«Сначала учил их ходить». «ССФ» рассказывает о футболистах паралимпийской сборной России – чемпионах Лондона-2012

Футболисты бывают разные – классные, скромные, зазнавшиеся, попросту зажравшиеся… В последнее время тому масса примеров.

ЧЕРЕЗ НЕМОГУ. Футболисты бывают разные – классные, скромные, зазнавшиеся, попросту зажравшиеся… В последнее время тому масса примеров. «ССФ» рассказывает о футболистах паралимпийской сборной России – чемпионах Лондона-2012. Когда-то они не могли даже ходить, а сегодня их сравнивают с игроками «Барселоны». Чего им это стоило, знает главный тренер паралимпийской команды Автандил Барамидзе.

Финальный свисток матча Россия – Украина. Мы побеждаем – 1:0 и становимся паралимпийскими чемпионами! Игроки, обнявшись, прыгают в центре поля, скандируя «Рос-си-я». Алексею Тумакову прыжки даются труднее, чем остальным, – у него нет икроножных мышц. Ниже колен лишь тонкие кости – последствие ДЦП, который в этом виде спорта диагностирован у каждого футболиста. Других в футбол 7 на 7 не берут, таковы правила.

– Когда видишь его ноги, думаешь, что человек вообще не должен ходить, – рассказывает про Тумакова Автандил Барамидзе. – Маленькие кости, тоненькие ножки. А он в футбол играет с Сиднея, то есть с 2000 года в составе.

– Но большинство игроков выглядят как абсолютно здоровые люди.

– Будешь выглядеть, если 10–15 лет тренироваться по два раза в день. Хорошее восстановление, питание, медицина.

– Муж легкоатлетки Маргариты Гончаровой Иван рассказывал, что от регулярных занятий спортом у нее тоже заметные улучшения, хотя в детстве из-за ДЦП даже присесть не могла – нога не сгибалась.

– Вот и я о том же. Но все равно заметно, что у ребят заболевание. Особенно когда раздеваются. ДЦП – поражение одной стороны тела. Разница мышечной массы между парализованной и здоровой сторонами – от 3 до 7 кг.

«РОДИТЕЛИ ЗВОНЯТ, ПЛАЧУТ»

– Как вы их тренируете?

– Каждого знаю с шести лет. Пока они маленькие, мы, тренеры, большую часть времени стоим на коленях. Берешь его ногу в свои руки и показываешь, как он должен по мячу бить, как правильно стопу ставить. А сначала учим их правильно ходить. Родители потом звонят, благодарят и плачут: вы для них сделали больше, чем мы.

Барамидзе в паралимпийском футболе уже 18 лет. До этого работал в лаборатории теории и методики футбола при Всероссийском научно-исследовательском институте физкультуры и спорта. Как-то дали ему задание поехать в 17‑й интернат для детей с ДЦП и посмотреть, что за новый вид спорта появился – футбол 7 на 7.

Приехал, посмотрел. Дети не то что бегать не могли, ходили плохо. Зашел в каморку к учителю физкультуры, тот спрашивает: «Ну как?» – «Да вы что, шутите? Какой вам футбол?» – ответил Барамидзе. Вышел в спортзал – там стоят дети. Больные. Смотрят в глаза и просят: «Потренируйте нас, пожалуйста!».

– Жалость во мне проснулась, – вспоминает Барамидзе и закуривает. – Не мог я им тогда сказать «нет». Приезжал раз в неделю, учил правильно ходить, бегать.

Потом Автандил Михайлович узнал, что по этому виду спорта проводятся соревнования. «Если есть, надо хорошо выступить», – подумал честолюбивый грузин. Привез команду в подмосковный Дмитров и всех обыграл. А вскоре ему предложили возглавить сборную команду России.

– Взял детей из того самого интерната, повез на чемпионат Европы – Ноттингем, Англия, 1995 год. Финал против Голландии, основное и дополнительное время – по нулям. Проиграли – 2:4 по пенальти.

Сборная России часто играла в финалах. На Паралимпиаде в Атланте проиграла решающий матч тем же голландцам. Зато через четыре года в Сиднее выиграла «золото». Сейчас наша команда – первая в мировом рейтинге.

На Паралимпиаде я посмотрел вживую два матча – полуфинал и финал. И понял, что футбол 7 на 7 – тяжелый вид спорта. Поле не намного меньше обычного, а полевых игроков всего шестеро. Физика нужна отменная. И техника тоже.

– У нас не посачкуешь, – подтверждает Барамидзе. – Потеря веса после каждой игры – более пяти килограммов. Все время в движении, мяч редко уходит в аут. За матч футболисты пробегают от 10 до 12 км (в российской премьер-лиге здоровые футболисты пробегают за матч приметно столько же. – Прим. ред.). Взаимозаменяемость полная, нет такого, что ты только защитник или только нападающий, здесь тотальный футбол. Я сторонник атакующего стиля и не помню, чтобы мы хоть с какой-нибудь командой играли вторым номером.

– Точно. Что в полуфинале, что в финале давили будь здоров!

– Перед финалом были серьезные травмы, у многих воспалены ахиллы. У капитана Ивана Потехина были порваны связки голеностопа. Когда сказал ему, что нужно четыре недели покоя, знаете, что он ответил? «Я четыре года работал и сейчас, даже если у меня нога оторвется, все равно выйду на поле и буду биться до конца». Затейпировали, обезболили, посадили в запас. Но он рвался на поле.

ОБЫГРАЛИ ДУБЛЬ «РОСТОВА»

– Против кого на тренировках играете?

– Часто играем со здоровыми, с первой лигой, иногда со второй. Обычно обыгрываем их с разницей в 5–6 мячей. Как-то позвонил Андрей Талалаев, он тогда в «Ростове» работал. Сыграйте, мол, с нашим дублем. Он предупредил своих, что мы сильные, а они не послушали. Ну мы и победили – 4:1.

– Здорово!

– Не очень. Из второй лиги с нами уже никто не играет. Сначала согласятся, потом справки про нас наведут и отказываются. Стыдно им потом, спрашивают: «Кому проиграли? Инвалидам?». Хорошо, в Сочи есть команда, они с нами спаррингуют. Там много армян, грузин, осетин, у них техника в крови, а нам это по стилю подходит. В чемпионате Москвы по футболу 8 на 8 участвуем. Мы там начинали с третьей лиги и дошли до премьер-лиги. Надо же где-то молодежь на-игрывать.

– Как футбол 7 на 7 развит за границей?

– Играем на чемпионатах мира – полные стадионы. В Бразилии в 2007 году на матче против Аргентины было 78 000 зрителей. Кстати, вся английская Премьер-лига на тренировках играет в футбол 7 на 7. У них даже турниры проводят в таком формате. Закалка отличная, ведь тут, имея железное сердце, нужно быстро бегать и шустро соображать. Мы единственная команда в мире, которая применяет прессинг. Для этого нужна физика. На тренировках – адский труд.

– Это как?

– Например, так. К игроку на ремне крепится тележка, на ней груз (самое малое 7 кг) – и вперед, бегом по полю. Каждые две недели комплексное обследование. Физические и технические характеристики на каждого игрока.

– Получается, российские тренеры тоже умеют работать?

– Работать надо прежде всего душой. Иностранцы, что? Приехали и уехали. Вот сейчас всем нравится голландская школа, а я не могу понять, что это такое. Сборная у них среднего уровня. Часто езжу в Голландию, смотрю, как они тренируются, и сравниваю. У нас занятия более плотные, интенсивные и интересные.

– А как ваша работа оплачивается?

– За победу на Паралимпиаде нам, тренерам, дали определенную сумму. Если мы ее поделим, получится по 1 млн 600 тыс. руб. на каждого. А игроки получат по 4 млн. Получается, я самый низший. Хотя научил их ходить, играть. Этих денег мне на операцию не хватит. У меня больные колени, порваны мениски, через день из колена выкачивают жидкость. В легкой атлетике премируют личных тренеров, а в футболе почему-то такого нет. Сейчас пошли разговоры, мол, пацаны скинутся. Нам не нужны их деньги. Нам нужны деньги, которые мы заработали. Почему я должен получать 40–60% того, что получают футболисты? Даже если они скинутся, получится, я им должен. Как я после этого буду с них требовать? У меня сейчас много предложений. И бразильцы зовут, и украинцы, и Иран, говорят: «Мы тебя озолотим». Если сейчас поеду в Иран, решу все свои материальные проблемы раз и навсегда.

– Какая у вас зарплата?

– Сейчас нормальная, больше ста тысяч выходит. Раньше было тяжело. Года два назад получал 11 000 руб. в месяц, игроки – от 8 до 10 тыс.

МНЕНИЕ ТРЕНЕРА

ПОЧЕМУ У ИНВАЛИДОВ ТИТУЛОВ БОЛЬШЕ, ЧЕМ У КОМАНДЫ КАПЕЛЛО?

1. Многие тренеры из большого спорта перешли в паралимпийский, где нормально платят. В большом спорте многие места занимают иностранцы. Свободные тренеры нормальной квалификации переходят в инвалидный спорт.

2. Построили много баз – в Сочи, Новогорске. Тренируемся вместе со здоровыми спортсменами. Я часто советуюсь с тренерами по легкой атлетике. Например, про подготовку в среднегорье спрашивал у тренера по спортивной ходьбе Виктора Чёгина. Советовался с Евгением Загорулько. В итоге не поехали в среднегорье. После него эффект длится около недели, нам это не подходило.

3. Собирали информацию по предстоящей Паралимпиаде. Мы, например, знали, что в Лондоне может быть жара плюс 30. Провели тяжелую работу в Сочи и были готовы к жаре. Еще знали, что в Лондоне сильно поливают поле. Мы в Сочи тоже заливали его полностью.