Кирилл Григорьян: Мне очень помогли загадки
«Взрослых
достижений нет» такое сообщение значилось
в профайле Кирилла Григорьяна на сайте
Стрелкового союза России. С этого дня
в жизни 24-летнего стрелка все будет
по-другому — в олимпийском Рио он взял
бронзу.
– Какие эмоции? – переспрашивает Кирилл. – Радость, но и немного досады — мог бы подняться на ступеньку повыше, но и этим результатом я доволен.
– Что вам
помешало в последнем выстреле?
– А
вы как думаете? Мы на Олимпиаде. Это
снаружи мы кажемся совершенно спокойными:
лежи себе да стреляй. Но внутри-то у нас
кипит буря эмоций, с которыми мы и
боремся. В нашем виде прежде всего надо
бороться с собой. Это не как в беге, хотя
там, наверное, тоже надо с собой бороться.
Под конц справляться с эмоциями стало
совсем тяжело, волнение захлестнуло,
отсюда и два неудачных выстрела.
– Как обычно
эти эмоции подавляете? Между квалификацией
и финалом к примеру?
– Разговариваю
с тренером, психологом. Иногда просто
сажусь или ложусь в уголочке, накроюсь
чем-нибудь и эмоции отходят.
– Что
чувствовали, когда уступили корейцу в
перестрелке и не смогли побороться за
золото?
– Поставил
себе установку, что надо этот выстрел
отработать как и предыдущие. Так и
отработал, а то что вылетела «девятка»
- это издержки волнения. Но и кореец,
надо признать, красавец. Положить выстрел
в центральную пробоину при таком
напряжении... Или ему очень повезло, или
умеет что-то, чего не умею я. Скорее,
всего умеет.
– Вы и второй
россиянин Сергей Каменский в квалификации
выступили блестяще, а в финале сначала
у него были плохие выстрелы, потом у
вас.
– Такова
специфика финалов: ошибаешься —
вылетаешь. Так что лучше ошибаться в
конце, а не в начале. А лучше вообще не
ошибаться. Что касается квалификации,
то Сергей установил олимпийский рекорд,
я — личный рекорд.
– Вам нравится
новый формат проведения соревнований:
финалы с выбыванием и обнулением
результатов квалификации.
– Здесь
есть свои особенности. Например, новый
олимпийский чемпион (немец Юнгхэнель.
– Прим. ред.)
квалифицировался в финал лишь восьмым.
С другой стороны, она справедлива: если
ты умеешь стрелять квалификацию, должен
уметь стрелять и в финале. Плюс есть
вероятность чуда, которое произошло
сегодня, когда человек поднялся с
восьмого места на первое.
– Многие
стрелки выступят на Олимпиаде
в нескольких видах, вы — нет. Не жалеете,
что для вас Олимпиада уже закончилась?
– Нет,
я доволен результатом. А то что я не стал
распыляться, позволило мне сконцентрироваться
на одном виде и выступить здесь удачно.
– Вы здесь
соревновались в апреле на Кубке мира.
Вам это как-то помогло?
– Безусловно.
Я узнал все особенности стрельбища,
понял как работать здесь с ветром, что
для нас очень важно.
– О вас мало
что известно. Как вы начали заниматься
стрельбой?
– У
меня и мама, и папа — мастера спорта
международного класса по стрельбе. Папа
сейчас — мой личный тренер. На самом
деле я перепробовал много видов спорта
— легкую атлетику, футбол, плавание,
даже борьбу и фигурное катание. А в
стрельбу пришел только в 13 лет, гены,
видимо, взяли свое. Вот с тех пор и
стреляю.
– Масленников
говорил, чтобы отвлечься, перед финалом
разгадывал загадки. У вас какие есть
методы снять напряжение?
– Методов
много, и уже дней за пять до финала здесь
я знал, какой именно буду использовать:
старался сконцентрироваться на том,
что я должен сделать, в какой
последовательности, сколько времени
на что тратить. Потом это все отрабатывал
на рубеже. Загадки, кстати, тоже были и
очень мне помогли.