Зрители восхищались. И злились…

ТЕННИС
ОТКРЫТЫЙ ЧЕМПИОНАТ ФРАНЦИИ

«Ролан Гаррос», центральный корт. Смотрю на слепящее солнце и нервничаю: только-только Шамиль Тарпищев сказал, что нашим девочкам может помочь дождь, а дождем и не пахнет. Нет, пока не жарко, но тучи явно избегают столицу Франции.

Публика еще не слишком многочисленна. И по-русски, увы, говорят реже, чем по-испански, на языке Паолы Суарес, которая вот-вот выйдет на корт сражаться с Еленой Дементьевой. Аргентинцев, соотечественников Паолы, в Париже пруд пруди. И это не только фанаты тенниса, специально перелетевшие океан ради турнира. 25 лет назад аргентинское нашествие во Францию было весьма массовым. Теперь эмигранты, как положено, ностальгируют, а их дети приходят на «Ролан Гаррос», чтобы посмотреть на выходцев из страны гаучо. Вообще-то, ни Налбандян, ни Кориа, ни Гаудио на гаучо, аргентинских ковбоев, не похожи. А вот лицо Суарес так и просится в фильм про то, как в заброшенном селении из-за знойной брюнетки поссорились два отважных мачо. И мачо, я вам скажу, на трибунах предостаточно.

Красивые, подтянутые или коренастые, всегда смуглые, они чуть ли не молятся за Паолу. Российская часть публики не отличается слишком буйным темпераментом. Зато находится у Лены страстная поклонница нероссийского происхождения. Рядом со мной сидит седоволосая дама, выкрикивающая по-английски ругательства, если у Дементьевой вдруг не идет игра. Дама оказалась шотландкой, уже 15 лет живущей в Париже.

– Простите, а почему вы так болеете за Дементьеву? – спросила я в перерыве.

– О, это чудная девушка! Перед матчем с Моресмо я поставила на нее два евро в Интернете. Ставки были 1 к 33, так что ваша блондинка мне устроила неплохой поход в ресторан.

При появлении на корте следующих полуфиналисток «включаются» американцы. Униженные и оскорбленные поражениями сестер Уильямс и «зубра» Агасси, они предвкушали победу Каприати. И как только Настя Мыскина уверенно и быстро взяла первые два гейма, стало понятно, для чего предназначен английский язык. Оказывается, для удивления. Попробуйте сами произнести «о, риали?» – и все поймете.

А с разочарованием американцы настолько отвыкли иметь дело, что вели себя, как дети. Каприати в злости шарахает ракеткой оземь. Один дядечка, размером с макет гамбургера на супермаркете, одновременно с Дженнифер швыряет куда-то вдаль свои солнцезащитные очки.

Но трибуны уже «наши». По-прежнему звучит речь на разных языках. Публика хочет, чтобы бой продолжался подольше. Но чистота Настиной победы так красива, что доминирует одна, разделяемая всеми эмоция – восхищение.