Вставляем зубы. Бесплатно. Корреспондент «Советского спорта», пройдясь по трем «домам» Лондона, совершила путешествие вокруг света... За один день
ЛОНДОН-2012
Лето в Лондоне длилось всего три дня. Вчера с утра снова зарядил дождь, но бразильским мальчишкам 17‑градусное метеорологическое издевательство не мешает играть в «пляжи Копакабаны», немцам – пригнать в Лондон состав с пивом и баварскими сосисками совокупно с бригадой отборных стоматологов, а знаменитому марокканскому каллиграфу Бабе вывести на листке папируса 2 500 001‑е имя. Вчера обозреватель «Советского спорта» побывала в гостях в национальных домах, открытых на время Олимпиады.
АФРИКА: «МОЯ ПРОФЕССИЯ? ЕСТЬ КУСКУС!»
Первый визит – визит чести. В наши дни мало кто знаком с соседями, живем интенсивно и обособленно. В Лондоне стоит изменить вредной привычке. Сосед «Русского дома» в Кенсингтонском парке – Африка. Сразу вся. Впервые в истории двадцать африканских стран объединились и создали один общий дом, где лишь павильоны различаются по «национальному признаку». Попасть к африканцам очень просто.
Совсем не то, что к немцам, уже закатившим пивное пиршество. Неподалеку от входа в знаменитый Кенсингтонский парк любуюсь вывеской на бистро, дающей мне понять, что английский юмор все еще жив, просто пережил эволюцию. «Не пробуй, – гласит вывеска. – А то станешь хроником».
А у входа в африканский «палаточный лагерь» (иначе не выразишься) двое охранников протягивают замусоленную бумажку. Туда нужно вписать свою фамилию, место работы, телефон... Фамилию даже не сверяют с аккредитацией и тут же отправляют широким жестом в зону-VIP (это теперь так называется).
Кот-д’Ивуар выставил в «витрине» зловещие шаманские маски, египетский павильон олицетворяет тот же «блеск и нищету» великой цивилизации, которую доводилось лицезреть и на отдыхе в Египте. Голый пол, две с половиной скамейки, четыре бюста Нефертити и посмертный слепок с лица Тутанхамона – аляповатая подделка под золото. У Марокко повеселее. Наряду с национальными вазами, сундуками ручной работы и чайниками на полках выставлены крупа и апельсиновый сок «Made in Marocco».
– У вас какой-то особенный апельсиновый сок? – не удержавшись, подшучиваю над моими сопровождающими.
Они хохочут:
– Да нет, самый обыкновенный! Но это выставка, не на продажу!
– Что же у вас на продажу?
– А вот...
Сосредоточенный мастер в национальной одежде наносит узоры на металлический диск.
– Когда будет готова твоя работа? – обращается к нему мой «гид».
– Через две недели, – с достоинством истинного профессионала отвечает тот.
– И сколько это будет стоить? – спрашиваю я.
Мастер, дождавшись перевода вопроса, поднимает на меня свои задумчивые сливовидные глаза:
– Сорок пять фунтов...
Цена приличной пары обуви в Лондоне.
Ничем особенным африканцы свои команды и гостей развлекать не будут. «У нас будут музыкальные вечера...» – повествуют они тягучим, вялым тоном. Мне уже хочется на выход, как вдруг замечаю во всех отношениях необычную личность. Баба! Знаменитый марокканский каллиграф, российское ТВ снимало о нем однажды сюжет. Во время его визита в Чили к нему выстраивались трехчасовые очереди.
Страусиными перьями и китайскими чернилами Баба пишет на табличках имена. Перья он делает сам, таблички – тоже. Он написал за свою жизнь уже два миллиона пятьсот тысяч имен. Мое было пятисоттысячепервым...
Пока он пишет имя латинскими буквами, а затем арабской вязью, я успеваю узнать о том, что имена он начал писать еще семилетним мальчиком.
Но вообще-то это его хобби, он не берет за свое искусство ни копейки. Каждый день он испытывает потребность написать не меньше сотни имен, чтобы держать себя в форме. Когда его приглашают на какие-то мероприятия, доходит и до семисот.
– А кто же вы по профессии, Баба?
– Моя профессия – есть кускус!
Переждав взрыв смеха, Баба становится серьезным:
– Когда-то у меня был свой бизнес, но затем я пережил операцию на сердце. И врач мне сказал: «Больше никакого стресса!». И я бросил бизнес и вспомнил о том, как я люблю писать имена... Вот уже двадцать лет я только и делаю, что пишу...
ГЕРМАНИЯ: ПИВНАЯ ВАКХАНАЛИЯ С ЗУБОВРАЧЕБНЫМ КРЕСЛОМ
Приехав на станцию метро «Westferry», начинаю жалеть немцев. Это не спальная окраина, что-то наподобие нашей «Каширской»: от центра недалеко, но и не очень близко, только сами окрестности... Закопченные мосты, заставшие, пожалуй, еще королеву Викторию, в глазах рябит от хиджабов, а в целом попадающаяся навстречу публика воспринимается постоянными клиентами мисс Марпл и Эркюля Пуаро.
«Биргартен» с классическими цветочками, открывшийся лишь накануне, не может пожаловаться на наличие большого количества свободных мест. От столиков, заполоненных пока в основном индусами, несется типичный гогот немецких пивных.
А вход для VIP-персон, к каковым в «Немецком доме», как и в «Африканском», причислены журналисты, обустроен уже совсем по-немецки. Досмотр – как в аэропортах. Ручные часы приходится снимать, спасибо, что не покушаются еще и на обувь.
Входной «билет» в «Немецкий дом» – не замусоленная бумажка, как в «Африканском», носящая там чисто символический характер. Немцы фотографируют на камеру и выдают заламинированную аккредитацию, которую надлежит прижать к турникету. Мне разрешили гулять и фотографировать везде. Кроме одного «потайного ларца». «Сюда нельзя», – остановил секьюрити.
Недоуменно взглянула в дверной проем. Что там такое? В проеме виднелись исполинские пивные бочки. Понятно, зал «подлинных VIP». И немцам не чужды русские слабости.
– Ожидаете Ангелу Меркель?
– Секрет, – резиново улыбнулся охранник.
– Пиво у вас, разумеется, не английское. Сколько привезли – это, надеюсь, не секрет?
– Железнодорожный состав, – на сей раз без тени улыбки отвечает страж немецкого порядка.
Даже если бы он улыбнулся, я была бы склонна ему поверить. Кривая популярности «Немецкого дома» уже через несколько дней прикоснется к звездам. Дело не только в пиве и сосисках, но еще и в играх, на которых любой желающий может заработать 1000 евро, а еще... в бесплатном лечении зубов, вплоть до протезирования!
Сначала несколько слов об играх. Одна – очень энергичная: берешь отбойный молоток (его еще не завезли) и бьешь по платформе. Шарик взмывает вверх по шкале с веселыми надписями: «Фальстарт», «Второе дыхание», «Фантастическая попытка». Но за это призов не дают – это так, выпустить пар после порции пива.
Другая посложнее, и здесь есть приз. Пусть не целое состояние – тысяча евро – но для поддержания здорового азарта вполне достаточно. На экране нужно наугад открыть две одинаковые фотографии немецких спортсменов, выступающих на Олимпиаде. Кто угадает больше всех пар и продержится в первой строчке рейтинга до последнего дня Олимпийских игр, получит тысячу евро.
БРАЗИЛИЯ: КИНО, ЖИВОПИСЬ И... ШЕЗЛОНГИ КОПАКАБАНЫ
Бразильцы устроились лучше всех. Своей резиденцией они выбрали старинный «Somerset House», откуда пешком можно дойти до Пикадилли.
Когда-то, в XVII веке, у «Somerset House» швартовался плавучий ресторан – излюбленное место для увеселений лондонской аристократии, можно было брать напрокат лодки, отплывать от его заманчивых берегов на середину Темзы, слушать музыку и распивать горячительные напитки (не моя фантазия – цитирую мемориальные доски). Но затем ресторан стал пользоваться плохой репутацией (какой – не уточняется), и специальным королевским указом в 1720 году его закрыли.
Бразильцы сохранили верность традиции. Они не стали открывать в «нехорошей квартире» свой ресторан. «Бразильский дом» – это кинотеатр, картинная галерея, выставка, посвященная Олимпиаде в Рио, и... два пляжных шезлонга с зонтиками.
– Вы совсем не пьете? Немцы, представьте, состав пригнали, – наивно интересуюсь у вызвавшейся проводить меня по достопримечательностям бразильянки.
Та красноречиво поджимает губы. Без слов читаю по поджатым губам: «Мы же не немцы». От себя добавлю: «И не русские».
И тут я замечаю шезлонги:
– Копакабана!
Бразильянка мгновенно оживляется:
– А без этого мы не бразильцы...
Даже в такую погоду двое мальчишек, раздевшись до плавок, носятся под фонтанами в высокомерном и не привыкшем к подобным зрелищам дворике «Somerset House».
– Всего два шезлонга. Мало для отдыха сборной Бразилии по футболу. Но по крайней мере к чествованию футболистов вы подготовились?
– Естественно! В последний день Олимпиады у нас будет грандиозная вечеринка! Ожидается три тысячи гостей. Тогда и накроем столы.
– А пока чем развлекаете?
– Выставка картин и скульптур, современное бразильское кино. Через полчаса начинается сеанс. Приглашаем!
Увы, но мне вновь приходится повторять заученную фразу о времени...
НЕВЕРОЯТНО, НО ФАКТ! 15‑я ОЛИМПИАДА СТОМАТОЛОГОВ
Самый, пожалуй, впечатляющий и, главное, необычайно полезный «экспонат» «Немецкого дома» – стоматологический кабинет.
Он путешествует со сборной Германии уже на 15‑ю (!) по счету Олимпиаду! Здесь лечат спортсменов и всех желающих гостей «Немецкого дома». Ставят мосты, коронки и даже вставные челюсти!
– Не хотите? – любезно предлагают немцы.
– Хочу! Только времени нет.
– Надумаете, приходите...
А В ЭТО ВРЕМЯ... БЕЗДОМНАЯ АВСТРАЛИЯ
По дороге к бразильцам я совершила неудачную попытку навестить австралийцев.
Случайно увидела надпись на великолепном особняке, украшенном национальными знаменами: «Дом Австралии». Быстро выяснилось, что это консульство.
«Своего «Дома» у Австралии на Играх, к сожалению, нет...» – глубоко вздохнул местный служащий. Что же так... Даже вечные пасынки мировой истории африканцы сбросились на Кенсингтонский парк на двадцатерых, и пусть они установили там пилигримский палаточный городок, но все же хоть какое-то ощущение «Дома»...
Церемония открытия XXX Олимпийских игр в Лондоне на Sovsport.ru. Как это было!
Лондон-2012. Стрельба из лука. Квалификация. Ки Бо Ба – первая, Перова – девятая
