейчас вопросов нет.
— Какие воспоминания остались от дебюта? Матч долгожданный, но команда проиграла 0:7. Наверное, смешанные чувства.
— Конечно, поражение накладывает негативные эмоции. Но в целом я очень рад, что почувствовал уровень, почувствовал броски и теперь вижу, на что нужно ориентироваться и над чем работать. Просто продолжу работу уже с новыми данными.
— Были ли у вас до этого в карьере такие крупные поражения?
— Помню, как мы проиграли дома 0:8 юниорам команде из Ханты-Мансийска. Сначала матч начинал Руслан Хажеев, который сейчас находится в системе «Каролины». После третьего гола я вышел на лед и пропустил еще пять шайб.
— Для вратаря психологически сложно, когда тебя не меняют после большого количества пропущенных шайб? Или, наоборот, лучше, когда не заменяют? Как вы относитесь к замене?
— Это решение принимает тренер. Он должен чувствовать момент. Иногда замена делается не потому, что вратарь плохо играет, а чтобы встряхнуть команду. Это способ эмоционально взбодрить ребят, чтобы они начали исправлять ситуацию, почувствовали, что пора действовать. Конечно, мне бы не хотелось, чтобы меня часто меняли. Но всё зависит от тренера, и он решает на площадке, что нужно команде в конкретный момент.
«При Кенневилле ребята играют свободно, раскрепощенно и не боятся ошибок»
— Через день после игры с «Ютой» была встреча с «Вашингтоном», и ваша команда выиграла по буллитам. Что сказал Кенневилль в раздевалке после крупного поражения? Как удалось так быстро перестроиться?
— Мы все профессионалы и давно в хоккее. Каждый понимал: да, мы проиграли 0:7, но это не означает, что в следующей игре нужно выходить с мыслью, что снова проиграем. Игру сыграли, результат такой, но следующая встреча — это новая возможность доказать, что ты способен.
— Расскажите про подход Кенневилля, при нем «Анахайм» преобразился.
— Расскажу на своем примере. Я познакомился с ним и его тренерским штабом ещё на сборах. У нас сложились хорошие дружеские отношения. Когда меня вызвали, я прилетел в Сент-Луис, мы поздоровались, обменялись парой слов, мне сказали, что рады меня видеть. И я вижу, что отношение внутри команды такое же позитивное.
— Кенневилль строгий тренер или больше объясняет?
— Не сказал бы, что он жесткий. Он умеет объяснить и подсказывает, когда это нужно. Вижу, что ребята играют свободно, раскрепощенно и не боятся ошибок — и это самое важное.
— Вмешивается ли он в работу вратарей?
— Не могу сказать. Возможно, у тренеров бывают разговоры между собой, но лично мне ничего Кенневииль не говорил по поводу того, как я должен действовать. На тренировках я работаю с тренером вратарей, и главный тренер в этот процесс не вмешивается.
— После дебюта что сказал тренер? Есть ли традиция дарить шайбу, как полевым игрокам?
— В той ситуации обстоятельства не располагали к какому-то чествованию или вручению памятных шайб. Но ребята подходили, поздравляли. Персонал, тренеры — все пожали руку, сказали добрые слова. Мы просто пошли в зал, отработали и поехали домой отдыхать.
— С Павлом Минтюковым хорошо общаетесь?
— Да, мы познакомились еще прошлым летом. На сборах проводили время вместе, сейчас тоже проводим. Общаемся больше всего с Павлом и Никитой Нестеренко. В команде отношения, конечно, хорошие, но с Пашей ближе всего.
«С зарплатой в АХЛ в Калифорнии комфортно, если тратить деньги с умом»
— Это уже ваш второй сезон в Америке. Чувствуете ли, что полностью адаптировались и к жизни, и к хоккею?
— Да, могу сказать, что адаптировался и к быту, и к хоккею. Сейчас я четко знаю, где всё находится, где что купить, не теряюсь. На льду тоже чувствую себя уверенно.
— Как быстро удалось подтянуть английский?
— Первые два месяца я практически всё переспрашивал по нескольку раз. Сейчас уже общение абсолютно комфортное, никаких проблем с пониманием нет.
— Но у вас была хорошая база английского ещё до переезда?
— Да. Я учился в лингвистическом классе, у нас английский был пять дней в неделю. На протяжении девяти лет у нас былая замечательная учительница. Эти знания очень пригодились.
— Но всё равно в Америке язык другой?
— Безусловно. Разница огромная. Английский, который учишь в школе, и английский, который используют здесь, — это разные вещи. Тут всё намного проще: тебе не нужно выстраивать длинные грамматические конструкции, любой набор слов поймут.
— Жизнь в Сан-Диего, где находится фарм-клуб, кажется райской. Какие у вас впечатления?
— Очень здорово. И Сан-Диего, и Анахайм, и Талса — все по-своему приятные места. Я не прихотлив, но Калифорния имеет большое преимущество: океан рядом, постоянно тепло. Сегодня шестое декабря, на улице плюс двадцать — с этим сложно спорить.
— Часто выбираетесь к океану?
— Мы с ребятами несколько раз ездили на океан. Не могу сказать, что я делаю это каждый день — тренировки, восстановление, иногда просто лучше приехать домой, пообедать, поспать и прогуляться рядом. Но в выходной день — идеальный вариант. Погулять босиком по песку — это вообще прекрасно.
— Самый большой минус Калифорнии — очень высокие цены. С зарплатой фарм-клуба там комфортно жить или впритык?
— Думаю, комфортно, если тратить деньги с умом. Если готовить дома, не разбрасываться деньгами и не ходить по шоппинг-центрам каждый день, то всё в порядке.
— Вы тратите разумно? Сами готовите?
— Да, конечно. Когда сам готовишь — ты контролируешь всё, что попадает в организм. Это помогает держать вес, соблюдать правильное питание, лучше себя чувствовать и лучше играть. Одни плюсы.
«В Оклахоме каждый день похож на предыдущий»
— Вы упоминали Оклахому, где находится клуб из ECHL. Это же типичная американская глубинка. Как там жизнь?
— Ритм жизни намного медленнее, чем в Калифорнии. Даже дорожное движение другое: люди никуда не спешат, часто едут ниже разрешенной скорости. Там много пожилых людей, поэтому темп спокойный. Но могу сказать уверенно: люди там замечательные. Они отзывчивые, дружелюбные. Очень приятный штат.
— Наверное, там меньше развлечений, чем в Калифорнии? Нескучно?
— Скучно — это уже кому что нужно. Кому-то нужно поле для гольфа рядом, чтобы каждый день ходить и играть по четыре часа. Кому-то нужны торговые центры, чтобы каждый день гулять и примерять новые вещи. Каждому своё. Жизнь спокойная, размеренная. Рядом с Талса находится Оклахома-Сити — самый большой город штата, там университет, больше молодежи, торговых центров, общественных пространств и развлечений. А Талса — это город для размеренной, спокойной жизни. Каждый день похож на предыдущий.
— Как с продуктами в разных штатах? Всё-таки Калифорния считается штат, где популярен ЗОЖ, а про Оклахому говорят, что там одна «американская еда».
— Повторюсь, я готовлю сам, поэтому в первую очередь искал магазины. Пробовал разные продукты, чтобы понимать, где можно закупиться в одном месте — и по нормальной цене, и с хорошим качеством. В итоге составил для себя список магазинов и просто продолжаю ездить туда.
Не могу сказать, что в Оклахоме «чисто американская еда» и всё кардинально отличается от Калифорнии. Продукты те же, просто нужно найти свои магазины.
— Вы сказали, что в Оклахоме люди очень приветливые. Если сравнивать русских и американцев, видите ли какие-то похожие черты?
— Самое большое отличие для меня — это то, как американцы используют фразу «How are you?» (как дела – в переводе с англ.). Для них это одновременно приветствие и способ начать разговор. Но в большинстве случаев — если это консультант в магазине, продавец на рынке или просто прохожий — им на самом деле без разницы, как у тебя дела.
Меня это не то что бы раздражает, но я этого не понимаю. В России, если ты спрашиваешь «как дела», значит, тебе действительно интересно. Здесь же это форма приветствия, и для людей это нормально.
Для меня это главное различие. А в остальном в моем окружении люди и там, и там — одинаково приветливые и хорошие. Про какие-то другие глобальные различия сказать не могу.
«Лос-Анджелес мне не особо нравится: очень много трафика, визуального шума»
— Как проводите свободное время в Америке?
— В основном свободное время — это восстановление. Сезон длинный, темп бешенный, нужно успевать восстанавливаться. Из активности — прогулки в выходные.
— Многие отмечают, что в Америке почти никто не ходит пешком.
— Да, здесь общественный транспорт намного хуже развит, чем в России. В России можно доехать из любой точки города куда угодно на метро, автобусе, трамвае. Здесь всё держится на автомобилях: все передвигаются на машинах.
— В Калифорнии очень много мест для хайкинга и прогулок. Успели куда-то выбраться?
— Не особо, максимум — это 15 минут до побережья: прогуляться по пляжу, посмотреть закат и поехать готовиться ко сну. Ни о каком хайкинге речи пока не идет. Может быть, еще гольф, вот и всё.
— А в Оклахоме красивая природа?
— Оклахома — это равнина. Какой-то ярко выраженной природы вокруг города нет. Если ехать к озеру, в лес, можно увидеть красивые места.
— Вы говорил, что в Америке все в основном на машинах. Как вы справляетесь в Калифорнии?
— Плачу. (Смеётся.) В Оклахоме у меня есть автомобиль — созрел, чтобы купить его только в конце прошлого сезона. До этого весь сезон был без машины. Не скажу, что это была огромная проблема: если нужно было доехать до арены, у большинства ребят были машины, мы координировались и ездили вместе.
Но это накладывает нюансы: ты привязан к чужому времени. Например, ты хочешь приехать пораньше, размяться, а человек подъезжает только за 15 минут до собрания. А тебе нужно больше времени — вот такие моменты.
В Сан-Диего у нас есть командная машина, которую арендует клуб. Её предоставляют игрокам, которых поднимают из ECHL в АХЛ.
— В НХЛ сейчас живете в отеле? Как добираетесь на арену?
— Да, сейчас я живу в отеле. До арены езжу на такси, обратно — с ребятами, с Павлом Минтюковым или Никитой Нестеренко.
— Как вам Анахайм, это ведь практически пригород Лос-Анджелеса?
— В самом Лос-Анджелесе я был только проездом — из Анахайма ехал до аэропорта. Честно, Лос-Анджелес мне не особо нравится: очень много трафика, визуального шума, всё какое-то перегруженное. Для повседневной жизни, как по мне, это не самый комфортный вариант.
Анахайм в этом плане намного удобнее. Еще комфортнее — Ирвайн, он чуть ниже по карте, ближе к побережью. Очень тихое, спокойное место, чистое, много зелени и парков. Как по мне, идеальный город для жизни, особенно семейной. Океан рядом — 15–20 минут езды.
— Если вернуться к ECHL: как там с условиями для игры, восстановления, поездок? Ниже уровень, чем в АХЛ?
— В нашей организации я бы не сказал, что существует большая разница. У нас есть физиотерапевт, зал, всё необходимое для восстановления. Условия нормальные.
Я слышал, что в некоторых командах ECHL условия хуже, и там ребята действительно жалуются. Нам повезло — у нас всё хорошо организовано.
По переездам похоже на ВХЛ: большинство выездов на автобусе, но не очень дальние — 3–4 часа, и ты уже на месте. Дальние поездки, вроде выезда в Неваду, естественно, на самолете. Никто не гонит автобус по 12 часов, хотя в прошлом сезоне такой выезд был — но я на него как раз не попал.
«Руководство «Трактора» и мой агент сейчас общаются»
— В чем вы прибавили за время в Америке как вратарь?
— В первую очередь — морально. Более устойчивым психологически, и более гибким. Лучше адаптируюсь к изменениям вокруг. В физическом плане тоже есть прогресс — без этого никак. Без физики невозможно выдержать сезон длиной в 80 игр.
Плюс всё происходит быстрее: площадка меньше, нужно быстрее двигаться, быстрее читать игру, быть быстрее шайбы. Считаю, что в этом тоже стал лучше.
— В России многие задаются вопросом: зачем вы угли из системы «Трактора», если сейчас играет в ECHL, а могли бы играть в КХЛ, особенно с учетом нынешней ситуации с вратарями в Челябинске?
— Мы очень много говорили об этом с агентом, с семьей, с руководством «Анахайма» и «Трактора». В итоге все вместе пришли к выводу, что для моего развития, для моей карьеры так будет лучше. Поэтому приняли такое решение.
— Но попасть в основу «Анахайма» непросто: у вратарей длинные и крупные контракты.
— Конечно, контракты есть у всех. Но нигде нет ситуации, что под тебя держат место и специально никого не подписывают. Нужно самому забирать своё и подписывать контракт так, чтобы уже другие вратари пытались подвинуть тебя. Я так это вижу.
— Бывает, что вратарю из первого раунда доверяют больше. Вы понимали, что в вашем случае нужно буквально выгрызать место?
— Да, конечно. Поэтому и прикладывается много усилий. В этом нет ничего плохого — просто нужно работать.
— С «Трактором» у вас оставался диалог этим летом? Поддерживаете связь?
— Да. Могу сказать, что Алексей Волков следит за мной. Перед моим отъездом мы встретились, поговорили, он сказал напутственные слова, сказал, что будет наблюдать. Знаю, что руководство «Трактора» и мой агент сейчас общаются, но в подробности я не вдаюсь.
— Когда принимали решение об отъезде в 2024 году, сыграло ли роль то, что ты не почувствовал особой заинтересованности в «Тракторе»?
— Нет, так сказать не могу.
— То есть вас пытались переубедить, а у вас было четкое желание уехать?
— Да. И Алексей Волков, по-моему, говорил об этом в интервью. Он сказал правду, мне нечего добавить.
— За эти два года появлялись ли мысли, что ты, возможно, ошибся, что не стоило уезжать? Были моменты, когда терял уверенность в себе?
— Тяжелые моменты были, без этого никуда. Но главное — не опускать руки и не останавливаться на полпути. Нужно собирать волю в кулак и идти дальше.
— Что было самым сложным?
— Если обобщить — адаптация. Ко всему сразу: совершенно другая жизнь, другой менталитет. Где-то твой юмор не понимают — опять же, менталитет. Другой хоккей, другой быт. Даже единицы измерения — температура, расстояние — всё другое. Поэтому адаптация была самым сложным моментом.
— Бывает, что чувствуете себя одиноко? Скучаете по дому?
— Конечно. Скучаю по родителям, семье, близким, друзьям. Но так получилось, и от этого никуда не деться. Мы все вместе приняли это решение, понимали, что за ним стоит. Поэтому постоянно грустить по этому поводу — глупо.
